Творчество

В течение трех дней Роберт был занят почти круглые сутки, и, пока он носился по городу с загадочным лицом, я злилась все больше. Хозяин приглянувшегося мне домика настойчиво намекал, что у него еще есть пара клиентов. В конце концов, устав от этих пряток, я подловила Роберта в коридоре и решительно направилась к нему. Он с усмешкой смотрел на меня и молчал, только глаза смеялись. 
- Так, скажи, когда у тебя выходной? 
Он ухмыльнулся и спросил, попутно обнимая: 
- Не терпится остаться со мной наедине? 
- Короче, завтра я еду расслабляться, а с тобой или без тебя – решай. 
Он чуть отстранился, но ничего не ответил. Так и замер с задумчивой хитрой моськой. Я вопросительно посмотрела на него, но Роберт продолжал молчать. 
- Ну раз нет, тогда приятного вечера, - недовольно бросила я и, резко развернувшись, ушла к себе. 
Номер очаровал меня уютом, подкупил огромной кроватью, балкончиком, а еще маленькой ванной с лепестками роз, куда я не замедлила окунуться. 
Это было настоящее блаженство, окутавшее со всех сторон, затянувшее сознание сонной негой. Разомлев окончательно в приятно пахнущей воде, я все же решила немного взбодриться. Став под душ, включила прохладную воду и, с наслаждением водя по рукам, туловищу, ногам мягкой губкой в ароматной пене, принялась напевать: «А я иду такая вся в Дольче Габбана». Представьте все это со стороны – отчаянно фальшивя, я пританцовывала и втайне радовалась, что Роберт не может этого видеть и слышать. 
Допев песню, я закрутила обалденный финт попой и, с чувством глубокого облегчения, выключила душ. Посмотрев в зеркало напротив, выдала фразу по-русски: 
- Как есть, Клеопатра. 
Выходя из душевой, я взяла большое махровое полотенце, обернула вокруг себя, удерживая края руками. Оставалось только запахнуть, да именно этого я не успела – так и осталась стоять с полотенцем на изготовку (как эксгибиционист в лифте), увидев вольготно раскинувшегося на кровати Роберта. 
- Упс. 
Он окинул меня долгим взглядом, прищурился, затем рассмеялся и скромно опустил глаза. 
«Тоже мне, скромник нашелся», - в сердцах подумала я. Закрепила полотенце и довольно запоздало воскликнула: 
- Роберт! 
Он продолжал скромничать, потупившись, неспешно водя пальцем по покрывалу. 
- И давно ты здесь... лежишь? 
- Не знаю. Проходил мимо… 
Я с недоверием посмотрела на него. 
- Роберт, ты не умеешь врать… Куда ты проходил мимо? В окно? 
Мой номер располагался в конце коридора, дальше ничего не было – лишь окно. Мимо проходить можно, только если решил туда выброситься. 
Роб же невозмутимо продолжал: 
- Я услышал странные звуки за дверью твоего номера. Думал, к тебе забежала кошка, которая отчаянно зовет... кхм… кота. 
Вот черт, напомнил, что я отвратительно пою. 
- Ну что, выяснил, что кошки здесь нет? – пробубнела я, обиженно уставившись на него. 
- Может, я все же поищу ее сам. – Свесившись вниз головой, Роберт заглянул под кровать. 
Я рассмеялась в голос. Господи, какой он смешной! Даже надуться, как следует, не получается. 
Вернувшись в исходное положение, Роб с наигранным недоумением заметил: 
- Ты права, кошки нет. Кто ж тогда голосил? 
Пусть сам догадывается, кто и что. Приняв небрежно-надменную позу, я задала встречный вопрос: 
- Почему ты валяешься на моей кровати? 
- У тебя матрас лучше. 
- Да ну! В твоем супер-пупер люксе плохой матрас? – широко раскрыв от удивления глаза, спросила я. 
- Просто ужасный. Я тут подумал, может к тебе переселиться… 
- Ну уж нет! – решительно возразила я. 
Он начал канючить 
- Ты же не можешь допустить, чтобы в такой ответственный момент у меня разболелась спина. 
- Нет, не могу. Но ты ко мне не перее... - договорить я не успела, потому что взгляд упал на два чемодана, стоящие у двери в комнату. 
Ох, как я разозлилась! 
- Роберт Дуглас Томас Паттинсон, - начала я. 
- Ты забыла еще одно мое имя, - тут же вставил он. 
- Это какое? 
- Я скажу тебе его, если… останусь, - сладко добавил Роберт, потягиваясь на кровати. 
Я недоверчиво посмотрела на него и констатировала: 
- Ты врешь. 
- Так я останусь… 
- Не останешься. Черт с ним, с твоим неизвестным именем. 
Его лицо дрогнуло. Сердце заныло от увиденного, но, сдвинув брови, я уверенно добавила: 
- Нет, Роберт. 
На и так обиженной физиономии нарисовались страдание и мука. Ну что еще у этого двухметрового недоразумения случилось? И тогда, попытавшись встать, Роб картинно ухватился за пояс и охнул. Смотреть, как он страдает, я не могла – даже если это явная и наглая ложь. Сдавшись, я залезла на кровать и ласково шепнула: 
- Так сильно болит? 
- Очень, - тихо откликнулся Роберт. 
Нежно погладив его по волосам, я и думать забыла об актерских способностях этого парня, лишь виновато спросила: 
- Что же делать? Может, мазь купить? 
- Массаж мне хорошо помогает. 
- Я не умею его делать. 
- Сделай, как умеешь, - на красивом лице застыла мука от боли. 
- Попробую. Укладывайся на живот, но сначала раздевайся. 
Он с удивительной легкостью в теле поднялся, скидывая одежду. Когда же длинные изящные пальцы попытались снять последний предмет гардероба, то бишь трусы, я, опомнившись, закричала: 
- Нет, трусы не снимай! Я не буду массажировать твою многомиллионную задницу. 
- Я разве успел ее застраховать? - с удивлением спросил он. 
- Да, - соврала я. 
- Не может быть. 
- Может-может, – пробубнила я, пытаясь сделать два дела одновременно: удержать на себе то и дело сползающее полотенце и отыскать в дебрях памяти краткий курс расслабляющего массажа. Наконец, найдя, мысленно сдула с него пыль, открыла и приступила к делу. Усевшись рядом с «пациентом», смазала кремом руки, предварительно натянула его трусы почти до ушей, чтоб избежать соблазна, после чего принялась разминать мышцы. 
Полотенце, конечно, отчаянно мешало – и это не ускользнуло от Роба. Распахнув довольные хитрющие глаза, он снисходительно проинформировал: 
- Я видел тебя голой, Мэд. И не один раз. 
Поняв, на что он намекает, я смутилась. 
- Нет. 
Я встала, быстро накинула халат и вернулась. Ожидая начала процедур, Роберт лежал в той же позе. Массаж я начала с поглаживаний, потом свела ладони и провела ими от поясницы вдоль позвоночника, развернула руки по лопаткам. Повторила то же самое еще раз, подметив, что Мальчишка отчаянно балдеет от прикосновений и, усмехнувшись, продолжила. В том же направлении по спирали размяла кожу кончиками пальцев. Я делала это легонько – ведь мышцы были еще недостаточно разогреты, чувствительны к любой боли. Затем внешним ребром ладоней «пропилила» его спину справа, потом слева, погладила несколько раз – уж очень нравилось видеть это довольное лицо. Дальше, следуя памятке, защипнула кожу у поясницы и, перебирая ее большим и указательным пальцами, «прокатила» к шее. Снова сначала справа, потом слева. Расслабив кисти рук, похлопала по спине от поясницы к лопаткам, и, вновь погладив спину, закончила массаж. Роберт к тому времени уже похрапывал. 
Я смотрела на вконец расслабленного Мальчишку и думала, как бы его выпроводить из номера. Только память услужливо выдала: «Накройте одеялом, иначе можно застудить разогретые мышцы». Поцеловав Роба в колючую щеку, я залезла к нему под одеяло и легла рядом. Черт, как хорошо. Пусть эти минуты продлятся как можно дольше. 
Своим вторжением я потревожила его сон. Приоткрыв глаза, Роберт прошептал: 
- Помогло. Мне намного лучше. 
- Спи. 
- Иди ко мне, я замерз. 
- Спи. 
Он обнял одной рукой, придвинул и уложил под себя. 
- Так мне теплее, а тебе? 
Я мягко улыбнулась, положила его руку под щеку, закрыла глаза и выдохнула: 
- И мне. 
Его смех защекотал волосы на затылке. Я обожала, когда он зарывался носом в волосы – знакомая интимная ласка говорила о том, что ему нравится мой запах, и эта мысль грела душу. 

Утро. Первым, что я услышала, был ровный и мощный стук сердца Роберта рядом. Улыбнувшись, я открыла глаза и приподняла голову. Он лежал с закрытыми глазами, но не спал, веки слегка вздрагивали. 
- Тебе лучше? 
Роб улыбнулся: 
- Не знаю, все зависит оттого, насколько быстро ты захочешь выгнать меня из… 
Очень некстати зазвонил его телефон. Роберт нахмурил брови и не отозвался. Какое-то время мы лежали, обнявшись, и слушали настойчивую трель, затем снова стало тихо. 
- Поесть хочется, - выдал он. 
- Думаю, тебе стоит вернуться в свой номер. 
- Согласен наполовину – я буду приходить под покровом ночи и спать у тебя. 
Я решительно сдвинула брови, собираясь отказать, но не смогла. Роб изобразил такую уморительно-просящую мордочку. 
- Ро-о-об, - заныла я. – Прекрати. 
Он удвоил свой мягкий напор. 
- Нет. 
Вновь зазвонил телефон. На этот раз Роберт, хоть и с недовольством, но поговорил с Дином. Я дождалась окончания разговора, чтобы произнести: 
- Назначаю тебе свидание сегодня в семь. 
Он задумался. 
- Знаешь, глядя на твое выражение лица, хочется отказаться, - наконец, ответил Роберт, надувшись. 
- Тогда я поеду одна, - поджала губы я, не собираясь смягчаться.В дверь постучали, что лишь подлило масла в огонь моего раздражения. 
- Ну вот, ты меня скомпрометировал. 
- Думаешь, Дин не догадывается, что мы... что у нас нерабочие отношения? 
- Хочется надеяться, что нет. 
- Зря, - хихикнул Роб и пошел открывать двери. 
Если охранник и догадывался о наших не совсем рабочих отношениях, то вида не подал. 
- Доброе утро, Дин, – поздоровалась я. 
Он невозмутимо посмотрел на меня, слегка неприбранную после сна, затем на взъерошенного полусонного Роба, пытающегося пригладить волосы, и выиграл тест на недогадливость. 
- Доброе утро, Мэд. 
Они громко, но все же неразборчиво для моего слуха пошушукались, после чего Роберт вернулся и, рассмеявшись, сказал: 
- Скомпрометирую тебя до конца. – Поцеловав меня в губы, он быстро вышел. 
Я так разозлилась, что, казалось, от меня идет пар – только виновник уже скрылся за дверью. Метнувшись к кровати, я принялась лупить по подушке, где не так давно покоилась его голова. 
- Чертов гадкий мальчишка! 
Отругав Роба, на чем свет стоит и выместив злость на подушке, я, наконец, завалилась на нее и отключилась, истратив слишком много сил. 
Проснувшись, я еще долго валялась то на одном боку, то на другом, то на спине, пялясь в потолок. Позже от нечего делать включила телевизор, который совсем не хотелось смотреть. А потом, когда появились первые пролежни, столкнула себя с кровати, решив выползти на свет божий. 
Я немного пошопинговала и с кучей покупок вернулась в отель. Роба в номере не было. Свидания не будет? Ну и ладно, одной тоже неплохо, проблем меньше. 
Перекусив, я переоделась, собрала немного вещей в пляжную сумку и вышла из номера. 
Стоя у лифта, размышляла, чем бы заняться, одинокой да незамужней. На ум пришла лишь одна мысль – необходимо напиться и обкуриться до отключки. Разве не так отдыхают русские люди? Тут двери лифта открылись, явив взору Роба и Дина. Первый, как всегда, пытался быть незаметным – но, увы, именно эта попытка, а еще немалый рост да Дин за спиной обращали на себя внимание. 
Выходя, Роберт осмотрел меня с ног до головы, чуть хмурясь. 
- Добрый вечер, господа, - быстро сказала я и нырнула в освободившуюся кабинку. Но нажать кнопку первого этажа не успела – Роб сегодня был чрезвычайно проворным и застолбил место около меня. Легкий взмах руки – и дверцы закрылись, оставляя нас наедине. 
Какое-то время мы ехали молча. Наконец, он отрывисто спросил: 
- Что у тебя со спиной? 
- А что с ней не так? – я удивленно глянула не него. 
- Она голая. 
- Вот и нет. Полуголая. 
Под сопровождение его недовольного сапа и хмурой моськи мы прибыли на первый этаж. 
- Приятного вечера, Роберт, - пожелала я и попыталась проскользнуть в раскрывшиеся двери. 
Он втянул меня обратно в лифт и нажал кнопку последнего этажа. 
- Я не могу отпустить тебя одну с ГОЛОЙ спиной. 
- Очень благородно. 
- Да, я ведь из Англии, - бросил он утвердительно. 
- Ну конечно. 
- Кстати, мы будем одни? – спросил Роберт, аккуратно положив ладонь на мою голую спину. Его угрюмость тут же исчезла, уступив место хитрой мордашке. Шаловливый пальцы легонько дергали завязки на шее. 
- Если возьмем Дина, будет трое. 
- Я бы предпочел все же вдвоем, - продолжая улыбаться, он медленно потянул завязку вниз. 
- Прекрати меня раздевать. – Резко убрав его руку с шеи, я упрямо нажала на кнопку первого этажа.