POV Роберт На стене монотонно тикали часы, погружая меня в состояние легкого транса. Вечер пятницы, я сижу дома, придаваясь унынию. Уже два раза позвонил Сэм, но я сбросил его, включив режим игнорирования внешнего мира. Замедленно назад-вперед, быстрые вращения по кругу на гладкой поверхности стола...
Виктория легким движением руки остановила его колебания:
- Может, хватит?! – Сестра многозначительно взглянула на меня, слегка приподняв бровь, а потом обратилась к сидящей на диване Лиззи: - Что это с ним?
Какого черта Виктория тут делает?! Ее не должно быть дома, старшая сестра живет отдельно.
- Он собрался жениться, вот только невеста об этом не знает, - Лиз ухмыльнулась, по-моему, мои страдания с детства доставляли ей некое садистское удовольствие.
Вики села на противоположный конец стола:
- Это правда? Ты собрался сделать предложение Стюарт?
Накрыв теплое кольцо ладонью, я через чур грубо пробормотал в ответ:
- У нас сегодня семейный совет? Или давайте вместе посмеемся над дурочкой Клаудией?!
- Не кипятись, братец. - Лиз поднялась с дивана и присела за соседний стул. Теперь это точно напоминало семейный совет, не хватало только родителей для полного счастья. – Не понимаю, зачем ты его купил? Ты ведь не глупый, Роб, и осознаешь своими проспиртованными дешевым алкоголем мозгами, что Ольга не скажет тебе «да»… И я почти уверенна, что они со Старриджем уже нашли обратные пути друг к другу. Даже если это не так, ты испортишь ей жизнь.
- Спасибо, сестра.
- Не за что, брат.
Я сжал кулак под столом, чтобы не наговорить Лиззи лишнего. Зачем я купил это треклятое кольцо? Если б сам знал ответ на этот вопрос... Купил и все, повинуясь какому-то стихийному замыканию в голове. Без логики и скрытых мотивов. Это было чем-то естественным, как приобрести пачку сигарет в супермаркете за углом. Просто зашел в магазин и вышел оттуда с покупкой в кармане, совершенно не задумываясь о последствиях. Но информация просочилась в прессу, и теперь все эти чертовы психи будут искать его на пальце или шеи Стюарт.
Дьявол, Крис! Она ненавидит меня до конца своих дней, хотя не думаю, что ее чувства настолько глубоки. Никто не обещал луны с неба, наши отношения были удобные не только мне. Я просто повел итог затянувшего расставания.
Это не значит, что все закончено, но больше никаких слишком личных отношений. Связь с ней изначально - ошибка. Я не был влюблен, даже заинтересован, но она меня понимала и временами казалась довольно милым строптивым ребенком. Всегда рядом и ты уверен, что все твои личные тайны останутся тайнами. Черт, ей всего девятнадцать! Это не тот возраст, в котором стоит ожидать, что текущие отношения будут последними в жизни.
До ее прилета, я выпал из жизни. Съемки, паб, съемки… кольцо замкнулось.
- Ольга? – вмешалась Виктория, заинтересовавшись проблемой.
- Та русская девчонка, с которой этот балбес крутил роман несколько лет назад. Еще не остыло, но сейчас она подруга Старриджа, - усмехнулась Лиззи, наслаждаясь своей властью надо мной, - а наш дорогой братец решил, что ему все можно.
- Кажется, ты снова влип в историю, - засмеялась Виктория, похлопав меня по плечу, - но все равно удачи, - пожелала старшая сестра и вышла на кухню, откуда ее окликнула мама.
Хоть советов не давала, и на том спасибо.
Лиззи сменила гнев на милость, сочувственно разглядывая меня. Когда она так делает, значит, мои дела совсем плохи.
- Может, прекратишь! – не выдержал я. – Не видишь, что этот день точно не войдет в пятерку лучших. Она тебе что-то вчера сказала?
– Она мне ничего не говорила, а если и говорила, то ты об этом не узнаешь. Роб, я всегда была на твоей стороне, но сейчас точно пас… Смирись, нельзя получить все и сразу. Либо Ольга, либо Стюарт, но ты сам понимаешь, что от последней просто там не отвяжешься.
- Ты мне это уже говорила, кажется, - заметил я, убирая кольцо в карман, достал телефон и сотый раз набрал Ольгин номер. Абонент вне зоны действия сети, сотый раз ответил мне оператор. И так уже пол дня, с того момента, как Стюарт, проигнорировав мои душеизлияния, ушла в ванную комнату, потому что куда-то собиралось. Впрочем, это не мое дело уже. Глупая нелепость породила очередную волну непонимания, которого у нас и так полно. Звонить Тому почему-то не решался, не желая признавать правоту Лиззи и собственную несостоятельность. В голове прокрутились обрывки недавнего утреннего разговора. Я снова невольно накосячил.
Жизнь в последнее время напоминала детскую игру «ты мне – я тебе». Наши отношения превратились в бесконечный обмен колкостями и любезностями, кто кого переиграет. И каждый раз Ольга оказывалась более опытным игроком. А иногда, когда к игре присоединялся Том, это начинало напоминать сумасшествие. Втроем мы окончательно и бесповоротно безумны.
Телефон неожиданно завибрировал в моих руках, чуть не заставив меня подпрыгнуть на стуле.
Кристен, все-таки переступив через гордость, заставила себя набрать мой номер. Я не представлял, что ей может быть нужно, поэтому изначально не собирался брать трубку, мой игнор мира распространялся и на нее. Снова разговаривать с ней ни о чем выше моих сил.
- Это невежливо, - тут же напомнила о себе Лиззи, – ты ее сегодня бросил, имей совесть.
Я покачал головой, признавая и в этот раз ее правоту, взял трубку. Кристен быстро говорила, что было не похоже на нее, смысл доходил с трудом, либо я старался фильтровать слова. Том, больница, Ольга…единственное, дошедшее до моего сознания в адекватном виде.
- Стоп, Крис. Еще раз… Я ничего не понял. Что с Томом?
Стюарт начала часто дышать в трубку:
- Мы ужинали втроем, встретились случайно, а потом ваша подружка поскользнулась и упала, Том поехал с ней в больницу, попросил позвонить тебе.
Наша подружка поскользнулась и упала.… Люди падают каждый день, я никак не мог сообразить, что в этом такого. Упала...
– Почему Ольга в больнице?! Она что-то сломала?
В трубке повисло долгое молчание:
- Роберт, я не знаю… - Кристен осеклась. – Она просто лежала там и не приходила в себя. Знаешь, Роб, ты может и придурок, но мне правда жаль.
Я не стал расспрашивать еще, похоже, она напугана гораздо больше, чем хочет показать.
- Крис, спасибо, что позвонила мне. Я... потом перезвоню, - и бросил трубку, наверняка зная, что не сделаю этого. "Потом" такое расплывчатое понятие, к тому же через пару секунд, я полностью выкинул ее из своей головы.
В отчаянье набрал номер телефона Старриджа, не имея другого источника информации:
- Ты где? - Без лишних расспросов и прелюдий. Душещипательные беседы отложим на потом.
- В приемном покое, - ответил он, поняв меня сразу же, и назвал адрес больницы.
Пока я на отцовской машине добирался до места назначения, в голове рисовались картины самого страшного содержания, но я тут же отгонял их, понимая, что сам накручиваю себя. На спине выступал липкий пот, дыхание периодически перехватывало от страха, хотя Старридж ничего толком мне не сообщил.
Том сидел один в конце коридора, опустил голову. Я просто подошел и присел рядом, похлопав его по плечу, впервые увидев, как у него тряслись руки.
- В какую-то секунду я подумал, что она больше не встанет, - наконец заговорил он, не поднимая головы. Я молчал, давая возможность ему сказать все самому. Чувство вины грызло его изнутри. Как друг я должен был сказать Тому нечто обратное, поддержать, но не мог. Понимая, что это глупо, винил его и не только в том, что она упала… Я винил его за то, что он всегда между нами, незримо, как тень. В том, что Ольга всегда будет любить его больше; в том, что, даже отдаваясь мне, она оставалась верна ему, как бы глупо это не звучало. В конце концов, в том, что он даже не понимает, насколько ему повезло больше чем мне…
Если бы меня спросили, почему именно она? Ни Кристен, ни ода из моих партнерш, ни любая другая, что толпами ходят по улицам.… Почему она? Причина крылась не только в ее миндалевидных немного припухших серо-зеленых глазах. И ни в пушистых светлых волосах, мягкой волной спадающих на худенькие плечи, от которых всегда исходил едва уловимый запах мяты. Ни в выгоревших длинных ресницах, которые она опускала, когда устала или задумалась. И даже ни в ее длинных ногах, также как и ни в одной из частей тела. Сколько в этом городе зеленоглазых, длинноногих и гораздо более сговорчивых? Я мог бы любить Кристен, например, у которой ни менее зеленые и глаза, и ни менее длинные ноги. Я нравился ей, нас многое объединяло. Стабильные, надежные отношения, не обремененные лишней ненужной романтикой. Разве ни это было нужно мне? Но вместо этого я, как сумасшедший, гнался за призрачным фантомом девушки лучшего друга, которая никогда по-настоящему не была моей. Почему мне, как мазохисту нравилось истязать себя, наблюдая, как девушка моей мечты счастлива с другим, продолжая настойчиво стучаться в закрытые непроницаемые двери? Так почему же она?! В тот день, когда я увидел ее в пабе три года назад с ног до головы укатанную платком, во мне что-то перевернулось. Щелкнуло в голове, вроде замыкания. Может, это и есть та самая любовь с первого взгляда, химия, как это называют киношники. Ольга научила меня быть разным, спонтанным, порой абсолютно сумасшедшим, счастливым.… Именно сейчас я мог сказать, что был счастлив каждую минуту проведенного времени с ней. Она показала мне, как можно радоваться простым вещам, вроде дурацких елочных гирлянд и салфеточных журавликов. Девушка похожая на диковинный тропический цветок сред Королевского леса. Разве можно его не желать?
К нам подошла медсестра и разрешила войти в палату.
- Зайди сам, - сказал Том, оставаясь на месте.
Ольга сидела на хирургическом столе, свесив ноги в белых больничных тапочках, прикладывая к голове грелку со льдом.
Увидев меня, она криво усмехнулась:
- А на манеже все те же. Цирк уехал, клоуны остались… Привет, Роберт!
Я слабо улыбнулся в ответ, прислонившись к дверному косяку, не решаясь зайти дальше:
- Как ты?
- Как будто поцеловалась с асфальтом. Годовой план по травматизму выполнен на пятерку.
- Это не смешно, - заявил я, подходя ближе и помогая ей обуться.
- Эй, Роб, - она поймала рукой мой подбородок, – со мной все хорошо, это всего небольшое сотрясение, я даже ничего не сломала. Все хорошо, - повторила она мне, как маленькому ребенку.
- Ты издеваешься? - В тот момент хотелось приковать ее к себе и никуда не отпускать, чтобы девчонка больше не сбежала и не влипла в очередные глупости.
- Нет, я констатирую факты. Почему ты тут? Хотя нет, вопрос отпадает. Где Том?
Я выдохнул, сейчас не время и не место для сцен ревности:
- В коридоре. Позвать?
- Нет. - Она направилась к выходу, не убирая грелку с затылка. Старридж встал, сделав шаг навстречу к нам. – Том, убери скорбь с лица. Вы оба меня пугаете своим видом: "Она еще жива. Странно". Со мной все нормально, руки ноги целы, уже завтра буду танцевать, - ответила Ольга на его невысказанный вопрос. - Мне нужна твоя помощь. Я не вернусь домой в таком виде: пальто в грязи, в голове дыра... Ты должен встретиться с моей сестрой и забрать у нее вещи, позвони ей сам и все объясни. Сделаешь? – Девчонка наградила его сладкой улыбкой. Старридж мрачно кивнул, а потом Ольга наклонилась и что-то зашептала ему на ухо. Это было так интимно и явно не предназначалось для чужих глаз. Я словно вторгался в чужой мир, куда для меня нет входа. Недоступный, но такой желанный в своей недосягаемости. У меня внутри снова проснулось щемящее ощущение, и что-то мне подсказывало, что это банальная ревность. Глупая и приземленная.
- Иди, Божена будет тебя ждать, я подпишу бумаги об отказе от госпитализации, а Роберт подвезет меня, раз он тут. - Она вопросительно взглянула на меня, но я только согласно кивнул.
Том ушел, даже не посмотрев в мою сторону, с бумагами Ольга тоже разделалась быстро, видимо ей тоже не терпелось убраться отсюда.
- На вашем месте, я бы оставил ее в стационаре, - ворчливо проговорил пожилой хирург, закрывая короткую историю болезни. - Вы понимаете, что вам повезло ничего не сломать и не свернуть шею? Сотрясение - это не шутки, постельный режим минимум пять дней, - обратился он к своей пациентке.
- Дома стены лечат, обещаю быть умницей и выполнять предписания, - тут же нашлась Ольга, отдавая ему грелку. - Спасибо за все.
- Я прослежу за ней, - заверил его я, глядя, как она морщится, поднимаясь со стула. – Дойдешь или донести?
- Селезенка не лопнет? Дойду сама, - упрямица покачала головой, отказавшись от предложенной руки, - я пока не совсем инвалид. Могу чечетку станцевать для уверенности.
- Лучше не стоит, иначе оставлю в больнице. Куда тебя отвезти? Домой?
Ольга сделала большие глаза:
- Нет, конечно. Не хватало, чтоб отец узнал об моих пируэтах. Ему нельзя волноваться после сердечного приступа. Отвези меня в Holland Park, я скажу адрес.
Внимательно посмотрев на нее, аккуратно убирал спутанные волосы со лба:
- Что там? …– спросил я, беря ее под руку, а другой, открывая стеклянные двери больницы. - Ольга, прекрати геройствовать, ты уже сегодня отличилась.
- Квартира… вроде моя, - пожала плечами она, аккуратно устраивая руку на моем локте.
- Почему вроде?
- Потому что это подарок отца, на случай если я решу остаться в Лондоне.
- А ты не решила?
- Не наверняка, это зависит не только от меня.
Конечно, еще и от Старриджа, который так и не смог выбрать, что же ему дороже: наша дружба или девушка. А ведь и в этом она оказалась права, выбирали не мы, потому что знали, чего хотим с самого начала. Мне нужна была она, ей Том. Возможно, между нами и существовало взаимное притяжение, но перед ней никогда не стоял вопрос кого из нас выбрать, пока Том не сошел с дистанции.
Сегодня уже суббота, если верить часам на приборной панели, мы встретились, только совсем по другому поводу. Кольцо, лежащее в моем кармане, камнем тянуло на дно в самую пучину безумия.
Всю дорогу до Holland Park между нами стояло напряженное молчание, Ольга, отвернувшись, рассматривала что-то на оживленных лондонских улицах. Я, не желая быть навязчивыми, просто следил за дорогой. Затишье перед бурей.
- Останови тут, - попросила она, указывая на краснокирпичный дом. Сейчас у нее был такой вид, как у мамы, когда в десять она мне сообщила что моя первая собака сдохла. Они померились. Она и Том снова вместе, я отчетливо читал это в горящих глазах, не смотря на общую усталость.
- Ты счастлива? – первым прервал затянувшуюся тишину я.
- Разве я могу быть до конца счастлива, если несчастлив ты? – Ольга отстегнула ремень безопасности и попыталась сесть ровно, поморщившись от боли.
- В этой истории все не могут быть счастливыми, - заметил я, глуша мотор.
- Тогда не рушь мое счастье, оно мне не просто досталось. - Она открыла дверь и попыталась вылезти из машины, чудом снова не поскользнувшись на тонкой корке льда, потому что в этот раз я успел схватить ее за локоть. Сердце рухнуло в низ в этот момент, на секунду замерев.
Прислонившись к капоту и не отпуская ее руки, наблюдал, как Ольга пытается найти ключи от квартиры в сумке, перерывая все вверх дном, очаровательная в своей беззащитности и растерянности.
- Значит это конец? – задал я главный вопрос, более не в силах сохранять молчание. Что-то сверлило меня изнутри, вызывая на ненужные разговоры.
Девушка, прервав занятие, удивленно посмотрела на меня, широко распахнув свои, казавшиеся в полутьме почти изумрудно-зелеными, глаза:
- Это решать только тебе. Нам стоит прервать эту игру, оставив взаимное уничтожение, хотя мы могли бы продолжать бесконечно. Ни ради тебя или меня, просто уже хватит… Матч подошел к концу.
О, да, как в пинг-понге, только вместо мячика мы бросаемся колкостями в друг друга. Удар по дых, так чтобы стало тяжело дышать. Однажды кто-то попадет другому в сердце, и оно остановится.
- Предлагаешь мне благословить ваш союз? – Самолюбие не давало мне отпустить ее просто так.
Ольга зло посмотрела на меня, впервые я увидел ее такой, каждое последующее слово сочилось ядом, доставляя невиданную до этого момента боль:
- Что?! Это ни меня просили подать полотенце! Не строй обманутого любовника, Роберт, я никогда не обещала любви до гроба! Ты хотел переспать со мной, ты это сделал!
Я схватил ее за руку, довольно-таки грубо, зная, что причиняю боль, но остановиться не было возможности. Более того, мне хотелось причинить эту боль, заставить заплатить за собственные обиды. А потом я увидел ее глаза, зеленые широко распахнутые, в них не было страха или испуга, только холодная решимость. Она была готова отстаивать свое до последнего, все то, что она любила. Не меня… Я безвольно выпустил руку.
- Я… - девчонка запнулась. – У меня рана на затылке, гематома на всю спину, а в голове черти танцует чечетку, так что не советую раздражать меня еще больше! Ты… - она ткнула в меня пальцем, - ты всегда добиваешься своего! Весь мир должен вертеться возле тебя одного, не так ли, мистер Паттинсон? Доволен, да?! – Потом привстала на носочки, и пока я как растерянный идиот смотрел на нее, прижалась к моим губам своими, без всякого намека на романтику и страсть. Я даже не успел ничего понять, когда Ольга уже отстранилась: - Нравится? Ты ведь этого хотел, да Роб?! Теперь можешь валить обратно к Стюарт, игрушка сегодня сломана.
Но это было время ответного выпада, никто не даст ей просто уйти:
- Маленькая избалованная принцесса, которая всю жизнь прячется за папочкиной спиной! Хоть раз сама что-то решала в жизни? Хочешь скажу, почему ты с ним? Этого хочет твой отец! – Кульминация сюжета, высшая точка напряжения, и даже зрители в сборе. Прохожие с любопытством начали оглядываться в нашу сторону. Если не брать во внимание мою персону, то все равно со стороны мы выглядели довольно-таки странно, пробуждая человеческое любопытство.
- Ты ничего не знаешь обо мне и том, как я жила!
- А кто знает? Всепонимающий Старридж? Вы всегда с ним предельно откровенны, а глупый Роберт годен лишь в твоей постели... - Громкий звук пощечины разрезал этот мир пополам, щека начинала гореть праведным огнем. Ольга испуганно смотрела на меня, словно не ожидая от себя подобного. Что ж поделом мне, я был с ней согласен, в этот раз перегнув палку, ударив по самому больному!
- Хватит! Вы себя слышите? И что прикажете делать мне, растащить вас по углам? – вмешался Том, появившись из неоткуда, как обычно. За его спиной стояла Ольгина сестра, с любопытством разглядывающая наши перепалки. Вот теперь, точно все в сборе. – Меньше всего я хочу стоять между вами, когда вы вцепитесь друг другу в горло. Выясните свои отношения, потому что сейчас оба опасны для окружающих. Паттинсон, прекрати играть в Отелло, это не твоя роль, между нами с ней давно все закончилось. Тебе ли это не знать? Нет, никого треугольника, только в твоей голове. Toffee, ты ведь понимаешь, почему я считаю, что вам лучше быть вместе? Не знаю, что у вас там было три года назад, но это никуда не ушло. Ты и он, как магниты, постоянно срамящиеся друг к другу, но потерявшие правильную дорогу. Это очевидно для всех, кроме вас двоих.
Всепонимающий Том. Старридж прав от первого слова до последнего. Ему сейчас тяжелей всех, он между нами, как между двух огней. И я не знал, кого хочу получить больше: ее или его, злость застилала глаза белой пеленой.
Ольга вдруг сделалась мертвецки бледной, схватившись за мою руку. Я бесчувственный ублюдок, девушка очевидно не совсем здорова.
- Эй, Оль, ты в порядке? - Божена первой пришла в себя, подойдя к сестре. Та кивнула. - Не понимаю, почему ты не отправишь их обоих куда подальше? Нашли время для выяснения отношений.
- Сама не понимаю, почему терплю их. Ты что тут делаешь посреди ночи? Папа знает?
- Папа не узнает, если никто не скажет, сейчас не обо мне речь. Ты как умудрилась чуть на тот свет не попасть первым рейсом?
Ольга улыбнулась, все еще не выпуская моей руки:
- Купила прямой билет. Идемте отсюда, если только не хотите собрать толпу зевак своими криками. Мне надо привести больную голову в вертикальное положение.
Божена замялась:
- Оль...
- Я поняла. Веселись, скажу отцу, что ты была со мной, если обещаешь быть умницей. Том... - Старридж закатил глаза к небу, отдавая мне сумку, в этот момент я, кажется, запутался окончательно. - Паттинсон, продолжим разборки тет-а-тет, если ты только не собрался устроить массовые выступления, тогда я пас. - Ольга потянула меня за руку за собой.
- Не убейте друг друга, больше некому будет вас разнимать, - крикнул Том нам вслед.
Ольга обернулась к нему:
- Уровень травм сегодня уже привешен. Меня принято сейчас жалеть, а я буду болеть и капризничать.
Но что-то еще ей ответил, но я не слушал, ощутил облегчение только после того, как щелкнула щеколда дверного звонка. Ольга даже не повернулась в мою сторону, скинула в прихожей пальто и обувь, поплелась куда-то в глубь квартиры. Не зная, что мне делать, просто пошел следом, обнаружив ее спальне перерывающей полупустой шкаф.
Она что-то говорила себе под нос на русском, расстилая постель, а потом повернулась ко мне, стаскивая свитер через голову, но видимо это оказалось не лучшей идеей. Я помог ей с раздеванием, с каким-то замиранием сердца касаясь пальцами прохладной кожи.
- Между нами с Кристен ничего не было. Мы просто разговаривали, пока она куда-то собиралась, - сказал я то, что должен был сказать с самого начала. - Ты выключила телефон...
Она приложила палец к моим губам:
- Не сейчас, у меня болят даже кончики волос. Ты уходишь или остаешься?
- Остаюсь, - не задумываясь, ответил я, скидывая с себя одежду.
Она права, сейчас совсем не время выяснения отношений.
Мы еще долго молча лежали в темноте лицом друг к другу, не прикасаясь друг к другу. Я просто слушал ее дыхание, которое постепенно начало выравниваться. Уснула. Кольцо так и осталось лежать в моем кармане.
*****
Утро было холодным и хмурым, недавно прошел сырой снег, наступила небольшая оттепель, мир раскрасился в унылый серый цвет. Ольга продолжала дремать на соседней подушке, сложив ноги на мои, а я боялся пошевелиться, чтобы потревожить ее безмятежный сон. Не смотря на ее ужасающе черную спину, это был идеальный момент, каких хотелось иметь бесконечное количество. Только она и я.
- Паттинсон, прекрати так смотреть, это меня смущает, - пробурчала Ольга, открыв один глаз и аккуратно развернувшись ко мне лицом.
- Скромность украшает девушку.
- Кто так говорит?
- Мой отец. - Я поцеловал ее висок, положив руки на бедро, принуждая распахнуть глаза. - Вставай, спящая принцесса. На завтрак у нас ничего нет, поэтому выбирай что хочешь, я видел кофейню внизу, сейчас спущусь.
Она откинулась на подушку, снова закрывая глаза и натягивая одеяло до подбородка:
- Завтрак в постель? Решил подлизаться ко мне? - Я поцеловал ее холодный нос, не сумев отказать себе в удовольствии. - Черный чай с лимоном или молоком, остальное на твое усмотрение. Все, Роберт, иди, я пока отказываюсь просыпаться.
К моему возвращению, Ольга уже успела принять душ и сидела на кровати закутанная в полотенце и расчесывала пальцами свои длинные волосы.
- Ты как? - спросил я, скидывая куртку и садясь рядом с ней, отдавая дымящийся чай.
- Жива. Роберт, как мы будем жить?
- Как все: ссориться, потом мириться. Просто не будет, ты знаешь. Моя жизнь временами напоминает цирковое шоу со всеми вытекающими номерами. Не хочу втягивать тебя в это, но есть куча вещей независящих от нашего желания. Я люблю тебя, но что бы понять это, нужно было сотни раз споткнуться и потерять тебя. Да, временами я полный параноик и придурок, твоя пощечина вчера была очень к месту. - Я покачал головой: - Тогда в Берлине в две тысячи восьмом, я видел тебя, но то так и не смог сделать шаг навстречу, даже когда ты чуть не сбила меня с ног. Банально струсил.
Она улыбнулась, проведя рукой по небритому подбородку, я коснулся губами ее ладони:
- Так и думала, что ты не мог временно ослепнуть. Агенты, папарацци, фанатки, партнерши по фильмам и прочие сумасшедшие очень сомнительное приложение к вашей звездной персоне, мистер Паттинсон.
- Ха-ха… У тебя поклонников больше чем у меня фанаток, твои друзья, коллеги… Все это никуда не денется, но с этим придется мирится, даже такому параноику как я.
Очередная игра положений, коими кишили наши отношения. Кто-то делал выпад и тут же получал ответный укол. Ольга всегда была мастерицей словесных дуэлей, но и я никогда не сдавался без боя.
- Мы не сможем существовать на разных континентах.
- Я куплю дом в Лос-Анджелесе для нас.
- Там слишком жарко.
Я резко потянул ее на себя, и если б не мои руки, она точно бы рухнула к моим ногам:
- Не привередничай, сойдемся на Лондоне, сумасшедших тут слегка поменьше, а климат получше, чем в твоем Петербурге.
- Сумасшедших везде хватает.
Мне сносило крышу от ее близости: рука на талии, крошечная ладонь в моей.
- У меня кое-что есть для тебя, подарок. Обещай, что примешь его, несмотря ни на что. Оно только твое. – Ольга нерешительно кивнула, догадавшись, что я имею ввиду. Том сказал ей наверняка. Сюрприза не получится.
Я достал из кармана темную коробку. Обручальное кольцо с небольшим едва поблескивающим в тусклом свете лампы цаворитом, в тон зелени в ее глазах. Когда-то у нее было платье такого же оттенка. Обошлись без лишних слов, я просто взял ее дрожащую правую руку и надел кольцо до основания. Оно село идеально.
- Никто не догадается, - прошептал я, целуя ее губы, – пусть это будет просто подарком от друга. Ты мне ничего не должна, хотя сегодня суббота и мое предложение в силе.
Ольга не ответила, испуганными глазами смотря на кольцо, так словно мы только что обвенчались.
- Ни на ту руку, Роберт. Ни на ту…
Впервые я не нашел, что ей ответить, внутри меня бушевало что-то напоминающее торнадо, сносящее все на своем пути. Мысли кружились и витали в бесконечном хороводе.
- В России обручальное носят на правой, а впереди еще полно суббот, - прошептала она, продолжая рассматривать подарок. Я неуверенно улыбнулся, потому что это звучало, как обещание нашего общего будущего, которое уже отчетливо маячило на горизонте. - Происходящее сейчас слишком хорошо, прямо нереально, - Ольга вытерла глаза тыльной стороной ладони. - Я должна тебе кое-что сказать, только не перебивай, потому что если ты это сделаешь, то я уже не скажу, а мне надо это сделать, иначе ничего не выйдет между нами. Это убивает меня, каждый раз, когда мы вместе. - Слезы уже во всю текли у нее по щекам, я смахнул их кончиками пальцев, а потом заглянул в глаза, давая понять, что она может продолжать. - Утром в среду ты спросил про беременность, и я сказала "нет", но...
Я облегченно выдохнул, понимая, к чему она клонит, но отчего-то этот разговор не удивил меня:
- Если у нас с тобой будет ребенок в ближайшем будущем, то думаю, что смогу с этим справиться. Мне не пятнадцать, и я научился отвечать за свои поступки. Знаешь, я рад, хотя совершено точно не готов. Мой отец считает, что дети это здорово, когда бы они не появились... Вчера ты упала, все нормально? Почему ты не сказала это тогда?
Ольга покачала головой, снова вытирая ладошкой слезы, а потом приложила ладонь к моим губам:
- Стоп, Роберт, умоляю, не продолжай... Я же просила не перебивать, мне тяжело и так. Не будет никакого ребенка в ближайшие девять месяцев. Мой отец вовсе не считает, что дети это здорово, он не разговаривал со мной несколько месяцев, а с мамой я сама отказалась общаться, потому что та считала, что жизнь моя жизнь летит под откос, а ребенок самая страшная глупость в мире. Это был какой-то кошмар наяву...
Я все больше и больше хмурился, схватившись за голову, которая резко начала болеть, виски сдавили стальными щипцами :
- Ты не могла так поступить, даже не сказав мне, мы не виделись всего полтора месяца! Просто бы набрала номер. То, что ты говоришь, не укладывается в голове, Ольга...
Ольга уже плакала без остановки, а я не находил в себе силы утешать ее, в груди начинала разрастаться огромная дыра. Хотелось просто встать и выйти вон, но словно почувствовав во мне перемены, дрожащая ладонь схватилась за мой рукав, заставляя оставаться на месте.
- Почему ты не сказала мне?
- Возможно, потому что тебе не было это интересно, или потому что не знала где тебя искать, - всхлипнула она. Я видел, как задрожала ее нижняя губа. Ольга всегда так делала, когда злилась или нервничала. У меня были долгие часы, проведенные за маниакальным наблюдением за ней, не имея возможности дотронуться. - Ты не понимаешь, я не беременна сейчас и не была в прошлом месяце или позапрошлом. Три года назад...
- Господи... - Только что меня стукнули чем-то тяжелым по голове, дышать стало тяжело. - Дай мне пару секунд...
Я встал, прошелся по комнате, не находя себе место. Девчонка забралась с ногами на кровать, прижав их к груди, и следила за моими метаниями. Внутри одновременно жили противоречивые чувства: от желания утешить ее и защитить, отчего у меня щемило сердце, до выйти вон с этой холодной пустой квартиры, громко хлопнув дверью.
Никогда, даже в страшном сне, я не мог предположить такой поворот событий.
- Зачем ты говоришь об этом сейчас?
- А когда надо было? Сразу при встрече: "Привет, Роб. Мы когда-то спали вместе, и я случайно оказалась беременна, но мне ничего от тебя ненужно. Просто решила сказать, что бы твоя звездная персона перестала спать ночами спокойно". Я не хотела тебе рассказывать, не думала, что между нами что-то может быть снова. Но сейчас, ты говоришь все эти слова о любви, которые разрывают мне сердце. Лучше ты все узнаешь от меня, чем кто-то случайно взболтнет, а желающих будет много... Не трудно сложить два плюс два.
Переборов внутренних демонов, я притянул Ольгу к себе, ощущая, как дрожат колени и руки. Ольга, уткнувшись носом в мое плечо, тихо всхлипывала, посреди огромной незастеленной кровати, остывшего на полу завтрака и осколков недавнего счастья. Слишком много информации, которая словно привязывала нас друг к другу сильней или наоборот разводила в стороны.
Мы такали пальцем в небо, ища виноватых, в то время когда их не было. Никто при нашем расставании не предполагал, что все обернется, так как обернулось. Это должна была быть история без продолжения, но видимо у того, кто пишет сценарии наверху - другие планы, и он решил написать про нас роман в десяти томах. Дьявольская мелодрама! А самое главное все драматичные повороты сюжета заранее учтены.
- Тш…не плачь, я не могу на это смотреть. Все уже в прошлом. Что сделано того не вернешь.
Я вытер ее слезы, зарывшись лицом в волосы, перебирал тонкие пальцы своими. Ольга снова заговорила:
- Когда я узнала, что беременна… Сначала думала, что пронесет. Стресс, перемена климата... но отрицать очевидное стало невозможно. Все что я могла сделать после возвращения домой, это восстановить номер и ждать звонка, но ты не позвонил. И потом не позвонил, я никогда никого и ничего так ждала. - Внезапно слезы новым потоком потекли по ее пылающим щекам, я инстинктивно прижал ее ближе к себе. – Мой мир катился в тартар, и никого не было рядом. Я не услышала ни одного слова поддержки, все только обвиняли, тыкая в проступки. Наверное, есть понимающие родители, но мои таковыми не являются. Тебе никогда этого не понять, какого быть двадцатилетней брошенной невестой, да еще и нагулявшей себе ребенка на стороне!
- Ты не должна мне ничего объяснять. - Я поцеловал ее в макушку, как раз там, где была свежая рана.
- Не могу больше молчать. Все закончилось слишком быстро, словно приснилось. В начале апреля попала под дождь и подхватила воспаление легких с осложнениями. Вот и все. Мне едва исполнилось двадцать один, я была слишком беспечной. Думала, что такое случается только в сопливых мексиканских сериалах для накала страстей. Если ты спросишь про тот период, то я почти ничего помню, словно отформатировали память. Сплошное размытое пятно. Помню только, отец сказал, что возможно все к лучшему, когда забирал из больницы, наконец, прервав многомесячное молчание. Наверное, решил, что с меня хватит. Следующие несколько месяцев я провела в каком-то вакууме, практически не воспринимая происходящее, все вдруг резко полюбили меня и жалели, но было уже поздно. Снова вмешался отец, подумав, что его старшая дочь сходит с ума. Собрал мои вещи и отправил в Берлин доучиваться в Европейской высшей школе экономики. Это был шанс получить более или менее приличное образование и выбраться из ямы, куда я сама себя загнала. Там я встретила Йохана. Мы уже были знакомы, просто мимоходом, он друг отца и старше меня на пятнадцать лет. Наши отношения были странными, Йохан режиссер и любил "режиссировать" киноленту наших отношений, находить во мне скрытые таланты, а потом активно их развивать. Он толкал меня все время куда-то, заставлял двигаться в нужном ему направлении. Однажды решил, что я могу снимать кино, и практически убедил меня в этом. Так глупо, но тогда мне было нужно, чтобы рядом был кто-то вроде него. Хотелось просто существовать, перекинув груз проблем на чужие плечи. Я желала, чтобы кто-то взял меня за руку и вел по нужному пути. Не думать о больном всегда проще, переложить все на другие плечи. Время шло, пока однажды я слово очнулась от долгого сна и поняла, что такие отношения начали душить меня, хотелось снова принимать решения. Жить. Тогда я ушла, очень болезненно. Йохан сделал мне предложение, хотел детей, а я ответила, что не могу и не люблю его. До сих по стыдно за это. Вернулась в Россию, но там... - Она перестала плакать и грустно улыбнулась. - Про Россию непросто говорить с тем, кто не жил в ней. В самой большой стране в мире очень трудно найти себя, нет возможностей без определенных связей. У отца были эти связи, но я включила гордость и снова снимала свадьбы, пока не пришло приглашение в Лондон. И тут появляется Том... Такой живой, не смотрящий на меня сочувственным взглядом. Это были идеальные отношения, в которых можно просто быть собой, ничего никому не доказывая, не стремясь к призрачным идеалам. Я летала впервые за долгое время, а потом снова ты, словно вскрыли старый нарыв. Сверху зажило, а внутри ждало своего часа. Я люблю его, но от этого уже ничего не зависит, нас с тобой к друг другу словно привязали стальными цепями. Каждый раз, видя тебя, я возвращалась в прошлое и переживала все заново.
Я обнял ее, почти забыв, насколько она крошечная:
- Это в прошлом, прекрати терзать себя. Сейчас так не будет, обещаю. Если б я знал, то... Не важно, ты и я заплатили свою цену. Думаешь, я выиграл в лотерее славы? Нет, все как раз наоборот, каждый день я теряю себя по капле. Боюсь, что однажды проснусь, и уже не буду собой, не будет той черты, через которую я не готов переступить. Ты нужна мне, чтобы приводить в чувство, когда меня будет заносить на очередном повороте. Может быть, я глупец, но отчаянно верю, что ты именно та самая с которой я хочу засыпать и просыпаться.
Ольга поцеловала меня, растрепав рукой волосы:
- Тш… Не давай обещаний, которые не сможешь сдержать, просто будь собой.
- Я хочу видеть тебя счастливой.
- Почему ты думаешь, что я несчастна в данную минуту? Я должна была тебе это сказать и жить дальше, понимаешь? - Я кивнул, признавая это. Нельзя строить будущее, живя в прошлом. - Тут просто ужасные обои, немного холодно и слишком много места для меня одной.
Я шумно выдохнул:
- Думаю, что мы можем справиться с этими проблемами. Сейчас могу предложить себя в роли живого обогревателя, за неимением лучшего, а завтра вызвать ремонтников, пусть переклеят обои.
Она кивнула, скидывая полотенце, утаскивая меня за собой.
Утро прошло незаметно, во второй половине мы даже пообедали, заказав еду на дом, помятую об ее постельном режиме. Я отключил телефон, продолжая игнорировать окружающий мир, только сейчас по другому поводу. Она и я одни в заданном периметре или собственной вселенной - волшебные минуты, перетекающие в часы. Так уже было, но сейчас я не воровал у судьбы время, оно принадлежало мне по праву. Мы как оголенные провода, полностью честны друг перед другом.
Шесть часов абсолютного спокойствия, разговоров о чем-то незначительном, но в тоже время очень важном, вроде цвета стен спальни или обеда у моих родители, когда оба придем в себя. Возможно уже к ужину. Ольга упрямо убеждала меня, что лучше свалится в обморок, чем будет, снова есть еду навынос. Мне нравилось строить планы, планировать наше будущее, это и есть настоящие отношения, которых у меня давно не было. Впереди много шишек, разговоров с родными, друзьями и прочими… Много надо объяснить и рассказать друг другу.
- Что между Старриджем и твоей сестрой? - неожиданно спросил я, вдруг вспомнив, что вчера они ушли вдвоем.
- Я - старшая сестра, а не мама, это не мое дело. Через два месяца ей восемнадцать, пусть решает сама. Чем больше мы стараемся отгородить кого-то от проблем, тем больше он их наживает. Закон подлости. - Это точно мне хотелось услышать, увидеть в ее лице ни тени сомнения или ревности. - Роб, у меня завтра вечером рейс до Петербурга. - Она запустила пальцы в мои волосы, снова и снова рассматривая свое обручальное кольцо.
Я покачал головой, заглянув ей в глаза, между нами повисло молчание. А потом Ольга поцеловала мое лицо, спутывая волосы на затылке, а я, откинув голову на подушку, снова чувствовал себя двадцатилетним, как тогда в Хитроу. Наш последний поцелуй с горечью расставания. А потом все смешалась в клубок из бесконечной тупой боли где-то в груди.
- Я собираюсь его сдать, постельный режим, сам понимаешь, - девчонка хитро ухмыльнулась, - но мне все равно придется уехать через неделю или две, или три... Виза скоро закончится, надо собрать вещи, сообщить родным о переменах в личной жизни. - Ольга тяжело вздохнула, устраиваясь поудобноей в моих объятьях, где ей и было самое место.
- Если ты не вернешься, мне придется снова приехать за тобой. Знаешь, сейчас только два часа и мы волне можем успеть пожениться, тогда проблем с визой будет меньше. - Я сгреб меня в охапку, не давая возможности сбежать, вздохнуть или отстранится, целуя волосы, губы, заставляя смеяться. - Хорошо, согласен на следующую субботу, только тогда тебе уже сбежать от меня, даже если ты сломаешь обе ноги. Не заставляй меня идти на криминал.
- Паттинсон, ты невыносим, - Ольга беззлобно улыбнулась, - но мне уже не сойти с подводной лодки.
Впереди у нас две недели или три, или бесконечное количество времени. Наш персональный хэппи-энд до востребования. Он существует, пока мы сами этого хотим.
КОНЕЦ
Источник: http://www.only-r.com/forum/38-82-1
