Творчество

Проснувшись, я не обнаружила никого рядом, наверное, Паттинсон уже куда-то свалил. Мы ночевали не в той спальне, что раньше – наверное, та была гостевая, а эта – его собственная. Я осмотрелась… в высокие балконные двери светило солнце. Не знаю даже, какой в этом фантастическом мире теперь час…
Я спустилась по лестнице и услышала какую-то возню на кухне. Паттинсон же не готовит, интересно, что он там делает.
Он успел с утра переодеться в светло-синюю рубашку и темные джинсы. Стоял у плиты и что-то колдовал над ней.
- Ю сед, ю дид нот кук… - удивленно сказала я.
- Omelette is the only thing that I cook. Good morning, my precious! I just decided to play in the family. You're going to wash the dishes- засмеялся он.

Странный, семья – это, что ли, игра для него? Многие миллионы человек так живут, а он просто в это играется? В обычную жизнь?
На столе были маленькие копченые колбаски, в России я таких не видела, и помидоры черри. Героическими усилиями Роберт пытался перенести произведение рук своих со сковороды на тарелку. Я отогнала его и сделала это сама. Я, и вообще, со сковороды могла бы съесть, не барыня.
Итак, перед нами две яичницы, приготовленные «умелыми» руками отца семейства, апельсиновый сок, помидоры, колбаски и свежий зерновой хлеб. И он так представляет обычную жизнь? Я засмеялась – в обычной жизни ты выпиваешь кофе на ходу, материшь домашних, одеваешь сонного ребенка, ругаешь благоверного на чем свет стоит, опаздывая, выскакиваешь из дома, как подорванная – ребенка в садик, а сама – на работу, получить разгон от начальства за очередное опоздание. Но, видимо, мы играем в образцовую ячейку общества.
С самым милым видом я накинулась на яичницу, ведь, кроме шуток, есть действительно хотелось, попробовала кусочек и… мать твою, такое ощущение, что я глотнула морской воды! Он так безбожно пересолил, что у меня кусок застрял в горле! Я схватилась за сок, опустошив бокал единым залпом. Он удивленно посмотрел на меня.
Черт, не обижать же человека! Осилить эти два яйца стало просто делом моей жизни. Маленькими кусочками, давясь хлебом и помидорами, я совершала героический подвиг, делая при этом вид, что ничего вкуснее этой соли я не едала сроду.
- I was a bit insufficient salting, – сказал он и немного подсолил свою яичницу. – And you? – поинтересовался, вежливо передавая мне соль.
Нет, он что, издевается? Какова вероятность того, что он сделал это специально?
- Ноу-ноу! – замахала руками я. - Вят ис энаф фо ми.

Понятно, этот умник свою яичницу не посолил ни разу, а мою, наверное, четырежды, если не больше. Ни за что больше не подпущу Паттинсона к плите!
-Today, I'll have to leave for a while. I have a job. Last audition for the role I’ve dreamt about. Well, the one that we used to play with you. And in the evening I have to go somewhere with Sam. Please do not try to escape again, my precious. I told the guard not to let you. But I know you .... please stay here until I return. You can watch TV or a movie. If you want, invite your friends. I do not want you to miss. Do what you want, just do not run away, - он говорил со мной очень медленно, четко произнося слова, как с малым недоразвитым ребенком. Не употребляя вульгаризмов и сокращений. Так мне было совсем не сложно его понимать, как учительницу английского в школе. Ясно, он едет на работу, на очередное прослушивание… мне рекомендуется никуда не сбегать, но ведь…
- Роберт… ду ю фогет абаут… тунайт ай вил би гоу ту Раша… итс ауа ласт дэй… Ай хав э тикет.

Он посмотрел на меня внимательно, словно готовясь к бою, вздохнул, скрестил руки на груди и так же, почти по слогам, произнес:
- You do not have a ticket already, my precious. I broke it.

Мне почудилось, что я снова упала в холодный бассейн.
- Б л я д ь! Ты что, совсем рехнулся что ли???? – вскричала я. - Мне надо возвращаться домой. Я не могу проводить тут с тобой все свое время, всю свою чертову жизнь! У меня ребенок, работа! Что ты, вообще, думаешь о себе? Ненормальный, псих, кретин, дурак, сволочь!!!
По-моему, мои слова в переводе и не нуждались, тон, которым я их произнесла, не оставлял повода для сомнений в их содержании.
- Mary, listen. Today is Friday. You're ahead of the weekend. Three days later, on Monday, I'm going to London on a private jet. I could take you with me, and there could buy you a ticket to Moscow. I do not believe that you can not stay for a couple of days. You just do not want to. Pick up the phone and call. Of the contract. Please.

Но я уже просто кипела от злости. По большей части, из-за его наглости. Почему я должна лететь с ним частным самолетом? Это моя жизнь, твою мать!
- Почему ты считаешь, что имеешь право решать за меня? – возмутилась я по-русски, потому что переводить на английский у меня сейчас не было ни возможности, ни желания. – Что это, вообще, такое?? Я что, твоя игрушка, я никак не поняла? Ты тут со мной играешь в любовь и семью? Развлекаешься так? Никогда не думала, что ты такой гад!!!
- Think of me what you will. But you have no choice, – нахально заявил он.

Мне пришлось схватить телефон и позвонить маме и начальнице. Фиг знает, какой у них теперь час… Начальнице пришлось елейным голоском врать про то, что, раз уж я попала в США, то хотелось бы провести здесь побольше времени, и выклянчивать неделю в счет отпуска. С тех пор, как я заполучила эту поездку, ее ненависть ко мне достигла невиданных высот. Проехавшись бульдозером по моим нервам, она все же соблаговолила дать мне неделю, отказала в командировочных за эти дни и сказала, чтобы в следующую среду я была, как штык. Я побожилась, что так и будет, понимая, что возможно, и нет - мало ли, что взбредет в голову этому ненормальному. Мне пришлось провести возле телефона несколько самых неприятных минут в жизни. Не исключено, что по возвращении передо мной ляжет приказ об увольнении за прогулы… А я одинокая мать, мне надо ребенка кормить… Чертову Паттинсону вовсе не интересно, как сложно в моем городе найти работу…
Потом позвонила маме, и здесь я ссылалась уже на работу. Мол, семинар продлили на неделю, поэтому я немного задержусь. Мама устроила мне выволочку, сказав, что Соня и Мура ведут себя препогано, пока я там в Америках прохлаждаюсь, а у нее давление. Что она горько пожалела о том, что меня родила. Что я просто малахольная и не смогла удержать мужа. И зачем, вообще, я на это подписалась и на кой полетела в США? В общем, много нелестного про мою натуру и характер, а также много предсказаний относительно моих будущих лютых фейлов. То, что я не поседела возле телефона, просто подарок судьбы. Но, в итоге, все получилось по-моему… Точнее, по-паттинсоновски. Чувствуя себя изнасилованной в мозг, я положила телефон.
- I understand that. My mother thinks I'm an idiot, – сказал Паттинсон, подслушивающий мои разговоры.
- Ё мазер ис нот вронг, – отрезала я.

Я сидела на стуле и не знала, радоваться мне или печалиться. Как будто мои мечты исполнялись, вопреки моей собственной воле. Меня это и злило, и радовало. Мне не придется сегодня уезжать. Смертный приговор моей любви отодвинут на неопределенный срок. Я хотела бы решить этот вопрос, раз и навсегда. Если нам суждено расстаться, то какой смысл длить эту агонию… Сначала была речь об одном дне… теперь уже об одной неделе… и так дальше - об одном месяце, одном годе, одной жизни? Я все равно не забуду, что должна потерять его. Мне проще сделать это и забыть, пережить, переварить уже… вернуться на мою планету. Я как-то жила раньше без него, обойдусь и впредь, но…
Он подошел ко мне и присел на корточки возле моего стула, посмотрел на меня снизу вверх – нежно и…с извинением.
- Forgive me, please. I can’t lose you, my precious. Not today. Tomorrow or next week… Maybe someday. I know I'm crazy. Since losing my mind…

Через мгновение мы уже примирительно целовались. А потом трахались на кухонном столе. Катька права – он же из меня веревки вьет.
Через час он уехал на большом тонированном джипе, и я его провожала до выезда. Прям как новобранца на войну…
Оставшись одна в его огромном доме, я сосредоточенно решала – чем бы себя занять. Включила CNN – и выключила – от постоянных попыток понимать английский у меня и так голова опухла. Проглядела его фильмотеку… одна нудятина и, тем более, на английском… нашла его электронную книгу… авторы и произведения были незнакомы мне, однако, восхитилась его умом! Хотя, какого черта, может, это что-то вроде американской Донцовой?
Его дом был безлик, как гостиничный номер. Все такое серо-бежевое… такое стандартное, совсем скучное. Здесь не было ни малейшего проявления личного вкуса, все как-то никак. И везде было клинически чисто. Словно местообитание для роботов, не для людей…
Я совсем заскучала, как брошенная игрушка… пошла в комнату, где фортепиано, и лениво наиграла собачий вальс - единственное из моих умений. А потом начала изгаляться над инструментом, представляя, что сочиняю музыку…. А что, зря я целых три года корпела над сольфеджио? Залезла в его нотную тетрадь… Шопен… Колыбельная для ангела…. А это интересно. Я попробовала по памяти наиграть… такое неуклюжее и бездарное исполнение… интересно, почему это в его нотной тетради… это нормально сыграть невозможно. Чисто в фортепьянном формате исполнить это может только виртуоз. Я попробовала, не зря же меня учили… руки разбежались по клавишам. Слушать себя даже мне было невмоготу. Но я все продолжала, пусть хоть охранка развлечётся. Насиловать нежный инструмент, конечно, нехорошо, но чем еще прикажете заняться? У меня хорошо выходила только финальная часть, не требующая особых умений. А я еще тот игральщик. Ладно, вернется - заставлю его самого это отыграть.
Чем бы мне таким заняться? Понятно, если я хочу вызнать о нем личную информацию, то искать ее следует в его спальне. Я поднялась наверх. Ничьих волос, кроме моих собственных, я на подушках не обнаружила, да и немудрено, небось, постель меняют каждое утро. Под кроватью тоже ничего не было, даже пыли, только валялась забытая пачка сигарет…
Напротив кровати стояли телевизор и ДВД-проигрыватель… я уселась на постель и, недолго повоевав с пультами, начала просмотр.
Блин, звук я включила на полную мощность.
Наверняка, несколько миль окрест огласились сексуальными ахами, а на экране возникла беспокойная голова Саши Грей. Мать вашу, это же порно.
Быстренько выключила и, упав на постель, заржала. Он же не агент ЦРУ, обычный парень, какие тайны, кроме порнухи, у него могут быть… пара трупов в шкафу?
Пошла вытащила из бара бутылку шампанского… надеюсь, это не стоит десять тысяч баксов? А то как выпью какой-нить Дом Периньон, который Паттинсон нежно берег для особого случая… завалилась в джакузи на улице и начала радоваться жизни.
Кстати, Паттинсон догадался купить мне, дуре, айфон, так что я теперь на прямой связи с ним и прочим космосом.
Я взяла телефон и позвонила Кэтрин.
- Привет, - протянула я, готовая к тому, что она пошлет меня, куда Макар телят не гонял. За последние дни ей столько всего пришлось наслушаться.
- Привет, узница любви, хочу тебе напомнить, что рабство в Америке официально отменили в 1865 году.
- Я не уезжаю домой сегодня… этот гад порвал мой билет, – пожаловалась я.
- Этого и следовало ожидать, дорогая. Я сразу поняла, что мы имеем дело с буйнопомешанным.
- На мне?
- Не в тебе дело, парню тяжело осознать, что нельзя иметь все и сразу. Настоящий истероид в действии, все они такие, ничего удивительного.
- То есть?
- Он хочет быть богатым и популярным и, в то же время, свободным от всех. А это невозможно. Вот и все. Он не может иметь тебя открыто, вот и вся его проблема. А заодно и твое счастье – иначе, он бы так на этом не морочился. Все вокруг должны ходить вокруг его величества на цырлах, а ты сопротивляешься… хорошо, что не уехала.
- Ты приедешь ко мне?
- О, нет, я боюсь, что твой кумир и меня запрет в четырех стенах, чтоб его прешесть одна не скучала. А у меня сад, муж и внуки.
- Он уехал на работу. Я тут одна тусую, играла на фортепиано и смотрела порно, – поделилась я. – Сейчас отмокаю в джакузи и пью шампанское.
- У богатых свои причуды. Ты же хотела остаться, вот и осталась. Не понимаю твоих проблем.
- Тебе не кажется, что я слишком ведома?
- Ты упряма, как осел. Ты даже мешаешь людям делать тебя счастливой. У тебя странная мания страдать всем и вся поперек. Любая другая на твоем месте визжала бы от восторга так, что у полгорода бы уши закладывало. Да, вы славная парочка ненормальных… я смеюсь, когда вспоминаю про вашу встречу… это чудо на уровне возникновения ДНК из молекулы воды или попадания Земли в зону Златовласки. И вместо того, чтобы радоваться жизни, ты переживаешь по поводу своей начальницы?
- О да, - я хихикнула, - меня очень беспокоит мнение Татьяны Валерьевны.
- Расслабься, у тебя есть время. Дай себе возможность побыть немного счастливой.
- А если он узнает, что я его люблю…
- То сойдет с ума от восторга, это как раз то, что угодно его милости. Засомневался в своей зашибительности? Милый эгоист…
- Ты же говорила, что он меня любит…
- Я не говорила, что он тебя любит. Я говорила, что он запал, и исключительно, в связи с тараканами в собственной башке. Хотя ты подходящий вариант.
- А если бы любил, то…
- Женился бы и на девственность не посмотрел, – закончила Катька. – Но ты ведь тоже его не любишь. Ты его не знаешь. Тебе просто нравится внешность. Так что вы квиты, дорогие мои, позаботьтесь о предохранении, растить одной двух детей в сегодняшней России, тебе, Мань, будет слишком непросто.
Когда она это произнесла, я похолодела… Предохранение – последнее, о чем я думала в эти дни.
- Кать, мы не предохранялись…
- Поздравляю тебя, дорогая, ты полная идиотка. Грузите презервативы бочками. Сколько раз?
- Т-триии, – промямлила я.
- Очень напряженная половая жизнь, - засмеялась она. - Ты меня разочаровываешь! Быстренько купи себе противозаточные таблетки и выпей. Скорее всего, тебя пронесет, ты же чертова везучая сучка… Но со стороны твоего кавалера это очень некрасиво. Неужели ему все равно, залетишь ты или нет?
Я попрощалась с ней и повесила трубку в полной убежденности, что ненавижу Паттинсона. Почему этот гад не подумал о моей возможной беременности? Ну, конечно, это ведь будут не его траблы… это уже будут мои траблы. Тогда почему об этом не подумала я? Сколько дней прошло с моих последних месячных? Они закончились 15-ого, как раз, накануне моего отъезда. Сюда я попала 17 числа, то есть 18-ого по нормальному календарю…. Все наши сношения пришлись на пору условно безопасных дней, но просто на грани риска… а вдруг я забеременела от него, уже? Как узнать? Мне срочно нужен врач-гинеколог. Но что можно узнать на таком сроке…. Накручивая себя, я вылезла из джакузи и пошла в дом.
О таких вещах мужчина тоже должен беспокоиться, если ему дорога женщина, которая рядом с ним. Каким местом он думал, когда спал со мной? Жопою он думал, не гадай. И если бы Кэтрин мне об этом не сказала, я бы, наверняка, даже не вспомнила… в моей голове – опилки.
Абортировать его ребенка я не смогу, значит, придется рожать. А это последнее, о чем мне мечталось в жизни. Я вспомнила многие часы муторной боли, как это было с Сонькой. Вранье, что боль легко забывается. А потом еще три года кормления грудью, пеленки, памперсы и бессонные ночи, а у меня уже есть капризный ребенок, и я одна. Мама меня проклянет, если узнает, что я нагуляла беременность. Никто мне не поможет. Конечно, на его алименты мы могли бы жить, как короли. Но отцовство придется доказывать в суде, и если он просто откажется сдавать генетический материал для экспертизы, мы ничего не докажем. А в том, что он полная сволочь, нет ни малейших сомнений.
Если я беременна, мне не стоит пить противозачаточные, а вдруг это повредит будущему ребенку? У меня его еще не было, но я уже была готова отдать жизнь за белокурого мальчика с ЕГО глазами. Почему я думаю, что у нас будет мальчик? Почему я такая дура, скажите мне, кто-нибудь!
Переодевшись в джинсы и рубашку, я гордо отправилась к руководителю службы безопасности. Раз уж меня отсюда не выпускают, пусть сами шуруют по аптекам.
- Хай, гайз, - сказала я, уже не утруждая себя знаками приветливости. - Ай нид э тест прегнанз анд бэв контрол пилс.
Гайз округлили глаза: тест на беременность и противозачаточные таблетки – это просто взаимоисключающие параграфы.
- Well, ma'am, everything will be in one hour, – был вежливый ответ.

Я кивнула и, кипя от возмущения, отправилась домой… как я сказала? Домой?..
Вот он приедет, я ему задам.
Кипя от негодования и обещая себе устроить Паттинсону хорошую трепку, я со злости заснула на софе. Чертова разница во времени! Не поймешь – то ли ночь, то ли день…. У них тут днем – ночь, а ночью – день.
Я проснулась вечером, ближе в закату. Роберта все еще не было. Не на ком отвести душу, можно сказать. На столе в комнате, где я заснула, лежали несколько тестов на беременность и с десяток ярких коробочек различных оттенков розового цвета… противозачаточные, наверное. Я же не уточнила, что именно мне купить, и охране, видимо, прошлось скупить все.
Я покрутила коробочки в руках. Обычно таблетки выписывает врач. Мне же придется выбирать по цвету – естественно, что вкладыша на русском языке в коробках не было. Выбор контрацептива – это серьезная вещь. Я остановилась на тех, что были наименее розовые.
Их надо вроде принимать по часам. Я спустилась в кухню, налила себе воды и приняла таблетку, с видом Джульетты, выпивающей яд ради Ромео. Потом сделала тест. Полосочка была, как вы понимаете, одна. Но это ничего не означает – чертовы тесты вечно врут, с Сонькой у меня была одна полосочка целый месяц после задержки.
С улицы раздался шум подъезжающего автомобиля, я вздохнула, как вампир, подкарауливший жертву.
Паттинсон ворвался в кухню сам не свой. Подхватил меня на руки и закружил по комнате.
- Mary, I signed the contract! I'm just happy! Got out as soon as I could!

Он поставил меня на пол и, всмотревшись в мое хмурое лицо, соблаговолил заметить, что что-то тут не так.
- What is wrong? - обеспокоенно уточнил он.
- Ай эм прегнанс, – нахально заявила я, интересно, как он на это отреагирует.

У Паттинсона отвисла челюсть… он попытался что-то сказать, раскрыл было рот, но промолчал. Только смотрел на меня, как баран на новые ворота.
- Гад! - сказала я, вырываясь из объятий. И вообще – как он мог?? Разве так поступают нормальные люди? У меня совсем выскочило из головы, что я сама меньше всего думала о предохранении. Почему-то я только взвалила всю ответственность на него, не думая, что во всем цивилизованном мире об этом беспокоятся, в первую очередь, женщины.
- This is my child? How can you find out about it so early? – удивленно вопросил он. - It's hard. But then we're getting married tomorrow. What to do? Of course, it would upset all my plans. But I'm a decent person. Ready esti liability in full. Mary, why are you not protected?

Тут я поняла, что припереть его пузом плевое дело, как десятиклассника.
- Вай а ю нот протектид? - ядовито спросила я.
- I thought ... I didn’t think about anything but you ... I thought it was women's work ... you're saying ... you didn’t take care of it?? Now we have a baby. Of course, I'm getting married, about the question. But this ... for crying out loud!

Очень мило, значит, женитьба на мне - это аж прям краинг аут лауд. Мне было обидно, но и очень смешно.
- Ладно, успокойся, я вроде не беременна. Пока, – сказала я, сев на подоконник. - И жениться на мне тебе необязательно. Ай эм нот прегнанс йет. Би изи! Ю донт нид ту мерри ми.
Он взглянул на меня с укоризной. Словно я ему какие-то проверки устраиваю. В общем, могу чувствовать себя отмщенной за мой порванный билет и пересоленную яичницу.
- Is this a joke? Not funny, my precious. I want to marry you, do not hesitate. Only I can’t.

То есть ради ребенка он жениться может, а просто так – не может? Какой сложный человек. Мне осталось пожалеть, что я не беременна. И уже не буду.
- Ю синк джаст абаут ё селф. Майби, ай донт вонт ту гет мэррид ю, – окрысилась я. И вообще, с чего он взял, что я прям мечтаю выскочить за него замуж? Благодетель выискался… привык, что все без ума от Эдварда Паттерсона! И потом, вроде предлагать замужество – это его фирменная «смешная» шутка… - Итс нот сериоз релейшеншип.

И почему он смотрит на меня так, будто я неправду говорю… я ведь говорю, что он никогда мне не говорил, почему, если он не говорил, то я не могу сказать, что… если бы он сказал, то тогда, да – мог бы теперь так смотреть на меня, когда я говорю… но хотя я говорю, то, что он не говорил, что говорю правду. Надеюсь, я понятно объяснила.
Он кивнул.
- You have a talent spoil my mood, – после чего включил телик, переключил его на спортканал, достал себе пива из холодильника и стал смотреть бейсбол с самым милым видом.

Не могу сказать, что я поклонница тактики выжженной земли, но его спокойствие на этот раз меня взбесило. На такое утонченное пренебрежение способен только он. А мне хотелось швырнуть тарелку об пол. А об его голову – и вообще, сказочно соблазнительный вариант.
- Стоп дринк! – грозно сказала я, отнимая у него Хейнекен. – Я донт лайк, вен ю смел лайк биир.
Он философски пожал плечами и спокойно отдал пиво мне. Вывести его из себя этим мне не удалось.
- As you wish, my precious, – и продолжил смотреть бейсбол.
- Донт кол ми май прешесть! – завелась я.
- As you wish, my precious, – был ответ. Горлум долбаный!

Там что-то случилось, в этом проклятом бейсболе, стадион заорал, комментатор что-то заговорил, радостно задыхаясь, Паттинсон не сводил взгляд с экрана и тоже радовался – гол там у них, или как это называется, я не в курсе.
Я схватила пульт и выключила телевизор, рассчитывая этим его разозлить. Он отобрал у меня пульт, снова включил телик и с этой поры держал пульт в руках. Что мне прикажете делать? Бить посуду? Его же ничем не пронять, он такой же каменный, как этот подлый Эдвард Каллен. Держит тут меня в заложницах, совершенно непонятно, почему… и при этом, вовсе не собирается обращать на меня внимания, я кошка, что ли? Или собака? Обозвал меня собакой, а потом проституткой, порвал мой билет и даже лишил возможности купить новый… и совершенно не понимает, как меня напрягает чувство собственной беспомощности и зависимости от него по всем фронтам.
Когда бейсбол прервался рекламой, он с самым беспечным лицом вышел из кухни, забрав пульт с собой. Вернулся через минуту, с какой-то цветной коробочкой в руках.
- I ordered food. Are you hungry? Probably, yes. Eat it, you don’t cook.

Обалдеть не встать, какой заботливый. Решил покормить своего домашнего питомца? Мне захотелось крикнуть, как героиня Натальи Варлей в «Кавказской пленнице»: «Я объявляю голодовку!» .
Есть, действительно, хотелось, а вот капитулировать - нет. Поэтому я посмотрела на его потуги к примирению с высокомерным презрением. Хотя были ли это попытки помириться? Едва ли, это я себе льщу. По-моему, он наслаждается, издеваясь надо мной.
Ладно, у меня был последний козырь, и я решила его использовать.
- Ай… ай вил невер мэйк секс виз ю энимо, – злобно пообещала я. Конечно, вряд ли это его сильно тронет, но, может, заденет хоть немножко – он же взбороздил мне душу вдоль и поперек, будто колхозное поле - знатный тракторист, победитель социалистического соревнования…
- Why did you bought the pill? If you aren’t going to sleep with me, my precious?

Бито, мать твою. Вот же я спалилась! Миллион/ноль не в мою пользу.
Ладно, оставлю его наедине с его бейсболом, в конце концов, что я навязываюсь. Я бросилась из кухни, прям, как из одной из тех горящих изб. Все красная, как переваренная креветка. Чего я добиваюсь, собственно, новых унижений для себя?
Я его люблю, но я никогда ни о чем подобном не просила. Я готова оставить его в покое в любой момент, в любой, даже если мне проще вытащить сердце из груди и бросить его наземь, как Данко. Но он… совершенно не скрывая того, что я не более, чем очередная прихоть, которую он выбросит, как использованное средство индивидуальной защиты, когда она ему надоест, продолжает держать меня при себе. Не давая, в прямом смысле, даже рыпнуться ни в ту, ни в другую сторону. Я всегда пыталась быть независимой женщиной. Мне даром не нужна никакая каменная стена, за которой я могла бы спрятаться, проявляя женскую слабость и чинно складывая ручки на груди. Может, кто-то и ищет подобного, но не я – точно. Меня мучило ощущение собственной безвольности – вот сейчас он открытым текстом мне нахамил, а через пару минут придет, полезет ко мне, и я, уже вся такая счастливая, брошусь раздвигать ноги. Это недопустимая ситуация. У него есть все средства влиять на меня, а у меня нет ни единого способа повлиять на него. Ох, и влипла же я… а когда эта ситуация разрешится, мне будет очень трудно жить, чувствуя себя использованной. Мне придется год к психологу ходить. И жизнь - завершать свои гештальты… поеду куда-нибудь в буддийский монастырь теперь. Во всяком случае, ни за что больше близко не подойду ни к одному мужчине. Матушка Петси права – все они ублюдки.
Щеки пылали, а непролитые слезы жгли глаза. Я сидела в шезлонге у бассейна и невидящим взглядом таращилась на воду. На калифорнийском небе сгущалась ночь. Пели цикады, и глупые, как я, мотыльки летели на свет. Обжигали крылья, падали – и летели снова, в каком-то маниакально-мазохистском приступе. Я где-то вычитала, что это связано со зрением у насекомых, оно развивалось, когда в мире не было искусственного света, только солнце, луна и звезды. Они вовсе не хотят этой боли, просто летят на свет, полагая, что он – далекая звезда. А это всего лишь раскаленная электрическая лампочка.
Какая я все-таки глупая, типично русская вздорная баба… слушала его причитания на этом самое месте, не далее, как позавчера… о том, какие все вокруг злые и как используют его, и жалела его, нищастного – ну просто классическая маша фром раша. Только он забыл рассказать, что и сам относится к людям так же, как и они к нему: выгодно, нужно – спит или дружит. Перестанет быть нужно – помашет ручкой, и все. Может быть, та актриса любила его, а вовсе не собиралась использовать. Параноик, вот он кто. Но подозревает других в том же, что делает сам. Пусть бы встречался со своей Кристен Стюарт, она, небось, та еще стерва, которой он и заслуживает. Вот и аннигилировали бы они друг друга, не портя жизнь приличным людям.
Я тут дергаюсь и уже почти реву, а он преспокойно смотрит себе бейсбол.
Я уткнулась лицом в шезлонг и заплакала. Я сбежала бы отсюда, без вещей, без денег, без билетов и без документов, если бы смогла. Чертова ситуация – я его люблю, а он – козел. Почему меня всегда так тянет влюбляться в козлов? Я была на все сто процентов уверена, что он-то уж точно не козел. И просчиталась.
Я горько всхлипнула. На террасе раздались шаги.
- Mary, you know I love you. Do you want me to say it necessarily? So you can laugh at me and send me away? – господи, что такое он опять несет? Неужели ему недостаточно этого??

Не желая, чтоб он видел меня с красными глазами и распухшим носом, я тихо лежала ничком, не поворачиваясь и не шевелясь, как это иногда делала обиженная Сонька, если я не покупала ей мороженое.
- I am powerless against your tears. I just ordered you a ticket for tomorrow. To Russia.
Сердце подскочило к горлу и там забилось так сильно, что меня аж затошнило… тумороу?? Ту Раша???? Он меня выпроваживает, вы хотите сказать??? Прежде чем я успела подумать, какая-то часть меня заставила повернуться, упереться в него колючим зареванным взглядом и прошипеть:
- Нот! Ай вил нот гоу ту Раша тумороу. Ай вил флай виз ю ин мандей он прайвит джет. Ю кэнт дисайд ит фром ми.

---

Источник: http://www.only-r.com/forum/38-331-1

---