Ж: Итак, со второй частью «Рассвета» наступает окончание Сумеречной Саги. Какие чувства у тебя при этом возникают? Я знаю, что с момента окончания съемок прошло уже достаточно времени, но что чувствуется, когда действительно понимаешь, что все, наконец, подходит к концу? Роб: Будет странно через месяц, когда все действительно закончится, до выхода DVD. Люди постоянно спрашивают меня, как я себя чувствую, зная, что все заканчивается, но я никогда не мог ответить на этот вопрос. Остается все меньше времени, и это немного беспокоит.
Ж: В вашем случае это было похоже на школу, в том смысле, что вы каждый год возвращались в привычную обстановку, виделись с теми же людьми, а иногда приходили и новые люди. Какие воспоминания унесешь с собой с последних съемок? Роб: Несомненно, последний фильм мы снимали очень долго, и действительно чувствовалось, что это последние съемки. Внезапно появились новые актеры, мы снимали сцену, в которой было задействовано 30 человек, это была такая масштабная сцена битвы. Она казалась такой крупной и важной. А потом остались только мы с Кристен, и это было как: «Вот и всё. История Эдварда и Беллы завершилась» .
Ж: Каково было играть отца? Я имею в виду, что это ведь непривычный опыт для тебя. Это было странно или легко, потому что это естественное развитие для твоего персонажа? Роб: С детьми достаточно легко работать. Маккензи и все остальные девочки, которые играли Ренесми в более раннем возрасте, потрясающие. С ними очень интересно работать. Не знаю, можно ли говорить, что это естественное развитие для Эдварда, но это было забавно. Работа с детьми действительно вдохновляет.
Ж: Не будем раскрывать слишком много о сцене битвы, но каково было снимать эту сцену, потому что это действительно такой эпический момент фильма? Роб: Да, я читал сценарий до того, как прочел книгу, и когда дошел до этого момента, подумал: «Что? Вы действительно собираетесь все это снимать?» Это было безумие, ощущалось, что это фильм о вампирах, но было очень волнительно.
Ж: Требовалось тебе больше тренироваться перед съемками этой части по сравнению с другими? Роб: Не совсем. Но нам приходилось разучивать различные движения для всех этих полетов, потому что люди делали не совсем то, что нужно, и им приходилось кое-что менять. Но было весело. Все было так масштабно, около 70 различных прыжков и ударов…не знаю, вошло ли это всё в фильм, но было здорово.
Ж: А как насчет этого потрясающего момента, когда ты хватаешь Беллу, раскручиваешь её, и она наносит свой удар? Это сложно было делать? Роб: Было сложно не сделать так, чтобы это выглядело глупо. Но было действительно забавно. Вообще во всех фильмах Саги вампиры редко использовали свою силу, все эти неверотяные движения и тому подобное, так что это конечно было очень классно.
Ж: Интересно, как вы сравниваете фильмы, потому что они действительно связаны между собой. Каждый новый режиссер вкладывал что-то новое в это общее дело. Как тебе работалось с Биллом? Роб: Работа с ним полностью отличалась от работы с Дэвидом Слэйдом. Он не только очень хорош в работе с актерами, но еще и отличный сценарист. Он много работал со сценарием, начал где-то за три недели до начала съемок. Было действительно интересно, но он всегда оставался таким классным, учитывая, что съемки были такими долгими и изнурительными.
Ж: Когда все это началось…потому что все помнят, как здорово было в самом начале, и все сохранялось на протяжении 5 лет. Был ли момент в начале, когда ты подумал: «Вау, это намного больше, чем я ожидал. Я думал, это будет скромный фильм о вампирах и понятия не имел, во что это превратится». Был такой момент или понимание приходило постепенно? Роб: Можно сказать, что все началось с Комик-Кона. Буквально за три-четыре дня меня начали узнавать все, кому не лень в ЛА, при том, что раньше на улице на меня вообще никто внимания не обращал. На улицу невозможно было выйти, за четыре дня все стало одним сплошным безумием, повсюду были папарацци, чего раньше никогда не было. Я знал, что что-то такое происходит, когда мы снимали первый фильм. Была своеобразная атмосфера, когда люди чувствовали что-то странное. Тогда это должно было либо сразу забыться и исчезнуть или стать чем-то действительно осбенным. Но думаю, люди были точно взволнованы по поводу того, что мы делаем.
Ж: Есть чувство, что все вы одна большая семья? Столько людей, с которыми ты был связан все эти годы, с Джексоном к примеру. У вас был свой собственный мир….а теперь в этом мире появились новые люди, такие, как Рами Малек. Мне кажется, у вас, у тех, кто переживал все эти события с самого начала, должны быть какие-то особенные чувства…Это так? Роб: Да. Вместе мы получили огромный опыт. Будто мы все пошли в колледж, это безумие. Еще более необычным является то, что все мы были практически одного возраста. Обычно в фильмах такого не бывает.
Ж: У тебя есть любимая сцена или любимый момент в этой последней части? Роб: Я еще не видел фильм, поэтому не могу сказать.
Ж: А со съемок, может быть? Роб: Мне нравятся сцены Тейлора. Мне нравится сцена Рождества, да вообще все сцены Тейлора с Ренесми. Они забавные. Я помню, как мы впервые сидели возле рождественской елки и такие: «Это ведь будет в фильме!»
Ж: Спасибо тебе. Наше время закончилось. Роб: Спасибо.