Творчество

Пролог

POV Роберт Паттинсон

- Эй, Роб! – я обернулся, едва не споткнувшись на пороге паба. Ну совершенно дебильная привычка кричать в след. Безумно раздражает, а иногда и вовсе опасна для жизни. Пытаясь не выдать раздражения, медленно разворачиваюсь на каблуках в сторону стола, за которым провел добрую половину вечера, и откуда мне усиленно машет мой закадычный приятель Найджел. – Ты придёшь завтра, или как?
Мне мучительно хочется сказать: «или как» уже хотя бы затем, чтобы увидеть, как вытянется от неудовольствия его лицо. В самом деле, это было бы отличной компенсацией за ноющий большой палец в моём ботинке. Но я киваю. Я соглашаюсь, как последний Я Не Знаю, Кто.
Ненавижу свою неспособность отказывать. Самому себе.
А всё почему? Я точно знаю, что «прийти завтра» - означает запойную пьянку в компании Найджела и остальных. Весёлая пати с пивом, разговорчивыми девчонками и возможностью ненадолго призабить на то, кто я вообще такой есть. Это такой кайф, знаете ли...
Мне уже давно невыносимо скучно в стенах родительского дома. А это значит, что я готов к приключениям не только на съёмочной площадке очередного фильма. Я и моя гитара готовы к великому поиску Приключения. Того самого, от которого шерсть на ногах дыбом и приятная тяжесть в паху. Это называется Нормальная жизнь. Пацанская. Та самая, которую я вечно откладываю до следующего приезда в Лондон, которые так же регулярны, как те самые дни у миссис Розенберг, в её шестьдесят восемь.
Короче говоря, я пообещал прийти на вечеринку Найджела, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что уже с этого самого момента он будет думать только о завтра, суетиться, искать варианты где и как, высчитывать паунды на лучшее пиво в городе, созваниваться с девчонками, безбожно пользуясь моим именем. И фамилией. А я буду предвкушать - и только.
Такова моя звездная карма. Без преувеличений. Иногда я и сам от неё порядочно устаю, но всё чаще просто расслабляюсь: как правило, чтобы получить удовольствие.

POV Анжелина Уэйанс

- Анж, ты меня слушаешь вообще? - мой кузен, Айвен Инглис, громко щёлкнул пальцами, привлекая моё внимание. Оторвавшись от монитора, я рассеянно посмотрела в его сторону. – Слава Богу, наконец-то...
- Ты говорил о чём-то важном?
- До определённой степени.
Ему было всего двадцать семь, но Айвен был уже широко известным в узких кругах прожигателем жизни. О его поведении даже внутри нашей немаленькой семьи предпочитали говорить шёпотом, но это не помешало моей маме боготворить любимого племянника настолько, чтобы доверить ему меня. В общем, в отличие от большинства своих двоюродных сестёр, я знаю его достаточно близко уже очень давно. Потому ответственно заявляю: не так страшен чёрт, как его малюют – в подвале его дома нет пыточной, фамильное серебро хранится в целости и сохранности, а секретер не забит кокаином. Хотя идеи Айвену определённо понравились бы. Собственно, он и живёт в родительском доме – семейном гнезде Инглисов – только когда его родители уезжают в очередное турне по Европе или миру. Остальную часть времени он обитает в собственной холостяцкой квартире.
В чём-то мы с Айвеном очень похожи: у нас одинаково чёрные волосы и мы оба – единственные дети своих родителей, у которых вечно не хватает времени на полноценное общение с нами. Опять же – грех жаловаться: лично я до шестнадцати лет жила в Берлине вместе с родителями. А потом...
Потом маме взбрело в голову отправить меня на родину предков. В Лондон, который я видела, в лучшем случае, пару месяцев в году - летом, когда здесь либо мерзко и сыро, либо невыносимо душно от жары. В город, нашпигованный моими родственниками: тётушками и дядюшками разной степени родства, кузенами и кузинами по отцовской и материнской линии. Не думаю, что отец вникал в это хоть сколько-нибудь – у него и в посольстве было достаточно дел. Таким образом, два года назад я благополучно поселилась у Инглисов. Как в классическом викторианском романе с плохим финалом. Разве что, драматическая судьба бедной родственницы меня не ожидала: тётя Маргарет любила меня ничуть не меньше, чем Айвена. «Любить» на языке Инглисов означало «баловать», поэтому мне оставалось только радоваться тому, что я попала в заботливые тёткины руки уже в достаточно зрелом возрасте. Потому как иногда она залюбливала до такой степени, будто впрямь забыла, что моя настоящая фамилия – Уэйанс.
Анжелина Уэйанс, студентка Королевского колледжа Лондона, отделения немецкого языка. Звучит, нет? Если честно, я хотела учиться на отделении судебной медицины, но... Шестнадцать лет в Германии значительно облегчили мне студенческую жизнь, а расположение колледжа в центре Лондона дало Айвену шикарную возможность с завидным постоянством забирать меня прямо с занятий. А вы бы отказались от того, чтобы бы шикарный кузен забирал вас на глазах у подружек куда-то в весёлую жизнь, пока они остаются здесь, зубрить дальше? «Анжелина, ты счастливица... Мало того, что у тебя великолепное произношение, так ещё мистер Инглис – твой кузен. Хотя это, скорее проклятие – иметь такого кузена...» - вздыхала моя лепшая подруга в группе, мисс Эмбер Кросби. Ха... Я сама всегда была немного влюблена в мистера Инглиса. Но Эмбер я об этом никогда не рассказывала.
Сейчас, глядя на Айвена, сидящего прямо передо мной в низком кресле, я невольно поймала себя на мысли, что действительно ни о чём не думаю. Даже об эссе, который вот уже битый час судорожно пыталась дописывать.
- Айвен, прости, я действительно отвлеклась.
Он усмехнулся, расставляя ноги, обтянутые узкими тёмными джинсами.
- Найджел Коулман затеял вечеринку в «Поло» сегодня вечером. Ты как?
Формулировка меня удивила, потому что Айвен очень редко предоставлял мне право выбора, если у него были на меня свои планы.
- Ты поможешь мне с эссе? – сухо поинтересовалась я. Кузен закатил глаза, всем своим видом демонстрируя своё неудовольствие. Дождавшись, пока он снова посмотрит на меня, я улыбнулась. Встав со своего места, он подсел ко мне.
- Ты мне нужна, Анж... - убрав с моих коленок лэптоп, Айвен взял меня за подбородок, вынуждая смотреть в глаза. – Сегодня вечером...
Мягкий, пока ещё мягкий гипноз.
Нет ничего приятнее, чем заставлять Айвена Инглиса о чём-то просить. Иногда он может быть чертовски убедителен. Особенно, если пускает в ход запрещённые приёмы. Но на этот раз я не собиралась допускать этого. Чувствуя, как его горячая ладонь скользит по моей ноге, я шлёпнула кузена по руке.
- Эссе, Айвен...
- Чёрт с тобой, я посмотрю, что могу сделать!
Липкая гипнотическая паутина скукожилась, исчезая. Не выдержав, я чмокнула кузена в нос.
- Ты сокровище, братик. Моё кареглазое коварное сокровище. Так что там за вечеринка у Найджела?
- «Поло». В шесть.
- Как всегда, «золотая молодёжь»?
- Естественно, - он улыбнулся, сменяя гнев на милость, и усаживая меня к себе на колени.
- Что мне за это будет? – я смотрела на него, изогнув бровь, прекрасно зная, как именно это действует на мистера Инглиса.
- Ммм... Дай подумать. Эссе, Анж. Как я и обещал.
- И всё? – капризничать мне никогда не нравилось, но эта игра того требовала.
- А чего ещё тебе приспичило, сестрёнка?
- Ты знаешь, Айвен.
- Я хочу, чтобы ты сама это сказала, - он откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза и растягивая губы в полуулыбке. Очертя пальцем горловину его белой футболки, я оттянула её край, заглядывая внутрь, и тут же отпрянула на прежнее место, сделав при этом лёгкое, едва ощутимое движение бёдрами. Ноздри Айвена дрогнули, и я с трудом сдержалась, чтобы не поцеловать его прямо сейчас...
- Колечко от «Graff»... То, которое я показывала тебе в прошлый раз.
Он расхохотался, запрокидывая голову и одновременно притягивая меня ближе.
- Хорошо. Но только не смей носить его в колледж! Я не хочу обнаружить тебя в Темзе без пальца в один не очень прекрасный день.
- Я похожа на идиотку, которая надевает вечерние украшения по любому поводу?
- Осади, Анж. Маман оскорбилась бы, узнав, что она идиотка... - он примирительно поцеловал меня в ключицу. – А теперь - вали отсюда... Совершенно нет времени на глупости, мне ещё с твоим эссе надо расправиться.
Я отправилась прямиком в душ, оставив Айвена в моей комнате. Вечеринка так вечеринка... Не первая и не последняя, собственно. Будем надеяться, что там не будет смертельно скучно.