FUCKING PERFEKT
ГЛАВА 4. ПОБЕГ В ЛОНДОН. НАЗАД, В ЭЙДОН
Часть 1
Вероника На следующее утро мы с Пейдж уехали из Эйдона. До Лондона мы добирались без особых приключений – на своей повозке мы доехали до какого-то большого постоялого двора, там я отпустила конюха, отправив его с лошадьми и коляской обратно в Эйдон, ну, а мы с Пейдж загрузились в почтовый дилижанс, что следовала прямиком в Чипсайд! По дороге я велела служанке не рассказывать никому о том, что я замужем, и о том, что между нами с мужем происходит. Она поклялась молчать обо всём, но что-то я сомневаюсь – ведь проговорится же, обязательно захочет похвалиться перед другими девушками, какой у неё красивый и богатый хозяин! Ладно. Может, Роберт уже через пару дней приедет за мной? Хотя, навряд ли… Но – очень хочется!
Тетушка Эшли и ее муж, эсквайр Джон Смит, встретили меня очень хорошо. Меня ждала большая светлая комната, ворох новой красивой одежды, тепло и настоящий семейный уют! Тетя сразу сказала, что она всю жизнь мечтала о дочери, но своих детей у них с Джоном не было, Бог не дал, и она очень хотела бы, чтобы я стала ей приемной дочерью, но мой отец не позволил – он недолюбливал дядю Джона, и считал, что его сестра зря вышла замуж за человека значительно ниже стоящего на социальной лестнице! Вот такой у меня был отец – поборник высокой морали! Дядя надарил мне всяких разностей - красивых платков, платьев, украшений, изящных туфелек! Они вдвоём просто завалили меня подарками! У меня возникло ощущение постоянно длящегося Рождества! Как в детстве, когда была жива мама…
Родственники были так милы, так откровенны со мной, что мне стало совестно от того, что я скрываю от них то, что я замужем… И как-то вечером я решила рассказать им о своем странном замужестве. Тётушка разохалась и даже начала плакать от умиления – она была наслышана о бароне Италском, но не знала, что такой знаменитый и важный лорд Королевства женился на мне и теперь она стала в какой-то мере его родственницей! А вот дядю Джона это наоборот, сильно расстроило, он что-то слышал о каком-то старом скандале, связанном с рождением Роберта, да и в их купеческом кругу его не то что не любят, а скорее – боятся, к тому же при Дворе Его Величества поговаривают, что по жизни он развратник и ловелас, и ещё дядя сказал, что если я решусь написать письмо королю с просьбой о разводе, то он передаст его своему знакомому при дворе, а тот - уже королю. Так что даже у моих единственных кровных родственников Роберт вызывает строго противоположные чувства!
Кстати, от него самого ни слуху, ни духу… Хотя Пейдж на днях говорила, что вроде как видела на городском рынке Лари, он покупал там огромную корзину белых роз! Я грешным делом подумала, что это он мне, но – нет… Такое ощущение, что он про меня и не вспомнил ни разу!
А вчера утром я случайно подслушала разговор дяди с тётей. Дядя Джон был очень недоволен тем, что меня выдал замуж лично Его Величество, не спросив мнения у её родни:
- Ты, Эшли, родная сестра Джонатана, а тебя даже не известили о его кончине! – возмущался он, - Если уж на то пошло, то ты тоже имеешь право на долю наследства своего брата! Тем более, что его жена обществом была признана сумасшедшей – не исключено, что и девочке передалась её болезнь!
- Эммерин была здоровой, Джон, не повторяй без толку слова этих глупцов! И Вероника является единственной наследницей своего отца! Смею тебе напомнить, дорогой, что когда мой брат разрешил нам обвенчаться, ты сам подписал бумаги о том, что ни на что, кроме денег, которые он даёт за мной в качестве приданного, мы и наши потомки не имеют права претендовать!
- Но, дорогая, - замялся дядя, - Младший Маннерс явно не пара нашей девочке!
- Нет, дорогой, они по рождению равны, тут нельзя говорить о мезальянсе! И ты лично не знаком с этим молодым человеком, Джон, как ты можешь судить о нём? – рассердилась тётя, - Вероника его явно любит…
- Пусть я и не знаком с этим так называемым бароном Италским, но тот давний скандал, связанный с его матерью, да и вообще с самим фактом его рождения! С чего бы вдруг желторотому четырнадцатилетнему мальчишке с явно неуравновешенным характером отдали Итал – наследное баронство Монмутов, с которым все носятся, как куры с золотым яйцом? – зашептал он яростно, - Мальчишка явно не тот, за кого нам всем его представляют!
- Молчи, Джон! – испуганно пискнула тётушка, - Мы маленькие люди, и твои слова могут повлечь за собой много бед для нас! Сэр Роберт Маннерс не из тех, кто умеет прощать, и мне тоже страшно за Веронику, но, повторяю, девочка его любит! Это же очевидно – она любит своего мужа!
- Но любит ли он её? – оборвал жену дядя, - Из того, что я о нём знаю, у этого человека на первом месте он сам, затем идёт власть, потом деньги, а затем опять он сам и так далее, по кругу! Я сомневаюсь, что Вероника сможет вклиниться в этот круг его интересов! К тому же ходят слухи, что он, возможно, садомит!
- А это-то ещё с чего?! – возмущённо ахнула тетя Эшли.
- Говорят, он очень красив, и, не исключено, что, - он что-то шепнул ей на ухо, я не расслышала, что конкретно, - Такие билли либо проплачиваются, а он не из тех, кто с лёгкостью расстаётся со своим капиталом, либо он действительно его любовник!
- Я не верю, этого просто не может быть! Из того, что мне рассказала о нём Вероника, я совершенно уверена, что её муж – настоящий мужчина!
- Эш, очнись! Ты веришь рассказам не искушённой влюблённой девочки! Что она, прожившая полжизни в монастыре, может знать о том разврате, который царит среди знатных мира сего? Ты бы с ней поговорила, как женщина, рассказала о том, какие встречаются извращения! Мне на самом деле очень страшно за девочку – пусть я и не знаком лично с её мужем, но, честное благородное, я чувствую – что-то с ним не так!
- Я, конечно, поговорю… Но мне кажется, что всё у них будет просто замечательно. Вероника милая девочка, он, как ты сам говоришь, умный, красивый и богатый лорд!
- И опасный, дорогая моя миссис, очень опасный! Если ему в голову взбредёт, что Вероника ему не верна или ещё какая блажь, он ни перед чем не остановиться! И хорошо, если просто отправит её обратно в монастырь, как принято у Маннерсов, а то вдруг ему в голову стукнет сделать, как у его родни по матушке принято? И будет потом на всё Королевство стенать, как он горячо любил свою безвременно почившую супругу!
- Типун тебе на язык, Джон! Ты что такое говоришь? Ты его совершенно не знаешь!
- Да? Не знаю? А почему он до сих пор даже весточки жене не прислал? А ведь он в Лондоне, Эшли! Я вчера на бирже так, между делом, спросил, а где сейчас барон Италский? И мне очень достойные купцы заявили, что он тут, в городе! Правда никаких дел не ведёт, а так – не пойми чем занят! Но, есть достоверная информация, что сделал большой заказ на камень с юга – строит что-то масштабное, я думаю – восстанавливать Эйдон надумал…
Я больше не могла стоять за дверью, меня того и гляди заметит какая-нибудь местная служанка – неудобно получится, вроде как подслушиваю… И я открыла двери, вошла в гостиную, поздоровалась с дядей и тётей. Дядя Джон выглядел несколько расстроенным, его серебристая аура добряка была возмущена, а тётя явно образовалась моему появлению:
- Девочка моя! – она обняла меня, - Как спалось?
- Спасибо, замечательно! – я поцеловала в щёку сначала тётю, а затем и дядю, они милые люди и так искренне волнуются за меня, - Я вам так благодарна!
…Боже мой, сегодня уже месяц, как я гощу у моих родственников, а от Роберта - ровным счётом ничего! Даже слухов о нём нет, или есть, но мой дядюшка при мне ничего не рассказывает? А вот с тётей Эшли у меня состоялся весьма примечательный разговор – я и не ожидала, что отношения между мужчинами и женщинами такие сложные в плане, ну, физической близости!
В общем, ночь после нашего разговора я практически не спала, постоянно просыпалась – всё урывками думала и вспоминала нашу с мужем совместную жизнь. А ведь и правда – есть у Роберта некоторые странности в поведении и привычках! К примеру, он очень чистоплотен по сравнению не только с другими мужчинами, но и некоторым женщинам можно брать с него в этом деле пример, к тому же он весьма серьёзно относится к своему внешнему виду – даже когда он не брит, или небрежно одет, он всё равно выглядит очень ухоженным, а ещё его руки… Тут просто теряешься – его руки тонкие, с длинными ровными пальцами, даже ногти у него всегда аккуратно подстриженные и отполированы… Короче! Если, положим, что мой Роберт садомит (как утверждает дядя, который его и в глаза-то ни разу не видел, между прочим!), то по идее (уже со слов тёти) он должен с трудом исполнять свои супружеские обязанности с женщиной (то есть со мной) – но это явно не про нас! Второй вариант – мой муж может жить как с женщиной, так и с мужчиной. Тут стоит задуматься, ибо вариант вполне возможный, раз уж слухи-то ходят… Да мало ли о нём слухов ходит! Мой муж личность не ординарная, с ним ни чему не удивишься! Но вот женственности в характере Роберта я точно не заметила, что угодно, но только не это! Он очень жёсткий и уверенный в своей силе мужчина! Скорее всего, и этот вариант не наш! Во всяком случае, я на это надеюсь. Далее идут те, кто любит бить женщин – это я сразу отметаю, так как тётя сказала, что такие мужчины не могут лечь с женщиной в постель предварительно крепко не унизив её! Роберт, конечно, может оскорбить, но руки распускать? Нет, этого он себе в отношении меня ни разу не позволил! Остаётся вариант покорности… Кстати, о покорности! Чёрт, меня даже пот прошиб – он же постоянно спрашивает в постели на всё разрешения, выполняет любые мои глупые фантазии (по-своему, конечно, но исключительно, по моему указанию)! А постоянное ожидание моего разрешения? Или он ждёт приказа? А эта его напрочь ободранная спина в первые дни нашей совместной жизни?! Господи! Да он же каждый раз, когда мы остаёмся наедине в нашей спальне, начинает называть меня «королевой» - у покорных при так называемой «игре» принято называть свою «хозяйку» или «дикую женщину» именно «королевой»! Да он самый настоящий «покорный»! Тут нет практически никаких сомнений! И эти невнятные слова Андреа про то, что она ничего не знала! Ну до чего же я была наивной! Он постоянно злит меня, вынуждает быть агрессивной – он воспитывает во мне для себя «хозяйку»? Он хочет, чтобы я делала ему физически больно? Бог мой… Перед глазами в миг пронеслись все мгновения, когда мы с Робертом любим друг друга – да он особо и не скрывает от меня своих пристрастий! Чем я грубее себя веду в постели с ним, тем он чувствует себя комфортнее! С ума можно сойти – а вот интересно, когда он собирался меня ввести в курс дела? Да и собирался ли вообще? И, мне кажется, я теперь знаю, почему я до сих пор не побывала в его Итале – там находится его «игровая», да и любовница-«хозяйка», наверное, тоже где-то там…Или он просто думает, что я его не пойму, потому и ведёт себя так? Нет, я сомневаюсь, что он боится моего непонимания, скорее, ему и так хорошо! А ведь даже Пейдж говорила мне, что у него есть любовница благородного происхождения, которая якобы околдовала его… Ну я и дурища! И чего я постеснялась проникнуть в его душу глубже? Да ничего и не стеснялась – не получилось у меня это сделать, Роберт не пустил меня дальше ауры! Нет, он точно колдун, но не знает об этом…
Мне кажется, Господь услышал мои молитвы! Сразу после обеда ко мне подошёл дядя Джон, он был крайне хмур и явно не доволен, он сказал, что нам надо поговорить. Мы прошли в его кабинет. Оказывается, утром к нему в магазин приходил очень красивый и явно очень богатый молодой человек, он расспрашивал его о тете Эшли и обо мне. Когда дядя спросил, кто он и зачем ему знать о нас, он представился, сказав, что он – граф Эйдон, лорд Роберт Томас Маннерс и он - мой законный муж. Он ищет меня, хочет поговорить и забрать домой… Домой? Неужели Роберт говорит об Эйдоне? Я уже боюсь поверить в подобное…Но, Боже мой, неужели Роберт, наконец, вспомнил обо мне?!
Дядя выглядел крайне расстроенным, он сказал мне, что он ничего не сможет сделать, ведь по закону - я замужняя женщина и должна быть с мужем, а если я буду отказываться от его законных требований, он просто может забрать меня силой, и что зря я так и не написала Его Величеству прошение об аннулировании моего брака, дядя уже нашёл того, кто имеет прямой доступ к Королю… Господи, ну чем я думала раньше, надо было давно написать, но не Эдуарду, а Роберту, и хотя бы сообщить, что я поехала погостить к родственникам! Страшно представить, как он на меня зол, раз собирался приехать сюда столько времени! Что же теперь делать? Утром он опять явится сюда, будет разговор… Как же мне быть теперь? Вернуться с ним в замок домой и терпеть его выходки, жить с ним, как положено добропорядочной жене? Или подыграть ему, изображая холодную неприступность? Ему это должно понравиться… Или – нет? Нравится ли покорным, когда их отвергают? Надо было не стесняться, а порасспросить тогда тётю Эшли обо всех поподробнее, а теперь-то чего? Она сразу поймёт кто мой муж! Сомневаюсь, что ему это понравится. Придется самой до всего теперь доходить – собственным умом!
Всю ночь я просидела у окна, в голове у меня была просто каша! Я как представлю себе его – всё! Не могу! Это будет скандал, если, увидев его, я брошусь ему в ноги, моля о прощении! Да и не понравится ему это… Его всегда злит, когда я прошу у него прощения… Может, заставить его чувствовать себя виноватым? Но виновата-то я! Это я, не подумав хорошенько, поддалась сиюминутному порыву и уехала из нашего дома! Господи, помоги мне, вразуми меня! Мамочка, что мне делать? Подскажи, ты же обещала всегда быть рядом! В общем, я наревелась от души, но так и не приняла ни какого решения. Я так и не знаю, как мне себя вести с собственным мужем, что ему говорить, чтобы вернуть его…
Утром, сразу после завтрака, слуга доложил, что ко мне с визитом прибыл граф Эйдон. Я сильно нервничала, от одного упоминания его имени у меня внутри все сжималось в непонятный узел – я и хотела и не хотела его видеть! Тетя как могла успокаивала меня, но наш разговор должен состояться, поэтому я прошла в большую комнату. Там, спиной ко мне и лицом к окну стоял он – мой муж. Моё сердце на миг замерло – он выглядел просто сказочно красивым – лёгкая кольчуга небрежно обтекала его стройную фигуру молодого гепарда, длинные ноги в мягких высоких сапожках для верховой езды, мой взгляд метнулся к его лицу, плохо различимому из-за бьющего мне в глаза света. Его голова была слегка повёрнута в сторону, и я с замирающим от восторга сердцем, уставилась на его чёткий профиль. Бог мой, как же он прекрасен! Его тёплые солнечные паутинки сразу по-хозяйски окутали меня с ног до головы и начали ласкать мою разгоряченную кожу… Нет, Роберт не колдун, он настоящий дьявол, прикинувший на себя лик Ангела, чтобы соблазнить и уничтожить мою душу! У меня предательски задрожали коленки… Хватит ли мне мужества не упасть в его объятия прямо сейчас?
Он развернулся ко мне, и я увидела эти невероятно прекрасные глаза, густо опушенные длинными изогнутыми ресницами, слегка кривоватый нос, острые скулы на худощавом бледном лице, яркие чувственные губы… Он смотрел на меня с некоторым удивлением, но даже под этим взглядом я почувствовала, к своему величайшему стыду, что я всё равно хочу оказаться в его объятиях! Сейчас же! Прямо тут! Господи, помоги!
Мы поздоровались, как-то смущённо помолчали, а потом он спросил меня, почему я уехала так надолго, не предупредив его о своих намерениях? Я не знаю, что на меня нашло, но я резко сказала:
- Я уехала навсегда.
Он немного побледнел, его брови удивлённо приподнялись:
- Почему? Я в чём-то сильно провинился перед тобой, дорогая?
- Я видела тебя в таверне, ты был там с непотребной девкой и такими же, как и ты, гулящими дружками, а не у родителей, как обещал!
- Ты считаешь, что я – гулящий? – ухмыльнулся он, - И тебя это…, - он замолчал, внимательно наблюдая за мной и явно специально не договаривая фразу, ожидая, что я её окончу, а я буквально застыла…
От чего я застыла? От тех чувственных прикосновений золотистых паутинок, которые начали ещё активнее ласкать моё тело прямо под ворохом одежды? Или от того, что перед внутренним взором развернулась одна из картин наших жарких ночей? Всё совсем как наяву! Боюсь, он специально напоминает мне об этом! Он слегка прикусил нижнюю губу, а потом весьма изящным жестом положил обе руки на рукоятку кинжала, ножны которого пристёгнуты к поясу поверх лёгкой серебрящейся кольчуги…И застыл, продолжая буквально раздевать меня этими своими безумно прекрасными глазами!
«… - Что ты хочешь, чтобы я сейчас с тобой сделал? – его тихий голос проник через мой приоткрытый рот прямо в мою душу, - Не стесняйся, моя королева…
- Поцелуй меня, - пролепетала я.
- Где и как? – шепнул он уже в моё ушко.
- Везде, и как угодно, - выдохнула я, сама не понимая, что говорю, и по наивности не догадываясь о последствиях.
Он приподнял голову и игриво заглянул в мои глаза:
- Не вздумай сопротивляться! – и кривенько усмехнулся, - Желание королевы для меня закон! – и нечто похожее на вежливый поклон головой.
Потом его губы начали медленно, дразнящее путешествовать по моей горящей коже. Сначала он слегка коснулся моего лба, поцеловал по очереди оба глаза, лизнул кончик носа… Целовать мои губы он почему-то не стал – сразу перекинулся на шею, там он на довольно продолжительно время задержался… Потом быстро поцеловал мои плечи и спустился ниже – терзать мои груди! От его умелых ласк я вся извивалась, узел внизу моего живота начал болезненно пульсировать, а этот гад тихонько рассмеялся:
- Я всего лишь исполняю твоё желание!
Волшебник чёртов! Я уже хотела потребовать от него прекратить эту изысканную пытку, но он, как всё равно почувствовал моё напряжение - быстро переместился ниже – к пупку, который тоже очень тщательно вылизал, не забывая при этом одной рукой мять по очереди мои и без того ноющие от дикого желания груди… Его губы медленно начали спускаться ниже…Он молча, свободной рукой раздвинул мои ноги. Господи! Что он собирается со мной делать? Я дёрнулась, в тщетной попытке вырваться, но он легко удержал меня:
- Тебе понравятся мои, …хм, поцелуи! – хмыкнул он.
А потом он подул на волосы, скрывающие моё женское естество – это было просто волшебно! Нет, я уже совершенно безвольная кукла в его руках, или губах? Мысли полностью отсутствуют… Есть только дикое желание…
- Продолжай! – грубовато выкрикнула я и цепанула по его плечу ногтями.
И он сделал со мной это. Я не знаю, как это называется, но мне было просто невероятно хорошо, и, кстати, совершенно не стыдно, ведь прежде чем начать, он сказал мне:
- Я хочу почувствовать языком, как ты кончаешь…, - более грязных слов я отродясь не слышала, но то, как он это сказал…в общем, я поплыла… А он так смачно, со стоном начал лизать и жадно посасывать моё тело в самом потаённом женском местечке! Но ему и этого показалось мало – его руки прекратили мять мою грудь, одну ладонь он просунул под мою попку, а палец другой просунул в меня! От охвативших меня ощущений, я дугой выгнулась навстречу ему, а он, продолжая методично дразнить меня языком, ввел в меня второй палец, а за им и третий… Потом подло остановился:
- Достаточно, или ты хочешь большей наполненности?
О чём он?!
- Продолжай! – я уже вцепилась ногтями в его плечи.
Он же, облизав свои поблескивающие от моей влаги, такие яркие и манящие, губы, исподлобья глянул на меня:
- Тогда я войду в тебя четырьмя пальцами и ладонью вот так! – и я сразу почувствовала, что моё лоно наполнено до придела, - Давно хотел собственными руками пощупать, что там у тебя, и удобно ли там будет моему сыну? - проурчал Роберт и вновь склонился к моему естеству…
Мир вокруг меня взорвался ещё ярче, чем было до этого! Кажется, я визжала его имя, но я не уверена даже в этом! Я уже ни в чём не уверена! Но мой муж был очень доволен и собой и мной. Он с улыбкой легонько поцеловал меня в губы:
- Попробуй себя на вкус, - шепнул он, а потом добавил, - Мне понравилось трахать тебя на французский манер, но учти, такой секс не даст нам наследника! А потому, раздвигай ноги шире, сейчас моя очередь получить удовольствие!...»
И тут в мои грёзы ворвался насмешливый голос реально стоящего передо мной Роберта:
- Ты не можешь просто так бросить меня - ты моя жена, моя собственность перед Богом и людьми! - ровным тоном, чётко выговаривая слова, сказал он и усмехнулся каким-то своим мыслям.
- Как хорошо, что ты это, наконец, вспомнил! – воскликнула я, решив продолжать изображать полнейшую неприступность, - Но ты не совсем прав, ведь я могу написать королю прошение о разводе! И когда я объясню Его Величеству все, что происходит в его приграничном замке, который нынешний хозяин не собирается восстанавливать, я думаю, король даст согласие на развод, и быстро найдет тебе замену!
На миг мне показалось, что в его чудесных, слегка грустных, глазах мелькнула смешливая искорка, но, скорее всего, мне это показалось, потому что его брови резко и очень трагично взлетели вверх, а на гладком лбу появились глубокие морщины:
- Прошу тебя, не делай этого! – воскликнул он, - Просто прости меня, я тогда был очень пьян и не знал, я не видел тебя, - он подозрительно напирал на это «не», думаю, он всё же кое что знает, я вообще подозреваю, что мой муж далеко не тот, кем я его почему-то вижу, - Я не пошел бы с ней, если бы ты была рядом, - продолжал он своим мягким урчащим голосом обволакивать моё сознание, - Прости...Я такой дурак..., - Боже мой, да в моём муже умирает величайший лицедей современности! Сколько трагизма! Пафоса! Ну, и не знаю, чего там ещё? Но мой Роберт явно очень талантлив!
Он подошел ко мне, опустился на колено, взял мою руку и, поцеловав, тихо сказал:
- Прости меня, если сможешь, Вероника...Дай мне ещё один шанс...
Горячая капля упала мне на руку, он не поднимал лица, я не видела его глаз, он просто стоял на коленях, опустив голову. Такой покорный… Он принял мою игру? Я ни разу не поверю, что он поверил моим глупым словам о разводе!
- Поднимись, пожалуйста, - буквально пролепетала я, с трудом сдерживая желание упасть на колени рядом с ним и целовать это безумно родное и любимое лицо, вымаливая прощения за своё глупое поведение! Но я просто обязана сыграть в эту игру, если хочу хоть чем-то привязать его к себе, и я сказала, - Я не могу тебе поверить снова, не могу надеяться на тебя - это так трудно для меня...
Он медленно поднялся, и, опять встав против света, сказал:
- Я понимаю твои чувства. Да, я далеко не образцовый муж, но я выполню все твои пожелания, только вернись, не уходи от меня... Спаси мою заблудшую душу…
Я сначала попыталась разглядеть выражение его лица, но яркий утренний свет оставлял его в густой тени, и я перевела взгляд на улицу. Мой блудный муж решил надавить на христианское всепрощение? Или, что скорее всего, он затеял какую-то новую, не понятную для меня, игру с моим же разумом? Господи, Роберт! Да я не то что спасать твою душу, я за ней сама в самые глубина Ада спущусь, ты только не бросай меня, мне без тебя так одиноко… Или, если уж уходишь, то не так демонстративно, я же всё понимаю… Ты просто не можешь жить по-другому…Грустно.
- Хорошо, я вернусь в замок, но с этого момента ты не прикоснешься ко мне без моего на то разрешения! Живи, как хочешь и с кем хочешь, а меня просто не трогай, - это я, наверное, уже зря, плохая из меня актриса, но, что сказано, то сказано!
Роберт быстро кивнул головой, его мужская гордость была явно задета (золотисные паутинки больно хлестнули меня по лицу!), после чего развернулся и тоже уставился в окно, но я не сказала больше ему ничего (вдруг ещё что ляпну не то, и он просто сбежит опять на месяц?). Он же, хладнокровно глядя на снующих за окном дядиного дома торговцев, предложил мне переехать в его дом на Мейфер, я искренне удивилась, узнав, что у моего мужа есть недвижимость в таком дорогом и престижном районе Лондона. Как же я мало знаю о нём! А вот в свой Итал он всё так же не хочет меня даже пригласить… Было бы очень интересно увидеть его дом, то место, где всё и вся живёт по его загадочным законам, которые он так настойчиво пытается привить Эйдону! Но я всё же предпочла отказаться – боюсь, если я прямо сейчас останусь с ним наедине, я не смогу сопротивляться его колдовским чарам!
Через два дня я была готова выезжать, и мы с Робертом поехали назад, в замок Эйдон. Тетя и дядя, надарив мне кучу подарков и наплакавшись на прощание, обещали навестить меня вскоре. Перед самым отъездом дядя тихо отвел меня в сторонку и сказал:
- И всё же я не верю ему, девочка! Твой муж, конечно, очень благородный, влиятельный и богатый лорд, но я, если честно, не понимаю, почему он выбрал именно тебя в жёны? Я сильно сомневаюсь, что ему нужен Эйдон, он, насколько мне известно, богаче собственного отца, да и к тебе у него тоже особенных чувств, судя по всему, не наблюдается, ему скорее нужен был более высокий титул, к тому же он очень красив и ты явно любишь его, дорогая… Если он захочет, Эйдон через пару лет станет цветущим Эдемским садом! Но я волнуюсь именно за тебя! Помни, что мы с тётей любим тебя и не дадим в обиду даже такому высокородному лорду, как он! Если будет все совсем плохо, напиши письмо Королю и пришли его мне, я передам его нужным людям!
Я пообещала ему быть умницей и выразила надежду, что с визитом к нам в Эйдон они не затянут!
По дороге домой мы немного заблудились (это всё по моей вине – мне просто хотелось подольше побыть рядом с ним!), и нам пришлось заночевать в придорожной таверне в городке Карлайл, но спали мы, правда, в раздельных, смежных, комнатах. Я - с Пейдж, он – отдельно, со своим верным прихвостнем Лари. Роберт был откровенно зол, и я прекрасно знала почему – в таверне я увидела шотландских горцев, они там что-то праздновали и орали при этом так, что мы их слышали даже наверху! А ещё мой муж всю дорогу ехал на Нортуге рядом с возком и ни разу даже не попытался устроиться рядом со мной. Он даже старался не разговаривать со мной. А я всю дорогу претворялась, что любуюсь местными красотами, хотя мне на них было откровенно наплевать, ведь совсем рядом он – мой Роберт! И я всю дорогу под монотонное щебетание словоохотливой Пейдж, мечтала о нас, о наших будущих детях…
Но вернувшись в замок, я сразу велела Пейдж убрать все его вещи из моей комнаты в его комнату. Его камердинер безропотно вытащил сундук с вещами хозяина – теперь ничего, кроме воздушных воспоминаний, не будет беспокоить меня! Я так на это надеюсь, тем более, он выбрал себе комнату в противоположном крыле жилых покоев. Издевается? Или это тоже – часть его игры? И только вечером, оставшись в нашей общей постели одна, я в полной мере поняла, как же мне без него одиноко! Куда бы я не перевела взгляд – везде были следы его пребывания, обрывки золотистых паутинок мучили меня воспоминаниями! Нет, когда я жила у дяди с тётей, мне не было так плохо! А тут - тут всё буквально кричит о нас! Господи, дай мне сил удержаться и до конца сыграть в эту нашу странную игру! Вот так началась новая для нас жизнь.
По утрам Роберт, как обычно, очень рано, завтракал в поварне своей мерзкой сладкой овсянкой (никак не могу привыкнуть к этой его привычке!), потом уносился куда-нибудь к плотникам на крышу или с мистером Симпсоном, наоборот, в подвал. А ещё он постоянно получал эти свои странные письма, большинство из которых сразу сжигал, так и не потрудившись сказать мне, что пишут, или вообще уезжал куда-то... Когда я видела, как выводят к крыльцу его белоснежного Нортуга, сердце у меня буквально замирало – а вдруг он опять исчезнет на долгое время, и я опять останусь тут одна? Но, к ночи он, как правило, возвращался, отправлялся на кухню, смеялся там с Марой и со своим Лари, а потом отправлялся спать, чтобы с раннего утра вновь заняться своими делами. И вроде всё хорошо – мы не ругаемся, он не провоцирует меня, ведёт себя очень почтительно и вежливо, но – так гадко на душе, обидно до слёз! И самое мерзкое во всём этом то, что я совершенно выпала из круга его интересов – он постоянно чем-то занят, и видимся мы с ним иногда разве что во время чая или обеда, если он вдруг в это время оказался в замке…
Мы почти не разговариваем, я слышу от него только «доброе утро, леди!» или «как вы сегодня себя чувствуете, леди?» (ну как я могу себя чувствовать, если, когда вижу тебя, у меня просто подкашиваются ноги и в голове образуется гулкая пустота, в которой слышно только твоё дыхание?). Это ужасно выматывает меня, ведь я постоянно думаю о нем, даже когда он и не попадается на глаза, хотя это почему-то случается все время... Например, сегодня я поймала себя на том, что любуюсь им в тот момент, когда он, в одной тонкой рубашке, что-то весело рассказывает плотнику на крыше, они смеются и его бледное лицо буквально сияет на солнышке... А как его тело играет мускулами, когда он помогает дворовым мужчинам таскать тяжелые доски! А когда на его безумно красивом гладком лбу появились бисеринки пота, мне так захотелось подойти и стереть их платком, погладить его лицо, заглянуть в эти чудесные и такие родные глаза, прикоснуться к ним губами...
А теперь он ещё и начал сниться мне ночами, иногда я просыпаюсь от того, что во сне он целует меня и говорит, что любит, но, проснувшись, я понимаю, что это всего лишь сон, и предательские слезы начинают бежать по щекам сами, и к утру я уже совершенно разбита! А тут ещё его мягкий мурлыкающий голос:
- Доброе утро, леди!
Да какое же оно доброе-то?! Для кого?! Когда же он решит, что вдоволь наигрался со мной? Иногда я ловлю его странный взгляд на себе, мне от этого становится ужасно тепло и страшно одновременно – о чём он думает? Успокаивает лишь, то, что его лучики-паутинки при каждой нашей мимолётной встрече очень ласково обволакивают моё уже откровенно страдающее без него тело!
Однажды ночью, проснувшись от очередного сумасшедшего сна, в котором мы с ним вместе, и не вынеся своего одиночества, я встала с кровати, и, в чем была, босиком, тихо пошла к нему в комнату. Он лежал на кровати, к которой было придвинуто огромное старинное кресло, свеча уже почти догорела и комнату освещали в основном отблески углей от камина. В этом призрачном свете я и разглядывала прекрасного мужчину, раскинувшегося на кровати и тихо посапывающего. Я не смогла сдержаться, подошла поближе и протянула к нему руку, но вдруг услышала, как он вполне внятно сказал:
- Нет, Вероника, убирайся отсюда! …, - и еще что-то, чего я уже просто не могла расслышать. Бог мой, да он не спит! Что он обо мне подумал?
Я, тихо ахнув, отступила к двери, зажав рукой рот, чтобы не закричать. Потом так же тихо вышла, прикрыв за собой дверь, и побежала по коридору замка. Я бежала куда глаза глядят! Что же я наделала? Теперь он ненавидит меня даже во сне! Проскочив жилую часть замка, я пробежала через ремонтируемое крыло и поднялась по лесам на крышу разрушенной башни.
Я была босиком и в тонкой ночной рубашке, но даже холодный ветер не остановил меня, я подбежала к краю башни, ухватилась за каменный парапет и перегнулась через него, слезы душили меня до крика. "Он ненавидит меня даже во сне!" - билось у меня в голове, Господи, как же мне жить дальше? Я стояла на самом краю разрушенной башни и, задыхаясь, рыдала. Потом, вдруг осознав, где я и что собиралась сделать, сделала шаг назад... Видно воспитание, полученное в монастыре, все-таки не дало совершить мне смертный грех самоубийства, Господь Бог озарил мой помутившийся разум своим Светом! Мамочка – что же я такое с собой удумала сделать?! Прости, Господи!
Я села на холодные камни у лестницы башни, и, прислонив голову к стене, зарыдала. До чего же я дошла из-за этого мужчины и своей глупой любви к нему? Я же чуть не бросилась вниз! Грех! Кругом грех! Меня окружает сплошной грех с тех пор, как я впервые увидела моего Роберта! Он и сам, как грех!
- Господи, прости меня за мои дурные помыслы! – закричала я, обращаясь к лунному диску.
Так я и просидела на башне до рассвета, коря себя за свою глупость. И зачем я всё это затеяла? Ведь, чего греха таить, я люблю его! Жаль, конечно, что он не испытывает подобного чувства ко мне, но ведь и к другой он его тоже не чувствует! Зачем я решила его проучить? Наивная я монастырская дурочка! Не стоило мне отпускать его в другую комнату…
Так я и сидела до самого рассвета. Вот и солнышко уже встало. Роберт, наверное, уже в поварне, завтракает и перекидывается шутками с поварихой… Пора возвращаться к себе. Я поднялась и медленно побрела вдоль стены по лестнице вниз. В одном из тёмных закоулков по пути в жилые покои, мне показалось, что кто-то за мной пристально наблюдает чуть ли не из-за стены, но я так была измучена, что не обратила внимание на это. Хорошенько умывшись, я самостоятельно оделась и пошла на кухню.
Войдя к Маре в поварню, я обнаружила, что место, где он обычно лопает свою утреннюю кашу, пустое – неужели он ещё не проснулся? Странно. Буквально следом за мной туда же вошёл Лари и передал кухарке, чтобы она отнесла завтрак Роберта к нему в его комнату. Увидев меня, его камердинер смутился и изволил мне пояснить, что милорд Роберт сегодня не в настроении. Исчерпывающее объяснение. Он не в настроении. Просто не в настроении сегодня сказать мне даже: «Доброе утро, леди!» Ещё одна пощечина от мужа за мою гордыню… Или за глупость? Мой умный красивый муж учит меня? Или воспитывает и меня истинную «хозяйку»?
А немногим позже, я увидела, как Лари выводит оседланного Нортуга и ещё одного, гнедого, явно для себя. Роберт вышел на крыльцо, легко запрыгнул в седло, и, не оглядываясь, резко пришпорил коня. Он очень сердит – воздух вокруг него буквально нашпигован злобными чернильными прутиками-паутинками, безжалостно жалящими всех, кто только попадается на пути! Роберт проскочил ворота, как пущенная из арбалета стрела, Лари поскакал следом, сильно отставая даже в начале, но, скорее всего, его камердинер знает, куда едет хозяин? Скорее всего – знает… А мне никто ничего не сказал… От обиды и бессилия что-либо изменить, у меня на глазах выступили слёзы, но что я могу сделать? Ведь я и сама так с ним поступила – молча сбежав из собственного дома!
День прошёл, как в тумане – я всё ждала – когда же он вернётся? И вернётся ли сегодня вообще? Или я не увижу его неделю, а то и больше? Я же с ума сойду! Внутри у меня было пусто, я никак не могла ни на чём сосредоточиться – я вся обратилась в слух – когда же я услышу стук копыт? Сначала я пыталась вышивать, потом бросила это кропотливое дело и отправилась в сад – ковыряться на цветочных клумбах, я ползала между кустами колючих роз и тихо разговаривала с ними, рассказывала им о своей ошибке, просила подсказать, как мне быть дальше? Они сожалели вместе со мной, но никаких советов не давали… Ну, что же… Тогда, пожалуй, подожду ещё недельку, а потом сама к нему приду! Только бы он вернулся…. Господи, пусть он сегодня вернётся домой!
Было уже около полуночи, я всё ещё не спала, когда, наконец, я услышала тихое лошадиное ржание и постукивание подков о камень во дворе. Я выглянула в окно.
Господи! Я даже сначала не поверила, в то, что там увидела! Лари коротко свистнул, на его зов выбежали сразу два конюха, один подхватил под уздцы коней, а другой вместе с Лари снял с белого коня Роберта, они вдвоём ловко подхватили его с двух сторон и буквально понесли в дом. Что с ним? Он ранен? Ему плохо? У меня сердце упало. Я, как сумасшедшая, бросилась в коридор, по которому они быстро несли Роберта в его комнату. Когда они буквально пробегали мимо меня, я поймала на себе очень недовольный взгляд Лари, он был крайне недоволен, тем, что я не сплю, и увидела их. После них в воздухе остался очень стойкий дух вина. Мой муж напился до полного бесчувствия? Такого я от него не ожидала!
Слуги внесли Роберта в его комнату в другом конце длинной галереи, тот человек, что был с конюшен, выскочил и побежал куда-то вниз, с Робертом остался только его верный камердинер. Что мне делать? Где он был? Сейчас от него, боюсь, вообще ничего нельзя добиться… А если спросить Лари? И я решительно направилась к Роберту в комнату. Думаю, я относительно спокойно туда вошла. Роберт лежал на не расправленной постели. Ранее придвинутое к кровати кресло было отодвинуто в сторону. Лари осторожно, но очень ловко, раздевал его и моё появление его совершенно не обрадовало.
- Я могу чем-нибудь помочь? – я сама своего голоса не узнала, такой он был хриплый.
Камердинер странно посмотрел на меня:
- Подайте лохань для умывания, миледи, - спокойно сказал он, - А лучше – уходите, нечего вам тут делать!
В дверь без стука вбежал давешний парень с конюшен – он принёс полное ведро холодной воды и ещё два пустых медных таза. Зачем? Что они собираются делать с моим мужем? Конюх молча поклонился мне и ушёл, плотно прикрыв за собой дверь.
Лари раздел Роберта до тонкого нижнего белья, заботливо укрыл, смочил тряпочку в ведре с водой, положил её в один из пустых тазов и уселся на краешек кровати. Я тоже уселась, но в кресло. Интересно, чего мы ждём? Минут через двадцать я решилась:
- Лари, где вы были? – строго спросила я.
- В Честере, леди, - сухо ответил камердинер, продолжая внимательно следить за бледным, как смерть, Робертом.
- Что он там делал? – я решила не сдаваться, а выяснить хоть что-то!
- Пил, - коротко сказал Лари и опять обиженно глянул на меня, - А потом сел на Нортуга и велел мне доставить его в Эйдон.
Я кивнула:
- А чего мы ждём? – прошептала я, чего-то вдруг испугавшись, - Он может умереть?
- Это, навряд ли! – усмехнулся слуга, - Но тошнить его точно будет! Еще, может, истерика начнётся… Надо бы Маре сказать, чтобы она на утро сварила крепкого куриного бульона с кореньями… Вы посидите с ним? Я очень быстро! Он, вроде, спокоен.
Спокоен? Да он выглядит, как покойник! Даже его золотистые паутинки и те как-то лениво тронули моё лицо и вернулись к хозяину! Я никогда не видела до такой степени пьяных! Я, конечно, кивнула и пересела на место слуги. Лари выскочил за дверь, и я осталась с Робертом наедине. Боже мой, как мало я знаю о мужчинах и о своём муже в частности! Я, как зачарованная, смотрела на его слегка припухшие яркие губы и даже не заметила, когда он открыл глаза.
- Не смей прыгать…, - услышала я его тихий хриплый голос, - Мама, если ты прыгнешь, она тоже спрыгнет, и я останусь один, - прошептал он, он смотрел на меня, но по его расфокусированому взгляду я поняла, что видит он сейчас кого-то другого или что-то другое, - Я – плод страшного, непростительного греха, но ты не виновата, мама…, - его глаза закрылись, он всхлипнул и дёрнулся, как при падучей.
Я испугалась ещё больше – даже не знаю, то ли от этой судороги, то ли от этих его странных слов. Он знает, что я хотела с собой сделать прошлой ночью? А причём тут его мама? Почему он – плод непростительного греха? Мы все в какой-то мере плод греха…Но тут вернулся Лари, увидев, как Роберт нервно подёргивается, он бесцеремонно отодвинул меня в сторону и хлопнул его ладонью сначала по одной щеке, потом по другой – нервные подёргивания прекратились, камердинер обтёр внезапно покрывшееся мелкими бисеринками пота лицо Роберта, и виновато посмотрел на меня:
- Извините, леди Вероника. Надеюсь, милорд Вас не сильно напугал.
Нет, Лари мне так просто ничего не расскажет – для него я - источник бед его господина. Я это чувствую! Попробую зайти с другой стороны.
- Лари, а как давно ты служишь у моего мужа?
Камердинер явно оживился, он даже гордо приосанился, улыбнулся и рассказал, что уже восемь лет, как он имеет честь быть рядом с сэром Робертом. Оказывается, отец Лари прислуживает самому королю, а его старший брат – герцогу Ланкастеру! Я спросила, а Аарону тоже прислуживает один из его братьев? Лари надулся и сказал, что их род служит только особам королевской крови! Что?! Я окончательно запуталась.
- Лари, я умаляю тебя, скажи мне – кто он? Что от меня все скрывают? – я начала плакать, чтобы разжалобить его, - Мне никто ничего не говорит, я просто схожу с ума от неизвестности!
- Сэр Персиваль Вам ничего не сказал перед венчанием? – удивился камердинер, - Странно, мой отец, когда мы с ним в последний раз виделись в Лондоне, говорил мне, что Монмуты очень довольны тем, как Маннерсы провели все эти дела, связанные с женитьбой. Правда, я точно уверен, что сэр Аарон ничего не знает, но сэр Персиваль знает всё! И он обязан был поговорить с Вами. Это была его задача. Задачей сэра Генриха было доставить на венчание мать сэра Роберта!
- Леди Шарлотта Монмут присутствовала на нашем венчании? Она не умерла? – я была просто искренне удивлена услышанным, воистину, наши слуги всегда знают куда больше нас самих!
- Конечно, нет, лорд Роберт настоял на её присутствии! Потому на венчании и не было Его Величества. По заключённому девятнадцать с лишним лет назад договору между королём и герцогом Нортумберлендским, сводная сестра Его Величества по отцу, Шарлотта Монмут, становится законной женой его светлости сэра Персиваля, а их первый ребёнок, рождённый в этом браке, как и остальные дети герцога, не должны знать о том, что этот ребёнок – результат неосмотрительного поведения Эдуарда в отношении Шарлотты.
Бог мой! Мой муж – плод запретной грешной любви близких родственников! Вот откуда в нём столько греха! Он сам этот грех! Не зря я всегда была уверена, что красота даётся демонам для свершения ими их тёмных дел! А Роберт… Он же просто нереальный красавец! Утончённый, нежный, изысканный, с глазами, полными тайных запретных обещаний… Как же я раньше не догадалась? Он ведь совершенно не похож на сэра Персиваля и сэра Аарона! Он – не Маннерс! Он – Монмут! И мой несчастный отец, видимо, знал об этом, знал, что Роберт – бастард… Боже мой! А я даже не видела его мать! Или видела? Я почувствовала, что меня опять начинают душить глупые слёзы. Лари подал мне кружку воды и уселся обратно на краешек постели своего хозяина.
Я смотрела на бледное лицо спящего буквально мёртвым сном Роберта и с ужасом понимала, что скорее всего, мой муж не хотел жениться вообще, а не только на мне, зная, что такие, как он – рождённые во грехе и от греха, просто не в состоянии принести кому-либо счастья! Под утро, когда в окно начали поступать первые серые всполохи зарождающегося дня, Роберт мучительно застонал и попытался приподняться.
- Лучше уходите, леди, он будет очень сердит, если узнает, что вы видели его в таком состоянии, да, собственно, ещё и накажет меня за то, что я вам тут наговорил! Идите!
Я не стала настаивать, я и без того была в состоянии, близком к помешательству. Мысли в голове путались, сердце сжималось, душа томилась от непонятных чувств, разрывающих её на части… Последнее, что я увидела перед уходом, это то, как Лари подставил резко севшему в постели Роберту небольшой медный таз для умывания…
В следующий раз я увидела своего мужа уже вечером – он был ужасно бледен, на совершенно бескровном лице ярко выделялись его красивые яркие губы и поблескивающие адскими огоньками сегодня почему-то зеленоватые глаза. Он был просто до безобразия красив, тих, смирен и слегка заторможен, из-за чего его движения ещё больше напоминали движения большой дикой кошки, обманчиво лениво наблюдающей за своим уже пойманным кроликом. То есть – за мной…
После этой сумасшедшей грешной ночи Роберт стал странно смотреть на меня, словно хотел что-то спросить или сказать, но не решался и молчал, молчала и я, стараясь избегать его совсем. Замок потихоньку восстанавливался, откуда-то издалека привезли камень, башня дижона была отремонтирована, перекрывать крышу на западном крыле скоро закончат. На улице стало совсем промозгло и неуютно. Роберт же просто не предпринимал никаких попыток сблизиться со мной, я словно для него перестала существовать. Мне даже кажется, он тоже начал избегать меня. Или он так педантично выполняет моё же условие и не предпринимает попыток сблизиться, пока я сама не разрешу ему этого? Он либо носится по многочисленным закоулкам Эйдона с помощником архитектора, либо занимается своей загадочной перепиской в большом овальном кабинете, он сидит за тем же письменным столом, и в том же кресле, что до него и мой несчастный отец… Он становится всё больше хозяином в замке, слуги слушаются даже его мимолётного взгляда или жеста. От его глаз не ускользает ни единая мелочь!
Мой непокорный блудный принц…Я так хотела наказать его и вот - это стало наказанием, вот только не для него, как я думала, а только для меня!
Через два месяца наступит Рождество, мы должны будем поехать в гости к родителям Роберта. Как же мы будем вести себя там? Я не уверена, что смогу видеть его рядом с собой в постели и не касаться его… Нет! Наверное, я поговорю с сэром Персивалем о разводе. Эта мысль всё чаще мелькала у меня в голове. Думаю, они воспротивятся, но ведь и так жить тоже невозможно... Боже мой, а ведь я согрешила перед Робертом – это я не дала ему шанса стать честным мужем и отцом! Что же я натворила? Господи, помоги! Вразуми меня! Дай мне сил вынести наказание за мною же содеянное!
Источник: http://www.only-r.com/forum/36-480-1#315312
