Роберта бьёт озноб, по коже бегают мурашки, а зубы норовят выбить дробь в ритме гимна Великобритании. Погода становится ветреной, и вся съёмочная группа кутается в капюшоны, прячется в павильонах и шатрах. День напролёт Робу приходится бегать в одних лишь шортах под принизывающим ветром, и сейчас ему кажется, что он превращается в ледяной памятник здоровому образу жизни. И куда только смотрит профсоюз!? Проблема ещё и в том, что Роб всегда был застенчивым, он не привык столько времени проводить почти нагишом, он чувствует себя уязвимым, поэтому постоянно хочется прикрыться. Роберт ожидал, что теперь с мускулами и прессом оголиться будет проще простого, но оказывается, что смущение никуда не девается, и под равнодушными взглядами съёмочной группы, он по-прежнему испытывает чувство стыда. Ещё один минус заключается в том, что Паттинсону приходится играть Джейкоба Тейлора, а Роб видит этого персонажа абсолютно по-другому, и это часто прорывается наружу, из-за чего на него несколько раз срывается режиссёр.
«Хоть что-то не меняется независимо от тела, в котором я нахожусь», - с раздражением думает Роб, и ему как никогда хочется закурить и кажется, что он не затягивался уже целую вечность. Паттинсон забрасывает в рот леденец, который он купил утром на деньги Тея. Роберт взял из его кармана пять долларов, но пообещал себе сегодня же вернуть и обменяться кошельками.
А ещё бесит Лотнер, который исполняет всё, что ему приказывает режиссёр, и этим портит и без того загубленного сценарием Эдварда. Сам Роб вступал в споры и полемику с режиссёром относительно видения персонажа, но этот тролль оставался абсолютно глухим к доводам Роберта и продолжал гнуть свою линию. И теперь Слэйд, удивляясь такому покладистому характеру «Роба», ходит с видом победителя, хотя на самом деле больше напоминает гнома Ворчуна из известного мультика.
- Всё, на сегодня натурные съёмки закончены, перебираемся в павильон, - объявляет Слэйд и Роб от радости готов станцевать Канкан, но вряд ли это кто-нибудь оценит.
Наконец-то он отогреется!
***
Тейлор торчит в кресле гримёра уже полтора часа и мучается от ужасного грима, что на него накладывают, чуть ли не мастерком. Кожу стягивает, сушит, и ему кажется, что если он улыбнётся, то по лицу пойдут трещины, как по старой штукатурке.
- Так, теперь надевай линзы и можешь идти, - шутит над ним гримёрша и идёт мыть руки, чтоб надеть линзы. Когда она смотрит на Роба, она жалеет о своей шутке. На него просто страшно смотреть: испуганное, сосредоточенное лицо, с намёком на отчаянную решимость, словно он отваживается перерезать синий провод, после долгого выбора между ним и красным. Такое лицо у Роба она видела однажды - после первой попытки надеть на него линзы.
Тей сглатывает и смотрит на контейнер для линз, как на будку с кусачей собакой, словно линзы могут выпрыгнуть и цапнуть его за нос. После стольких нелестных эпитетов, которыми их наградил Роберт, Тейлор боится даже представить, что его ждёт.
Процедура надевания контактных линз кажется Тею пыткой, которую стеснялась практиковать Святая инквизиция, ввиду бесчеловечности. Тейлор моргает, шипит, крутит головой и всячески мешает процессу. Главная проблема заключается не в том, что он боится, что линзы причинят ему боль, нет, просто Лотнер не может сдерживать безусловный инстинкт, когда к нему в глаз лезут пальцами. Он бы и рад всё сделать сам, но это оказывается не так просто и с первого раза не получается правильно поставить линзы, поэтому после трёх испорченных и потерянных пар, гримёрша злится и зовёт крепышей-ассистентов.
«Мясники!», - возмущается про себя Тейлор, глядя на нависшую над ним, словно доктор Менгеле* в свои лучшие годы, гримёршу.
В итоге хмурый и потрепанный он ползёт на съёмочную площадку.
Как только Тейлору кажется, что самое сложное позади, то приходит Паттинсон и начинает спорить с режиссёром, переворачивать персонажа на свой лад. И в другой раз Лотнер даже и не обратил бы на это внимание, но теперь другая ситуация – все думают, что это он, Тейлор, разжигает скандалы. Надо срочно поговорить с Робертом, пока отец не узнал об этом!
В середине дня съёмки переходят в павильон. Раньше Тей уже ликовал бы, но сегодня он целый день в одежде и ему не холодно!
***
- Стоп! – кричит Слэйд, вскакивая с режиссёрского кресла. – Лотнер, что с тобой сегодня?!
- Ой, не могу, он говорит «ты не мог бы сдерживать своё пуканье»! – заливается смехом Роб, срывая уже который дубль подряд.
Режиссёр недоумевает таким странным переменам. Всегда тихий мальчик, словно послушный телок – куда ведёшь, туда идёт, теперь Тейлор высказывает своё мнение, подвергает анализу поступки персонажей и смеётся над совершенно несмешными вещами – ну, где он увидел сходство в словах «мысли» и «пуканье»?! Это скорее можно ожидать от Паттинсона, который всегда не прочь посмеяться, да и английский акцент имеет значение!
- Ладно, ещё дубль! – даёт команду Слэйд.
- Чёрт возьми, Тей, - обращается к Роберту Кристен, изворачиваясь в его руках, - если ты запорешь своим смехом ещё один сраный дубль, я выбью из тебя всё дерьмо!
Она делает резкое движение и задевает коленом причинное место Тейлора, но чувствовать боль приходится Робу. В лёгких резко кончается воздух, перед глазами начинают летать звёздочки, а из горла вырывается стон, больше похожий на скулёж.
- Аккуратней в следующий раз, - говорит позже Роб, держась за пострадавшее место, - у парня и так негусто, а ты его вообще чуть последней радости не лишила.
Ответом ему служит ничего не выражающий взгляд Стюарт. Словно она вообще может смотреть как-нибудь по-другому…
***
Тейлор потихоньку крадётся к кладовке уборщика. Он, как вор оглядывается по сторонам и шарахается от каждого звука. Съёмки почти закончены, осталось всего пара дублей и его отправляют на поправку грима. Чёртова, проклятого грима! От съёмок в жарком павильоне Тей изрядно вспотел, отчего грим на лице становится более вязкий и забивается в поры, и без того не получающие кислорода. Из-за этого кожа на лице нестерпимо чешется, словно сломанная рука под гипсом.
Воровато оглядевшись, Тей проскальзывает в кладовку, споро захлопывая дверь. Облегчённо выдохнув, он начинает чесать щёки, лоб и всё, что попадается под длинные гибкие пальцы. Ничего, сейчас он немного подпортит грим, его всё равно заново наносить, но зато он угомонит зуд. Ощущения настолько приятные, что от удовольствия Тейлор постанывает.
- Понимаю, - тянет рядом собственный голос.
Лотнер подпрыгивает от неожиданности. На подоконнике восседает, посасывая чупа-чупс, Роберт Паттинсон. Кажется, он вполне свыкся с положением за такой короткий промежуток времени, и чувствует себя вполне комфортно.
- Что ты здесь делаешь? – спрашивает Тей, и добавляет: - Это, что? Леденец? Ты же мне зубы испортишь!
- Ах, точно! Тебе мало, что по твоим зубам чистоту сантехники местные горничные проверяют! Смотрят на фото: если не светится и не глянцевая, как твоя улыбка, то плохо помыла, - острит Роберт.
- Очень смешно, Паттинсон! – фыркает Лотнер. – Но от сладкого и фигура, и зубы портятся.
- Тебе придётся выбирать: либо я порчу твои лёгкие, либо зубы, - предлагает Роберт.
Тей всё понимает и кивает, почёсывая глаз. Из-за его манипуляций линза сдвигается с положенного места и игриво косит в сторону.
- Ты линзу сдвинул, растяпа, - усмехается Роб и спрыгивает с подоконника. – Давай, я тебе помогу. Ты бы наклонился, что-то я вымахал, даже не думал, что такой высокий.
***
Келлан идёт на правку грима. Он весело мурлычет под нос весёлую песенку и предвкушает сегодняшний поход в местный ресторанчик с некоторыми актёрами, которых сможет уговорить. Голоса из подсобки привлекают его внимание и заставляют остановиться.
- Да, что ты делаешь, прекрати! – говорит первый голос, который явно принадлежит Лотнеру. Латс плотнее подходит к двери и как следует, прислушивается.
- А ты перестань тыкаться туда, мне же неприятно, - ноет второй голос. Роб?!
- С непривычки всегда неприятно, мне когда первый раз вставляли тоже противно было… Правда, я привыкнуть так и не смог, - снова Лотнер. О чём они?!
- Ах ты, чёрт! – раздаётся вопль Роба.
- Подожди, не шевелись, а то хуже будет, тут главное немного переждать, промаргаться, - уговаривает Тейлор.
- Жжётся, - хнычет Роб.
Келлан, как ошпаренный отскакивает от двери! Вот это открытие: Роб и Тей – парочка голубков, которые прячутся по кладовкам и... С округлившимися от шока глазами, Латс бежит от злосчастной двери подальше, и не может сообразить, когда же это началось, ведь никто никогда не замечал за Паттинсоном и Лотнером ничего голубячего. Может, он делает поспешные выводы, и это нелепая ошибка? Как бы то ни было, Келл просто обязан проследить за этими пташками.
***
- Ну, как, лучше? – спрашивает Роб, практически вытаскивая палец из глаза Тея, хотя технически глаз принадлежит Роберту.
- Да, вроде бы, - смаргивая слёзы, говорит Тейлор. – По крайней мере, теперь мне не грозит смерть от рук разгневанной гримёрши.
- Ну, добро пожаловать в мою жизнь, - разводит руками Роберт.
*
Йозеф Менгеле - немецкий врач, проводивший опыты на узниках лагеря Освенцим во время Второй мировой войны. Среди его чудовищных опытов был также эксперимент по перекраске радужки в голубой цвет. Для этого он просто вкалывал в глаз голубую краску. Результатом являлась полная слепота подопытных. п/а:
Все помнят, что у Роба с режиссёром Затмения были напряжённые отношения?
Источник: http://www.only-r.com/forum/38-298-1
