ГЛАВА 4
Роберт не любил южные ночи с их стремительной густой темнотой. Он не любил темноту. Там теснились ненужные мысли, оживали изгнанные воспоминания, и от этого болело не только измученное тело, но и страдала душа, которую он считал давно умершей. Слуги уже привыкли и не удивлялись тому, что их странный хозяин не спит ночами. Если он не ездил на балы или приемы, продолжающиеся до утра, то он мог работать при свечах, он мог задумчиво сидеть у камина, он даже мог уехать на верховую прогулку, и тогда богобоязненный дворецкий торопливо крестился и шепотом говорил остальным: опять Темный Лорд призывает своего верного слугу. Как ни забавно, но именно после таких ночных бдений рождались самые изощренные, а парой и безжалостные планы и интриги.
В очередной раз проснувшись от собственного мучительного стона и поняв, что больше не уснет, Роберт в одной рубашке и панталонах вышел на балкон. За спиной зияла провалом погруженная в сонный мрак спальня — камин уже прогорел, и последние потрескивания остывающих угольков , видимо, навеяли ночной кошмар в без того полный беспокойства сон молодого мужчины. Ночь была прохладна и тиха, сад в это время года практически прекращал цвести и вместо приторного аромата экзотических растений из него веяло только влажной свежестью. Со стороны озера, спрятавшегося в глубокой тени высоких деревьев, послышался тихий плеск. Это насторожило Роберта: для омовений существовали другие водоемы, а для праздного купания ночная прохлада южной зимы не слишком благоприятствовала. Больше из любопытства, чем из опасения, Роберт тихо спустился в сад, не надевая сапог, чтобы звоном серебряных шпор не спугнуть неизвестного купальщика, и даже не захватив шпаги, с которой не расставался и в спальне.
Его юная воспитанница только-только завернулась в тонкую простыню и отжимала короткие пряди намокших волос, когда он тихо вышел на берег озера.
- Неужели мраморный бассейн на вашей половине дома в чем-то уступает этому озеру? - его хрипловатый голос заставил девушку вздрогнуть и обернуться. Она испугалась, взглянула настороженно, руки плотно прижали мокрую ткань к груди. Кривовато усмехнувшись, мужчина обошел девушку и сел на небольшой плоский валун, спиной к ней:
- Вода, наверное, холодная. Здесь, так же как и в Европе, это время года называется зимой.
- Сейчас вода похожа на горную речку, только течения практически нет.
По затихшему шороху одежды за спиной Роберт понял, что воспитанница оделась, но не стал оборачиваться:-
- Никогда не купался в горных речках. Это лучше, чем в теплом бассейне?
- Здесь сильные источники. Если в бассейне можно смыть усталость, то в этом озере — набраться сил.
- Интересная постановка вопроса. Вас случаем в колдовстве не обвиняли?- за спиной воцарилось молчание, и Роберт с усмешкой подумал, что девочка опять насторожилась и замкнулась . Но через минуту услышал тихий смешок:
- Я из дворянской семьи и воспитание получала в одном из лучших пансионов при монастыре. Именно монашки меня научили этому, они даже были знакомы с искусством врачевания и по мере сил учили этому нас, воспитанниц пансиона. Моя покойная матушка всегда говорила, что истинная леди всегда должна уметь защитить себя и своих близких от болезней, и оказать помощь мужу и сыновьям, если они будут ранены на поле брани.
Роберт сдержал колкую фразу, просившуюся с языка, насчет истинной леди и ее предполагаемых умений, и оглянулся на девушку, чтобы проверить, всерьез ли она говорит. Та, одевшаяся в просторное домашнее платье, не торопилась уходить, устроилась удобно на уютном бугорке, покрытом сочной зеленью, подобрав под себя босые ноги. Невольно он залюбовался изящными белыми ступнями, потом перевел взгляд чуть вбок и спросил неожиданно и тихо:
- А как лечить от змеиного яда вас тоже учили в монастыре?
Софи даже не сразу поняла, что он имел в виду, но посмотрев в ту сторону, куда был направлен взгляд Роберта, разглядела в темной траве гибкое тело ядовитой красавицы. Или ей показалось, что разглядела. В любом случае, ей охватил такой ужас, что в мгновенье ока она уже оказалась на ногах, а еще через секунду — в крепких руках своего опекуна, который только и успел, что встать и подхватить на руки тонкую фигурку, иначе она с размаху прямо в одежде рухнула бы в воду.
- Не знаю, как насчет остального, но реакция на появление нечто ползучего истинной леди! - рассмеялся Роберт, отходя со своей ношей подальше от подозрительного участка, к мощенной дорожке ухоженного сада.
- Вы тоже босиком, - Софи обвив рукой шею мужчины, смотрела напряженно вниз, как будто с минуты на минуту ожидала увидеть вереницу змей, преследующую беглецов.
- Змеи — не люди, без причины не жалят, - философски заметил Роберт, хотя под ноги поглядывал тоже. Он не был уверен, что длинная черная тень на земле была змеей, они обычно по ночам, тем более зимой, не выползали, но мало ли...
Почувствовав, что идет уже по шероховатым, прохладным камням дорожки, Роберт остановился и поставил девушку на ноги:
- Ну вот, на холодный камень они уже не полезут. Там, видимо, теплый песок, какая-то тварь отбилась от стаи, решила погреться в одиночестве, а не в клубке единомышленников.
Она подняла на него свои удивительные глаза и совершенно неожиданно для него провела тонким пальцем по его губам, проговорила тихо и удивленно :
- Ты оказывается умеешь смеяться.
Он, ничего не ответив, всмотрелся в хрустальную синеву глаз, хотя в темноте они казались почти черными, и мягко прихватил нежный прохладный палец губами. Они стояли слишком близко друг от друга, и Роберт вдруг ощутил, увидел, почувствовал, осознал и свежесть пушистых чуть влажных волос и кожи обнаженных плеч, с легким ароматом благовоний, и соблазнительную незащищенность девичьей груди, белоснежные холмики которой проглядывались в свободном вырезе домашнего платья, и приятную округлость бедер под ладонями. Желание, проснувшееся в нем, удивило его самого стремительной силой. А Софи... ее оно напугало, ужасно напугало. По крайней мере по тому, какой страх отразился в ее глазах, когда она почувствовала его нарастающее возбуждение, как затрепетали длинные ресницы, испуганно сжались мгновенье назад улыбающиеся губы, можно было понять, что Софи чувствует себя в западне. Вырвав палец из чувственного плена его губ, девушка попыталась оттолкнуть Роберта, но даже не сдвинула с места мускулистую худощавую фигуру. Она сжалась, ожидая неизбежного, но... железное кольцо объятий вдруг резко разомкнулось, тыльная сторона жесткой мужской ладони едва коснулось побледневшей щеки, хрипловатый голос властно произнес:
- Уходи.
Ей не надо было повторять дважды. Вихрем взметнулись юбки, босые ступни, казалось, едва касались каменной дорожки, унося девушку подальше от этого места, и через мгновенье Софи уже исчезла в душистых зарослях сада.
Роберт и сам бы не смог объяснить, что его удержало — выражение обреченного отчаяния на ее лице, или торжество железного разума над взбунтовавшейся плотью.
Он все-таки окунулся в холодную воду озера, чтобы снять напряжение. Но впервые за последние два года не захотел и не стал трезво оценивать то, что произошло, степень искренности и степень игры. И засыпая в смятых объятиях шелковых простыней, Роберт почему-то ощущал душевный покой, столь редко посещавший его после общения с дамами.
Отец Ланс заехал утром,когда Роберт только вернулся с традиционной верховой прогулки. Как ни забавно, но сегодня он проспал, и все теперь получалось позже.
- Святой отец! Вы приехали разделить со мной поздний завтрак?
- Почти. У меня есть к вам, герцог, небольшой разговор. Но я уверен, что пищеварению он не помешает.
- Прекрасно. Надеюсь, присутствие Софи тоже не будет помехой, - Роберт с удовольствием понаблюдал, как поджались губы святого отца, и пошел наверх переодеваться.
Благодушное настроение утра испарилось без следа, и в гостиную спустился обычный герцог де Альварес — настороженный, жесткий и очень опасный в своей непредсказуемости решений и поступков.
На верхней площадке лестницы он чуть задержался, бросив взгляд вниз, в гостиную,где уже был накрыт завтрак. Софи, выглядящая девочкой-подростком в сдержанном наряде и практически без украшений, как, впрочем, было положено вдове, хоть и молодой, о чем-то вежливо беседовала с отцом Лансом. «»Куда смотрели твои глаза вчера ночью?» - насмешливо вопросил холодный разум. И ради собственной эмоциональной безопасности стоило с ним немедленно согласиться. Но благородные поступки имеют очень неудобные последствия — начинаешь слушать не только голос рассудка.
- Так о чем вы хотели поговорить со мной, святой отец?- не очень вежливо поторопил своего гостя Роберт, когда был утолен первый голод.
- У меня к тебе просьба. Так получилось, что один верный друг Ордена чуть задержался за границами колонии, а дочка осталась здесь, не одна, конечно. Я обещал сопроводить ее и ее матушку на несколько раутов до возвращения отца. Но сами понимаете, герцог, монах в качестве сопровождающего на раут - это весьма экстравагантно.
- Устав Ордена не запрещает вам носить светскую одежду, - усмехнулся Роберт. - Но разве я могу отказаться от возможности поухаживать за юной дамой?
Краем глаза он увидел, как дрогнули тонкие пальцы сидевшей рядом воспитанницы, но ее лицо оставалось невозмутимым, а опущенные вниз пушистые ресницы не давали увидеть выражение глаз.
- Ну что же. Я надеюсь вас сегодня увидеть на домашнем рауте виконтессы, где вы будете иметь возможность познакомиться и с ней, и с дочерью, - святой отец поднялся, повернулся с легким поклоном Софи:
- Вас там тоже будут рады видеть, маркиза. Приятно оставаться. Дела.
Роберт прошел проводить отца Ланса до кареты:
- Запасной вариант, Ланс?
- Почему бы и нет, Роберт? - старец был крайне доволен собой. - Молодая вдова в первую очередь заинтересует дона Антонио де Санчес, но его племянник скорее обратит внимание на молоденькую вертихвостку, за которой вы ухаживаете. И если дон захочет узнать что-то про вас через третьих лиц с привлечением родственника, а я более, чем уверен, что именно так и произойдет, то дадим молодому человеку выбор.
Роберт про себя крайне удивился тщательности, с которой одевалась Софи на домашний раут к виконтессе, чьей дочери, Адели, его попросили оказать внимание. Поскольку любой намек на личную привязанность и ревность он отмел сразу (нельзя ревновать того, кого боишься), то причиной оставалось только уязвленное самолюбие. Он как-то забыл об этой стороне женской натуры, может, потому что редко с ней сталкивался, и про себя решил, что это тот рычаг, которым можно будет при случае воспользоваться. Сам он оделся весьма сдержанно, маска из шелка телесного цвета не сразу бросалась в глаза и надежно скрывала не только его изуродованное лицо, но и все эмоции и чувства, проявление которых могло несколько шокировать окружающих.
Статус раута был явно принижен. Виконтесса постаралась на славу, зная, что ее прием — последний перед торжествами в честь свадьбы герцога Де Обиньон, и именно о нем будут упоминать многие гости в разговорах, сравнивая платья, угощения или выискивая общих знакомых.
Роберт, исполнив свой долг — познакомившись и протанцевав с юной Адель пару танцев, - отошел в сторону, предпочитая оставаться не слишком заметным, но так, чтобы ему были заметны все остальные. Отец Ланс, который вился темной тенью около хозяйки дома, его волновал мало — они все еще оставались соратниками. Но вот мелькнули в разряженной толпе два знакомых лица- французские дипломаты. Явно приехали не погреться, а встретиться с доном Антонио. Интересно, с ведома Себастьена Д'Ортеса или за его спиной?
Вот юная и непорочная Адель, призванная пленить племянника дона (ну и Роберта, наверно, чтобы Лансу было легче с ним управляться), заговорщицки улыбнувшись милому молодому щеголю, выскользнула на балкон, куда поспешил через некоторое время и тот. Срывает последние цветы удовольствия перед тяжелой работой — интересно, отец Ланс воздействовал морально или материально, вовлекая семейство виконта в паутину светских интриг?
Взгляд Роберта выискал среди разряженной публики Софи. Частые выезды за последнее время сделали свое дело — воспитанница не чувствовала себя скованно , у нее появились даже постоянные знакомые и , как ни странно, ухажеры. Какой-то тип маячил около девушки целый. Не настолько старый, чтобы не иметь выбора, и не настолько молодой, чтобы кидаться на любую юбку. Почему-то это открытие стало не слишком приятным сюрпризом для Роберта, хотя не этого ли он добивался? Как бы то ни было, окончание раута герцог де Альварес провел в более мрачном настроении, несмотря на усилия Адель, которая вернулась с балкона достаточно быстро и постаралась сделать все, чтобы почетный гость не скучал и не позволял скучать ей.
В экипаже, когда они с Софи возвращались обратно, Роберт сразу же стянул с лица маску и поглубже сел в тот угол кареты, куда не дотягивался свет от факелов, прикрепленных по углам экипажа. Несколько минут они ехали молча, потом девушка негромко спросила:
- Это правда, что свадебные торжества уже совсем скоро?
- Через три дня основное событие, почти неделя приемов у них, потом — по всем домам и знакомым в честь новобрачных. Все-таки ближайший родственник наместника, да и невеста из очень знатного, чуть ли не королевского рода.
- Можно вас попросить кое о чем, герцог?
- Пожалуй, - Роберт наконец повернул голову в ее сторону, заинтересовавшись.
- Научите меня целоваться. А то я всем говорю о своей неземной любви с мужем и о состоявшемся браке, а сама не знаю даже ощущения от прикосновения мужских губ.
Сказать, что Роберт был шокирован, значит не сказать ничего. Через несколько мгновений ошеломленного молчания, он резко подвинулся к воспитаннице, тонкими пальцами, затянутыми в черную кожу перчаток, приподнял ее лицо за подбородок, пытаясь заглянуть в глаза:
- Ты понимаешь, о чем просишь? Какую игру ты ведешь, девочка?
- Никакую. Я просто фигура в вашей игре. И чтобы в случае неудачи не оказаться на невольничем рынке или еще где, не знаю, что хуже, я хочу хоть немного соответствовать правилам.
- В этой игре нет правил, - Роберт не отпускал ее подбородок, вынуждая посмотреть на себя. Поймав, наконец, взгляд синих глаз, вгляделся в их глубину. - Никто не удивиться, если почувствует твою неопытность, может, даже порадуется.
Софи не отвела взгляда:
- Вы отказываетесь, потому что совсем нет желания или чего-то опасаетесь?
Конечно, окончание фразы было совершенно излишним. Роберт за две свои прожитые жизни — маркиза и герцога — научился в совершенстве и отказывать, и брать силой желаемое, но всегда инициатива была на его стороне. А тут еще обвиняют в трусости!
Его шепот был больше похож на шипение большой рассерженной кошки (типа ягуара):
- Ты сама этого захотела, девочка!
Она даже не успела испуганно ойкнуть, когда сильная рука обхватила ее за плечи и жаркое дыхание ворвалось в ее полуоткрытые губы. Он впился в беззащитный рот с яростью захватчика, не давая лаже возникнуть мысли о сопротивлении. Софи покорно откинула голову чуть назад, приоткрывая уста, деля одно дыхание на двоих, руки несмело обхватили Роберта за шею.
- Ваша милость, ужин подавать или..? - растерянный голос дворецкого немного отрезвил Роберта. Он посмотрел на чуть сомлевшую в его руках девушку, на совершенно обалдевшего слугу, который, открыв дверь остановившегося экипажа был поражен увиденным, фыркнул насмешливо:
- Я сыт. И откройте двери пошире, видите, мадам внезапно почувствовала себе нехорошо, ей надо помочь.
Софи выпрямилась в его руках, слегка отстранилась:
- Нет-нет, спасибо, ваша милость. До комнаты я дойду сама.
Источник: http://www.only-r.com/forum/36-415-1
