Рождественская сказка
Клементина смотрела на свою племянницу со смесью гордости и жалости. Она воспитывала ее с раннего детства, помогая неожиданно овдовевшему брату, и не слишком-то верила в то, что взрослея, дети меняются иногда кардинально. Да, Сандра после того, как покинула родное гнездо, повзрослела, но особых перемен тетушка не замечала до того момента, пока девочке не встретился молодой, красивый, амбициозный — мечта всех девушек округи, - Андре Совинье. Чем он так зацепил Сандру, осталось непонятным, что еще более интересно — чем она зацепила его? Наследство в близлежащем будущем ей не светило, хотя два антикварных салона ее отца, конечно, могли привлечь внимания Андре. Тетушка, впадающая периодически в творческие запои, не сразу заметила, как племянница просто оказалась околдованной этим типом. А поскольку не слишком вписывалась в его стандарты, то с упорством, достойным лучшего применения, взялась исправлять недостатки.
Девочка меняла шкурку как змейка. У тетушки до сих пор остались детские рисунки Сандры с изображением принцессы-детектива (племянница была увлечена идеей нарисовать комикс). Пацанка в драных джинсах, короной набекрень на непокорных кудряшках темного золота, с огромными синими глазами и щедрой россыпью веснушек над задорным вздернутым носиком — совсем не похожая на принцессу, но зато копия самой юной художницы. А теперь перед тетушкой сидела уверенная в себе молодая бизнес-леди: элегантный костюм плотного шелка смотрелся идеально на тонкой фигурке, веснушки выведены современными отбеливающими средствами, волосы уложены в строгую прическу. Но та девчонка -сорванец никуда не делась, а просто спряталась до поры до времени. По крайней мере, так думала Клементина, и только немного морщилась, когда племянница говорила с ней снисходительным тоном умудренной жизнью женщины: «Тетушка, оставь романтические фантазии для своих графических романов. У тебя это неплохо получается и ты доставляешь радость многим читательницам-зрительницам!».
Сегодня Сандра заехала к тетушке буквально на несколько минут: предупредить, что праздновать Рождество будет с небольшой компанией у Андре в загородном доме, появиться только к Новому году. Застала свою родственницу в полном раздрае чувств — малой ей переживаний насчет племянницы, так еще никак не складывается, не рисуется новый графический роман на основе нашумевшей трилогии. Заказ очень выгодный, издательство поставило жесткие сроки: автор еще не давал согласие на экранизацию, поэтому был шанс привлечь большую часть аудитории к себе и собрать дивиденды. А потом пусть подбирают актеров под графический образ!
- Тетушка, ты же не хотела браться за эту вещь, - Сандра, несмотря на возникающее в последнее время непонимание, живо интересовалась работой Клементины и была всегда почетной первой «читательницей». Поскольку давно уже сняла «розовые» очки и относилась к жанру любовного романа с некоторым скептицизмом, то порой давала дельные советы, в отличие от всех редакторов-консультантов. - У тебя получается шикарный орнамент! Прям-таки отсылает в историю! Это в кои-то веки не фэнтези с непонятными датами и путешествием во времени?
Под настороженным взглядом тетушки Сандра перебирала листы с набросками, задерживаясь то на одном, то на другом, потом изумленно повернулась к Клементине:
- Я не поняла! У тебя шикарно нарисованы бытовые подробности, второстепенные персонажи как живые, а главные герои только спиной и как в дымке. Почему?!
- Я их не вижу, - еще вчера бы тетушка порадовали бы знакомые, но такие забытые синие искорки неподдельного любопытства в строгих глазах племянницы, а сегодня она почти их не заметила. - Не вижу, понимаешь. Я, пока читала первую и вторую книги, видела, ощущала, а прочла последнюю — поняла, что все не то, не так. И все...
- Тетушка, откажись, не мучайся, - Сандра отложила листы, начала говорить о своих планах, опять вернулась к листам, перебрала. Кинула взгляд на три потрепанные книжки, которые, видимо, тетушка зачитала до дыр. Посмотрела на совершенно опустошенную Клементину, которая, кажется, даже не слушала свою любимую девочку, погруженная в творческие муки. - Ну все, я возьму эту макулатуру на ночь, прочитаю по диагонали. И не обессудь: если это полный отстой, то я сама позвоню твоему редактору и откажусь от твоего имени от заказа. Ты мне нужна физически и психически здоровой, я не могу бросить тебя почти на две неделе в таком состоянии. Не отец же тебя будет опекать! Ты иногда просто как ребенок, право слово.
Сандра сдержала обещание. Отказавшись от ужина с Андре в ресторане, она уединилась в своей комнате с какао, печенюшками и маленькими пироженками (ее тайная слабость), и погрузилась в чтение. Первые страницы действительно читались по диагонали, хотя, надо отдать должное автору, он знал о чем писал, ее, как неплохо знакомую с историей вещей (она училась на искусствоведческом факультете и помогала отцу в одном из салонов), не покоробили никакие неточности. Постепенно стилистика мрачной романтики, атмосфера мистической предопределенности захватывали все сильнее, а чувства героев (три книги объединялись одним временным пластом и некоторым родством персонажей) заставляли сопереживать. И вдруг.... Конец третьей книги просто шокировал. Сандра забыла, что можно плакать над книгами. А последние строчки она не видела из-за слез.
«Толпа взревела от восторга, когда костер, разгоревшись, ярким искристыми столпом взметнулся в небо и поглотил скорчившуюся в предсмертных муках фигуру. Король, который с балкона дворца вместе с молодой супругой наблюдал за казнью государственного преступника, обвиненного в ереси, покосился на жену. Красивое лицо было белее мела, но королева ни разу не опустила сухих, лихорадочно блестевших глаз, впитывая все подробности сожжения. Его величество вздохнул спокойно: теперь для ревности не было места. Улыбка раздвинула тонкие губы, он поднялся, подал супруге руку:
-Пойдемте дорогая, скоро Рождество. Теперь и мы, и наши верные вассалы могут праздновать его спокойно, не опасаясь близкого бунта.
Королева согласно кивнула головой, и венценосная чета удалилась, неторопливо шествуя между расступившимися в почтительных поклонах придворными. И никто из них не обратил внимание ни на окаменевшее лицо молодой статс-дамы, следовавшей за ними в группе наиболее приближенных особ, ни на изящное мужское кольцо в ее судорожно сжатых пальцах. И уже тем более никто не услышал проклятие, которое было послано помертвевшими губами в спину супругам с такой всепоглощающей ненавистью, что оно просто не могло не сбыться».
Девушка провела пальцами по строчкам, как будто хотела на ощупь убедиться в том, что правильно прочитала текст, вытерла непрошеные слезы со щек и решительно захлопнула книжку. Посмотрела мельком в зеркало напротив дивана и на мгновение увидела там расстроенную заплаканную девчонку с непокорными рыжими кудряшками и веснушками на побледневшем лице, а отнюдь не взрослую женщину. «Ну тетушка, удружила, вернула в детство. Все. Умываться, спать и долой все романтические бредни».
Сандра гордо не стала прятать глаза под черными очками, когда на следующее утро пришла к тетушке. Просто объяснила свои припухшие покрасневшие веки бессонной ночью: прочесть три книги — это потратить не полчаса свободного времени. Зато вердикт вынесла беспощадный:
- Автор просто совершила убийство. Чего она испугалась — непонятно. Наверное, устала писать. Откажись, тетушка, от этого контракта. С таким финалом это просто тупик. Если нужна неустойка, то я помогу тебе ее оплатить.
- Нет, эта работа меня затягивает как мистический туман. И я тоже думаю, что автор явно что-то скрывает за этим жестоким, расчетливым убийством главного героя, - Клементина выглядела сейчас получше, чем накануне. Видимо, сегодня она решила выбрать образ дамы эпохи декаданса, у творческих людей это бывает. Вся в развевающихся черных шелках, с соответствующим макияжем, с длинным мундштуком в изящных пальцах, она наслаждалась своим стилем. - Теперь у меня просто иная цель: я хочу показать последними кадрами, что это не финал, что это только начало интриги. И если придется главных героев рисовать всегда со спины кроме сцен на балах-маскарадах, где они в масках, то значит, так и будет. Такой вот авторский ход художника — дает возможность разгуляться фантазии читателей.
Сандра улыбнулась — ей понравился настрой родственницы:
- Тетушка, в отличие от этого автора ты будешь на коне. Давай по чашке чая и я пойду, мне еще собраться надо, Андре ужас как пунктуален.
Лицо Клементины на секунду омрачилось:
- Ох, деточка! Надеюсь, что духи Рождества тебя не покинут и лишат хоть ненадолго холодного рассудка, чтобы ты поняла свою ошибку.
- Конечно, - красивые губки девушки изогнулись в насмешливой улыбке. - Санта Клаус позвонит в своей колокольчик, и я откажусь от всего, к чему шла с таким трудом в течение 2-х лет. Тетушка, давай пить чай.
Казалось, обе забыли о цели прихода Сандры. Но как только за племянницей закрылась дверь, Клементина схватилась за вновь обретенное мучительное богатство — книги, одной рукой лихорадочно перелистывала маленькие томики, а другой — уже тянулась к карандашам и бумаге. А Сандра, пока собиралась, пока ехала в машине, все думала: то злилась на тетушку, которая своими книгами попыталась вернуть к жизни романтическую дурочку, то пыталась понять автора, так безжалостно расправившегося с героем как будто в наказание за нечаянно-отчаянную любовь, то (смешно сказать!) пыталась сама мысленно исправить финал книги и придумать более оптимистичное окончание.
Она настолько задумалась, что не сразу заметила, как изменилась погода: как часто бывало в зимнее время на побережье Бретани на дорогу вдруг опустился густой туман. Машин и без того было немного в эти предрождественские дни, а к вечеру их поток иссяк и при очередном повороте маленький автомобиль Сандры элегантного глубокого синего цвета с городской низкой посадкой оказался вообще в одиночестве.
- Не тот поворот, черт, замечталась! - Сандра ругнулась про себя, глянула на навигатор, который деловито пересчитывал маршрут, и стала высматривать место для безопасного разворота. Сначала, в сгущающимся тумане, она увидела неплохую площадку, а подъехав поближе, разглядела и ворота — старые, давно не закрывающиеся, с облупившейся краской на когда-то вычурных выкованных узорах. Почему-то пришли в голову рассказы Андре о том, что в далекие времена здесь были владения кельтов и святилища друидов, об оставленных усадьбах и до сих пор мирно существующих привидениях. Рассказывалось это по вечерам, у уютно горящего камина, в небольших компаниях, лениво-низким «сексуальным» голосом, а вспомнилось сейчас — холодным зимним вечером в пустынным месте. Она уже была готова поскорее уехать, но обратила внимание на чугунные узоры — уж очень они напоминали орнамент на листах тетушки. Сандра нажала на тормоз, разглядывая завитки, и вдруг увидела как в створках ворот появился высокий, стройный черный силуэт в призрачном лунном свете, а в руке он держал что-то очень странное, похожее на серебряную змею, и создавалось полное впечатление, что в ухе поблескивала серьга. Она так перепугалась, что на секунду потеряла всю свою невозмутимую элегантность, чуть ли не подпрыгнула на сидении, вскрикнула, вместо тормоза нажала на газ, машину резко рванула вперед прямо на ворота и человека, стоящего там. Сандра в панике двумя ногами нажала на тормоз, пронзительно завизжали колодки, она попыталась вывернуть руль, ремень безопасности пребольно врезался в плечо — и ее поглотила спасительная темнота.
- Эй, мадам или мадемуазель, как вас там, вы не очень пострадали? - чья-то рука аккуратно потряхивала ее за плечо, голос был очень приятный, хотя не сказать, что выражал дружелюбие.
Она открыла глаза, провела рукой по лбу, с опаской посмотрела на говорившего: он по-прежнему стоял на фоне дымки лунного света, поэтому лица было не разглядеть. Но серьги в ухе все-таки не было.
- Вы меня так напугали! Нельзя же появляться ниоткуда.
- Мне казалось, что хозяева дома могут выходить в любое время, особенно, если их покой тревожат незваные гости.
- Извините, мне надо было просто развернуться. И я не знала, что здесь кто-то живет.
- Ну да, - красивый мужской голос звучал насмешливо, - я просто здешнее привидение, охраняю клад друидов.
- Отойдите, пожалуйста от машины. Со мной все в порядке, Спасибо за беспокойство, мне просто надо развернуться и уехать. Меня давно ждут, - обычно Сандра не была такой надменной, но этот неприветливый человек пугал и волновал ее одновременно. У нее даже руки подрагивали.
Не дожидаясь, пока незнакомец исполнит ее просьбу, девушка решительно повернула ключ в замке зажигания — и тишина. Машина не подала не единого признака жизни. Она сделала несколько попыток — безрезультатно. Хозяин заброшенной усадьбы отошел обратно к воротам, но не торопился уходить, с интересом наблюдая за попытками Сандры справится с упрямым автомобилем. Его присутствие немного нервировало, но уже не пугало. А злость помогла справится с нарастающей беспричинной паникой. Раздраженно отшвырнув ключ зажигания на сидение, Сандра достала мобильник. На приветливо загоревшемся экране вместо значка антенны ехидно помаргивал красный крестик — сеть не находилась. Она посмотрела опять в сторону незнакомца. Ее глаза уже достаточно привыкли к темноте, она разглядела, что в руках у него явно была не змея, хоть и серебряная, а всего лишь трость с таким необычным набалдашником. Сидеть в машине с неработающим двигателем зимней ночью было, по крайней мере, глупо, идти и просить помощи у абсолютно незнакомого, весьма подозрительного мужчины — достаточно опасно. «По крайней мере пойму, чего опасаются добропорядочные девушки,» - мрачно подумала про себя Сандра, решительно выходя из машины и направляясь к воротам.
- Мне надо позвонить, чтобы за мной приехали. Это возможно? У вас есть городской телефон? Можно им воспользоваться? - Сандра старалась держаться независимо, но когда даже на каблучках ты еле достаешь до середины головы собеседника, это немного затруднительно.
- Есть. И телефон, и почтовые голуби -что быстрее сработает, - мужчина повернулся, неловко покачнулся и поспешил опереться на палку. - Пойдемте. Будьте осторожны. К сожалению, фонари на дорожках не горят.
- Привидениям не нужен свет? - чем дальше они отходили от ворот, тем более скованно себя чувствовала девушка, поэтому и шутки были не слишком удачные. Но судя по хмыканью, нелюдимый хозяин оценил ее усилия:
- Ни привидения, ни кладоискатели не любят много света. Так что это привлекает одних и помогает другим. Прошу. Телефон в гостиной.
Сандра была уверена, что они идут в дом, темной громадой возвышающийся в глубине заброшенного сада, но мужчина привел ее к маленькому флигелю, смотрящемуся как сказочный домик в заколдованном лесу: аккуратно покрашенный, со слегка припорошенным снегом крыльцом, в окошках поблескивал свет, полное впечатление, что там горели не лампы, а свечи.
Хозяин придержал дверь, пропуская неожиданную гостью внутрь. Сандра чуть задержалась на пороге: здоровый инстинкт самосохранения удерживал ее от последнего шага, а нездоровый дух авантюризма и упертости заставляли не робеть перед лицом неизвестности, и смело идти вперед.
Внутри ничего страшного не оказалось. Действительно, в гостиной лампы были потушены. А те отблески живого огня, которые виделись с улицы, были от пламени камина, который давал и тепло, и создавал уют в небольшом помещении. На столике в углу была даже украшена маленькая ель, хотя, кажется, хозяин приложил к этому минимум усилий: несколько ниток мишуры и два одиноких шара -один синий, другой с переливами от розового до белого, - немного шокировали своей неуместностью и никак не наводили на мысли о празднике.
- Телефон на тумбочке, - проговорил хозяин, включая свет. Мужчину нельзя было обвинить в излишнем гостеприимстве. Кивнув гостье на аппарат, он молча сел в кресло у камина и вытянул больную ногу к огню.
Сандра и не ждала особых любезностей, ее вполне устраивало положение дел. Она набрала номер, и пока ждала соединения (связь все время срывалось, приходилось повторять попытку), незаметно оглядывалось. Мебель была хотя и старая, но в едином стиле, у хозяина (или хозяйки?) был вкус. Переводя взгляд с предмета на предмет, она добралась и до кресла, где сидел незнакомец. Он прикрыл глаза — то ли дремал, то ли просто не хотел особо смущать девушку, - и она могла безбоязненно его рассмотреть. Возраст абсолютно не угадывался. Ему можно было спокойно дать от 30 до 50. Немного сухощавое лицо, без морщин, только с глубокими складками в уголках рта, высокие скулы, волевой подбородок. Гладко выбрит (что создавало сразу благоприятное впечатление) и сурово сдвинутые густые брови ( что настораживало). Светло-русые волосы, видимо, от природы были волнистые, и даже короткая стрижка не могла это скрыть, а упрямая светлая прядь, упавшая на лоб, наводила на мысль о нелегком характере самого хозяина.
Почувствовав взгляд, он неожиданно резко открыл глаза — и Сандру окатило холодом. Серые глаза... Господи, она ведь сто раз пыталась с тетушкой по описаниям из любовных романов создать глаза цвета неба, опавшей листы, холодного моря, расплавленного серебра. Сколько сравнений она прочитала, и над сколькими подхихикивала. Этот серый цвет не подходил не под одно из них. Это были мертвые глаза. Такой оттенок серого она видела только один раз в жизни, когда побывала на свежем пепелище. Все когда-то живое в том месте было покрыто такой же серой пылью смерти. Девушка невольно попятилась, чуть не уронила телефон, упершись в тумбочку. Даже не сразу смогла ответить на слегка раздраженный, но такой желанный голос Андре. Отвернувшись от напугавшего ее мужчины, она быстро объяснила ситуацию, выслушала снисходительную нотацию, как надо пользоваться автомобилем вообще и навигатором в частности, и успокоилась, когда Андре пообещал приехать за ней в течение часа. Он даже не спросил точного адреса, сориентировавшись на фразу про заброшенный дом. Договорив, Сандра медленно положила трубку, и стараясь не поворачиваться к хозяину, сказала:
- Я, пожалуй, пойду к машине. Он скоро подъедет
- А зачем вы вывели веснушки? - если хозяин хотел шокировать, то он своего добился. Изумленная девушка повернулась к нему, уверенная, что испуг сыграл с ней злую шутку, и она явно что-то не так расслышала.
-Зачем вы вывели веснушки? - терпеливо повторил мужчина. Он уже встал, трость осталась лежать у кресла, а он подошел к камину, практически не хромая, как будто и не нуждался в экстравагантном аксессуаре с головой змеи. - Они придавали вам неповторимость, а сейчас вы одна из многих.
- Каждый человек неповторим, - сказала она избитую фразу, не зная, что ответить. И неожиданно ляпнула: - Просто веснушки это слишком по-детски.
- Когда слегка за 20, всегда хочется выглядеть старше, - мужчина улыбнулся одними уголками рта. Высокий, стройный, в теплом темном свитере и джинсах он прекрасно выглядел и не должен был наводить на мысль об опасности. Но стоило посмотреть в бездонные безжизненные глаза, как сердце ухало в пятки и становилось трудно дышать. И не смотреть в них тоже не получалось, они притягивали и завораживали.
Сандра с трудом отвернулась и поскольку на дороге к двери теперь надо было пройти мимо взволновавшего ее мужчины, она предпочла направиться к елке:
- Видимо вы вспомнили про Рождество только сегодня, почти накануне?
- Честно, даже не думал. Просто сынишка молочника спросил, куда я буду складывать подарки, если у меня не висит над камином носка и не стоит елочки. Пришлось вспомнить старину Клауса.
- Вы так говорите, как будто были лично с ним знакомы, - она стала поправлять мишуру, стараясь не оглядываться. Мужчина негромко рассмеялся:
- Подобный комплимент из уст молодой девушки звучит почти как приговор. Сразу чувствуешь себя развалиной.
- Я не хотела вас обидеть, - посчитав, что крайне неприлично так долго стоять спиной к собеседнику, Сандра повернулась к хозяину дома. Тот по-прежнему стоял у камина, и не отрываясь смотрел на девушку.
- Вы так внимательно меня разглядываете, как будто у меня что-то не в порядке.
- Нет, что вы. Вы прекрасно выглядите. Просто я все время пытаюсь вспомнить, где я вас встречал раньше. Вам не кажется, что мы уже давно знакомы?
- Нет. Вряд ли, - Сандра улыбнулась. - Я, пожалуй, пойду. Скоро Андре приедет.
Ей пришлось пройти мимо камина, не слишком -то много было места для маневра. Он только протянул руку и , даже не делая шага вперед, смог ухватить ее за запястье. Руки у него оказались на удивление горячими:
- Куда же вы убегаете? А как же благодарность прекрасной дамы за спасение?
Сандра растерялась. Она в первый раз оказалось в такой двусмысленной ситуации. Сердце билось как заячий хвост где-то в пятках, щеки вспыхнули румянцем. Она посмотрела в жесткое лицо, обожглась о холодные глаза, завороженно очертила взглядом четкий контур чувственных губ. Кольцо пальцев вокруг ее запястья сжималось все сильнее, девушка вынужденно сделала шаг вперед, почти прижавшись к мужчине. Улыбнулась с вызовом:
- Хорошо, я вас поцелую. Вы примете такую благодарность от прекрасной дамы?
Она приподнялась, стараясь дотронуться разом пересохшими губами всего лишь до мужской щеки, но он слегка повернул голову , и их губы соприкоснулись. Это был не поцелуй, а только мимолетная встреча. Горячее дыхание опалило ее уста, они покорно приоткрылись, и почти тотчас Сандра резко отпрянула от мужчины, прижав пальцы ко рту.
- Очень хорошо. Какая любопытная сцена, - голос Андре звучал раздраженно.
- Андре! - Сандра с облегчением вырвала руку, кинулась к молодому человеку, вошедшему в незапертую дверь. - Как хорошо, что ты быстро приехал!
- Я смотрю, тебе тут не давали скучать, - Андре был сердит, он с вызовом посмотрел на невозмутимо стоящего хозяина дома, но сдержал злые слова, как-то быстро сникнув под холодным взглядом. - Надеюсь, тебя тут не обижали?
- Нет, все в порядке, - Сандра тоже повернулась к хозяину. - Спасибо еще раз. Если вам не помешает, я бы оставила машину до утра. А утром я бы вызвала ремонтников.
- Не помешает. Завтра мне надо будет выехать, но выезд большой, для меня это не проблема. Извините, что не провожаю. Нога … Слишком реагирует на сырость.
Когда дверь за незваными гостями закрылась, мужчина подошел к нелепо украшенной елочке, щелкнул ногтем по разноцветному шару:
- Ну что, старина Клаус? Ты решил надо мной подшутить? Или вознаградить?
Шарик безмолвно покачивался на еловой лапе, радужно переливаясь в свете камина, отражая в своих блестящих боках то свежую зелень соседних ветвей, то кривоватую мужскую ухмылку.
Оказывается она действительно ошиблась буквально на один поворот, поэтому за ней и приехали так быстро. О увиденной сцене у камина Андре не проронил ни слова. Сандра, которая настроилась на объяснения, сначала порадовалась, потом — удивилась, а потом насторожилась. Да, в самом начале их знакомства, кажется после просмотра какого-то элитного мелодраматического фильма, Андре заметил, что ревность — это пережиток прошлого. Чувство собственности по отношению к определенному человеку просто смешно и нелепо. Сама по натуре крайне эмоциональная, она поразилась такому суждению и порадовалась за свое будущее спокойствие, ведь ей приходилось часто иметь дело с мужчинами в салоне отца, и ревность избранника к каждому, кому она улыбнется, была бы большой помехой. Но здесь-то он застал не просто беседу с улыбкой, даже ни легкий флирт, а вполне определенное действие — сладость губ его женщины испробовал посторонний мужчина. При воспоминании о прикосновении властных губ, горячем дыхании — удивительном чистом, с легким ароматом хорошего табака - смешавшимся с ее, Сандра опять покраснела, коснулась мизинцем своих губ, покосилась украдкой на Андре: он невозмутимо рассуждал о преимуществах новых навигаторов, которые помогают вести машину даже в густой туман. Кажется он вообще не замечал смущения своей подруги. «Или ему все равно, или он очень уверен во мне», - почему-то даже второе предположение не порадовало Сандру. Ох тетушка, не вовремя подсунула книжку, разбудила эмоциональность!
Вилла Андре выглядела достаточно претенциозно, даже внутреннее убранство было призвано не столько создавать уют, сколько производить впечатление. Как с небрежным достоинством обронил в разговоре молодой человек: «Это рабочая обстановка. Здесь мы часто с отцом приводим клиентов для заключения важных контракты».
Рождество они собирались праздновать небольшой компанией: Андре с другом и его подругой и Сандра. Мило, почти по-домашнему. Но девушку ждал не слишком приятный сюрприз в лице еще одной пары, присоединившей в самый последний момент, по словам Андре. Ее заклятая подруга-соперница еще по искусствоведческому колледжу Изабель с женихом встретили Сандру в гостиной.
- Ты как обычно, дорогая, не можешь без приключений! - обворожительная улыбка миниатюрной блондинки окончательно испортила Сандре настроение.
- Ничего страшного, - Андре с чуть наигранной усталостью опустился в кресло. - Она оказалась у нашего сурового соседа. Я так боялся попасть в дом с привидениями, а оказывается он живет во флигеле!
- Ты его знаешь? - Сандра немного задел пренебрежительный тон Андре, но любопытство пересилило.
- Конечно, - молодой человек удивился нелепости вопроса. - Алекс де Гранвиль, последний представитель какого-то аристократического рода, слишком древнего для того, чтобы сохранить потомков, историк. Он относительно молод, слегка за 30, но у него уже масса научных трудов, которые приносят ему неплохие деньги, судя по всему. А два года назад их группа исследовала на побережье какие-то древние кельтские капища и попала под обвал. Поговаривали чуть ли не о криминальной истории, но кончилось все печально: кто-то погиб, он покалечился. Теперь живет один, даже свою невесту прогнал. А злые языки утверждают, что он - призрак, восставший из могилы.
- Так значит здесь есть клады до сих пор ? - Изабель, как обычно выхватывала из всего сказанного только то, что ее интересовало. - Может быть Рождество встретим в пещерах? И ровно в двенадцать часов пойдем искать сокровища!
- Ты такая романтичная, Бель! - с легкой насмешкой проговорил Андре.
Сандра, с с чашкой чая сидевшая чуть в стороне от компании, неожиданно с неудовольствием заметила, что оказывается легкий романтизм в посторонних девушках Андре привлекает больше, чем в ней — ее бы он давно «запилил» за такое высказывание. А этот томный взгляд Изабель, направленный не на своего жениха? Она явно искала не то сокровище, о котором говорила.
Сандра с силой опустила чашку на блюдце, тонкий фарфор жалобно звякнув, привлек всеобщее внимание. Оторвались друг от друга приятель Андре и его спутница, жених Изабель поднял голову от ноутбука с биржевыми сводками, ехидно улыбнулась его невеста, в немом вопросе удивленно поднял безупречную черную бровь хозяин дома.
- Извините, устала. Я, пожалуй, пойду к себе.
Она чуть замешкалась на верхней площадке вычурной лестницы, ведущий в гостевые комнаты второго этажа, и услышала воркование «подруги»:
- Как ты можешь планировать жизнь с этой снежной королевой? Она же тебя заморозит! Совсем как мой Филипп.
Не дожидаясь ответа Андре, Сандра стремительно пошла в свою комнату. Но дверью хлопать не стала. Она ведь так гордилась своей выдержкой, своей «взрослостью». Была счастлива, что такой мужчина — красивый, надежный, - обратил на нее свое внимание и даже предложил подумать о совместном будущем. А теперь она страдает от обиды и ревности. О, Господи, у нее явно разгулялись нервы. И все из-за него. Как там сказал Андре? Восставший призрак? Мужчина с мертвыми глазами и обжигающем поцелуем? Она прикоснулась пальцами к губам и почему-то ей сразу представилось суровое неулыбчивое лицо незнакомца, а не сдержанно-благородное — Андре, хотя всего лишь день назад она грезила именно о его прикосновениях!
Остаток ночи для нее прошел крайне беспокойно. Снилась какая-то чушь — клады и пираты, короли и королевы, жертвы и палачи. Серые глаза и какой-то лихорадочный шепот, звавший ее настойчиво и страстно. Проснулась она задолго до рассвета, потому что больше не смогла вынести этого ночного кошмара.
Быстро приняла душ, оделась, решив про себя, что надо заниматься делами, а не маяться дурью, портя себе настроение. Андре же уверен в ней, почему же она в нем сомневается? Кстати, книжек у тетушки больше брать не будет. Мобильник, ключи от машины. Документы. Сейчас она позавтракает, дозвониться до страховщиков и автомастерской, и когда Андре встанет, она уже все решит, и ему останется только подвезти ее к оставленной машине, чтобы встретить мастера и эвакуатор. Проходя по коридору к лестнице, она услышала какую-то возню за приоткрытой дверью. Скользнув равнодушным взглядом в комнату, она остановилась, пораженная. Андре, ее хладнокровный и практичный Андре, почти нагой, целовался с Изабель, покинувшей в столь ранний час постель жениха ради любовника. Полотенце на бедрах мужчины с идеально вылепленной фигурой ничуть не скрывало его вожделения, а силиконовая красотка вообще предпочла обойтись без лишней материи на теле.
Как во сне Сандра отошла от двери, пошла не оглядываясь дальше по коридору, все убыстряя и убыстряя шаги. Трясущимися руками натянула сапожки и стремительно вышла на улицу. Она уже почти бежала по направлению к трассе, не замечая, что туман рассеялся и установился легкий морозец, а ее элегантное, подаренное Андре кашемировое пальто сиротливо осталось висеть на вешалке в холле. Уже на шоссе, придя в себя от шума изредка проезжающих мимо машин, она остановилась, стирая непрошеные слезы со щек, вытащила мобильник, чтобы позвонить тетушке. Тот оказался разряжен.
- Черт, черт, черт!! - отшвырнула бесполезный кусок пластмассы прямо в свежевыпавший снежок, решительно одернула пушистый свитер и зашагала вперед.
- Может вас все-таки подвезти? - она не сразу услышала голос из машины, уже несколько минут медленно ехавшей рядом, хотела отказаться, но увидела за рулем своего вчерашнего знакомого.
- Да, спасибо, - почти не глядя в его сторону, она села на переднее сидение. - Мне наконец-то надо разобраться с автомобилем.
- И вы хотели дойти до него пешком?
- Погода хорошая, - она могла гордиться своей выдержкой, хотя не знала, как это выглядит со стороны. И даже попыталась высокомерно отстраниться, когда мужчина, опять остановив машину на обочине, бережно привлек девушку к себе за плечи:
- Поплачьте, это помогает. Горе надо выплакать, иначе оно убьет вас.
Мягкий голос, полный сочувствия, стал последней каплей. Слезы неудержимым потоком опять хлынули из глаз, она уткнулась лицом в колючий свитер, хранящий запахи хорошего парфюма, табака и чего-то еще неуловимо мужского, ощутила тепло надежных объятий, и разрыдалась. Она плакала навзрыд, почти как в детстве, когда себя жалеешь гораздо больше, чем того заслуживаешь. Когда прерывистые всхлипывания стали утихать и уже не дрожали плечи, Алекс тихо спросил:
- Он что, выгнал вас из-за вчерашнего?
- Нет, он удивительно не ревнив. В отличие от меня. Так что это не он из-за вчерашнего, а я из-за сегодняшнего, - Сандра с неохотой оторвалась от мужского плеча, вытерла мокрые дорожки на щеках, трогательно шмыгнув носом.
- Он целовался с другой?Надеюсь, не под омелой?
- Мы не в Америке. И он не просто целовался. Нет, представляешь, - Сандра в легкую перешла на «ты», даже не заметив. - Представляешь, я просто не ожидала. Они вдвоем, в пустой комнате, почти в чем мать родила. Мимо мог пройти хоть полк солдат, они бы не увидели!
- Бывает.
- Как любой мужчина ты готов его оправдать? - слезы высохли сразу.
- Нет, - Сандра уже была готова выскочить в праведном гневе из машины прямо на снег, но этот короткий ответ удержал ее на месте.
- Тогда поехали? - примирительно спросила она, и автомобиль плавно тронулся.
Оказалось, вызвать мастеров за два дня до большого праздника практически невозможно. Накануне был еще большой туман, сегодня гололедица, они были заняты более существенными авариями, чем просто неработающая машина у чьего-то крыльца. С большим трудом и за большие деньги ей удалось договориться о приезде мастера на следующий день. Оставался вопрос, куда ей на это время деваться самой. Не к Андре же возвращаться. Желание звонить тетушке тоже почему-то пропало.
Алекс во время ее телефонных переговоров был на кухне, варил кофе,жарил тосты. Вопрос куда ей деваться, разрешил с легкостью, как только появился в комнате с подносом:
- Оставайся. Мастер же приедет сюда, а не в другое место. Я не слишком приятная компания, но комнат здесь достаточно. И все с замками, если тебя напрягает присутствие постороннего мужчины.
- А тебя присутствие посторонней женщины не напрягает? - спросила почти зло, чувствуя накатывающую волну непонятной,отчаянной обиды.
- Посторонней — нет. Тебя -да. Но хотя я , может быть, и не совсем идеальный мужчина, - он кивнул на свою трость, сейчас лежащую у кресла, - но еще не настолько потерял самоуважение и здоровье, чтобы пользоваться случаем и благоприятным стечением обстоятельств.
- Я не это имела в виду, - немного смешалась Сандра.
- Я знаю. Для меня ты прекрасна, обольстительна и желанна с первой минуты появления. А твой Андре — просто бабник и козел. Но я не не хочу, чтобы под влиянием минутного порыва ты совершила ошибку, за которую возненавидишь и себя и меня.
Его слова, вполне понятные по отдельности, связались в какое-то немыслимое кружево, и Сандра не нашлась, что ответить. Щеки загорелись, сердце стучалось пойманной птицей, но разум, который за два долгих года привык быть главным, отказывался воспринимать действительность. В комнате установилась такая пронзительная тишина, что даже позвякивание ложечки в кофейной чашке отзывалось колокольным звоном по всему дому. Чтобы как-то нарушить тягостное молчание, Сандра спросила первое, что пришло в голову:
- А здесь действительно до сих пор находят клады?
- Действительно. Только не в том понимании, которое мы привыкли вкладывать в это слово. Всякие черепки, свидетельства поселений, предметы культа друидов. В конце концов ведь обычай празднования Хэллоуина тоже имеет кельтские корни, и здесь много этому подтверждений. Это интересно для тех, кто понимает, но скучно для обычных людей. К сожалению, не все это осознают. И тогда случаются разные... неприятности.
- Типа того обвала?
- Хм-м.. соседская осведомленность поражает, - Алекс уселся поудобнее, вытянул ногу. Он старался не смотреть в сторону Сандры, обращая свой взор куда угодно — на потухших камин, в пустую чашку, на сверкание снега за окном. - Да, типа того обвала, соседи правы.
- А то, что ты прогнал свою невесту, тоже правда? - ее вопрос прозвучал тихо, но он разобрал каждое слово. Ложечка замерла в его руке, он помолчал, Сандра уже думала, что он проигнорирует ее вопрос, но Алекс неожиданно заговорил:
- При травмах головы очень часто наступает временная амнезия. Так организм борется с последствиями травмы: просто старается забыть, стереть из памяти все то, что привело к несчастью. У меня этот период длился недолго. И Софи честно всегда была рядом. Она старательно ухаживала за мной, терпела вспышки гнева и отчаяния... А я... А я даже не помнил, что мы любили друг друга. И не вспомнил. А она так увлеклась ролью сиделки-невесты-страдалицы, что я просто испугался сгореть в ее пламени самопожертвования. И я прогнал ее, что, наверное, при взгляде со стороны было очень не благодарно. Но она пережила. Сейчас замужем, недавно родила, ухаживает за парализованной матерью своего мужа. - Алекс впервые посмотрел прямо ей в глаза. - Зато я очень хорошо помнил тебя. Твою улыбку, смех, слезы. Волосы. Как ты сидишь, как ты смотришь, как ты молчишь...
- Меня?- Сандра была поражена. - Но мы же не встречались ни разу. Я не помню тебя даже в раннем детстве!
- Вряд ли бы, запомнив тебя в младенчестве, я бы хотел ощутить вкус твоих губ, тяжесть твоих грудей в ладонях, бархатистость кожи,.... - негромко засмеялся Алекс.
Сандра вспыхнула до корней волос. Она смотрела в искристые серые глаза напротив и поражалась: откуда она взяла, что они мертвые? Глубокие, почти бездонные, совсем не водянистые, как у большинства с таким же оттенком радужки. Очень похожи на искристый дымчатый топаз — ей такой кулон подарила тетушка в год смерти мамы.
- И когда мысли о тебе стали невыносимы из-за невозможности быть с тобой рядом, я убил себя.
- Что сделал? - Сандра сглотнула.
- В переносном смысле, я не сошел с ума. И ты тоже в здравом рассудке, не разговариваешь с покойником. Хотя, как я знаю, меня так многие за глаза величают. Просто мы не должны были встретится. Такого не бывает. Поэтому я похоронил себя в работе. Наша встреча — это из разряда рождественского чуда, для меня по крайней мере. Но тебя это ни к чему не обязывает.
Алекс решительно поднялся:
- Пойдем, я тебе покажу, какие сокровища заставляют несведущих людей рисковать своими и чужими жизнями.
Сандра с готовностью прервала этот странный разговор, который волновал и будоражил. Чуть прихрамывая, хозяин дома повел ее на второй этаж, где у него был кабинет. Ну порядка там особо не было: книги на всех горизонтальных поверхностях. Раскрытые, закрытые, с закладками... Компьютер, причем неплохой, тоже присутствовал, но явно не был фаворитом историка, заваленный книгами как и все вокруг. Алекс рассказывал увлеченно и интересно, показывал разные мелкие артефакты (а может их копии, она как-то не уловила), типа каких-то черепков, статуэток богов. Сандра была благодарным слушателем, поскольку и сама интересовалась историей искусства. Но стоило их рукам или взглядам соприкоснуться хоть на мгновенье, в комнате устанавливалась тишина, которую было сложно разорвать. Напряжение было столь велико, что когда прервав самого себя на полуслове, Алекс обнял девушку за плечи и притянул к себе, она испытала и радость, и облегчение. Он приник к ее губам жадно, нетерпеливо, страстно. Послушно приоткрыв уста, Сандра прильнула к нему всем телом, пытаясь ответить охотно, но абсолютно неумело. Он отпустил ее только тогда, когда перестало хватать дыхания им обоим. Посмотрел в ее немного испуганные затуманенные глаза, кажется, даже едва слышно чертыхнулся про себя, провел ладонью по лбу:
- Я пойду, соображу что-нибудь на ужин.
Сандра была благодарна ему за то, что ушел без извинений и без дурацких объяснений типа : «прости, так получилось». Он ушел, явно продолжая желать ее, но не пытаясь сыграть на ее слабости. Пока он гремел чем-то на кухне, она переводила дыхание и собирала в кучку остатки разума. Механически листали книги, пока из одной из них не выпал свернутый листок бумаги. С любопытством, присущим всем женщинам, она развернула его — и остолбенела. На нее смотрела она сама. Только не сдержанная деловая женщина, а очень обаятельная золотоволосая девушка в каком-то историческом наряде и с веснушками над задорно вздернутом носике. Господи, он что, сам ее придумал и нарисовал? Сандра стала лихорадочно перебирать книги на столе в поисках еще каких-нибудь рисунков и наткнулась на потрепанную книжку. Только позавчера она отдала такую тетушке. Там, где автор убил своего героя. Убил себя из-за невозможности сохранить любовь. Может травма головы — это не только потеря памяти но и навязчивые состояния? Она похожа на героиню его фантазий, потом чем-нибудь не угодит, хотя бы тем, что веснушки вывела, и все. По всем законам жанра, в конце истории тогда он должен убить и ее. Интересно, чем он там гремит, не ножами ли?
Сандра нервно усмехнулась своим же мыслям, но когда в коридоре послышались неровные шаги, невольно замерла, ища глазами что-нибудь потяжелее. Ну так, на всякий случай.
Алексу хватило одного взгляда, чтобы не только уловить перемену в ее настроении, но и понять причину — развернутый листок лежал поверх книг.
- Видишь, какой ты была в моих воспоминаниях? Тебе сегодняшней не хватает веснушек. И любви.
Он сунул руку в карман, достал ключи, бросил через всю комнату на стол:
- Я бы посоветовал на ночь запереться. Это ключи от второй спальни. Во избежание, так сказать. Ужин внизу.
Она попыталась возразить и перевести разговор в более безопасное русло, но тяжелый взгляд мертвых глаз пригвоздил ее к месту. Больше не сказав ни слова, он ушел, и вскоре она услышала, как хлопнула дверь в одной из дальних комнат.
Сандра не знала, радоваться или огорчаться такому повороту событий. Облегчение — да, было. Разочарование — куда как больше. Она даже не стала спускаться есть. Взяла первую попавшуюся книгу с полки и ушла в спальню.
Сон не шел, читать не хотелось. Она пыталась заставить себя подумать о себе и о будущем с Андре или без, но мыслями то и дело возвращалась к загадочному хозяину. Попробовала на вкус имя: «Алекс». Прикрыла глаза, ощутила тепло его рук на плечах, дыхание на губах. А хоть бы он ее и выдумал. Ну и что? Ну хоть один раз, ну хоть в Рождественский канун, почувствовать любовь к себе не из-за денег, не из-за положения, не из-за манер и родовых корней, а только потому, что существуешь. Пускай опьяняющую, пусть иррациональную, пусть убийственную. Но любовь.
Решительно отбросив книжку, она поднялась с кровати, натянула джинсы, свитер оставила на стуле и в одной футболке вышла в коридор. Он стоял напротив двери. Они встретились глазами, хватило мгновенья, чтобы искорка желания и страсти, разгорелась в костер.
Алекс подхватил ее на руки, ногой распахнул дверь и через несколько мгновений она уже опять лежала на кровати. Лихорадочно покрывала его лицо поцелуями, помогала ему раздевать себя, раздевала его, плавилась под его жаркими поцелуями, и нетерпеливыми руками. Тишина в комнате нарушалась только их прерывистым дыханием и бессвязным шепотом. Когда последняя вещь ее гардероба оказалась где-то на полу, он замер на мгновение, охватывая распластанное под ним тело жарким взглядом. Она прикрыла глаза , вся алая от обжигающего смущения: слишком явно выражали желание и набухшие груди, и бесстыдно разведенные ноги. Но и он не смог себя долго сдерживать. Их первая близость напоминала ураган, который снес все: последние разумные доводы, опасения, сомнения.
Вскрикнув не столько от боли, сколько от переполнявших чувств, она приняла его всего, вцепившись в плечи так, как будто от его близости к ней зависела жизнь всего человечества. Они двигались в одном ритме, поднимаясь и опускаясь на волнах наслаждения, то подходя почти к пику, то плавно скользя вниз. Она кусала губы, чтобы не кричать, а он ловил ее вскрики, приникая жаркими поцелуями к искусанным устами. Они достигли пика одновременно, неуправляемая волна подхватила, закружила, стремительно разлепив поднимая верх, лишая возможности даже вздохнуть, а потом стремительно бросила вниз.
Они лежали долго, тесно переплетясь телами. Ничего не говорили, ничего не спрашивали. Потом его руки заскользили по ее доверчиво прижавшейся фигурке, как будто хотели на ощупь запомнить каждый изгиб тела, каждую впадинку и обворожительную округлость. Она же растворялась в его искристых глазах и таяла от его улыбки. Кажется они так и задремали — не разжимая объятий. А вырвал их из приятного сна резкий звук автомобильного сигнала.
- Господи, механик приехал!
Но приехал не только механик. Рядом с машиной Сандры стоял серебристый кабриолет Андре. Сам хозяин как раз вышел из машины, чтобы поздороваться с беглянкой. Выглядел он прекрасно, но легкие тени под глазами были для него в новинку.
Сандра притормозила, посмотрела на жениха, потом оглянулась на дом. Алекс только одевался, когда она выскочила на улицу.
- Сандра, поехали домой. Сегодня Рождество, это семейный праздник, - голос Андре звучал устало и нежно. - Сумасбродства хороши, когда они кратковременны. А жизнь — она не прощает глупостей. Поехали.
На крыльце скрипнул снег. Алекс вышел из дома, тяжело опираясь на палку. Выглядел он как в первую встречу. Замкнутый, холодный, с непроницаемым взглядом серых глаз.
- Знаешь, иногда физиология сильнее разума. Но на то человеку и дан разум, чтобы подавлять свои порывы, - рассуждал Андре, когда выруливал на шоссе с Сандрой на переднем сидении. В жизни бывает все, но выбирать надо только лучшее, ты согласна?
- Конечно, - Сандра как будто очнулась от забытья. - Ты прав, разум человеку дается, чтобы выбрать лучшее. Прибавь, пожалуйста, скорость. Мне еще многое надо успеть.
Алекс проводил взглядом машины: одну увез эвакуатор, в другой уехала девушка из его снов. Впереди было очередное одинокое Рождество. С каминами, книгами и ночами, наполненными мучительными воспоминаниями о будущем.
Он старался не падать духом. К вечеру он накрыл стол у камина, налил бокал вина. До полуночи оставалось добрых полчаса. С бокалом в руках он подошел к елочке, чокнулся с разноцветным шаром:
- Спасибо. Спасибо за подарок, старина. С Рождеством!
Алекс отцепил шар от ветки и отпустил, не глядя. Но не услышал характерного серебристого звона. Шарик поймала нежная ладошка гостьи.
Мужчина резко обернулся, встретился взглядом с огромными синими глазами, сияющими как рождественские звезды:
- Ты? Ты же уехала!
- А ты отпустил, - она забрала из его ослабевших пальцев бокал, отставила его в сторону, к шарику, обвила его шею руками, и заговорила быстро-быстро, как будто боялась не успеть до полуночи:
- Я все поняла. Ты убил себя, ты сжег свою любовь на костре, потому что ты боялся за нее, а она испугалась быть рядом с тобой. Ведь это была не королева, и даже не эта дурацкая статс-дама. Одна хотела твоего тела, другая — титула и положения. И только одна любила тебя по-настоящему. И только она мола быть с веснушками. Ты представляешь королеву с веснушками? Это была простая девушка, проникнувшая на бал-маскарад. Ты ее так охранял, так заботился, так переживал, что забыл сказать, что любишь. А она испугалась не твоих увечий после Инквизиции, а твоего равнодушия, вот и не успела тебя спасти . А я не боюсь.
- Не боишься чего, моя радость? Моих увечий? - он зарылся лицом в ее волосы, чтобы она не дай бог, не увидела блеснувшие на его глазах слезы.
- Твоей любви. Не боюсь, что не буду похожа на твою девушку из снов. Я живая, я — лучше. Потому что... Потому что я вдруг поверила в любовь с первого взгляда и в любовь через века. Это по-дурацки звучит, да?
- Нет. Я любил тебя так долго без ответа, что для меня и мгновенье — счастье, - он проглотил комок в горле, и припал жадным поцелуем к ее смеющимся губам.
Они говорили и целовались, они говорили — и любили друг друга, они жили друг в друге.
Под Новый год они осчастливили тетушку, которая даже не удивилась, увидев нового спутника племянницы. Только проворчала: « Ну, наконец-то. Теперь и умереть спокойно можно».
Но умирать она явно не собиралась. К весне вышел ее графический роман, произведший фурор не меньше первоисточника. Героиня — золотоволосая красотка с дерзким взглядом, и герой, претерпевший много бед, но выстоявший, завоевали аудиторию. И трилогия продолжилась четвертой книгой. Когда читательницы узнали, что мучительная смерть на костре постигла совсем не главного героя, а вполне заслужившего эту кару злодея, а герой остался с прекрасной возлюбленной, то книгу расхватали как горячие пирожки. Поговаривали и о пятой книге, но это уже совсем другая история.
Источник: http://www.only-r.com/forum/62-357-1
