Творчество

Белла

Он сдержал слово. Он сражался: с собой, с обстоятельствами, с жестоким разочарованием. С болью в подкашивающихся ногах, с ещё тяжёлым дыханием. Он больше не срывался ни на мне, ни на Арчи. Безропотно давал себе помочь, когда силы были на исходе. Я снова могла ночевать в отеле. 
Он несколько раз говорил по телефону с Эсме. Стена между ними была все ещё высока, но я была уверена, что им удастся наладить отношения. Эсме собиралась навестить Эдварда, когда он вернётся домой. 
Он виделся и с Амандой. Посещения были короткими, но после них он был так подавлен, что мои благие намерения не возражать против этих визитов грозили рассыпаться в прах. Я сдерживала себя, чтобы не усугублять его состояние. Я не ревновала к их общему прошлому, к их истории. Это было прошлым Эдварда, и я принимала его полностью. Но он так тяжело возвращался к какому-то подобию нормального состояния; каждый раз он был снова отброшен на несколько шагов назад. 
- Что будет, когда ты вернёшься домой? Как ты представляешь себе все это? – спросила я его как-то, воспользовавшись тем, что он был спокоен. Боль ненадолго отпустила его; он спокойно лежал в кровати, а я сидела около него, легко перебирая его мягкие волосы. 
Он посмотрел на меня снизу вверх; я задохнулась. Я ещё не могла привыкнуть к тому, как его взгляд действовал на меня. 
- Я надеюсь на то, что ты будешь со мной, Белла. Я все равно скоро заговорил бы с тобой на эту тему, но раз ты начала… Послушай… не говори ничего сразу, подумай. Я пойму, если… черт… 
Он вдруг разволновался, заметался по постели, пытаясь сесть ровнее. Взял мои руки в свои, взглянул мне в лицо. 
- Эдвард, что с тобой? 
- Я понимаю, что это прозвучит для тебя по меньшей мере странно. Мы так недавно вместе, Белла. И почти все это время мы провели здесь, в абсолютно противоестественных условиях…
Я все ещё не могла понять, к чему он клонит. Его щеки порозовели, он часто сглатывал; рука каждые пару секунд взлетала к волосам. 
- У меня до сих пор не было возможности просто пригласить тебя на свидание, побыть с тобой наедине без того, чтобы корчиться от боли. Но я не знаю, как скоро смогу это сделать. Мое лечение ещё не закончено. Поэтому я хочу попросить тебя… нет, я умоляю, Белла… - Он легко поцеловал меня в губы, прижался своим лбом к моему. Я не могла произнести ни слова; только чувствовать его, вдыхать его свежесть, запоминать мягкость и тепло. 
- Я прошу тебя жить со мной. В моем доме. Мы наверстаем все, я обещаю. Мы можем узнавать друг друга ближе, живя вместе, Белла. 
- Что? Ты… ты уверен?
- Да, Белла. Я хочу этого. Засыпать и просыпаться с тобой в своих четырёх стенах, а не в этой треклятой палате. Дать тебе комфорт. Видеть твои вещи в своём доме. Пить с тобой кофе в кухне по утрам и даже ругаться из-за невымытой чашки. Любить тебя, несмотря на боль. 
Его глаза блестели, лицо горело. 
- Для нас не может быть слишком рано. Я любил тебя уже тогда, когда ты ввалилась в мою гримерку со своим чемоданом. Теперь же я не представляю жизни без тебя. Но ты должна быть полностью откровенна со мной. Я пойму и поддержу любой твоё решение. Я… ограничен сейчас, и вполне возможно, что ты не захочешь и дальше взваливать на себя такой груз. 
Я попыталась взять себя в руки. Если я буду и дальше молчать, он может неправильно это истолковать. Все это было действительно слишком быстро, но наши отношения протекали все равно далеко от традиционного развития событий. Я любила его больше жизни. Могла ли я мечтать о большем, чем полностью разделить с ним жизнь? И все же меня терзал страх. Что, если он пожалеет об этом спустя некоторое время? 
- Эдвард, ты должен попытаться понять меня. Я боюсь. Мы договаривались о том, что будем всегда честны и открыты друг с другом. Я опасаюсь, что ты можешь пожалеть об этом. Поэтому я хочу сохранить свою квартиру. Я хочу продолжить работать. Только на таких условиях я готова жить с тобой. 
- Я согласен, - сказал он, не раздумывая. - Все, что захочешь. И ещё… Белла, я должен организовать перевод Аманды отсюда в госпиталь в Лондоне. Я не хочу и не могу ездить сюда после того, как вернусь домой. Но я буду навещать ее. Пойми, прошу. 
Он испытующе смотрел в мои глаза. 
- Я уже говорила тебе, что согласна и не возражаю. Единственное, о чем я хочу попросить тебя, Эдвард…
- Все, что угодно. 
- Не дай этим посещениям так влиять на себя. Я не могу видеть, как ты должен приходить в себя каждый раз заново. 
Он тяжело вздохнул и чуть поморщился. Его рёбра и лёгкое ещё давали о себе знать. 
- Я буду стараться, Белла. 
- Я согласна, Эдвард, – в тон ему сказала я. 
Он улыбнулся так же ярко, как раньше. Я была готова на многое, чтобы снова видеть эту улыбку. 
- Увидимся дома, сосед, - подначила я его. 
- Увидимся дома, любовь моя, - серьёзно ответил он. 

Эдвард

Было странно снова вернуться домой. За то время, что меня здесь не было, я успел потерять все. И обрести ещё больше. 
Белла согласилась жить со мной. О большем я не мог мечтать. Если хромота, шрамы и безработица были ценой этого счастья, то я был готов платить её. 
Арчи был ещё в Портсмуте и занимался переводом Аманды в госпиталь Princess Grace в Лондоне. Профессор Стэнфорд уже ожидал её. В этой же больнице мне предстояло окончить своё лечение. 
Тяжело опираясь на трость, я прошел через гостиную и подошёл к окну. Боль решила пощадить меня сегодня и дать короткую передышку. Возможно, сегодня я смогу насладиться временем с Беллой в нашей квартире. Нашей квартире. От этого словосочетания сердце захлестнула волна восторга. 
Белла поехала к себе, чтобы проверить почту и взять кое-какие вещи на первое время. Потом она должна была вернуться сюда. 
Благодаря стараниям Арчи квартиру подготовили к нашему приезду; в холодильнике была еда. У меня не было аппетита, но я знал, что Белла будет ласково, но настойчиво уговаривать меня поесть, а я не хотел, чтобы она в первый же день приковывалась к плите. Ей тоже необходимо было лучше питаться; она была почти прозрачной, под темными глазами залегли круги. Мне было больно думать, что с ней сделало это время в больнице; я был готов на все, чтобы дать ей покой и счастье здесь, со мной. 

Когда я думал о работе, мне хотелось рычать от бессилия, разбить что-нибудь. Я прекрасно понимал, что никто не мог ждать меня так долго. График был превыше всего; любое отклонение от него грозило дополнительными расходами и срывом сроков предпрокатных мероприятий. И мой статус не был столь высоким, чтобы ради моего участия в фильме продюсерский центр посчитал возможным пойти на такой риск. 
Я с содроганием вспомнил свою реакцию на эту новость. Единственным, очень слабым оправданием мне могло послужить то, как я любил свою работу, даже зная о том, насколько относительными были любые человеческие ценности в этом призрачном мире. 
Звук поворачивающегося в замке ключа заставил мое сердце замереть. Она действительно приехала. 
Я вышел в коридор. Она открыла дверь и вошла, таща за собой два чемодана и грим-кофр. 
- Ну здравствуй, приятель, - засмеялся я, беря у неё уже знакомый мне кофр. Она оттолкнула меня от чемоданов. 
- Ты что, я сама, - сказала она, с усилием вталкивая чемоданы в квартиру. Я помрачнел. 
- Прости, что не могу помочь.
- Прекрати извиняться, Эдвард Каллен. – Она была явно чем-то расстроена. 
- Что случилось? 
- С чего ты взял, что что-то случилось? 
- Белла! Посмотри на меня. 
Она села на чемодан прямо посреди холла и низко опустила голову. Она плакала. 
- Детка, что с тобой? Поговори со мной, умоляю! 
Взяв ее за руку, я отвёл ее в гостиную, усадил на диван. С трудом опустился рядом с ней. Она крепилась ещё несколько секунд, но затем прильнула к моему плечу. 
- Белла, ты пугаешь меня. Что произошло?
Она подняла голову и вытерла лицо. 
- Я была там. 
- Где? – Я похолодел. 
- На работе, - сказала она, пряча глаза. 
- И… что? 
- Нас обоих заменили, Эдвард. Марион прекрасно справляется. Эван привык к ней и не хочет другого гримёра. Тем более меня. Потому что я работала с тобой.
Я почувствовал ледяную ярость. Направленную прежде всего на самого себя. Она бросила все, чтобы не отходить от меня. И потеряла работу, которую любила так же, как и я. 
- Ты говорила с Дэйвом? – прошипел я. 
- Нет. Да и зачем? В отделе кадров уже все было улажено. Я была в отпуске за свой счёт все это время. Так что все просто. 
Я встал, нащупывая одной рукой телефон в кармане. 
- Что ты собираешься делать? – Измученные шоколадные глаза смотрели настороженно. 
- Звонить, как видишь. 
- Кому?! 
- Дэйву. 
- Эдвард, не надо, я умоляю тебя. Пожалуйста! – Она практически повисла на моей руке, державшей телефон. – Не унижайся ради меня. Я сама не хочу там находиться. Они все… говорили о тебе, сплетничали. Об аварии… не надо, я найду ещё работу, прошу тебя! 
Она захлёбывалась, цепляясь за мою руку, глядя мне в глаза. Я прижал ее к себе. 
- У меня есть деньги, сбережения… я прекрасно проживу, пока не найду что-нибудь… - бормотала она мне в грудь, судорожно всхлипывая. 
Я поцеловал её в тёмную макушку, задыхаясь от нежности. 
- Оставь свои сбережения себе, Белла. Я позабочусь об этом. Хватит на сегодня. Давай отдыхать. 
- Ты ел что-нибудь? – спросил меня мой ангел-хранитель. 
- Я ждал тебя. 
- Эдвард! – воскликнула она с укоризной и поспешила на кухню. – Ты только покажи мне, где тут у тебя что и отдыхай. 
Она отвлеклась на приготовление холодного ужина. Я дал ей усадить себя в кресло и устроить уже начавшую ныть ногу на подставке. Она ласково улыбалась мне, целовала куда придётся, снуя мимо меня с тарелками и стаканами. Эта девочка жертвовала всем ради меня, щедро одаривала своим теплом. Я вдруг отчётливо понял, что не смогу жить, если ее не будет рядом. 
После ужина мы ещё долго сидели в гостиной, разговаривая. Белла рассказывала мне о своей семье, о том, как близка с отцом. Как уехала из предместья в столицу, чтобы заниматься тем, чем мечтала и что в итоге и привело нас друг к другу. Я узнавал все больше о ней. Рассказывал ей в свою очередь о том, как познакомился с Арчи, о том веселом и тяжелом времени. О том, как Арчи заменил мне семью. 
Мы не заметили, как совсем стемнело. 
- Белла, - начал я неуверенно. – Для тебя готова гостевая комната. Я подумал, что это будет слишком для тебя, если ты будешь спать в моей постели… 
- Спасибо тебе. – Встав на носочки, она прильнула губами к моим. – Я помогу тебе принять душ. 
Господи, что?! Я почувствовал, как жар заливает лицо. Но без ее помощи я не справлюсь. Арчи предлагал нанять кого-нибудь в помощь, но Белла категорически заявила, что, поскольку мы будем жить вместе, она позаботится обо мне. Но душ? Черт меня дери, я не подумал об этом. Я был уже достаточно подвижен и самостоятелен, но кое-что мы действительно не продумали. 
- Пойдём. – Она повела меня в ванную. – Не беспокойся, я отвернусь. 
В ванной она прислонила мою трость к стене и подставила мне согнутую в локте руку в качестве опоры. Меня бросало то в жар, то в холод, когда она другой рукой начала расстегивать мою рубашку. Ее очаровательное лицо было сосредоточенным; она закусила губу, словно решая какую-то сложную дилемму. В другой момент я бы рассмеялся, но когда она заскользила руками по моей обнаженной коже, стягивая рубашку с плеч, мне стало не до смеха. Я понял, что жив. И даже сверх того. 
- Дальше я сам, Белла. Пожалуйста, - прохрипел я. 
- Тебе плохо? – встревожилась она. 
Нет. Мне хорошо. Как никогда. Господи… 
- Ох. Прости.
Я расстегнул пояс джинсов и сумел спустить их на пол. Белла аккуратно и осторожно помогла мне, убрав их из-под моих ног, пока я опирался на раковину. Отрегулировала воду в душевой кабине. 
- Ты пойдёшь в душ в этом? – спросила она, указывая на мои боксеры и пряча усмешку. 
- Да, - сказал я сквозь зубы. 
Она посерьёзнела. 
- Хорошо. Давай потихоньку. 
Держась за ее руку и поручень, я сумел втащить своё тело в кабину. Она закрыла за мной дверь и отвернулась. 
Я расслабился, подставив тело горячим струям. Меня одолевали мысли, которым я был рад, хотя они и доставляли мне кое-какие неудобства. Сегодня ночью Белла будет в шаге от меня. Я вспомнил, как она нежно провела ладонями по моей груди. Дьявол. 
- Ты не подашь мне полотенце? 
Она протянула мне полотенце. Завернувшись в него, я попытался снять боксёры. Больная нога подогнулась, я едва не упал, в последний момент ухватившись за ее руку. 
- Эдвард, не будь идиотом, в следующий раз я могу не удержать тебя! – Она была не на шутку рассержена. Подойдя ко мне вплотную, она просунула руки под полотенце и, глядя мне в глаза, стянула с меня мокрые боксёры. 
- Одевайся, Эдвард. Я помогу тебе лечь, - сказала она хрипло. 
Я в аду. И мне хорошо там. 

Ночью я лежал без сна и прислушивался к звукам из гостевой комнаты. Нога болела немилосердно; я старался отвлечься от боли, рисуя себе картины, от которых мое лицо начинало пылать. Плеск воды говорил мне, что Белла принимает душ. У меня закружилась голова; я вспоминал поцелуи, мягкую кожу под моими ладонями, ее взгляд, когда она раздевала меня в душе. Я так погрузился в свои мысли, что не услышал, как вода перестала течь. 
В дверь постучали. 
- Эдвард, - прошептала Белла, приоткрывая дверь. 
- Что случилось, детка? 
- Как ты? Болит? 
- Да, малыш. Но я в порядке. Что-то не так? 
- Я не могу уснуть… без тебя. 
- Иди сюда. 
Она скользнула под плед. Волна ароматного тепла накрыла меня, прогнав боль и тоску. 
- Ты мой наркотик, - прошептал я. 
Она тесно прильнула ко мне. 
- Люблю тебя, - пробормотала она, засыпая.