Творчество

На улице ярко светило солнце, лишь небольшие перистые облака виднелись по обеим сторонам неба. Я вдохнула в себя прекрасный океанский воздух и взяла Рейчел под руку.
День сегодня закончился очень удачно, было принято несколько решений касательно актерского состава фильма. Утвердили практически всех актеров, кроме главных персонажей. Дэвид, Кэтрин и я проспорили полдня о том, кто должен сыграть их. Но ни я ни они не были уверены ни в одном из них. Единственным на сегодня решением было еще раз просмотреть всю актерскую базу и рейтинги посещаемости зрителями фильмов.
Часы на телефоне показывали три, когда мы спускались по ступеням киностудии, и разговаривали с Рейчел.
- Саша! - окрикнули меня. Я огляделась по сторонам, но никого, кто мог бы меня окрикнуть, не заметила.
- О, мистер Паттинсон. – Многозначительно заметила Рейчел и, кажется, очень удивилась, как собственно и я. – Он стоит слева, на стоянке машин. За его спиной, - она пригляделась. - Между прочим, Мерседес. Последняя модель.
Теперь я его видела. Он стоял, облокотившись на капот. Его волосы раздувал ветер, и он своими длинными пальцами пытался привести их в порядок. Его загадочные голубые глаза были спрятаны солнцезащитными очками, а его губы искривила нахальная улыбка. Он поднял правую руку и поманил меня к себе.
Рейч приподняла левую бровь и заинтересованно заглянула мне в глаза.
- Что? – Я пожала плечами. - Я не знаю, что он здесь делает. – Оправдывалась я.
- Похоже, они с агентом решили, что недостаточно еще вас убедили. – Она ухмыльнулась, потом задумалась и добавила. - А может быть это его личный интерес?
- Бросьте, Рейчел. Я ж не голливудская красотка или фотомодель, за которой он решил приударить. К тому же, я вам вчера все рассказала о его уловках на ужине. Все эти взгляды, ухмылки, танцы, песни, попытки произвести впечатление. По всему сходиться, что им просто нужна эта роль. Не понимаю только, чем я могу им помочь. Окучивали бы лучше инвесторов.
- Наверное, они думают, что вы имеете вес в принятии решения. – Подытожила она.
- Возможно, я могу настоять на том или ином актере… - Задумалась я. – Но в итоге все равно выберут того, у кого рейтинг выше. У Роберта он сейчас никакой.
- Понятно. А вы решили повысить его. – Было не понятно, спрашивает она или констатирует факт.
- С чего вы взяли? – Удивилась я. – Никому ничего я повышать не собираюсь.
- Это пока вас еще не поймали паппараци. – Она хитро подмигнула. - Возможно, этот как раз и запланировано на сегодня.
- Да бросьте Рейч, пару кадров с незнакомой женщиной больших рейтингов ему не сделает. К тому же мне это, как писателю очень интересно.
- Что вам интересно? – Снисходительно поинтересовалась она.
- Сможет ли человек перешагнуть через совесть. И главное, что он может чувствовать обманывая?
- Да здесь сплошь и рядом все друг через друга перешагивают. – Бросила она и оглядела меня с ног до головы, словно умолешенную. - Вобщем, я вас предупредила.
- До свиданья, Рейчел. Не переживай, я все помню. Это всего лишь игра. Мне просто интересно к чему все это приведет.
- Смотрите не заиграйтесь. – Ох уж этот сарказм. Хотя… - До свидания.
- Увидимся завтра.
Я проводила ее взглядом и помахала рукой. Она обернулась у машины еще раз, потом пожала плечами, будто бы говоря «ничего не понимаю», и уехала с моим водителем. А я подошла, к уже начинавшему нервничать, Роберту. Боже, какой же он высокий, я на каблуках еле достаю ему до подбородка.
- Привет, - улыбаясь, сказал он. – Как дела?
- Нормально. Погода сегодня отличная, солнечно.
Он рассмеялся.
- Тонкий английский юмор? – все еще сквозь смех спросил он.
- Что-то вроде того. Не понимаю, зачем американцам знать, как у кого дела? А англичанам спрашивать о погоде. – Саркастически заметила я.
Он опять усмехнулся и немного смутился.
- Привычка.
- Что все это значит? – спросила я, обводя рукой и показывая на машину.
- Это значит, что я хотел тебя увидеть. На студии мне сказали, что ты здесь, поэтому я приехал сюда и ждал здесь.
Он ждал меня…Хо-хо-хо… Все круче чем я предполагала. В ход пошла артиллерия. Не стоит заигрываться… Рейчел права.
- Где твои телохранители? – Иронично бросила я, пытаясь их разыскать глазами.
- Я послал их к черту и сам приехал.
Он показал рукой на машину, стоявшую у него за спиной. О, Боже… И это звучало сейчас ни как «О, Боже!» - я в восхищении и тому подобное. А «О, Боже, что же делать? Что все это значит?». Но подумать я не успела…
- Пошли, - сказал он и потянул меня за руку. – Надо торопиться, пока нас никто здесь не заметил.
Мы сели в машину, и Роберт помог пристегнуть мне ремень.
- Что это за машина? – спросила я, нарушая неловкое молчание.
- Mercedez SL 65 AMG. Ты водишь?
- Немного.
- Вобщем, двенадцать цилиндров, объем 6 литров, 670 лошадей, разгон до 100 километров за 3.8 секунды. Ты как готова? – Я глупо моргала глазами в такт его словам.
- Роберт, из всего, что ты сказал, я поняла только, что это очень быстрая машина. Зачем тебе такая?
Он рассмеялся от души, а я улыбнулась в ответ. Интересно, что сейчас значил его смех? Я опустила глаза, непонимающе скривив губы.
- На самом деле, - начал он. – Я взял ее напрокат только вчера.
- Разве такие машины сдают напрокат? – Я смотрела на него с удивлением.
- Мне сдают. – Усмехнулся он. Собственно, кто ему может отказать? - Да, но я должен предупредить. Я не очень хороший водитель.
Теперь мое лицо выражало серьезную озабоченность. Он посмотрел на меня и продолжил:
- Я взял эту машину, потому что она нас может очень быстро доставить по месту назначения. А про все эти параметры мне в салоне втирал консультант.
- Роберт, ты точно сошел с ума. Надеюсь, мы не разобьемся? – Улыбка медленно стала покидать мое лицо.
- Доверься мне. – Сказал он и опять рассмеялся.
Он повернул ключ в зажигании и нажал на газ. Машина легко и плавно начала движение. Слегка развернувшись ко мне, Роберт заинтересованно спросил:
- Ну а на чем ездишь ты?
- Как не странно на Мерседесе. – Констатировала я с улыбкой.
- Да? И что это за модель?
- Модель? – переспросила я.
- Да, модель.
- Ну это… - помедлила я. Неужели он думает, что я и правда знаю, что у меня за модель машины. Я предвкушала его долгий смех, после моего ответа. То, что я разбираюсь в винах, еще не значило, что могу и в автомобилях. – Ммм… Она черная и такая большая, как джип. Это все, что я про нее знаю.
Он засмеялся и постучал левой рукой по рулю. Похоже, у Роберта сегодня было отличное настроение. Он радовался всему, что сейчас происходило, как ребенок. Неужели ему нравиться вся эта игра в кошки мышки?
-Ты разыгрываешь меня? Неужели ты не знаешь, какой у нее двигатель? – Продолжая смеяться, спросил он.
- Что я не знаю? – Переспросила я, не поняв последнего слова.
- Еngine, - повторил он. – Мм… Или вот motor, вот это более понятное слово?
- Роберт, - я опустила глаза. – Я в этом не разбираюсь.
- Да, похоже, мы с тобой два сапога пара. – Опять рассмеялся он.
- В каком это смысле? - Поинтересовалась я.
- В таком, что водители из нас никакие. – Он поправил рукой волосы и посмотрел на меня. – А если что-нибудь отлетит от твоей машины? Что будешь делать?
Я вздохнула, предчувствуя, что сейчас он опять разразиться заливистым смехом, и произнесла:
- Позвоню мужу и скажу, что у меня что-то отлетело. - Но этот ответ его явно не развеселил. Странно… Он резко затормозил на светофоре. Губы сжались в тонкую линию, посередине лба появилась морщинка, он резко включил скорость и нажал на газ, теперь машина с ревом тронулась с места.
Через минуту он опять заговорил:
- Не хочешь спросить меня, куда мы едем?
- Куда мы едем? – Неуверенно спросила я.
- Ты говорила, что так и не увидела океан, я решил отвезти тебя на пляж.
- О… - Моему удивлению не было предела. - Хорошо.
Он на минуту взглянул на меня, потом на дорогу, потом опять на меня.
- Есть одно местечко в Санта-Монике, - продолжал Роберт. - Там бывает немноголюдно в это время дня. Надеюсь, останемся незамеченными. А вид там, такой… Я представлял в своих мечтах береговую полосу именно такой, когда думал о Лос-Анджелесе и был потрясен, когда нашел его. Думаю, тебе должно понравиться.
- Надеюсь. – Только и сказала я.
Я посмотрела на него опять, и он тоже повернулся ко мне. Мы смотрели друг другу в глаза несколько секунд, и мне вдруг показалось, что он хотел мне сказать этим взглядом что-то. Или мне просто показалось? Может быть, он и правда пытается сделать мне приятное только потому, что я ему нравлюсь? Ведь Рейчел не исключила такой вариант. Почему же я верю только в то, что говорит мне рассудок? Или это все-таки игра? Заставлять себя понравиться другому человеку – для этого нужно много терпения и силы воли. Об этом я думала еще за ужином, и вывод напрашивался только один – ему по каким-то причинам нужна была эта роль. Очень нужна…
Интересно, а почему я позволяю ему это с собой делать? Почему я позволяю себя дурачить? Неужели мне все-таки хочется надеться, что это не только из-за роли? Чушь… Я давно для себя все решила – это просто писательский интерес, который я, во что бы то ни стало, хочу удовлетворить. Никаких личных причин нет.
- О чем ты задумалась? – Вдруг спросил он. – Что не так?
- Нет, все так. – Неужели, я совсем не могу скрывать свои эмоции?
- Можешь сказать, что тебя огорчило?
- Пустяки. Долго нам ехать? – Нужно срочно сменить тему.
- Минут сорок думаю. Расскажи мне что-нибудь про Россию.
- Что еще, кроме симпатичных российских девушек тебя интересует? – Я опять улыбалась.
Он на минуту прищурил глаза, потом задумался и спросил:
- Расскажи мне про места, где ты любишь находиться. Где ты можешь побыть с собой наедине, подумать?
- Ну, таких мест не мало. Знаешь у меня очень красивая страна, она очень большая и природа на всех просторах России тоже красива и разнообразна.
- Саша, расскажи мне хоть про одно такое место, самое любимое. – Попросил он и рассмеялся.
Я сразу подумала о нашей даче. Там была такая тишина и покой, которой не хватало в Москве. Там можно было уйти на целый день на озеро и просидеть просто так ни о чем не думая. Именно там я писала самые сложные сцены своих романов, да именно там можно было просто поразмышлять, если это было необходимо.
- Есть такое место, это находится недалеко от города, в котором я родилась. Там у нас дом, мы там отдыхаем летом, по выходным. Если выйти на крыльцо то можно вечером проводить солнце за горизонт, а если обойти его или просто выйти со двора, то можно утром увидеть, как оно просыпается и как с его подъемом, просыпается все вокруг. Еще там есть озеро, если спуститься вниз с горы и обойти заброшенный монастырь, скоро между деревьев увидишь его. Там в тени кустов, на самом берегу есть скамеечка, которую кто-то сделал специально для рыбаков, там я люблю посидеть в одиночестве. Но это бывает редко, летом там полно купающихся ребятишек. Иногда я прихожу туда до рассвета и пару часов пишу. – Он слушал так внимательно, что мне казалось, он с помощью мыслей переместился вместе со мной туда. - А у тебя есть такое?
- Да, в Лондоне. Здесь в Лос-Анджелесе таких мест не найти, тут сумасшедший дом. Пока меня никто не знал, я мог разъезжать по Голливудским холмам и смотреть, как на горизонте садиться солнце. А сейчас меня радует только вид из окна моей гостиницы.
А он оказывается романтик….
- Как ты решил стать актером? – Поддавшись его настроению, спросила я.
- Ну, я не помню, что хотел им стать. Вообще-то хотел быть музыкантом. У меня в Лондоне была своя группа. Там я учился музыке, потом просто для того, чтобы подработать снимался в рекламе и пробовал себя на показах, как модель. Я ведь высокий.
- Да уж, - хмыкнула я. Он посмотрел на меня удивленно. – Извини, продолжай.
- Потом кто-то увидел меня в рекламе и предложил роль в моем первом фильме, она была такая маленькая, что в титрах не указали даже моего имени. Режиссер сказал, что у меня неплохо получается и посоветовал поучиться немного и найти агента. Я так и сделал. Стэфани, очень хороший агент, поэтому постепенно мне стали предлагать все лучшие и лучшие роли. А потом прогремели все эти фильмы, которые сделали меня суперпопулярным и после которых, я не знал, что же мне теперь со всем эти делать. В Лондоне или Нью-Йорке еще можно спрятаться от назойливых и наглых паппараци. Здесь я не могу прожить и дня, чтобы меня не сняли на фото, словно работаешь нон-стоп. Это очень напрягает, негде остаться с собой наедине.
- Понимаю. - В голове были только мысли о том, что нас не должны фотографировать вместе.
- Вряд ли. – Продолжал он. - Знаешь, я за неделю пребывания в Голливуде сменил уже три отеля. – Он посмотрел на меня. Я не знала, что на это ответить, поэтому он опять продолжал. – В первом, ко мне в номер залезла фанатка и, переворошив все вещи, ушла оттуда с рубашкой и бейсболкой. Во втором,… - Он немного помедлил, сосредоточившись на крутом повороте. И опять заговорил. – Так о чем я?
- О том, что ты сменил три отеля.
- Прости, это все ерунда. Просто что-то заговорился. Не думай об этом.
Так легкая артиллерия уже была, теперь в ход пошли бронемашины и танки. Сейчас меня пытаются заставить сочувствовать одному из самых известных, молодых и богатых актеров Голливуда! Бе… Меня сейчас стошнит. Но как же он все это преподносит. Актерский талант у него определенно есть.
- Я пытаюсь понять, но у меня это плохо выходит. Просто у меня такого нет, я ведь писательница. Я не воплощаю в себе идеальный образ героя любовника. – Спешила успокоить его я.
- Брось, какой герой-любовник, это же просто смешно. – Доносились до меня его слова. Он усмехнулся. - Теперь мне пришлось поселиться в самом дорогом отеле, только потому, что там больше охраны. А еще, если бы ты увидела сегодня, в чем я выходил из отеля, когда направлялся к тебе, ты бы смеялась, наверное, часа два. У меня нет свободы, понимаешь?
Я молчала, обдумывая все, что он сказал. Он тоже молчал и, похоже, смотрел на меня. Что он хотел услышать на свое «нет свободы» я не понимала. Нет свободы… А у кого она есть? У меня? Я давно уже не чувствую себя свободной. Мои поступки последние десять лет всегда ограничиваются кем-то или чем-то.
Я посмотрела на него. Передо мной сидел молодой парень, которому трудно справиться с таким повышенным вниманием к собственной персоне и, который никак не найдет гармонии с самим собой. Хотя может мне просто хотелось это видеть, а на самом деле это была просто игра? Игра…
Как часто бывает, что в игре ты не знаешь, какой ход будет следующим. И главное правильным ли он будет. А я, я сейчас, поехав с ним, сделала правильный ход? Блин, как все сложно. А я все больше запутываюсь во всем этом.
В это время наша машина повернула на стоянку, и он сказал:
- Мы приехали. Посмотри.
Он был прав, это была просто сказка, мечта. Такое может присниться, если ты подумаешь о Лос-Анджелесе. Параллельно океану шла небольшая проезжая часть, по правую сторону от нее сразу проходила пешеходная дорога, а по левую множество кафешек и маленьких магазинчиков. За пешеходной дорожкой начиналась береговая зона, она начиналась с небольшой парковой зоны, где проходили прогулочные тропки, а между ними росла сочная зеленая трава и раскидистые пальмы. Они были такие высокие и большие, что, казалось, уходят своими широкими листьями прямо в небо. В том месте, где заканчивалась лужайка, начинался пляж с невероятно чистым и белым песком, который отправлял тебя прямо в океан.
Я посмотрела на Роберта и улыбнулась. Не знаю, что было написано у меня на лице, но он улыбнулся в ответ и спросил:
- Нравится?
- Да. – Восхищенно ответила я.
Мы вышли из машины, но Роберт что-то там еще копошился возле нее, пробубнив себе под нос:
- Минутку.
Он стоял возле машины и что-то искал на заднем сиденье. Потом он достал бейсболку, очки, какой-то шарф и водрузил все это на себя. Я смотрела на него, и мне хотелось засмеяться, я еле сдерживалась, понимая, что расстрою его. Выглядел он очень нелепо, скрываясь за этими атрибутами конспирации.
- Я готов, - сказал он, обращаясь ко мне.
- Может, хоть шарф оставишь здесь? Бейсболка и очки, куда ни шло, но шарф и куртка. Тебе не жарко?
Он пожал плечами.
- Предлагаю снять куртку и шарф.
Роберт хотел, что-то сказать, но я опередила его:
- Обещаю, что если кто-то тебя узнает, мы сразу уйдем отсюда. Если захочешь, убежим.
Роберт смутился, но сделал так, как я сказала. Теперь он оставался в клетчатой голубой рубашке, джинсах, бейсбольной кепке с надписью «NY» и солнцезащитных очках. Положив руку мне на поясницу, он аккуратно подтолкнул меня, пропуская вперед, и мы направились к океану. Сначала мы шли по вымощенной брусчаткой пешеходной дороге, которая дальше расходилась узенькими тропинками, засыпанными мелкими камушками.
Я посмотрела на свои ноги, на мне были изящные босоножки с тоненькими ремешками на каблуке. Я сошла с тротуара на траву, наклонилась и сняла туфли.
- Так, я думаю, будет лучше.
- Ты уверена? - Удивился Роберт, посмотрев на свои кроссовки на толстой подошве.
- Да. – Ответила я. – Подержишь? – Я вручила ему свою сумочку и побежала по траве к песочку. Роберт плелся сзади, постоянно оглядываясь по сторонам, но его, похоже, никто не замечал.
Я побежала к океану, закрутила джинсы до колена и зашла в воду. Я стала бегать, радуясь как ребенок, болтала ногами в воде и рассматривала песчаное дно.
- Не сделаешь фото? – Попросила я Роберта, который, наконец-то теперь стоял возле кромки воды.
- Конечно. – Заулыбался он. Что-то заставляло чувствовать его не в своей тарелке. - Саша, ты радуешься как ребенок.
Я достала из сумки фотоаппарат и протянула ему:
- Я в первый раз вижу океан, как, по-твоему, я должна реагировать, я хочу к нему прикасаться и еще сфотографировать все это. Посмотри, какая красота, как в раю.
Он еще раз улыбнулся, похоже, он был доволен тем, что сейчас происходило. Он просто лукавил, говоря о том, что я веду себя, как ребенок. На самом деле ему хотелось видеть от меня именно эту реакцию. И сейчас он радовался, так же как и я. Он сел на песок и стал меня фотографировать, я позировала. Потом, сделав несколько снимков, просто сидел, курил и смотрел на то, как я собираю ракушки и разноцветные камушки.
Я подумала о том, что было бы здорово, если б рядом со мной был сейчас Ванюшка. Он обязательно залез бы в океан и нанырялся в свое удовольствие. Я смотрела на облака, плывущие на горизонте, и думала о том, что они где-то там. Там на другом конце света… Далеко-далеко… Спустя какое-то время, я подошла и села рядом с Робертом.
- Только не подумай ничего такого… - Начал, было, он. Я повернулась и заинтересованно стала слушать его. – Мне просто интересно. Из нас двоих, кто лучше сыграл на прослушивании, я или Хьюгард?
Ну вот, опять двадцать пять. Сумасшедшая реальность стучится своими огромными кулаками в этот замечательный рай. Что я могу ему сказать? Правду? Нет. Сказать ему сейчас, что не он будет играть в фильме? Нет. Так я не смогу узнать, чем закончиться вся эта игра с покорением меня. Правда, я пока еще не совсем понимаю для чего мне это на самом деле нужно… Но я точно знаю, что хочу это знать. Почему-то мне все это не дает покоя…
Я повернулась к нему и посмотрела в глаза, которые были за темными очками. Он улыбнулся, ожидая ответа.
- Вы оба произвели хорошее впечатление. – Начала, немного погодя, я и отвернулась к океану, чтобы он не видел моего лица. – Выбор будут делать инвесторы и руководство кинокомпании.
- Но, ты можешь повлиять на их решение? Или настоять на какой-либо кандидатуре? – Не унимался он.
Так… Вот и разведка боем…
- Роберт, для меня этот фильм очень важен. Понимаешь? – Я пыталась найти его глаза за темной перегородкой, отражающей свет. - И если мое мнение будет сильно расходиться с мнением инвесторов. Я ничего не смогу сделать. – Пояснила я. Надеюсь, он понял мой тонкий намек. Он молчал. Поэтому я решила продолжить. - К тому же. У нас вообще еще не принято ни одного решение по главным ролям в фильме. Все, что мы предлагали, было подвергнуто сомнению, поэтому сейчас еще рано что-то говорить конкретно. Доживем до понедельника и тогда уж наверняка все узнаем.
- Понятно. – Бросил он. Я хотела сказать что еще, но совсем не знала что. Поэтому мы просто сидели и смотрели на мерно набегающие на берег, гребешки океана.
Я думала о том, что Роберт, в принципе, не плохой человек. Скажем так, не звездный. Думала о том, что, наверное, его можно оправдать. Можно снисходительно отнестись к его стремлению возродить свою карьеру. Наверное, и я бы стремилась к этому, если бы потеряла все, что имею. Только вот способы возврата… Не уверена, что пользовалась бы такими же, как он.
- Ты сама не знаешь, во что ты ввязалась. - Заговорил он и прикурил очередную сигарету. – Рай… Рай только здесь, возле океана. А там, - он махнул рукой за спину. - Грязь, ложь, деньги, игра, рабство, если хочешь. – Я повернулась к нему, и он, в ответ, закивал головой. – И это только самое незамысловатое, что может тебя здесь сломить и опустить на дно. А еще все эти последствия бешеной популярности и всевеликой звездности. Ты привыкаешь ко всему этому так быстро, что порой забываешь, кто ты есть и что ты должен сделать в этой жизни.
Я не знала, что ему на это сказать. Пожалеть? Сомневаюсь, что ему хотелось жалости. Приободрить? Это тоже своего рода жалость облеченная немного в другую форму. Поэтому я просто сидела и молчала, глядя куда-то вдаль на океан, будто ища в нем подсказки.
- Это хорошо, что ты просто молчишь. – Проговорил он, после некоторой паузы.
- Да? – удивленно ответила я.
- Да, просто выслушала и все. Честно сказать я давно ни с кем вот так свободно не разговаривал. Все время думаешь, как бы ни сказать чего-нибудь неподходящего, глупого, что тебя поставит в неловкое положение. А ты просто слушаешь и все. Не пытаешься учить, не пытаешься жалеть, не пытаешься обратить все в шутку и вообще не слушать. Мне нравиться это.
Я улыбнулась.
Роберт докурил сигарету и понес ее к урне, стоявшей в нескольких метрах о нас. Он еще не успел совершить столь благородный поступок, оберегающей от загрязнения нашу зеленую планету, как группа девчонок направилась в его сторону. Я наблюдала, как они к нему подошли и попросили сфотографироваться с ними. Роберт на удивление согласился. Он чувствовал себя неловко, ловя на себе мои взгляды. Он был скован и стеснен всей этой ситуацией, ему было неприятно, что я за всем этим наблюдаю.
Девушки не унимались, то одна с ним фотографировалась, потом вторая, потом они попросили снять очки. Потом подошли еще две девушки, они обнимали его и просили улыбаться, потом протягивали листочки или фото, чтобы он на них расписался.
Я смотрела на него и пыталась понять, что он чувствует. Но мне это удавалось с трудом. Нет, я понимала, что это часть его жизни. Ведь я и сама в какой-то степени была публичным человеком. На презентациях книг я раздавала автографы и фотографировалась с читателями. Но на улице я всегда чувствовала себя свободно. Ко мне никто не подбегал и не вис на шее. Я спокойно могла прогуляться с сыном и мужем, и меня вообще никто не узнавал. Но то, что происходило сейчас…
Роберт менялся на глазах, он уже еле сдерживал свое раздражение и искал глазами меня. Он махал рукой и все еще продолжал позировать для фото. Я не заставила себя ждать, подошла к нему и, улучив подходящий момент, скомандовала:
- Бежим.
И мы с ним побежали.
- Ты сумасшедшая. Я думал, когда ты говорила «убежим», ты шутила? - Переводя дыхания, кричал Роберт.
- Я тоже так думала…
Мы рассмеялись.
Добежав до газона, он подхватил меня на руки и понес к машине. Я держалась за шею и чувствовала приятный запах его парфюма, чувствовала его грудь, слышала, как бешено, стучит его сердце. Мне, вдруг, захотелось прижаться к нему еще сильнее и никогда его не отпускать… Я дернулась у него в руках, устыдившись своих мыслей.
- Опусти меня, - холодно сказала я. – Я могу пойти сама.
- Ты разутая… - Начал, было, он.
- Ничего сейчас доберемся до лавочки, и я обуюсь. – Бросила раздраженно я.
- О’кей.
Он опустил меня, разводя руки и говоря глазами: «Я просто хотел помочь».
А я ругала себя за то, что была так проницательна и добра с ним, слушая его на берегу. Блин. Незачем все эти фамильярности. Как вообще ему пришла в голову такая мысль - нести меня. Я что маленький ребенок?
Через две минуты мы уже сидели на лавочке, находящейся в тени пальм. Я быстро рукой стряхнула весь песок с ног, развернула джинсы и надела босоножки.
Роберт стоял рядом и посматривал в сторону фанаток на пляже. Никто из них нас ни преследовал. Они получили то, что им было нужно. Кусочек Голливудского счастья…
Я думала о том, что почувствовала, когда находилась у него на руках. Почему так затрепетало сердце? Сбилось дыхание? Или это все от бега? Да нет вряд ли. Я знаю, что чувствуют люди после пробежки. Это было что-то другое… Я тайком взглянула на Роберта. Он стоял и рассеянно щелкал пальцами. По лицу было видно, что в нем проходила какая-то внутренняя борьба. Я не понимала, что это могло значить.
- Пойдем. Отвези меня домой, пожалуйста. – Я старалась говорить холодно, пытаясь скрыть за холодностью всю ту бурю эмоций, которую испытала несколькими минутами раньше и с которой пыталась бороться.
- Да, конечно. – Рассеянно пробормотал он.
Он шел позади меня. А я уверенной походкой продвигалась по камушкам вперед, пока не почувствовала его руку у себя на предплечье.
- Подожди. – Нерешительно начал Роберт.
Я повернулась, не ожидая увидеть его открытых глаз, и смутилась, почувствовав себя неуютно под его пристальным взглядом.
- Нам нельзя идти к машине.
Я смотрела на него, ничего не понимая.
- Почему?
- Черт… - Выругался он. - Там сейчас фотографы…Паппараци… Нам нельзя идти!
О Боже. Еще лучше. Фотографы… А я его все время пыталась оправдать. Моему негодованию не было предела. Мысли сменяли одна другую с такой быстротой в голове, что я даже не нашлась, что ответить этому герою, стоящему напротив. Вот оно. Вот о чем предупреждала Рейчел.
- Откуда ты знаешь, что там фотографы? – Раздраженно спросила я.
Он молчал. Руки в карманах, взгляд направлен поверх меня и совсем ни на чем не сфокусирован. Опять решает, что сказать. Как все это глупо. Почему просто не сознаться в том, что это все спланировано агентом и им самим. Привезти меня на пляж и пригласить «грязных» фотографов для такой супер-гламурной фотосъемки. Грязный… Грязный трюк. Новая волна сплетен и небылиц. Желтая пресса, шумиха… Поздравляю хороший ход – загнать меня в ловушку, получить свой рейтинг, облить меня грязью и получить роль. Черт. Это еще хуже того, если бы между нами на самом деле что-то произошло. Что делать?
Но у него на сей счет, было другое объяснение:
- Мне показалось. Я видел пару паппараци, которые преследовали, когда мы ехали на машине. Думал, мы оторвались.
- Чушь. – Буркнула я себе под нос по-русски.
- Что? – Переспросил он.
- Я говорю, что мне все равно. Пусть снимут нас вместе. Мы ведь ничего такого не делаем? – сказала я и потащила его за собой к машине.
Он дернул свою руку и глухо произнес:
- Нет. Нельзя. Ты не понимаешь… - Он смотрел мне в глаза, ища там понимания.
Теперь я опять бешено соображала. Почему? Почему он сейчас не хочет довести план до конца? Что с тобой Роберт? Заговорили остатки совести? Или что-то другое? Ведь это будет ваш последний ход – шах и мат.
Мы с минуту смотрели друг на друга ища выход из сложившейся ситуации. Наконец, я вернулась к лавочке и плюхнулась на нее, положив ногу на ногу.
- Хорошо. – Сказала спокойно я. – Тогда звони своим охранникам. Пусть они нас забирают отсюда.
Он достал телефон и набрал номер, потом объяснил, где мы находимся, и убрал телефон обратно в карман.
- Когда они будут? – Так же спокойно спросила я.
- Минут через сорок. – Бросил он через плечо.
Роберт стоял ко мне спиной и смотрел куда-то вниз, копая носком кроссовки камушки. Руки были все еще в карманах брюк, голова опущена, все его тело сгорбилось, словно он пытался уйти в себя от всего, что происходило с ним.
Боже мой! Зачем же все это нужно было затевать?
Через минуту он повернулся ко мне. Его глаза горели. Руки были сжаты в кулаки. Он злился, его глаза говорили об этом, губы опять скривились, сужаясь в тонкую полоску. Левая нога согнулась в колене, и он пнул с силой невидимую преграду, отчего гравий и земля поднялись вверх, образуя клуб пыли.
- Fuck…
Я сидела и молча, смотрела на него. Мое спокойствие давалось мне с трудом. Но именно от этого, мне казалось, зависела моя репутация.
- Этого не должно было произойти. – Начал он. - Я не хотел этого. Я ненавижу себя. Иногда хочется сделать себе пластическую операцию, чтоб никто не знал, что это я.
Что он такое говорит? Боже правый. Опять сопли… Почему же мне тогда так хочется его обнять и прижать к груди? Блин. Лучше пожалей себя. Пожалей и порадуйся тому, что твоя репутация осталась чистой. Умом я все понимала, но…
Сердце и Рассудок боролись друг с другом.
Сердце говорило: А может, я просто прижму его к груди, как сына?
Рассудок возмущался: Вспомни дорогая, у тебя есть сын, которого ты прижимаешь к груди. И муж, кстати, тоже!
Рассудок на этот раз выиграл…
- Роберт, это твоя жизнь. Ты звезда. – Стараясь говорить небрежно, пролепетала я. В словах все равно слышался неприкрытый сарказм.
- Какая звезда! - Практически простонал он. – Я бы все это с радостью променял хоть на одну минуту простого человека. – Роберт вскинул руки и начал ходить вдоль скамейки туда сюда.
- Не лукавь. Ты уже пытался все это променять. - Его глаза сверкнули холодом. Он выругался, все еще продолжая наворачивать круги.
Мимо шли мужчина с женщиной. Она что-то шептала своему спутнику на ухо. Они уже прошли мимо, потом обернулись и еще раз посмотрели на нас. Да, трудно нам будет остаться здесь незамеченными до приезда телохранителей. Мысли в голове опять шевелились, пытаясь найти подходящее решение проблемы.
- Роберт, - начала я. Я подошла к нему и взяла его за руки. Они были холодными, как лед в стакане мартини. Он сжал мои пальцы в ответ, словно хватаясь за спасательный круг. – Успокойся, - продолжала я. - Нам надо обоим успокоиться и прийти в себя. Пойдем в кафе, выпьем чай. Там можно укрыться на какое-то время, до приезда охраны.
- Я не думаю, что это хорошая идея.
- Роб, нам надо побыть где-то сорок минут. Здесь оставаться нельзя. В кафе сейчас не так многолюдно. Пойдем?
Он все еще колебался, но посмотрев на мой уверенный вид - сдался.
- О’кей, - наконец, со вздохом сказал он.
Я взяла сумочку с лавочки, и мы стали продвигаться вдоль пальм и кипарисов к проезжей части, точнее к тому месту, где был обозначен пешеходный переход. И естественно, где нас не могли заметить паппараци. Роберт надел солнечные очки и надвинул кепку себе на глаза.
Я усмехнулась. Сейчас я думала о том, что стоит запомнить этот момент и описать его как-нибудь в книге. Я представляла себе это так:
«Мужчина и женщина, все время оборачиваясь, пытались скрыться от преследователей. Они пробирались сквозь дебри пальм и кипарисов с одним лишь намерением – избавиться от преследователей с оружием...»
Весело…
Преследователи-паппараци с оружием – фотокамерой, и герой-любовник, который использует свою девушку лишь для того, чтобы получить роль в фильме. Смех. О таком я еще не писала. Стоит взять сюжет на заметку.
Мы вышли на пешеходный тротуар. Его машина была на достаточном расстоянии, чтобы нас не заметили. Хотя, отсюда было видно скопившуюся толпу у автомобиля.
Роберт слегка держал меня за плечо, пока проезжали машины, и оглядывался вокруг.
Я лишь вздохнула. Так и параноиком не долго стать. Как же он со всем этим справляется? И почему решил защитить меня? Вопросы как всегда сыпались как песок сквозь пальцы, а ответов… Ответов как всегда не было.
Мы пропустили все автомобили и быстро перебежали дорогу.
На первом попавшемся кафе была вывеска «Hole». Это было такое небольшое кафе с кабинками на четверых, мы выбрали не занятую кабинку в левом дальнем углу и позвали официантку.
Роберт сидел, отвернувшись к окну, и молчал.
- Я думаю, она тебя не узнала. – Наконец, сказала я, обращаясь к нему. Он продолжал молчать. Мне, казалось, это странным. Хорошо будем играть в молчанку…
Я осмотрелась, на полу был черно белый кафель, а столы и кресла были красного цвета. Кафе напомнило мне один из фильмов ужасов, который я недавно смотрела. Все, что сейчас происходило, не было фильмом ужасов, но это пугало не меньше. Черно-белый кафель напрягал зрение, я подумала о том, как же точно кто-то сказал, что наша жизнь, как шахматная доска. Черно-белые клетки. Скачешь по ним, скачешь, достигая каких-то своих целей. Забывая, для чего вообще ты ввязался во всю эту игру… Я все вглядывалась и вглядывалась в них, когда мое зрение очень сильно напряглось, и я почувствовала, как клетки сливаются друг с другом, образуя новый цвет – серый. Я подумала, о своей жизни до всего этого и поняла, что она была серая. Каждый год пролетал, как день, не запоминаясь не чем особенным. И только тогда, когда я приехала сюда, я почувствовала, что что-то должно измениться в моей жизни. Что-то должно произойти. Обязательно хорошее, которое перевернет все с ног на голову.
То, что сейчас со мной происходило, точно переворачивало все во что я верила с ног на голову. Я не была готова ко всему этому, не была готова скакать по черным и белым клеткам шахматной игры. Но бросить игру и вернуться к серости я была уже не в силах… Даже, если в итоге не закончится ничем хорошим.
- Я не хочу, чтобы ты появилась на страницах газет под заголовком «новое увлечение Роберта Паттинсона» или «с ней он совершил прогулку по пляжу, серьезно ли это». - Он все еще смотрел в окно. - Это может навредить твоей карьере и тебе лично.
Он снял очки, повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза.
– Я хочу, чтобы тебя знали здесь в этой стране просто, как писательницу Сашу Керн. Чтобы тебя просто читали и любили твои книги. А не покупали их потому, что ты вместе с Робертом Паттинсоном обедала в кафе или гуляла по пляжу. А после всего этого может произойти именно так. Ты будешь просто приставкой к кому либо и… Понимаешь?
Ах, вот оно что. Вот как он все перевернул. Значит это все мне выгодно, а не ему.
Я стрельнула в него своим холодным взглядом.
- Мне вовсе не нужна твоя звездная слава! – Повышая голос, начала я. - Ты думаешь, я встретилась с тобой позавчера и сегодня, только надеясь на то, что нас кто-то сфотографирует, и я окажусь на первых полосах желтой прессы? – Я была просто вне себя от раздражения, душившего меня.
- Я совсем не это хотел сказать. – Его голос оставался спокоен и мягок. Но глаза сверкали злостью, словно две большие звезды. – Просто не могу понять, почему ты согласилась пойти со мной на ужин и поехала сегодня?
Я хотела ответить, но в это время официантка принесла чай, Роберт опять надел свои треклятые очки и отвернулся к окну. Я не могла видеть его глаз, не могла понять, что он чувствует. Что он думает. Что он решает сейчас.
Официантка рассматривала нас, не скрывая своего интереса. Когда я отпила чай и думала, что она уже ушла, та вдруг спросила:
- Простите, вы случайно не Роберт Паттинсон?
О Боже. Это точно работа нон-стоп. Никакого покоя. Тут уже не выдержала я и почти прорычала:
- Нет. Вы обознались.
- А вы кто? Его мама? – С ехидством проговорила девушка.
Я так и открыла рот в недоумении. Мама? Ах, ты, маленькая стервочка, решила меня уколоть?
Я посмотрела на Роберта, он даже не шелохнулся, продолжая смотреть в окно. Что он там высматривает? Он что делает вид, что не слышит нас? Официантка не спешила уходить.
- Это мой муж, - так же ехидно начала я, глядя в глаза официантки. - Мы русские туристы.
Я видела, как уголки губ Роберта слегка поднялись вверх. Теперь значит, он заинтересовался и слушает? Эта ложь его рассмешила? Замечательно!
- Он очень похож на этого актера, мы даже по улице просто так прогуляться не можем. Спасибо за чай, мы позовем, когда захотим расплатиться. – Учтиво предупредила я.
Официантка еще раз недоверчиво посмотрела сначала на Роберта, потом на меня. Я утвердительно кивнула головой.
Девушка фыркнув, немного помялась на месте и ушла.
- Неплохо, - сказал Роберт, опять снимая очки. Глаза были теплее, и он еще улыбался. Он положил свои руки на стол по обеим сторонам чашки и продолжил. – Не думаю, что она поверила. – Он посмотрел мне прямо в глаза, я не смогла выдержать его взгляда и опустила их. – Значит муж. Расскажи мне о своем муже.
- Почему тебя это интересует? – удивилась я.
- Хочу сменить тему разговора.
«Странно», - подумала я. Минуту назад обдумывал план, как свалить на меня вину за паппараци. А сейчас?... Хорошо попробуем играть по его правилам.
- Что ты хочешь знать? - Спросила я.
- Как вы познакомились?
- Ничего оригинального. Мы вместе учились в университете, ему нужна была помощь в подготовке к зачету. Думаю, я ему нравилась, поэтому он обратился именно ко мне. Потом стали встречаться, потом жить вместе. Когда закончили учебу, зарегистрировали отношения. – Я отпила из чашки и подняла на него глаза.
- Как-то не совсем жизнерадостно звучит твой рассказ. А где же безумная страсть, любовь? Ведь именно об этом фильм? Об этом ты пишешь в своих романах…
- Такова жизнь. – Задумчиво произнесла я. - Любовь… Когда любишь постоянно сомневаешься в партнере, в его чувствах. Без нее проще. Легче, честнее, если хочешь.
- Я читал твою книгу перед тем, как прийти на кастинг. Там у тебя совсем другое мнение на этот счет. Так, где же настоящая Саша? В книгах или здесь передо мной?
Я смутилась.
- Что ты имеешь в виду?
- Там на пляже была другая Саша. А здесь? А здесь сидит самоуверенная, циничная женщина, рассуждающая о любви, как о чем-то повседневном и совершенно не важном.
- А что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? – Огрызнулась я. – Что любовь – это боль, страдание, разлука. Мне, кажется, ты и сам об этом знаешь. Любовь…
Он нежно коснулся моей руки.
- Прости. Я просто хочу понять.
Я выдернула свою руку, глотая подступавший к горлу ком. Нервы сдали. Я держалась, как могла. Но все, что сейчас происходило… Какая же я дура. Я наивно думала, что игра в моих руках, что я решаю, каким будет следующий шаг. На самом деле оказалось, что я только пешка...
- Не надо нас понимать.
- Кого это нас? - Ехидно заметил он.
- Женщин. – Сказала я и встала из-за стола. – И вообще русских. Мы слишком сложные для американцев, у нас совсем другие приоритеты и цели, именно поэтому кинокомпания заинтересовалась моей книгой и написала сценарий. Потому что не могут они понять, почему же русские так заинтересовали в последнее время всех, что же там не так с их широкой русской душой. Не понимают они, почему американские мужчины, даже самые известные, выбирают себе в жены русских красавиц?
Он, вдруг, стал очень серьезным, сложил руки у себя на груди и откинулся на спинку кресла:
-Во-первых, ты что-то путаешь, я не американец. А, во-вторых, всем давно известно, что в России самые красивые женщины. Поэтому и выбирают. Но мы сейчас не об этом. Скажи мне, зачем ты пытаешься быть не той, кем являешься на самом деле?
- Роберт, зачем ты завел этот разговор?
- Пытаюсь понять, кто из нас лучший актер. И пока мне кажется, что это не я.
- Замечательно. А кто же? Я?!
- Ты догадлива.
- А ты… Ты… - Я была так рассержена, что не знала, что сказать. Слова вылетали сами. – Ты никогда не получишь этой роли! Даже не пытайся!
Он был серьезен, его глаза абсолютно ничего не говорили мне.
- Замечательно. Недавно ты говорила, что решение принимаешь не ты? – Ехидно заметил он.
- Я ненавижу тебя. – Прошипела я. – Тщеславный, самовлюбленный болван.
Я схватила сумку и поспешила покинуть кафе. У двери я еще раз повернулась и выкрикнула:
- Разберись сначала в себе. Прежде, чем копаться в чужой душе. Надеюсь, я больше никогда тебя не увижу.
- Я тоже на это надеюсь, – буркнул он через плечо, не оборачиваясь на меня.
Я вышла вон. И слезы отчаянья и боли хлынули ручьем. Я залезла в сумку рукой и стала искать свои солнцезащитные очки. Мысли сбивались. Я ничего не видела вокруг себя. Все превратилось в сплошную черную дыру, окутывающую меня своим покрывалом.
- Стойте. – Кто-то кричал позади меня. – Стойте. – И чья-то тяжелая рука схватила меня за плечо и потащила за собой. Я пыталась вырваться, но это было тщетно. Рука толкнула меня на проезжую часть и помогла перейти дорогу. Повсюду был слышен какой-то гул. Тысяча английских слов с разным акцентом врывалось в мои уши. В голове был звон.
Рука крепче прижала меня к себе, накрывая сверху чем-то черным. Через ткань я ощущала вспышки яркого света и какой-то звук, напоминающий чиркающую о коробок спичку. Это были щелчки затворов и вспышки фотокамер.
Я была на грани того, чтобы упасть в обморок. Ноги стали ватными, и я еле-еле могла передвигаться. Внезапно тот, кто прижимал рукой, подхватил меня на руки и затолкал в машину. Здесь было темно. И тихо. Я слышала только чей-то голос:
- С вами все хорошо? Леди, вы в порядке?
Я постепенно начала приходить в себя. Да, что же это, блин, такое происходит?
- Все хорошо. Я телохранитель мистера Паттинсона. Мы в машине, в безопасности. Он сейчас присоединится к нам.
Через секунду дверь открылась и, сотни голосов и вспышек опять ворвались в мой мир.
- Пригнитесь, - сказал телохранитель. – Они не должны видеть вашего лица.
Я тут же повиновалась его приказу. Я нагнулась к ногам и обхватила их за колени. Что за фигня? Почему?
В этот момент я почувствовала, как кто-то садиться рядом, и услышала, как хлопнула дверь машины. Потом хлопнула вторая – водительская. И приятный низкий голос почти прокричал:
- Давай, давай Майк. Поехали.
Я подняла голову и посмотрела на Роберта. В машине с тонированными стеклами, его лицо было каким-то серым и холодным. Он был зол и расстроен. Он не знал, что сказать, кроме как:
- Прости. Я пытался избежать этого.
Я отвернулась от него и стала рассматривать расцветку кресла водителя.
- Это было неразумно, Роберт. – Заметил мужчина за рулем.
- Майк, ты прав. – Оправдываясь, начал он. - Такого больше не повторится.
Все время в дороге мы молчали. Роберт уставился в свое окно, а я в свое. Мы ничего не говорили друг другу, потому что все, что хотели сказать, уже сказали. Как мучительно ехать и молчать такое долгое время. Не знаю о чем думал тогда Роберт, я думала только о том, как бы побыстрее оказаться в своей квартире и уткнуться лицом в свою подушку. Хотелось обдумать все, о чем мы с ним разговаривали. Почему я не могла подумать об этом сейчас? Я боялась. Боялась, что он опять все поймет. Поймет, кто я есть… А мне этого не надо. НЕ НАДО. Я так давно забыла то, что меня кто-то понимал и принимал такой, какая я есть. Что я просто боялась даже об этом думать. Я хотела оставаться той, кем была последние несколько лет. Писательницей, женой и матерью…
Мимо нас пролетали все эти сказочные пейзажи, горы, береговая полоса, потом красивые районы с ухоженными домами, как в сказке. Сейчас мне не хотелось видеть ничего этого, мне не нужна была эта сказка. У меня была только реальность. Гадкая реальность Города Ангелов. Будь он неладен. Я не понимала только одного – зачем все было разыграно именно так, чтобы я ненавидела его. Зачем?
Машина подъехала к моему дому, я попрощалась со всеми и вышла на улицу. Глоток свежего воздуха привел мои мысли в порядок. Я шла к подъезду, дав себе слово не оборачиваться. И тут меня застал врасплох его голос:
- Саша, подожди.
Я остановилась.
- Я просто хотел сказать… - Он остановился напротив меня. - Прости, мне жаль, что все так вышло. Прости...
____________________________
Спасибо, что читаете.
ФОРУМ

---

Источник: http://www.only-r.com/forum/38-576-1

---