Творчество

Эта песня играет в приёмнике Роба.

Автотрассы в США возведены чуть ли не в культ. Им посвящено множество легенд, книг, фильмов и песен. На фоне прочего особенно выделяются городские легенды, которыми славится вся территория Штатов, а хайвэи особенно. Миллионы путников, бороздивших страну по скоростным трассам, создали свой фольклор, например, о женщине в белом, которая ловит попутчика, о горящем грузовике, который мчится по встречной полосе, но растворяется в воздухе перед столкновением или о сборщике душ, голосующего на ночной дороге. Таких сказаний за сравнительно недолгую историю США набралось очень много, и они одним своим существованием толкают рискованных личностей и авантюристов совершать автомобильные путешествия по пустынным трассам Среднего Запада в поисках приключений и своеобразных людей.

Безлюдные ровные хайвэи асфальтовыми ручейками разрезающие пустыни и прерии американской земли, издавна манят к себе, предлагая чувство свободы и независимости, взывая к духу бунтарства, что дремлет в каждом человеке. И это ещё одна причина совершать автомобильные путешествия. Машина, асфальт, безлюдные просторы и ты ощущаешь себя одиноким островком в бескрайней Вселенной.

Давно известная истина: если хочешь прочувствовать Америку, то не надо искать её в таких городах, как Нью-Йорк или Чикаго с их небоскрёбами и суетливой толпой, в них нет духа Америки, там царит атмосфера глобализации и транснациональных связей. Поэтому если есть желание узнать настоящую американскую культуру, то необходимо взять автомобиль и проехаться по маленьким городкам, что обильно раскиданы по краям федеральных трасс.
Именно по этим причинам и ещё из-за удачного опыта в прошлом Роберт Паттинсон решает проехаться из Лос-Анджелеса до Уичита-Фоллс, штат Техас, где он должен встретиться с одним инвестором - нефтяным магнатом, фильма, в съёмках которого Роберт очень заинтересован. Но поскольку встреча будет ещё нескоро, то Паттинсон решает соединить приятное с полезным, и, прихватив с собой лучшего друга Тома Старриджа, пускается в путь на своей старенькой Шевроле Сильверадо. Им предстоит пересечь границы четырёх штатов.
Солнце уже клонится к закату, окрашивая пустыню в ярко-алый цвет, когда Роб и Том пересекают границу Аризоны и Нью-Мексико. Мотор Сильверадо натужно кряхтит, словно дряхлый старик, поднимающийся по ступенькам; в салоне из-за отсутствия кондиционера стоит жара, и воздух напоминает студень. Душное марево, смешиваясь с запахом бензина, щекочет носоглотку и закладывает уши, отчего клонит в сон, и лениво даже рукой пошевелить. А впереди бесконечной змейкой извивается дорога.

- Поверить не могу, что я согласился ехать на этом ведре с гайками, где даже кондиционера нет, - устало вздыхает Том, откидывая голову на спинку скрипучего, продавленного сиденья.

- С каких пор ты такой неженка? – не поворачивая голову в сторону Старриджа, спрашивает Роб. – Ты же знаешь, что все эти новые, обустроенные по последнему слову техники тачки не приносят тех ощущений, как старый добрый Шевроле. Только так можно прочувствовать путешествие, окунуться в атмосферу Запада с его хайвэями, придорожными кафе и дешёвыми мотелями, как в те времена, когда жизнь людей ещё не делилась на реальную и виртуальную.

- Знаешь, мне всё равно! Я устал и вспотел, как орангутанг, - ворчит Том, пытаясь шире открыть окно, но ручка заедает и упрямо отказывается опустить стекло дальше, чем наполовину.

- Не знал, что ты отрастил себе сиськи! Перестань ныть, как девчонка, друг, - фыркнув, поддевает Роб. Духота утомила и его, но показать это – равносильно признанию в собственной непредусмотрительности, поэтому Роберт бодрится и пытается казаться полным сил. – Согласно карте, через две мили должен быть городок Северный Идальго. Там и заночуем.

На что Том лишь устало вздыхает и, прикрывая глаза, быстро проваливается в душный, беспокойный сон.

И это весёлое путешествие?!

Обещанный Робом город не появляется и через пять миль, что наводит на неприятные мысли о том, что они заблудились. Роберт бы и рад воспринимать это как приключение, но бензин стремится к нулю, а перегретый двигатель едва продолжает функционировать. Сколько им ещё придётся ехать и куда их выведет дорога неизвестно, а до деловой встречи хоть и много времени, но не безгранично! Роб начинает жалеть о том, что в его машине нет навигатора.
По краям трассы всё также тянется однообразная пустыня, и даже не за что зацепиться взглядом. Негодование сменяется страхом и раздражительностью. Конца пути всё ещё не видно и ни одного признака цивилизации до самого горизонта не наблюдается, за исключением дорожной разметки. Пустыню накрывают лиловые сумерки, принося с собой долгожданную прохладу. В то время как Том дремлет на пассажирском сидении, Роб лениво переключает радиостанции, но в этой глуши не ловят связь не только мобильные телефоны, но и FM радио. Наконец, Роберту улыбается удача, и он вылавливает среди дребезжащих звуков белого шума тягучую блюзовую мелодию. Она наполняет салон старенького грузовичка звучаниями банджо, и хриплый голос певца повествует о нелёгкой судьбе жителя Нового Орлеана. В мелодии песни есть что-то мистически завораживающее, и Роберт чувствует себя героем криминальной драмы. Он уже представляет, как это выглядело бы на экране: старенький Шевроле едет по безлюдному хайвэю среди ночной пустыни, где только луна и фары являются единственными источниками света. Хотя в этот фильм, наверное, сценарист вписал бы что-то более опасное, чем окончание бензина. Когда ты актёр, то некоторые сцены обыденной жизни, подсознание выставляет как ещё один эпизод кино, который скоро отснимется и режиссёр крикнет «Стоп, снято!».

Когда Роберт уже подпевает припеву, что-то происходит и радио заедает на одной строчке:



Паттинсон в недоумении начинает жать на продавленные кнопочки со стёршимися с годами обозначениями своей старенькой магнитолы, но ситуация не меняется и хриплый с надрывом голос продолжает вещать:



Яркая вспышка, сопровождаемая громким хлопком, озаряет сгущающуюся темноту вечера, а из-под капота начинает валить чёрный дым. Мотор, издав последний истошный рёв, утробно рыкнув, замолкает.

- Ну, всё, приехали, - произносит Роберт тоном, словно он только этого и ждал.

- Что?! Что случилось? – сонно моргая, спрашивает разбуженный резким звуком Том.

- Двигатель перегрелся, я думаю. Машина дальше не поедет, - обречённо выдыхает Роб, потирая ладонями лицо.

Эта новость совершенно не удивляет Старриджа, наверное, он уже три мили назад знал, что так случится. Сомнения были только, как скоро произойдёт неизбежное.

- А с радио, что не так? – флегматично задаёт вопрос Том, рассматривая рассеивающийся в свете фар дым.

- Понятия не имею! – смеётся над своей беспомощностью Паттинсон. – Здесь можно поймать только одну станцию и то бракованную. Я не представляю как такое возможно, но радио заело, как старую виниловую пластинку. И даже магнитола не выключается!

Том возносит очи горе и шутливо бьётся затылком о спинку сиденья в знак полного отчаянья и абсурдности ситуации.

- Я думаю, нам придётся заночевать в машине, ведь идти за помощью по темноте небезопасно, - говорит Роб, включая аварийные огни. – Может, нам повезёт и мимо проедет какая-нибудь попутка, которая подберёт нас.

Заунывный голос из радио всё гнёт свою линию, превращая всё действо в плохо срежессированную комедию положений, где на героев безостановочно льются неприятности, как из рога изобилия, а те разводят руками и равнодушно говорят «Ну, это же мы».
Роб чувствует себя выжитым лимоном, как морально, так и физически! Одежда насквозь пропиталась потом и неприятно прилипает к телу, разъедая кожу. Из-за нескольких часов в одной позе, затекла спина и ноги, в голове туман и клонит в сон. А ещё эта заевшая мелодия, которая раздражает, как капли воды на темечко.

А как же всё хорошо начиналось! В городке Кейв Крик, что в Аризоне, они с Томом обедали в закусочной в стиле Симпсонов, которая называлась «Таверна Мо». За барной стойкой стоял парень, одетый, как бармен из этого мультфильма Мо Слизрак, за лотком с хот-догами был Гомер, а разносили заказы Мардж и Лизы Симпсон. Самое смешное произошло, когда полная негритянка, одетая Лизой, вышвырнула одного типа, который пытался потрогать её филейные части, схватив его за шиворот, как нашкодившего кота. Это было презабавное зрелище: тучная дама в костюме младшей Симпсон тащит яростно отбрыкивающегося мужика, старания освободиться которого абсолютно неэффективны. Остальные посетители валились со смеху, глядя на это избиение младенцев, но сразу затихли, когда «Воинственная Лиза» прошлась по всем расстреливающим взглядом «кто-то хочет быть следующим?».

А в Чино Вэлли Роб и Том победили в Конкурсе талантов, что проводился на Ежегодной ярмарке, исполнив дуэтом “Friends will be friends” Queen и им вручили огромный кубок в форме кактуса. Но Том упорно называл его «Бронзовым членом» и в итоге сейчас этот членокактус лежит под толстым брезентом в кузове Сильверадо от греха подальше.

Все эти радости притупили бдительность, задвинули заботы на задний план, поэтому ребята совсем не думали о запасе бензина и техническом состоянии Шевроле.

- Если эта мерзкая мелодия не заткнётся, то я выброшу магнитолу в пустыню! – грозит Том, вырывая Роберта из воспоминаний.

Как ни странно, но радио замолкает, словно испугавшись неминуемой расправы. Роб и Том облегчённо выдыхают.

- Ого! Магнитола тебя слышит! У меня волшебная тачка! – с напускной гордостью говорит Роберт, удобнее устраиваясь на ночлег.



Роберта будит громкая музыка, доносящаяся из его взбесившейся магнитолы. Всё тот же надрывный голос, словно и не прекращал, продолжает с того же места:



Рядом, просыпаясь, возится Том, со вкусом рассыпая проклятия на всех и вся за затёкшие мышцы и больную голову. И Роб полностью разделяет его точку зрения. На Востоке небо уже окрасилось в канареечный цвет, придавая прерии золотистый оттенок с тёмными островками кустарников. Воздух, по ощущениям, уже прогрелся до двадцати пяти градусов, снова превращая салон авто в духовку. Пора уже что-то предпринимать, иначе они задохнутся тут в ожидании помощи.

А пока, быстро справив нужду за первым попавшимся кактусом, вымыв руки и умывшись из бутылки с минералкой, ребята завтракают талыми шоколадными батончиками с нугой и карамелью, которые им дали на сдачу в магазине при заправке, где они в последний раз заправлялись. Шоколадка сладким комом тяжело проходит по пищеводу, мёртвым грузом оседая в пустом желудке. Лучше бы они совсем не завтракали, чем так.

- Я считаю, что глупо сидеть здесь, в духоте, и дожидаться вероятной помощи, поэтому предлагаю отправиться дальше пешком, - говорит Роберт, с непоколебимой уверенностью в голосе.

- О, нет! Уволь, Паттинсон, я и с места не сдвинусь в такой солнцепек, - отказывается Том, качая головой. – И тебе не советую.

- Ты как хочешь, а я пойду вперёд, - устало произносит Роб, всматриваясь вдаль. – Можешь оставаться здесь на случай, если поедет кто-нибудь.

- Не думаю, что разделяться – хорошая идея, - резонно замечает Том.

- Но и сидеть здесь обоим тоже ничего хорошего. Так у нас в два раза больше шансов на подмогу, - возражает Роберт, доставая сумку с заднего сидения, из-за чего ему приходится перегнуться всем корпусом через спинки передних кресел.

Он выуживает белую хлопковую футболку, и с удовольствием стянув влажную от пота рубашку, надевает свежую одежду. Водрузив на голову бейсболку, а на нос солнечные очки, Роб открывает скрипучую дверцу Сильверадо и выходит на палящий зной американской прерии.

- Я беру с собой телефон на всякий случай, вдруг чуть дальше удастся поймать сеть, - говорит Паттинсон, заглядывая в салон, облокотившись о раскрытое окно двери.

- Хорошо. И воды вот возьми, неизвестно, сколько тебе придётся ещё идти. И будь осторожен, друг, я не хочу потом отчитываться перед миллионами твоих фанаток, что с тобой произошло, а я не усмотрел, - с тревогой в голосе, скрывающейся за шутливым тоном, говорит Том. Роберту нравится эта забота со стороны проверенного временем и славой друга.
- Обещаю, дружище, - отвечает Роберт, принимая бутылку с водой.



Бордовый Шевроле уже теряется из виду, когда Роб натыкается на смежную дорогу, речным притоком «втекающую» в главную автотрассу. Паттинсон уже порядком устал: ноги гудят, как высоковольтные провода на морозе, а на мизинчике левой ноги, наверняка, огромная мозоль; футболка насквозь промокла и неприятно прилипает к коже, а из-под кепки ручьями течёт пот. Найденная дорога даёт ему надежду на то, что вдоль неё будут хотя бы заправки, откуда можно позвонить. Отхлебнув из бутылки большой глоток воды, Роберт сворачивает на более узкую со стёршейся разметкой, дорогу.

Спустя ещё два часа пути, Паттинсон обнаруживает ещё одно дорожное ответвление, только эта дорога выглядит куда старее, чем та, по которой Роб шёл последние пару часов: асфальт в трещинах, сквозь которые пробиваются пучки короткой рыжей травы. Старый проржавелый указатель с потрескавшейся и местами облетевшей краской гласит: «Трасса 99». Если и была она когда-то действующей магистралью, то очень давно, и Роберт некоторое время раздумывает над тем, идти ли ему по ней или нет, пока вдали не замечает очертания каких-то строений. Возможно, там есть люди. И собравшись с силами, Роб двигается дальше.
К его великому разочарованию, когда он добредает до маленького городка, тот оказывается абсолютно безлюдным. Должно быть, это заброшенный посёлок золотодобытчиков, которые оставили это место, когда этот драгоценный металл иссяк, превратив тем самым посёлок в город-призрак.

Роберт идёт вдоль старых скособоченных деревянных домишек, провожающих его печальным взглядом пустых глазниц, разбитых окон. Кое-где у обочин покоятся проржавелые кузова старых Кадиллаков, из капотов которых торчит проросший сухостой. Они напоминают брошенных псов, преданно дожидающихся своих нерадивых хозяев, которые уже никогда не вернутся. Створки дверей давно заброшенного кафе, мотаются на одной петле туда-сюда из-за, продуваемого сквозь дыру в задней стене, сквозняка. Хлоп-хлоп. Хлоп-хлоп. Атмосфера стоит гнетущая, словно в каком-то Сайлент Хилле, хотя те сексапильные безлицые медсестрички очень даже ничего, с ними Роберт с удовольствием бы повстречался.
Паттинсон решает проверить административные здания: мэрию и участок шерифа, в надежде найти там, если повезёт, функционирующую рацию. Полицейский участок располагается на самой окраине посёлка, напротив развалившейся церкви. Внутри грудятся кучи строительного мусора и различного хлама, а в воздухе витают столбы пыли. Все письменные столы, за исключением одного, перевёрнуты, а столешницы переломлены посередине напополам. Роберт начинает осматривать единственный целый стол, его ящики, но кроме паутины, странных насекомых и пыли, он ничего не находит, те же результаты приносит и осмотр сломанных столов. Чихая и фыркая, Роб обследует горы мусора по углам, пару раз, с криками сбрасывая с ноги здоровенного чёрного паука. Паттинсон еле успевает отскочить в сторону, когда огромный лист толстой фанеры падает на пол, потревоженный робовыми манипуляциями, поднимая клубы пыли. Прокашлявшись, Роберт замечает, что за деревяшкой пряталась ещё одна дверь, на которой просматривается надпись «Арсенал». На смену разочарованию снова приходит надежда, что все мучения не зря, и Роб смело открывает найденную дверь. Вместо ожидаемого склада оружия и, возможно, рации, Паттинсон обнаруживает ещё одно захламлённое помещение с рядами прогнивших ящиков, сколоченных из деревянных реек. Роберт проходит мимо них, осматривая, уже безо всякой надежды, скорее из любопытства, ведь Роб всегда был очень любознательным и постоянно пробовал что-то новое, расширял кругозор. В одном из ящиков, что-то шуршит, и Паттинсон делает шаг в сторону источника шума. Красным светом мерцают глазки-бусенки, и из-под промасленной бумаги, что покрывает дно ящика, выскакивает здоровенная мохнатая крыса и бросается прямо в ноги Роберту. Тот вздрагивает от неожиданности и с отвращением отскакивает в сторону. Раздаётся глухой треск прогнивших досок, и Роб чувствует под ногами вибрацию. Он успевает только выдохнуть «Уф», когда пол рушится и Роберт проваливается в образовавшуюся дыру. Внизу оказывается не подвал, а широкая чугунная труба, должно быть когда-то бывшая дренажной системой или вроде того. Роб летит по ней, словно в аквапарке, только без воды и постоянно царапая в кровь ладони и сдирая ногти, чтобы ухватиться за шершавую поверхность. Роб юзом скатывается вниз, глотая гнилостный запах и путаясь в пыльной паутине, чёрными кудрями свисающей с верхней стенки трубы. Страх когтистой лапой сжимает сердце Роба, которое уже находится в пятках, ведь неизвестно куда может вывести эта труба, возможно, в тупик и тогда, Роберт никогда не выберется оттуда, он умрёт страшной голодной смертью, и его скелет ещё долго не найдут, если вообще найдут. И когда стук робертова сердца эхом отзывается от металлических «стенок», а в глазах начинает покалывать от подступающих слёз отчаянья и страха, Паттинсон замечает свет в конце тоннеля, но не спешит радоваться, ведь там может быть решётка. Однако надежда отодвигает все страхи на задний план, не оставляя места сомнениям. Роберт пробкой выскакивает из отверстия трубы и еще несколько секунд находится в состоянии свободного падения, пока, наконец, он не приземляется на разогретый солнцем красный песок американской прерии, больно ударяясь головой. Мир смазывается, звуки превращаются в белый шум, и Роберт проваливается в забытьё.

---

Источник: http://www.only-r.com/forum/38-314-1#157409

---