Творчество

Наверное, Стив знал, что делает, когда прописывал мне трехдневный «ленивый режим». Как раз к вечеру третьего дня у меня прошла сонливость, мешавшая ясно мыслить и в полной мере воспринимать происходящее. Наяву я вяло размышляла, пытаясь всё-таки собрать никак не дающийся мне пазл, первым кусочком которого стали слова Джейкоба о том, что «защитники» – не совсем люди. Ничего не получалось, и это раздражало – с детства не люблю оставлять задачи нерешенными. Возможно, как раз потому мне и снились странные пугающие сны, которые хоть и нельзя было отнести к кошмарам, однако в них я убегала от неясных теней, мелькающих в сумраке чащобы, пыталась спрятаться от какого-то грозно рычащего невидимки, упорно шла по темным лесным тропинкам за удаляющимся волчьим воем… 

Как ни странно, решение этой задачи пришло ко мне именно во сне. Я дремала у себя в комнате после позднего обеда и вдруг проснулась с сильно бьющимся сердцем. Теперь я знала, хотя сама боялась поверить своему открытию. Да, вот он, единственный, хоть и совершенно невероятный, вариант, при котором «защитники» не нуждались в оружии, могли зубами нанести полукровке рану, подобную той, что чуть не свела в могилу Эдварда, обладали вампирской скоростью, звериным чутьем и поразительно острым слухом, отлично видели в темноте, а перед дежурством почему-то не одевались, а раздевались. Оставалось только выяснить, соответствует ли моя безумная версия действительности. 

Торопливо нашарив ногами тапки, я выбежала из комнаты. Боюсь, не усидела бы дома и снова нарушила бы обещание после заката не выходить без сопровождения, но, к счастью, хрипловатый голос Джейкоба доносился из гостиной, куда я и ворвалась, на ходу постучав. Оба Блэка, и старший, и младший, тут же обернулись ко мне. Судя по обреченному вздоху Джейка, лицо снова меня выдало. А может быть, он и сам уже понимал, что я близка к разгадке, особенно после ночного неудачного побега, когда впервые близко увидела чудовищных волков. 

– Значит, волки? – выпалила я, уставившись на Блэка-младшего. Но первым неожиданно ответил Билли: 
– Наши далекие предки, – заговорил он тяжело и внушительно, поворачивая кресло так, чтобы оказаться ко мне лицом, и жестом предлагая сесть на диван, – умели объединяться разумом с любыми животными, но при этом души покидали человеческие тела. После одной истории, которую ты узнаешь позже, всё изменилось, и уже очень долгое время некоторые квилеты рождаются со способностью принимать облик огромного волка. Эта способность проявляется не сразу – как правило, оборотень впервые перекидывается лет в шестнадцать-семнадцать, причем еще старики заметили, что очень многое здесь зависит от количества кровососов в окрестностях наших земель. Чем больше вокруг вампиров и полукровок, тем раньше происходит обращение. Если земли по соседству свободны от «пиявок», нераскрытые оборотни могут прожить обычную человеческую жизнь, так и не испытав трансформации. Так было, например, в нашем поколении – ни в одном квилете среди моих ровесников волчья сущность не проявилась. Трудно сказать, хорошо это или плохо. Проявившиеся оборотни, которые часто меняют ипостась, живут гораздо дольше обычных людей… собственно, они практически бессмертны, если только не погибают в одном из сражений. Но мало кого радует перспектива пережить своих любимых, своих детей и внуков… – он замолчал и, покачав головой, задумался, явно вспоминая что-то не слишком приятное. 

– А… полнолуние?.. – несмело спросила я через пару минут, прошедших в торжественной тишине. 

Джейк картинно закатил глаза и объяснил, не дожидаясь, пока заговорит погрузившийся в размышления Билли: 
– Ерунда. Это же не Голливуд, а магия рода. Но здорово, что ты сама догадалась, можно больше не шифроваться – теперь ты тоже считаешься посвящённой, так это устроено, – потом хихикнул: – Леа очень уж психовала, после того как выбежала на шоссе чуть ли не в чем мать родила. Думала, вообще спалилась, вот только тебе тогда не до того было. Признавайся, чья подсказка оказалась решающей? Эскулапа? 

Немного подумав, я согласилась: 
– Да, пожалуй, его слова насчет зубов стали последней каплей, но почва уже была подготовлена. Многие проговаривались. 

– Просто кое-кто у нас слишком наблюдателен… когда не надо, – с усмешкой сказал Блэк-младший. 

Я пожала плечами: 
– Люблю отгадывать загадки и терпеть не могу, когда не понимаю чего-то известного всем. 

Билли наконец-то вышел из задумчивости и покачал головой: 
– Хорошее качество, не спорю, но в некоторых обстоятельствах… – он развел руками, не закончив фразу, однако я знала, что хотел сказать старый вождь: «В некоторых обстоятельствах весьма опасное». 

Однако моё боевое настроение было не так-то просто сбить. Несмотря на жутковатое открытие, я почему-то не могла видеть в Джейке опасного зверя – возможно, причиной было то, что он, как и остальные, никогда не менял облик у меня на глазах. К тому же никто из «защитников» не причинил мне вреда, не пытался унизить или силой принудить к чему-то. Небольшой инцидент с Леа не в счет – она злилась на меня не по-волчьи, а так, как, наверное, отреагировала бы на появление привилегированной не по заслугам «принцессы» любая сильная и храбрая девушка, привыкшая быть на равных в компании парней. Квил тоже не желал мне зла, просто был в отчаянии из-за Клэр… О, совсем забыла! 
– Джейк, если в отношении меня запрет больше не действует, – вкрадчиво начала я, – то, может быть, расскажешь, что связывает Квила и Клэр? 

Блэк-младший ухмыльнулся: 
– Надеялся, что не спросишь. Но так даже лучше, потому что к Леа с подобными вопросами обращаться не стоит. 

Я демонстративно села на диван поглубже, показывая, что устраиваюсь надолго и готова слушать. Джейкоб вздохнул: 
– Ты права, это тоже часть волчьей истории. Сейчас-то мы уже знаем, чего можно ожидать, поэтому стало попроще, а прикинь, каково было Сэму! Я уже не говорю о Леа. 

– Сынок, – мягко пробасил Билли, – вряд ли Белла поймет, что ты пытаешься сказать, если не начнешь с самого начала. Поэтому предлагаю вам сходить прогуляться. Девочке полезно подышать свежим воздухом, тем более дождь прекратился, а я и без того всё знаю, так что с чистой совестью могу посмотреть игру. По-моему, прекрасная возможность для всех нас совместить приятное с полезным, – и он засмеялся, став еще больше похожим на собственного отпрыска. 

После неудавшегося похищения Блэки начали более открыто проявлять родственные чувства, которых раньше чуть ли не стеснялись. Я чаще слышала, как Джейкоб называет Билли папой, а не по имени, как обычно. Старый вождь теперь тоже почти никогда не напускал на себя показную суровость. Видимо, осознав, как близки они были к тому, чтобы потерять друг друга, отец и сын просто не смогли придерживаться прежней манеры общения. 

Джейк с готовностью вскочил и галантно подал мне руку, помогая встать. Я тоже, разумеется, и не подумала возражать против возможности погулять по поселку с таким надежным сопровождающим. Сборы заняли буквально пару минут, и вскоре мы с Джейкобом уже медленно шли по главной улице, а я с нарастающим удивлением слушала его рассказ о запечатлении – странном подарке, которым не то наградила, не то наказала «защитников» матушка-природа. 

– Я уже рассказывал тебе, что Сэм изменился первым. И это после такого долгого перерыва… когда в живых уже не осталось никого из проявившихся оборотней, да что там, нынешние старейшины видели последних «защитников», когда сами были детьми, не посвященными, разумеется, в тонкости трансформации, а молодые квилеты вообще считали легенды предков всего лишь красивыми сказками… Короче, Ули, заметив у себя первые признаки приближающегося превращения, конечно же, ничего не понял – решил, что просто заболевает. Ну, знаешь, перепады настроения, жар, ломота в костях… И никому не сказал. Думал, само пройдет. Ходил в школу, встречался с Леа, все считали, что они поженятся еще до отъезда в колледж… 

– С Леа? – изумленно переспросила я. – Не с Эмили? 

– Ну да, с нашей грозной Клируотер. Только тогда она была совсем не такая… – Джейк грустно вздохнул и на несколько мгновений замолчал, словно вспоминая. 

Я тихо шла рядом. Теперь многое в поведении моей суровой телохранительницы виделось в другом свете. Значит, Сэм бросил ее ради Эмили? А Леа вынуждена ежедневно встречаться и с бывшим женихом, и с подругой-разлучницей. Я навострила уши, чтобы не пропустить ни слова из рассказа Джейка. 

– Когда Сэм пропал, Леа чуть не спятила от горя. Он не показывался больше недели – жутко испугался того, что с ним произошло, и сбежал в лес, несколько дней прятался от людей, а потом каким-то чудом снова принял человеческий облик и, на своё счастье, встретил старого Квила, который, дотронувшись до него, понял главное и созвал Совет. Дальше было проще. Старики посовещались, припомнили всё, что знали об оборотнях, и помогли Сэму освоиться, но первым делом растолковали ему, кем он стал, а то ведь парень чуть руки на себя не наложил. Ты только представь его ощущения при первой трансформации! 

Я представила. Бедный Сэм! Нежданно-негаданно превратиться в зверя – каково это человеку, который не верит ни в какую мистику, а старинные легенды привык считать сказками, придуманными предками исключительно для солидности. 

Джейкоб, подпрыгнув на ходу, сорвал румяное яблоко, неведомо как сохранившееся в кроне давно облетевшей старой яблони, вытер его рукавом рубахи и подал мне. Я рассеянно поблагодарила, всё еще думая о том, что пришлось испытать первому оборотню. 
– И долго он оставался единственным? – спросила я умолкшего рассказчика. 

– Порядочно. Несколько месяцев, – явно размышляя о чем-то своем, рассеянно ответил он. 

– Да, а как же Леа? – спохватилась я, только теперь сообразив, что, возможно, неправильно представляю ход событий: вдруг не Сэм бросил невесту, а, наоборот, она отказалась от него, когда узнала, что он превратился в сказочное чудище. – Как она отнеслась к тому, что ее парень стал оборотнем? 

Джейкоб хмыкнул: 
– Да разве она знала? Старики помалкивали, а сам Ули и вовсе не хотел пугать Леа своими новыми… хм… возможностями. Перекидывался только в самых глухих местах, а в посёлок возвращался как ни в чем не бывало. Конечно, когда-нибудь он обязательно посвятил бы ее в свою тайну, всё-таки невеста, но тут-то как раз всё и стряслось. 

Удивленная этими словами, я даже остановилась. Мне-то по простоте душевной казалось, что с Сэмом «стряслось», когда он неожиданно для себя стал оборотнем, а выходит, это были еще цветочки? 

– Вернувшись после своей недельной отлучки, Сэм продолжал встречаться с Леа, – объяснил Джейк. – Но только до того дня, когда столкнулся дома у Клируотеров с ее троюродной сестрой, которая приехала в гости из соседнего поселка. С Эмили Янг. 

Джейкоб продолжал рассказывать, а я лишь охала и ахала, иногда мысленно, а иногда и вслух, слушая о таинственном «запечатлении» – именно из-за него разбито сердце Леа, Сэма мучает чувство вины, а Квил навеки привязан к маленькой Клэр. И вот теперь оно настигло и Джареда, хотя нужно признать, что этот парень, пожалуй, оказался везунчиком. Как и Ким, которой благодаря странному свойству «защитников» наконец-то ответил взаимностью тот, по кому она вздыхала уже не первый месяц. 

Между делом я узнала, что оборотни обладают своего рода телепатией – правда, только в волчьей ипостаси. К тому же у этой их способности тоже имеются не одни лишь плюсы: Джейкоб страдальчески морщился, пытаясь объяснить, каково это – фактически становиться единым целым с остальными членами стаи. Насколько я поняла, скрыть от своих товарищей хоть что-нибудь из мыслей и чувств чрезвычайно трудно и удается далеко не всем. А особенно тяжко пришлось «защитникам», когда, неожиданно для всех, к стае присоединилась Леа. 

– И как это объясняют ваши старейшины? – полюбопытствовала я, чувствуя новый прилив интереса, хотя за секунду до этого казалось, что моя бедная голова уже переполнена информацией до предела и не способна ничего воспринимать. 

– Да они сами были в полном ауте, – Джейк усмехнулся, явно припомнив, как реагировали старые квилеты на появление девушки-оборотня. – Говорят, такого никогда еще не было, и в легендах ни единого упоминания… Погоди! – он вдруг резко остановился и начал всматриваться в сгустившиеся сумерки. – И кто же это у нас такой шустрый? – ехидно вопросил он. – Видок – самое то, упырь упырем, а уже тут как тут! 

Сердце мое, вздрогнув, забилось с утроенной скоростью. Неужели?.. Разглядеть мне, разумеется, ничего не удалось, поэтому я с надеждой уставилась на Блэка, который, небрежно помахав кому-то рукой, прислушался и не спеша зашагал к шоссе. Надо же, оказывается, мы с Джейкобом, сделав круг по посёлку, незаметно очутились у самой границы. 

Остановившись у шлагбаума, Джейк негромко предложил: 
– Подойди поближе к фонарю, дружище. Мне-то хорошо видно, но не у всех же такое зрение. 

Я задохнулась от волнения, услышав знакомый бархатный голос: 
– Тогда подстрахуй меня, хорошо? А то у выздоравливающих знаешь какой аппетит… – в последних словах звучала грустная ирония, и я даже не испугалась. Ну… или почти. Всё равно радость была сильнее: Эдвард жив и, видимо, не так уж плохо себя чувствует, если сумел добраться сюда. 

Но Эскулап говорил, что окончательно всё заживет только через неделю-другую. И, судя по реплике Джейкоба, Эдвард не выглядит здоровым. Зачем же тогда он приехал? Что-то случилось? Моя радость моментально сменилась беспокойством. Я напряженно всматривалась в приближающийся темный силуэт. Вот он вошел в круг света, падавшего от придорожного фонаря, одиноко торчащего на обочине. Да, бледный, и щеки впалые, это видно даже при таком скудном освещении. И правая рука на перевязи. Но не сутулится и голову держит высоко – значит, действительно выздоравливает, слава Богу! 

Джейк кивнул: 
– Буду рядом. Если что, вмешаюсь, не волнуйся. 

Эдвард обхватил здоровой левой рукой правую, «упакованную» в бандаж, и посмотрел на меня: 
– Здравствуй, Белла. Спасибо тебе… – он сглотнул, а я удивленно подалась вперед, подумав, что Эдвард имеет в виду перелитую ему от меня кровь, о которой, по идее, не должен знать, но он тут же продолжил и я успокоенно перевела дыхание: – Спасибо за письмо. Я его получил, хоть и с небольшим опозданием. Ты права… наверное. С моей стороны это была просто слабость. Сейчас главное – твоя безопасность. А несколько минут в день… ну что ж, многие и этого не имеют, – довольно бессвязно закончил он. 

– И тебе спасибо, – я старалась говорить спокойно, но голос подрагивал. – За стариков. Когда-нибудь расскажешь, как всё было? 

Мне показалось, что Эдвард хочет уйти, но он ограничился тем, что опустил голову и сунул в карман здоровую руку. 
– Ты видела? – коротко спросил он. 

– Нет-нет! – я даже замотала головой для убедительности. – Но мне сообщили. Все знают, что только благодаря тебе… – голос окончательно сорвался, и я замолчала, чтобы отдышаться. 

Эдвард пренебрежительно повел здоровым плечом: 
– Да ничего особенного я не сделал. Просто под конец мне не повезло, иначе и вообще не о чем было бы говорить. Лучше расскажи, как ты тут? 

– Замечательно! – искренне сказала я, невольно покосившись на Джейка. 

Эдвард улыбнулся, правда, как мне показалось, не очень-то весело: 
– Я рад. А то, знаешь, точит какой-то червячок: всё-таки ты взаперти и из-за меня тоже. Хотя я не стал бы, разумеется, тебя преследовать… надеюсь. 

– Нет, мне здесь хорошо, честное слово! – нужные слова упорно не желали приходить на ум, и я отчетливо сознавала, что выражаюсь на уровне третьеклассницы. В лучшем случае. Поэтому приходилось заменять нехватку смысла избытком энтузиазма: – Много новых знакомых. Я столько всего узнала! И вообще, ко мне все отлично относятся, и девушки, и парни… – я с досадой ощущала, как утекает драгоценное время, но по-прежнему тратила его, выпаливая эту чушь, только бы успокоить Эдварда. Причем означенной цели, похоже, не достигала. Он хмуро слушал, всё так же понурившись. Потом наконец поднял голову: 

– Чуть не забыл: Белла, тебе привет от Элис и Джаспера. Они пару часов назад уехали в Канаду… во всяком случае, такова официальная версия, а свои мысли они от меня старательно закрывали до самого отъезда. Кстати, Джейк, тебе тоже привет. И еще вашему врачу – Элеазар впечатлен его мастерством. Говорит, что… впрочем, неважно, – Эдвард быстро взглянул на меня. – Надеюсь, он не слишком расстроен тем, что вынужден был оказывать помощь такому пациенту. 

– За привет спасибо, – в голосе Джейкоба отчетливо звучала усмешка. – А за Эскулапа не переживай, натура у него широкая, для этого парня главное не кто ты, а какой ты. Впрочем, клятву Гиппократа тоже пока никто не отменял. К тому же наш доктор отличается любопытством, так что ты стал весомым вкладом в его копилку редких случаев. Короче, всё нормально, не парься. 

Эдвард ответил рассеянно, словно прислушиваясь к чему-то еще: 
– Ну, тогда хорошо… Интересно, – задумчиво пробормотал он после недолгой паузы – тихо, я едва уловила это слово. Потом добавил погромче: – Насчет аппетита у выздоравливающих я, похоже, ошибся. 

– А что? – насторожился Джейк. – Ну-ка колись, Эд, что-то необычное чувствуешь? Может, лучше разойтись, пока чего не стряслось? А то кто его знает, как у этих выздоравливающих с силой воли. 

– Необычное, точно… – Эдвард вдруг улыбнулся так светло и открыто, что у меня замерло сердце. – Вернее, кое-чего вообще не чувствую. А можно я подойду поближе? – неуверенно спросил он. 

Джейк шагнул ко мне и встал совсем рядом. 
– Да что с тобой такое, приятель? – подозрительно поинтересовался он. – Ты как, в себе? Что-то ты мне не нравишься… 

– А себе – наоборот, начинаю нравиться, к собственному удивлению, – как-то залихватски перебил друга Эдвард. – Представляешь, она молчит! 

– Кто молчит? – непонимающе переспросил Джейкоб. – Белла? 

– Молчит! – ликующе повторил полукровка. – Ее кровь! Кроме обычной легкой жажды, ничего. Можно я подойду? – снова попросил он, с надеждой глядя на Джейка. 

Смерив недоверчивым взглядом Эдварда, Блэк посмотрел на меня: 
– Ты как, Белла? Не испугаешься? Конечно, в случае чего я его скручу, но если ты против... 

– Я за! – с жаром выдохнула я, боясь поверить в реальность происходящего и уже начиная предполагать причину загадочного «молчания» моей крови для Эдварда. А он ждал ответа всё с той же шальной улыбкой, какой я еще никогда не видела на его лице. 

– Только помаленьку! – предупредил друга Джейк и откровенно принюхался – ох, никак не привыкну к мысли, что он оборотень. – А то ты что-то… вроде как под кайфом. Контролируй себя, Эд, не расслабляйся. 

Эдвард перестал улыбаться, кивнул и, плотно сжав губы, медленно двинулся в нашу сторону – крошечными шагами, то и дело притормаживая и осторожно втягивая носом воздух. Не дойдя до нас всего пары ярдов, он остановился. И снова расплылся в улыбке. Отрапортовал: 
– Пахнет приятно, даже очень, но не более. Ничего похожего на то, что было раньше. Неужели из-за ранения? Честное слово, готов еще раз подраться с тем кочевником, если это помогает. 

– С каким кочевником? – сразу насторожился оборотень. – А мы думали, похититель – кто-то из Хантеров. 

Эдвард покачал головой: 
– Заказ наверняка был от Джеймса, вот только доказать это будет сложно. Тот тип здорово путал следы – вначале использовал угнанную машину, потом нес стариков на себе… в общем, если бы Элис не увидела место, где он должен был ждать транспорт заказчика, чтобы погрузить туда похищенных, у меня ничего не получилось бы. Так что сплошное везение, а вся моя заслуга – в том, что я сумел вовремя их перехватить. Да и то… 

– Спасибо, друг! – с чувством произнес Джейкоб. – И Элис тоже передай… от нас от всех. Удивительно, как она сумела увидеть. 

Перед тем, как ответить, Эдвард сделал еще один шаг, сокращая расстояние между нами. Я, затаив дыхание, следила за ним, рассеянно прислушиваясь к разговору парней. 
– Да, она обычно не видит ничего связанного с волк… – полукровка осекся и виновато взглянул на Блэка. Тот отмахнулся: 

– Белла уже полностью в курсе – сама догадалась о главном, а дальше я ее просветил, так что можешь больше не темнить. 

Эдвард облегченно вздохнул и продолжил объяснять: 
– Так вот, тут нам просто невероятно посчастливилось – Элис увидела, что на берегу озера Квинолт поздним вечером паркуется микроавтобус с тонированными стеклами, а к нему подходит незнакомый вампир. Поскольку в этот момент она как раз ломала голову над похищением ваших стариков, то сразу догадалась, к чему это видение. Я и рванул на перехват. Правда, времени всё-таки чуть-чуть не хватило, чтобы сделать всё по-тихому: этот тип вернулся туда, где оставил спящих Билли и Гарри, а я их только-только в свой «Вольво» перенес. Ну и… – он попытался развести руками, невольно охнув при этом от боли. Не удержавшись, я тоже охнула. Эдвард кривовато улыбнулся: – Извини. Уже почти зажило… забываю иногда. 

Джейк покачал головой. Лицо его было взволнованным и хмурым. 
– Да, нам всем невероятно повезло, ты прав. Как представлю, что могло случиться, если бы Элис не увидела… или ты не успел… 

– А мне вообще повезло больше всех! – с непривычным энтузиазмом перебил его обычно сдержанный Эдвард. – Ведь это и по моей вине старики оказались в такой ситуации, и я не успокоился бы, пока не нашел их, но был огромный риск просто опоздать, так что всё сложилось как нельзя лучше: и похищенные снова дома, и я не только жив-здоров, но и… – он в очередной раз принюхался и просиял: – …кажется, избавился от этой сумасшедшей тяги к крови Беллы. 

Я молча слушала, охваченная каким-то двойственным чувством: разумеется, в первую очередь это было огромное облегчение, ведь теперь зеленоглазому полукровке не нужно больше постоянно бороться с желанием убить меня и мы сможем встречаться без страха, который всегда сопутствовал нашим коротким свиданиям. Но одновременно меня вдруг одолели сомнения – а вдруг Эдварда больше вообще не тянет ко мне? Что если раньше им руководило лишь болезненное стремление напиться моей крови? Но о таком откровенно не спросишь. Я тихонько вздохнула. Только бы Джейку не пришло в голову рассказать или начать думать о том, каким образом Эскулап спас Эдварду жизнь, а то ведь легко представить, как будет себя вести благодарный полукровка. 

– Джейк, я немножко замёрзла, – это было почти правдой. 

Он спохватился: 
– Ох, точно! Я и забыл… – и повернулся к другу: – Эд, нам пора. Будем считать, что твой эксперимент прошел успешно, а мне нужно отконвоировать эту ледышку домой, там уже Билли наверняка заждался. 

Мне стоило большого труда скрыть радость, захлестнувшую меня при виде явного разочарования Эдварда. Правда, лицо его сразу стало обеспокоенным: 
– Конечно, иди в тепло, Белла, а то простудишься. Если не возражаешь, встретимся завтра, хорошо? 

Стараясь не ответить слишком поспешно, я уточнила: 
– В котором часу? 

– Когда сможешь. Я подожду, – и снова расцвел улыбкой: – Так хочется наконец-то поговорить по-человечески, не захлебываясь ядом и не… – Эдвард махнул рукой, вероятно, сообразив, что я и так понимаю, что он имеет в виду, а каждое лишнее слово лишь напоминает о пережитом страхе. 

Сдерживаясь, чтобы не сиять слишком уж откровенно, я пообещала: 
– Обязательно приду. Примерно в полдень, хорошо? 

– Прекрасно! – с готовностью согласился он. 

Джейкоб слегка охладил наш пыл: 
– Только не наедине, детки. Ваша старая дуэнья Джейк побудет с вами… на всякий пожарный. 

С трудом подавив досаду, зеркальное отражение которой появилось и на лице Эдварда, я осознала, что Блэк совершенно прав: радоваться рано. А вдруг такое странное равнодушие к моей крови действительно возникло лишь вследствие тяжелого ранения и пропадет, едва здоровье Эдварда полностью восстановится? В конце концов, что я знаю об особенностях полувампиров? Надо брать пример с Джейка, который демонстрирует похвальную осмотрительность. 

– Разумеется, дружище, – видимо, Эдварду пришли в голову почти такие же мысли. 

Я очень сомневалась, что сегодня сумею заснуть – обилие новой информации, а вдобавок еще и буря эмоций, пусть даже весьма положительных, предвещали беспокойную ночь. Джейкоб шел рядом со мной молча, но думал, похоже, примерно о том же. 
– Попрошу Билли заварить тебе успокоительный сбор, – пробормотал он, уже подходя к дому. – А то ведь не уснешь, вон как сердце колотится, отсюда слышу. 

Я смутилась и неожиданно для себя поблагодарила: 
– Спасибо, что не рассказал Эдварду о моей крови… ну… что ему перелили… 

– Мы же обещали, – пожал плечами оборотень. – Скажешь, если сама захочешь, а пока стараюсь даже не думать о той ночи. 

Придя в еще большее смятение, я попыталась сменить тему: 
– Джейк, а ты можешь показать, как… оборачиваешься? 

Блэк отрицательно покачал головой и со смехом погрозил мне пальцем: 
– И не вздумай подсматривать. Процесс, между прочим, глубоко интимный… поскольку связан со снятием штанов. – Я тоже рассмеялась, а он подчеркнуто горестно добавил: – Это сколько же я одежды и обуви перепортил, пока приспособился, аж вспомнить страшно! 

Так мы и вошли в дом – дружно хохоча. Билли, словно знал, что это понадобится, уже заваривал свои травки. Я по запаху определила пустырник, чабрец и мяту и даже зажмурилась, с удовольствием вдыхая знакомые ароматы. А потом замерла с закрытыми глазами, пораженная простой мыслью: ведь я как будто вернулась домой! Даже от родного отца, не говоря уже о матери, мне давно не доводилось видеть столько искренней заботы, столько мелких, но таких важных знаков внимания. 

Я медленно открыла глаза и улыбнулась, снимая куртку. Вспомнилась старая поговорка: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Очень правильная поговорка, ведь если бы судьба не завела меня в дом Калленов, где мне впервые пришлось испытать смертельный ужас, я так и тянула бы лямку уныло-однообразной жизни. «И не встретила бы Эдварда, – с замиранием сердца подумала я, но тут же постаралась унять собственную прыть: – А вот об этом сейчас лучше не надо, иначе никакие травы не помогут». 

Травы не помогли. Я крутилась в постели, сминая простыню. Меня бросало из холода в жар, и я то зябко куталась в одеяло, то резким движением отбрасывала его – а вскоре снова натягивала на плечи, стараясь не оставить ни малейшей щелочки для пронизывающего сквозняка – скорее всего, воображаемого. В короткие минуты забытья мне виделся Эдвард – бледный, изможденный, с рукой на перевязи. Во сне я была гораздо смелее, чем наяву. Или безрассуднее – поскольку не раздумывая сокращала расстояние между нами, даже тянулась за поцелуем… и тут же в ужасе просыпалась, словно срабатывал какой-то подсознательный предохранитель, напоминавший, что, несмотря на почти достоверное избавление от тяги к моей крови, Эдвард по-прежнему смертельно опасен. Крошечная неосторожность – и для меня всё будет кончено. 

В дневнике Эсме, помнится, говорилось, что жертвы гибнут от удушья. Ужасно. И противоядия не существует. Меня снова зазнобило, хотя я лежала, укрывшись чуть ли не с головой. А вдруг Эдвард забудется? Вряд ли он каждую секунду помнит о том, насколько ядовит. Мысль об этом так напугала меня, что присутствие Джейкоба на нашей завтрашней встрече казалось уже не просто желательным, а абсолютно необходимым. 

Под утро я наконец не выдержала и, обозвав себя нервной дурочкой, отправилась на кухню, где неожиданно застукала старого вождя, курившего у приоткрытого окошка. Выходит, не меня одну вчера лишили душевного покоя. Трудно сказать, кто из нас сильнее смутился, но через полчаса неторопливой беседы за чашкой травяного чая мы разошлись по спальням в гораздо более уравновешенном состоянии. Не знаю, как Билли, а я уснула, едва коснувшись головой подушки. 

от автора 
Вот и момент прозрения, пазл сложился. А еще, как будто этого было мало, произошло то, на что мы так долго надеялись, несмотря на очевидную невозможность такого исхода. Теперь главное, чтобы это поразительное явление не оказалось временным. 
Хотя несовместимость никуда не делась, но все-таки можно будет пообщаться без такого страха. Правда, остается опасение, что, узнав друг друга лучше, они будут разочарованы... однако начало положено - у них наконец-то состоится нормальное свидание, пусть и не наедине.