Без одной минуты пять Невероятных размеров бледно-желтая луна висела, казалось, прямо напротив лобового стекла моего, если можно так выразиться, поношенного темно-синего автомобиля. Или вернее будет сказать – заезженного? Я медленно катил по пустынной трассе, ведущей плавным креном влево к морю. Заляпанные всеми мыслимыми и немыслимыми веществами всех возможных консистенций стекла моего заезженного, как мы уже выяснили, автомобиля были опущены до упора. Темное, самую малость рябое и поблескивающее полотно моря еще только угадывалось на горизонте, сливаясь с темно-синим небом, но волоски на моей правой руке уже отчетливо ощущали морской солоноватый ветер. Я высунул нос в окно, вдыхая этот странный, почти магический воздух… он пах… Боже, это ведь очевидно, он пах морем. Я закрыл глаза и покачал головой.
Численность людей, считавших меня идиотом, только что увеличилась еще на одну единицу.
Засунув голову обратно в салон, я все же не смог отвернутся от окна, напрочь игнорируя лобовой обзор, что, собственно, характеризовало меня как безалаберного водителя. Да, определенно я был таким. Но рваная разметка разделительной полосы слишком уж явно проигрывала соседствующим пейзажам, поэтому сегодня я нашел оправдание своей безалаберности. Левое, водительское окно открывало вид на скалистую неясного цвета стену…. Ее сколы выглядели такими острыми, что, казалось, могут порезать гладкую бочину моего автомобиля «до мяса», пуская брызги искр, как электрический нож для нарезки металла, или как это дерьмо называется. Так или иначе, я не собирался приближаться к этой стене слишком близко, так что мой автомобиль пребывал в относительной безопасности.
В относительной – потому что, когда за рулем я, в любом случае нельзя говорить о безопасности абсолютной.
Если бы со мной был пассажир и если бы этот пассажир повернул голову вправо, он бы увидел темно-зеленый лес. Может быть, справедливее назвать это чащей. Час от часу не легче. С одной стороны угроза нарезать машину на стальные лоскуты, с другой – угодить в пасть дикому зверю, о наличии которых в этих местах сомневаться не приходилось. Однако я наслаждался своим путешествием. Большей частью потому, что оно было тихим и уединенным.
Хм. Было… но внезапно перестало.
Я прищурился, всматриваясь в предрассветные сумерки. По обочине дороги, со стороны леса, легкомысленной походкой шла девушка. Определенно, она должна была слышать урчание двигателя моей машины, однако, осталась к этому шуму совершенно безучастной. Разве это нормально? Я мог быть маньяком. Издалека я видел только ее развевающуюся на ветру коралловую юбку, она едва прикрывала колени спереди, зато доходила до самых щиколоток сзади. Я находил это интригующим. Приблизившись, отметил, что она шла босиком. Попала в беду? Как иначе можно оказаться посреди трассы поздней ночью, да притом еще и босой? Я почти поравнялся с нею, но так и не смог разглядеть лица, мешали волнистые, будто взбитые, черные волосы. Ее, не мои, разумеется.
- Хей? – Перегнувшись через коробку передач, я выглянул в пассажирское окно. – Тебе нужна помощь? – Бесстрашная странница чуть повернула голову, так, что теперь я мог видеть ее ресницы. Несколько секунд спустя она подняла лицо к небу, чтобы посмотреть на луну, и я смог оценить ее профиль. Он был красив. Он был трогательным, печальным и беззащитным.
Если, конечно, чей-то профиль вообще может быть беззащитным.
- Я иду к морю. – Она не смотрела на меня, продолжая ступать босыми ногами по самой кромке асфальта, граничащей с мелким гравием и пылью, словно эквилибрист по натянутому канату. Она шла слишком близко к лесу, казалось, что вот-вот из чащи высунется рука и схватит ее, чтобы утащить в самую гущу. Если бы нечто подобное случилось, определенно, я бы схлопотал инфаркт. Всегда слишком опасливо относился ко всевозможным потусторонним вещам. Допустим, я мог бы спокойно пройти по злачному переулку, в котором тусили угрюмые подвыпившие парни. Я бы даже запросто мог ввязаться с ними в потасовку, ничуть не испугавшись. А теперь представим, что я лежу в своей собственной кровати, в своей собственной квартире. Горит свет, играет музыка и… неожиданно падает книга с полки. А затем вторая. Ебать меня Боже, я бы обделался прямо на месте. В чем моя проблема?
- Ну… тебе повезло. Я как раз держу курс прямиком туда. – Похоже, она не узнала меня. Что неудивительно, ведь она ни разу толком и не взглянула в мою сторону. Попросит ли странница автограф, когда очухается? Весьма сомнительно, что у нее есть с собой хоть клочок бумаги…. Кажется, в бардачке завалялись мятые, возможно даже использованные, салфетки. Спорим, она будет счастлива и этому?
- Я не сажусь в машины к незнакомцам. – Было очень трудно контролировать скорость автомобиля, подстраиваясь под ее ходьбу. Машина то дергалась вперед, то замирала на месте.
- Меня зовут Роберт. – Какого черта я делаю? Фактически навязываюсь. А ведь мне хотелось побыть в отпуске и одновременно в одиночестве. Именно поэтому я выбрал такую глушь, подальше от туристов. И чтобы перестраховаться – поехал к морю в не сезон.
- Бобби. – Странно и ласково ответила она.
- Тебя зовут… Бобби? – Охренеть, кто ее родители?
Она засмеялась, звонко. Запрокидывая голову чуть назад. Я даже эхо расслышал.
- Тебя зовут Бобби. – Она, наконец, остановилась и наклонилась, заглядывая в окно.
Я дал по тормозам, и ее голова слегка ударилась о раму.
- О, черт. Прости. Да, я Бобби. Мама называет меня так… иногда. И старшая сестра тоже. Но я редко с ними вижусь, потому отвык. Не то чтобы у меня память как у рыбки – 18 секунд, но все же… я не виделся с ними очень долго. Наверное, около года… нет, мы, конечно, иногда созваниваемся, но это ведь не одно и то же, ты понимаешь. – Я выдохнул. И закрыл глаза, качая головой. – Я знаю, наверное, уже слишком поздно… но я не идиот. Правда.
Она потянула ручку двери и скользнула внутрь. Господи, она ведь была босиком… коврики небось в миллиард раз грязнее, чем асфальт. Стыдоба. Хотя, что мне терять? Я уже блеснул всем, чем мог.
Часы в приборной панели мигали красным и показывали без одной минуты пять.
Скоро рассвет.
- Меня зовут Кристина. – Я поймал ее взгляд. Янтарно-медовый. И он сиял. Наверное, это именно он освещал ее веснушки, иначе как я мог их разглядеть в сумерках? Ногти на руках и ногах раскрашены ярким лаком, разных расцветок. Коленки такие загорелые. На правой щиколотке, звеня от любого движения, висит замысловатый золотой браслет. Надо же. У нее нет обуви, зато есть браслет на ноге.
Так, пока я разглядывал ее ноги, она успела наклониться близко, очень близко к моим губам.
- Бобби, меня зовут Кристина. – Повторила она прежде, чем поцеловать.
Что-то оглушительно щелкнуло. И, казалось, в этот момент перевернулся целый мир. Но, когда я открыл глаза, все было по-прежнему. Небо сверху, а земля снизу. Большая луна, еще далекое море, пустая дорога и… Кристина, к которой было невозможно подобрать дополнительное определение.
- Как ты оказалась посреди трассы так поздно ночью? И… босиком?
- Просто гуляла. – Она пожала плечами, всматриваясь в лес, разглядывая нечто мне недоступное.
- Тебя разве мама не учила, что это… опасно, неблагоразумно.
- Так же, как и садиться в автомобили к незнакомым мужчинам? – Она обернулась, улыбаясь.
- Нет. То есть да. Но… в нашем случае, - я показал рукой на пространство, которое нас разделяло. – Это безопасно, обещаю. В смысле, я не собираюсь делать ничего такого… - Кристина вздернула бровь. Ох, она ведь меня поцеловала, значило ли это, что она хотела именно чего-то «такого»? – Но, если ты этого хочешь, это нормально. Я… хотел сказать, что не буду делать чего-то такого, чего ты не хочешь. Но могу сделать что-то, если ты этого хочешь… О, Боже. – Я ударился головой об руль. – Клянусь, я нормальный. Я не…
- Знаю, ты не идиот.
- Верно. Хоть в это и сложно поверить.
- Возвращаясь к твоему вопросу, могу сказать, что мама меня не учила, что такое опасно и… как ты сказал?
- Неблагоразумно, - напомнил я.
- Да. Опасно и неблагоразумно.
- Почему? Не знать об опасности и неблагоразумности – это… это…
- Опасно и неблагоразумно? – Подсказала она, понимающе склонив голову набок.
- Что-то типа того… - Я вел машину медленно, может быть, даже слишком медленно, но воздух с каждой секундой становился все солоней и солоней. Шины приятно шуршали о гладкий асфальт.
- У меня нет мамы, во всяком случае. Наверное, поэтому я ничего не знаю об опасностях.
- О. Прости.
- За что ты извиняешься? – Откинувшись на спинку кресла, она закинула ноги на приборную панель. Эти загорелые коленки… и лодыжки… и браслет, поблескивающий в лунном свете.
- За то, что у тебя нет мамы, а у меня есть?
- У меня нет машины, а у тебя есть.
- Прости. – Извинился я, будучи слишком упрямым, чтобы отречься от своей философии.
- У меня нет члена, а у тебя, должно быть, есть. – Глядя точно в мои глаза, медленно и хитро рассуждала Кристина.
- Ну, за это я извиняться не стану. – Эй, да к черту философию! Она засмеялась, снова звонко.
Некоторое время мы ехали в тишине, и я бессовестно косился на ее голые ноги. Шифоновый край коралловой юбки так сильно задрался… я мог бы увидеть ее белье, если бы немного наклонился вперед. Но я не наклонялся, мне нравилось строить из себя джентльмена.
- Нравится то, что ты видишь?
- Ммм… даа-а. – Я тянул звуки, словно был умственно отсталым.
- Что должно значить это твоё «ммм»? – Талантливо передразнила она. У нее получилось даже лучше, чем это прозвучало в оригинале.
- Возможно, это значит то, что я почти готов сделать своим членом что-то, что заставит меня, в самом деле, извиняться за его существование. – Я сжал руль покрепче, делая вид, что напряженно слежу за дорогой, хотя, конечно, для этого не было никаких поводов. Она была пуста точно так же, как и моя голова.
- Ты флиртуешь со мной.
- Я думаю, я предупреждаю. Я думаю, я сделал грязный и недвусмысленный намек.
- Теперь меня ждет что-то опасное и неблагоразумное? – Она смотрела на меня так, будто была пятилетним ребенком, в то время как я был Макдональдсом. Она смотрела на меня так, будто сегодня был ее День рождения. Она смотрела на меня так, как Малыш из истории про Карлсона смотрел на своего щенка. Она смотрела на меня так, будто я не был идиотом. Как я мог отказать? Я ведь был джентльменом.
- Скорее, просто неблагоразумное, чем действительно опасное.
- Это подходит. – Она отвернулась, сжав тонкими пальчиками с раскрашенными в разные цвета ногтями свои загорелые коленки. Была ли она странной? Да. Беспокоило ли это меня? Нет.
- Здесь есть круглосуточное кафе, оно всего в паре минут ходьбы до пляжа. Мы можем оставить машину возле него, выпить кофе и затем… пойти к морю. Ты ведь шла к нему. – Откровенно говоря, мне просто нужна была типа… прелюдия? Кристина удивленно на меня взглянула, но согласилась. Аккуратно подняла ноги с приборной панели, чтобы опустить их на мой грязный резиновый коврик. Она пойдет в кафе босой? В принципе, без разницы.
Выбравшись из автомобиля, она осталась стоять возле него, как-то болезненно ухватившись за ручку дверцы, будто бы собиралась передумать и залезть обратно в салон.
- Эй, все в порядке? – У меня не было сигнализации, я закрывал дверь на ключ вручную, вглядываясь в ее лицо поверх крыши авто.
- Я просто волнуюсь…
- Волнуешься? Волнуешься. Ты не волнуешься гулять ночью по трассе, но волнуешься сходить в кафе чего-нибудь выпить? – Даже больше, она не волновалась заняться чем-то «таким» с незнакомцем. Но об этом я решил по-джентльменски умолчать. Я облокотился о машину, уложив руки на ее крышу.
- Да. Не была в кафе… очень давно.
- Мы можем не идти, если ты не хочешь.
- Я хочу. Я волнуюсь, но я хочу. – Я молча смотрел на нее. Я знал ее меньше часа, но был уверен, что запомню на всю жизнь. Зачем Господь устраивает людям подобные встречи? – Ты слышишь? Я хочу пойти с тобой туда.
- Тогда пойдем?
В ответ она улыбнулась и протянула мне руку с раскрашенными, словно радуга, ногтями, и я ухватился за эту ладошку.
Внутри было дешево. Даже звон колокольчика, оповещающего о нашем визите, отдавал фальшью и дешевизной. Возможно, это даже к лучшему. Возможно, не я первый привожу в это место босоногую даму. За прилавком сидел лысый и толстый дядька, он смотрел старенький телевизор, какое-то скандальное ток-шоу для домохозяек. Белый, перепачканный жирными разводами фартук совершенно непривлекательно обтягивал его внушительных размеров живот. Какая-то антиреклама. Если местная пища превратит мои и без того несуществующие кубики пресса в нечто подобное, то, пожалуй, я лучше воздержусь от трапезы. Кристина пряталась за моей спиной, цепко ухватившись за предплечье. В помещении, помимо нас и толстого лысого дядьки, было еще трое ребят потасканного внешнего вида, они пили пиво, закусывая картошкой фри. Очевидно, им принадлежали те, припаркованные на стоянке устрашающего вида байки. На это как бы недвусмысленно намекали их кожаные мотоциклетные куртки. Они показались мне завсегдатаями этого заведения, но их животы выглядели более или менее приемлемо. Потому я позволил себе осмотреть застекленные витрины… гамбургеры, хот-доги, пицца, кексы, какие-то пирожные.
- Ты голодна? – Я немного повернул голову в ее сторону.
- А ты? – При освещении ее янтарные глаза казались практически желтыми.
- Ты носишь линзы?
- Что? Нет… - Она несколько раз растеряно моргнула.
- Твои глаза…
- Я знаю. Это флюоресценция. – И чтобы это могло значить? Ладно, без разницы.
- Хочешь чего-нибудь сладкого? – Девушки ведь любят сладкое, не так ли?
- Сладкого? Хорошо. Я хочу сладкого.
- Иди, сядь туда… - Я показал глазами на отдаленный столик у окна. – Я скоро присоединюсь к тебе. – Она послушно ушла, а гребанные байкеры проводили ее коралловую юбку одобрительными взглядами. Я решил поторопиться.
- Мужик? – Дядька лениво повернул голову в мою сторону. – Шоколадный кекс, пожалуйста. И… что за крем в этих пирожных?
- Заварной. – Ответил он с таким выражением лица, будто я был полным кретином.
- И два пирожных с заварным кремом.
Он отвернулся, возвращая свое внимание телевизору.
- Это все? – Я даже не был уверен, что он обращается ко мне, а не к кому-нибудь по ту сторону экрана.
- И два стакана апельсинового сока. Это все.
Толстый мудак все еще сидел на своей жопе ровно, уставившись в телевизор.
- Кекс, два пирожных, два сока. Правильно?
- Абсолютно. – Сквозь зубы процедил я.
- С вас девять сорок пять. – Я кинул десять баксов на прилавок. Мудак не двигался. Он точно сейчас отхватит… И как будто прочитав мои мысли, он потянулся за пультом и наконец-то выключил свой гребанный телек. Тяжело поднялся с табуретки, открыл витрину и поставил передо мной три тарелки со сладостями. Мучительно медленно поплелся к холодильнику, взял пакет с соком и разлил его по двум стаканам. До самых краев. И подозреваю, сделано это было не из щедрости, а просто для того, чтобы я не смог нормально их унести. Мудак.
- Сдачу можешь оставить себе. – Он промолчал и включил телевизор. Дважды мудак.
Пришлось совершить две ходки к столику, прежде чем, наконец, устроиться на дешевых диванчиках из дерматина. Кристина сидела, ровно выпрямив спину и уложив руки перед собой. Я пододвинул к ней две тарелки: с кексом и с пирожным. И улыбнулся.
- Приятного аппетита.
- Спасибо, Бобби. – Я только лишь ухмыльнулся, попивая свой сок. Был ли я ценителем тех самых загадок, о которых частенько упоминается в контексте, говоря об облике идеальной девушки? Ну, теперь, возможно, это так. Раньше мне казалось, что меня привлекают девушки совершенно иного характера. Простые, такие свои. Одетые в обычные джинсы и майки, не заставляющие свои ногти и волосы блестеть с помощью различных химических растворов, говорящие емко и четко, даже с матом. Однако, что мы имеем теперь? Девушка, чья яркая юбка привлекает внимание всех прохожих без разбора. Девушка, чьи разноцветные ногти приводят в замешательство. Девушка, которая носит цветные кошачьи линзы и… врет, что их не носит? Девушка, которая ведет себя странно, практически смущающее странно. Девушка, которая носит на ноге звенящий блестящий браслетик. Девушка, которая ночами гуляет по трассе… босиком. Что подумает общественность, когда увидит ее в моем обществе? И… с чего я взял, что та самая общественность увидит ее со мной? Черт меня подери. Я провел ладонями по лицу вверх, а затем вниз.
Кристина разломала кекс, собирая подушечкой пальца крошки и отправляя их себе в рот, прежде чем нормально откусить. Признаться, я не мог винить ее за это. Я и сам остерегался есть в этом месте.
- Мм… это вкусно. – Практически удивленно.
- Шоколадный кекс… да, должно быть, он неплох.
- Хочешь попробовать? – Она протянула мне кусочек, воодушевленно двигая бровями.
- Нет, спасибо. – Я засмеялся.
- Я делаю, что-то смешное? Что-то не так? – Приблизившись и шепотом.
- Ам… нет. Нет, все нормально.
Кристина вернулась к облизыванию своих пальцев, полностью поглощенная кексом. Я следил за ней несколько секунд, прежде чем мой вопрос против воли вырвался наружу…. Шутка природы заключалась в том, что мой мозг в большинстве случаев ладил с моим членом, но никогда с моим языком.
- Сколько тебе лет?
- Двадцать один. – Молниеносно и с опущенными глазами. Она лгала. И она не умела лгать. Мне нравилось это. Особенно в свете последних событий… Она бы не смогла каждый день ложиться со мной в постель и лгать. Она бы не смогла каждый день заглядывать в мои глаза и лгать. Она бы не смогла смеяться над моими шутками и лгать. Она бы не смогла обещать мне множество пронзительных вещей и лгать, лгать, лгать, лгать, лгать, лгать…. Я улыбнулся.
- И давно тебе двадцать один? – Наверное, в моем голосе угадывалась улыбка, потому что Кристина оторвала взгляд от тарелки и посмотрела на меня, виновато улыбнувшись в ответ.
- Уже… да.
Я не стал допытываться о ее истинном возрасте. Я только надеялся, что ей, по крайней мере, есть восемнадцать. С другой стороны, я уже был бездарностью, наркоманом, уродом, геем, сволочью, импотентом… думаю, моя карма пережила бы и звание педофила. Хорошо живем.
Кристина отодвинула опустевшую тарелку, и я пододвинул ей другую - с пирожным.
- Ты приехала сюда отдыхать?
- Нет, я здесь… живу.
- Учишься, работаешь? – Этот вопрос заставил ее напрячься. И тут мой воспаленный мозг пронзила мысль… Господи! Одна. На трассе. В цветастой юбке. Целующая первого встречного поперечного… Господи. Роберт Паттинсон, да ты официально неудачник. Такими темпами можно действительно угодить в сообщество голубых парней. Думаю, тебя ожидает радушный прием. Утешительно.
- Я не то, о чем ты подумал.
- Откуда ты знаешь, о чем я подумал?
- Ты разочарован.
- Тогда кто ты?
- Я… я иногда танцую… ты знаешь, тут на пляжах часто устраивают шумные карнавалы. Еще слишком рано, нет туристов. Но уже совсем скоро. Я танцую. Но я не то, о чем ты подумал.
- Прости, мне жаль. Просто в эти месяцы я слишком часто думал о шлюхах, они теперь мне везде мерещатся.
Разделавшись с пирожным, Кристина вытерла рот тыльной стороной ладони.
- Зачем ты думал о шлюхах?
- Ты знаешь… я задаю себе этот же вопрос. Зачем я думал? Ведь шлюхи о нас не думают. – Я покачал головой и пододвинул ей свой эклер. – Можешь съесть, я не голоден. - Она улыбнулась, опуская палец в крем. А затем облизывая его. Не вульгарно. Ни на что не намекая. Просто потому, что ей, очевидно, понравился крем. Заварной.
- Спасибо, Бобби. – Тарелка отодвинута в сторону. Кристина медленно забирается на стол. Возможно, она все-таки намекала на что-то… – Ты очень добрый. Ты хороший человек. – И она уже целиком на столе, ее лицо очень близко, и это заставляет мой кадык нервно дергаться.
- Кристина, это не самое подходящее место…
- Почему нет?
- Это общественное заведение. Здесь люди. – Уговариваю я, скорее, свой член, чем кого-либо еще. Но на то он и член, что ему совершенно похуй.
- Разве ты не видишь, что им не до нас?
Я выглядываю из-за ее головы… те ребята, байкеры, действительно на нас не смотрят. Скорее всего, они сейчас вообще никуда не смотрят. Они замерли в ненормальных для этого позах. Один - с поднесенной кружкой пива ко рту. Два других – видимо, пытались дать друг другу «пять», но между их ладонями зазор в десяток сантиметров. Лысый дядька замер с вытянутой рукой, в которой сжимает пульт от проклятого телека.
Что. Мать. Вашу. Происходит?!
Я возвращаюсь взглядом к Кристине, и меня больше не волнует, что происходит. Хотя вообще-то должно. Пил ли я сегодня? Нет, не пил. Я ведь за рулем. Кристина еще на столе. Ее неожиданно ловкие пальцы разделываются с ремнем и ширинкой. Она стягивает мои джинсы вниз, и я автоматически приподнимаю задницу, чтобы помочь. Затем она слезает со стола прямиком на мои колени… Помните, я говорил, что мог бы увидеть ее белье, когда мы были в дороге? Так вот, ни хрена бы я его не увидел… О, черт… Убираю волосы с ее плеча и целую. Что еще я могу сделать? Она делает за меня все. О, черт. Надо не забыть завтра с утра зайти в интернет. А перед этим помолиться, чтобы там не оказалось прелюбопытнейших фото. Кристина задвигалась быстрее… И я буквально вцепился в ее талию, возможно даже оставляя синяки. Шея устала держать голову, я откинулся на спинку диванчика и сквозь веки видел свет лампы. О, черт!
- Кристина…
- Давай. – Она пила противозачаточные?
- Ты…
- Бобби! – Вскрикнула она, вжимаясь в меня всем телом. Ну и я, конечно, дал.
Может быть, у нее был коварный план с самого начала. Может быть, она хотела забеременеть от меня и жить на алименты. Ну и черт с ним. Мне скоро тридцать. Пора бы подумать о детях…
Приподнявшись, она застегивала на мне джинсы, одновременно целуя в губы. Выйдя из-за столика, Кристина протянула мне руку, и я взял ее. Она была чертовски горячей. Рука, я имею в виду. Хотя… да, определенно она была «горячей» вся целиком. Странное опьянение ударило в голову, когда я поднялся.
Мы проходили мимо стойки с витринами, лысый все еще сидел со вскинутой рукой… Я старался не думать о том, какого черта тут происходит. И это далось мне на удивление просто. Выходит, я был не только безалаберным водителем, я был просто безалаберным.
- Они ведь не останутся такими навсегда?
- Нет, еще несколько минут.
Я отпустил ее руку, обошел стойку и встал точно напротив любителя глупых ток-шоу. Очень странно. Вынул пульт из его одеревеневшей ладони, разобрался с задней крышкой и украл батарейки. Затем пульт вернулся на место.
Удачи, мудак.
Кристина смеялась, пряча улыбку двумя руками. Она здорово выглядела. Хотя, быть может, я был просто-напросто жертвой. Как и эти милые байкеры, мимо которых мы проходили. Нельзя исключать того, что внешность, которую я вижу, только лишь морок, иллюзия. Ага, я снимался в Гарри Поттере.
Колокольчик фальшиво и дешево попрощался с нами.
- Ты… кто ты? – Мы шли под огромной луной, спускаясь к морю. Я чувствовал опьянение.
- Есть идеи? – Она смотрела вверх, вновь демонстрируя мне свой профиль.
- Что-то связанное с радиоактивными пауками и криптонитом?
Она обернулась, и она определенно не понимала о чем идет речь.
- Ну, знаешь, комиксы… человек-паук и супермен. Они… супергерои… вроде бы.
- А что, если я не герой? Что, если я злодей? – Она улыбнулась, склонив голову набок.
- Ты знаешь, если я внезапно пропаду, меня будет искать очень много народу… конечно, после того, что я видел, я не думаю, что они найдут меня, а уже тем более тебя… но они определенно будут стараться. Если ты собираешься сделать со мной нечто ужасное, мы могли бы подождать некоторое время в убежище? Мне интересно почитать прессу. Они уже не раз меня хоронили, любопытно, как будут разворачиваться события теперь, когда я действительно пропаду.
- Пресса? Газеты? О тебе пишут в газетах? Кто ты? – Она остановилась, внимательно на меня уставившись.
- Есть идеи?
- Пауки и кри… как ты сказал?
- Криптонит.
- Спасибо. Пауки и криптонит?
- Нет, я не супергерой. – Я открыто смеялся впервые за долгое время, развязно бредя по дороге к морю, бок о бок со странной девчонкой.
- Кто тогда?
- Я вроде как актер. – Она смотрела на меня так, будто не совсем понимала, о чем идет речь. – Тот мужик в кафе, он смотрел телевизор… иногда меня показывают по телевизору. Потому что я актер. Я делаю разные вещи и на меня смотрят люди. Для развлечения. Я думаю.
- Когда я танцую, на меня смотрят люди для развлечения. Я тоже актер? – Она выглядела такой воодушевленной. Я засмеялся громче.
- Ну-у… наверное, можно сказать, что ты актриса.
- Я актриса. Здорово. Это проще… чем объяснять, что я принимаю участие в карнавалах, развлекая туристов. Теперь я буду отвечать людям, что я актриса. – Мои щеки уже болели с непривычки.
Мы подошли к морю, волны были мелкие, едва заметные. Кристина сразу ступила в воду, даже не потрудившись снять юбку и топ. Мне же не хотелось совершать обратный путь в мокрых кроссовках и прочем, поэтому я решил раздеться. Снял обувь, носки, джинсы, майку и рубашку… и шагнул в воду. Она была несколько холоднее, чем я предпочитал, но не такой холодной, как пару дней назад, когда я впервые заставил себя окунуться. Я нагнал ее в том месте, где уровень воды был мне по грудь, а ей по самую шею. Моя проблема заключалась в том, что я любил устраивать себе трудности. Особенно это касалось отношений с противоположным полом. Сначала мне хотелось девушку-модель, достаточно взрослую и зрелую, чтобы всерьез отнестись к чудаковатому, совершенно неадаптированному к жизни подростку. Затем мне захотелось чужую девушку, почти чужую невесту. Оба раза это кончалось не слишком счастливо, но я был тельцом по знаку зодиака.
Упрямым и от природы с рогами.
Теперь я, кажется, хотел Кристину. Это что-то из области: горбатого только могила исправит.
Она обняла меня за шею, приподняв голову вверх, чтобы удивленно посмотреть в мои глаза.
- Ты можешь еще? – Определенно, она засекла мое возбуждение. Признаться, его трудно было бы проигнорировать…
- Я могу еще. Я могу еще не один раз. – Я был практически оскорблен.
Она засмеялась, обнимая меня крепче и обхватывая талию ногами. Зря она не сняла юбку.
- Ты знаешь, море - не самое подходящее место… Однажды в молодости я… в общем, потом пришлось долго лечиться. Это одно из самых неприятных воспоминаний моей юности. Не хотелось бы, чтобы оно также вошло в хит-парад плохих вещей моей зрелой жизни.
- Ничего не будет. Когда ты со мной.
- Удобно, однако.
- Я знаю. – Ее рука скользнула вниз. О, черт…
Ее волосы были большей частью мокрые, а глаза большей частью желтые. И они светились. Что-то еще было сложно уловить… в моей-то ситуации. Она была совсем легкой, вообще невесомой, но мои ноги отчего-то тряслись, я чувствовал себя усталым. А когда кончил, то, кажется, едва не потерял сознание. Я не понимал, что происходит. И не догадывался, почему. По крайней мере, до тех пор, пока она не прекратила обнимать меня своими ногами и не опустила обе ладони на плечи. Осознание происходящего начало стучаться в мою черепную коробку, когда я уже начал уходить под воду.
Медленно, но верно.
И я не мог сопротивляться. Я вообще ничего не мог. Оказавшись в воде с головой, я почувствовал ее объятия. Она обнимала меня нежно и гладила по щеке. И что-то пела… что-то до одури потрясающее. Что-то настолько потрясающее, что я забыл, что вообще-то тону. Моя новая подружка меня утопила. Почти утопила. Легкие уже горели. Кажется, она не прилагала никаких усилий, чтобы заставлять меня оставаться под водой, она только обнимала меня… совершенно осторожно, едва ощутимо. Но, так или иначе, я не мог подняться на поверхность. Не мог или не хотел. Не знаю. Пузыри воздуха медленно поднимались вверх. В мутной воде было совсем темно, но, кажется, я видел ее светящиеся глаза… По-моему, я видел их еще несколько долгих секунд, после того как у меня совсем кончился кислород. Эти глаза выглядели так, будто она улыбалась. И я улыбнулся в ответ, хотя по идее не мог. Ведь я… утонул?
Что-то оглушительно щелкнуло. Это заставило меня дернуться и вынырнуть. Резко, дергано, проглатывая гигантскую порцию кислорода. Но вокруг не оказалось воды. Большая бледно-желтая луна. Пустая дорога. Салон автомобиля. Я моргал, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Я уснул за рулем? Я ехал к морю… В ушах шумело. Я ехал… Что потом? Голова кружилась. Зачем я остановился посреди дороги? Сердце учащенно забилось, потому что конкретно сейчас ощутимо запахло той потусторонней херней, которую я побаивался. Я поспешно завел двигатель. Надо убираться отсюда к чертовой матери! Диафрагма дергалась, мешая дышать.
Часы в приборной панели, мигая, показывали без одной минуты пять.
Без одной минуты пять…
Эти обыкновенные числа опрокинули на мою голову совершенно необыкновенные воспоминания. Кристина. Коралловая юбка. Браслет на ноге. Кафе. Кекс и крем. Секс. Море. Секс. Желтые глаза. Я тону. Кристина… Это был сон? Галлюцинация? Кратковременное помутнение рассудка? Без одной минуты пять. Она садилась в мой автомобиль, когда часы показывали без одной минуты пять. И сейчас они показывают эти же цифры. Мои часы сломаны? Опровергая эту идею, циферблат изменил показания на пять часов ровно. Нет, определенно, они не сломаны. Могла ли Кристина вернуть время вспять? Она ведь творила очень странны вещи с теми людьми в кафе. Существовала ли Кристина вообще? Я имею в виду, где-нибудь еще, помимо моего воспаленного воображения. Я свихнулся и выдумал себе воображаемую девушку? Должен ли я позвонить своим агентам и попросить подыскать приличных мозгоправов?
Черт возьми. У меня, в самом деле, поехала крыша?
Резко разворачивая машину в неположенном месте, я мчался обратно в свой охотничий домик.
Несколько часов спустя, совершенно неожиданно выяснилось, что сегодня четверг. По крайней мере, это твердил мой телефон. Он мог быть сломан. Я зашел в интернет. Сегодня четверг. Мог ли быть сломан и интернет? Четверг? Все бы ничего, но выезжал из дома я в среду. Я знал это. Только по средам показывали новые выпуски Х-фактора. Я снова зашел в интернет. Программа телепередач. Х-фактор, среда, 01:30 ночи. Я сел в машину где-то около четырех. Встретил Кристину без одной минуты пять. Очнулся в машине без одной минуты пять.
Потеряв где-то целые сутки. Ни больше, ни меньше. Сутки.
Значило ли это, что Кристина существовала в природе?
Хотелось напиться.
Но я уже и так теряюсь во времени с несуществующими девушками, стоит ли усугублять?
Следующей ночью я полировал дорогу шинами примерно в том месте, где ее встретил.
Я приезжал туда каждую ночь.
И глушил двигатель, когда часы показывали без одной минуты пять.
И ждал. И ждал. И ждал. И ждал.
Я был терпеливым, но она не приходила.
Однако это не значило, что она не появится вообще. Может быть, когда-нибудь…
А если нет, скоро открытие сезона. Я люблю карнавалы, Кристина.
Да, я был тельцом по гороскопу.
Источник: http://www.only-r.com/forum/39-494-1#342114
