Творчество

Лабиринты. Поворот девятый
29.03.2024   18:12    
Тревога ушла на покой вместе с болью.
Чего бы хотеть — завтра все будет хуже.
И каждые новые сутки по счету —
Серы и мокры, как осенние лужи


Пять дней прошли, словно в чаду, не оставив в памяти видимых различий между собой, соединившись в один сплошной ком. Ксения просто лежала на диване, смотрела в одну точку, пытаясь понять, как существовать дальше в городе, где нет больше Вадима, а есть лишь серое небо, плачущее дождями, люди, несущиеся по улицам сплошным потоком, лужи на асфальте и мелочные дела, складывающиеся в основу бытия. Ей предстояло вновь вернуться к прежнему ритму жизни, но апатия по-прежнему не уходила, сдавливала сердце бетонной плитой.

Костя пытался растормошить интерес к происходящему, завязывал с ней пустопорожние беседы, лишь бы она не замыкалась в себе, однако Ксения лишь безучастно кивала в ответ. Вместо каких-либо связных мыслей у нее в голове царил хаос из обрывочных воспоминаний: жаркий шепот, неистовые ласки, сладкая истома и трепет тела, лукавство, затаенное в синих глазах и иглы крошеного льда в пристальном взгляде. Вадим заполнил всю ее суть, как прежде. Но сейчас он был призраком, бестелесным духом, который не мог прийти, вновь наполнить смыслом будни.

Метлицкий, как бриллиант, на гранях которого всеми цветами играет радуга, раскрашивал жизнь, каждый раз удивлял, наполнял невообразимыми чувствами, зачастую полярными, противоположными и пугающими, но всегда яркими. И вот, с его уходом окружающий мир стал блеклым, как дождливый сентябрь, накрывший Москву сыростью и опавшей бурой листвой.

Ксения сидела у окна, водила пальцем по стеклу, следила за дождевыми каплями, медленно стекавшими на козырек подоконника с обратной стороны. Она наблюдала, как деревья роняют листья, на неровном асфальте образовываются лужи, а в песочнице мокнет забытый кем-то из ребятни плюшевый мишка.

Плакать сил больше не было. Казалось, что в глазах вместо слез застыли острые кристаллики льда, царапавшие веки, оставляющие рваные раны на сердце, которое по-прежнему гнало теплую кровь по венам.

Воспоминания вихрем роились в голове, вновь и вновь прокручивая слова, сказанные Вадиму. Она обещала, что начнет всё сначала, что будет жить, не станет бросать вызов судьбе. Когда-то на морском берегу Ксения согласилась с мужчиной, а теперь не знала, как не предать его память и где взять стимул для выполнения клятвы, сорвавшейся с немеющих от поцелуев губ.

Через пару дней начнутся занятия в университете. Подумать только, когда-то ей казалось, что несданный зачет – целая трагедия, потрясение основ бытия. Теперь же Ксения не знала, как сможет вернуться к друзьям, слушать их беспечные беседы. Она понимала, что их простой уклад жизни бесконечно далек, ей будет трудно вновь стать своей, захотеть узнавать что-то новое.

Когда-то знания, которые получала девушка на лекциях, пьянили, заставляли испытывать азарт, порождали интерес, будили амбиции достижений. Теперь же то всё казалось ненужным, неважным и минутным, но лишь обещание, данное августовской ночью, точно якорь, удерживало Ксению на грешной земле. Она стала собственной тенью, которая потерялась среди стен боли и тоски.

Вечерело. И без того унылый день терял краски, накрывал город серой кисеей. Девушка по-прежнему сидела на своем месте, ставшим привычным за то время, пока она жила у Кости. Ксения застыла мраморным изваянием, не шевелилась, лишь переводила глаза от мокрого асфальта на темные окна, видневшиеся на противоположной стене.

Там когда-то жил Вадим вместе со своими родителями, играл во дворе в детстве, влюблял в себя девчонок, пел им песни под гитару. Он мечтал о том, что станет известным актером, будет каждый раз вживаться в новую роль, испытывать себя, открывать новые горизонты. Так и вышло. Он всегда добивался цели. И теперь он получил то, что хотел последнее время – обрел долгожданный покой. Но что делать ей? Уйти следом или исполнять данное обещание? Забыть всё, что было, как страшный сон и жить, как раньше? Ксения передернула плечами. Силы были на исходе. Надо было что-то делать, иначе она сойдет с ума от пустоты, заполнившей душу, неизвестности, взявшей за горло цепкими лапами, парализующей тоски, которая рвала сердце на части.

Ксения тяжело вздохнула, вновь заглядывая в темные провалы окон квартиры Метлицких. Костя сказал, что мама Вадима на время уехала жить к первой невестке, потому что не может еще прийти в себя после смерти сына. С Анной же у всех друзей и родных были отношения крайне натянутые. Став полноправной наследницей и хозяйкой положения, вдова решила, что память о муже будет принадлежать ей одной: сменила замки на входной двери в квартире, активно стала раздавать откровенные интервью, граничащие со скандальностью, заграничной прессе, всячески вытесняла сына от вещей отца. Не разрешила забрать Андрею даже пустяковые фотографии или пластинки, которые являлись ценностью лишь для него одного.

Анна Руссо в глазах людей, не знающих деталей и хитросплетений жизни Метлицкого, стала едва ли не святой, которая буквально вылепила из алкоголика и скандалиста известного актера, бросив на алтарь самопожертвования имя и карьеру. Безутешная вдова ловко играла роль, приобретала популярность среди простых людей, которые всегда охочи до перетирания подробностей из жизни знаменитостей.

Костя просто был вне себя от выходок женщины, а Ксения отнеслась к этому на удивление спокойно. Вспоминая разговор с Вадимом, ожидала чего-то подобного. Его жена вновь была великолепной дивой, сумевшей даже из горя выйти с поднятой головой и извлечь из своего положения выгоду.

Хлопнула входная дверь в квартиру, в прихожей звякнули ключи. Костя приехал из театра. Он зашел в комнату, нарушив уединение Ксении. Меркулов остановился позади нее, бережно положил руки на плечи. Девушка ощутила исходящее тепло от ладоней, прикрыла глаза.

- Ксюш, сколько ты здесь уже сидишь?

- Не знаю, - она пожала плечами, и Костя убрал руки. – Мне домой пора возвращаться. Завтра занятия начнутся. Хватит, засиделась уже у тебя. Спасибо за гостеприимство.

- Ты в этом точно уверена? Может быть, мне с тобой поехать или у меня еще поживешь?

- Костя, - она усмехнулась, - мне не нужна нянька. Не бойся, не сделаю ничего с собой. Чем быстрее я буду среди людей, забью голову чем-то, кроме воспоминаний, тем будет легче.

- А по ночам в квартире ты что делать будешь? – спросил друг. – Ты ведь не спишь нормально. Я заметил, и не смей говорить, что это не так. Ксень, тебе нужна помощь, не замыкайся в себе. Хуже этого нет.

Ксения отвернулась от окна, посмотрела на Костю. Детально его лицо было рассмотреть невозможно из-за полумрака, который заполнил комнату и с каждой секундой все больше сгущался.

- Буду книги читать, статьи писать. Займусь тем, что отвлечет, - ровным голосом проронила она.

- Ксюш, - Меркулов бережно коснулся ее руки, - ты всегда всё носила в себе. Даже когда с Владиком встречалась, никто догадаться не мог, что он тебе противен. Только взгляд твой я однажды увидел и понял, что к чему. Сейчас ты опять запряталась, как улитка в раковину. Если эту боль хранить в себе, то она тебя на части разломит в конечном итоге.

- А что я должна сказать, Кость? Что скучаю, с ума схожу и жду, что он вернется? Что еще толком не верю в случившееся? Что с Вадимом я была собой, могла на волю свои чувства выпустить и не боятся, что осудит? Ты это и так знаешь, всё видел. А сейчас я просто хочу домой. Хочу попробовать начать сначала. И давай больше не будем об этом.

- Какая же ты дурочка, - прошептал Костя, вновь касаясь плеч. – И не переубедишь тебя никак…

- Угу, - Ксения вздохнула. – Со мной всё будет хорошо. Обещаю. Можешь звонить мне хоть каждый вечер и проверять, жива ли я.

Костя лишь хмыкнул в ответ, но ничего не сказал. Ксения поднялась со стула, который стоял около окна, включила свет, зажмурилась от нестерпимо яркого сияния лампочки. Меркулов молча наблюдал за ней, сосредоточенно обдумывая что-то.

Она отправилась на кухню готовить ужин, решив, что хватит себя жалеть и пора уже хоть чем-то помочь Косте и отплатить ему за гостеприимство. Автоматически доставала продукты из холодильника, накрывала на стол, и еще больше уверилась в своем решении – пора возвращаться в большой мир. От воспоминаний не спрятаться, не скрыться, как ни старайся, но суетные дела и быт способны отодвинуть их на второй план. Большой город с его извечной спешкой сможет временно вытеснить из мыслей боль потери, закрыть на замок удушающую тоску.

***

Квартира встретила Ксению тишиной, которую нарушал лишь старинный маятник. Девушка вошла в прихожую, дождалась Костю, который помог занести сумку с ее вещами и покупки, сделанные по дороге домой. Меркулов не хотел оставлять ее в одиночестве, но в итоге сдался. Упрямством она могла поразить и сотню породистых мулов.

Когда за другом закрылась дверь, то Ксении показалось, что она попалась в западню; даже у себя дома ей всюду мерещился Вадим. Присев на диван, она обхватила плечи руками, принялась раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь понять, как же заставить себя быть сильной, заснуть ночью и завтра утром отправиться на занятия в университет, улыбаться своим однокурсникам и демонстрировать всему миру, что с ней всё хорошо, не произошло ничего экстраординарного. Конечно, никто из университетских приятелей не знает о ее романе с известным актером, но, тем не менее, демонстрировать, что в ее жизни произошли перемены, девушка не собиралась из принципа.

Телефонный звонок вернул Ксению в реальность. Аппарат продолжал дребезжать, требовать внимания к своей персоне. Она нехотя поднялась с дивана, направилась в прихожую, подняла трубку, в надежде, что кто-то ошибся номером. Разговаривать с кем бы то ни было, ей сейчас абсолютно не хотелось.

- Да, - устало обронила Ксения в трубку.

- Ялта вызывает, - хорошо поставленным голосом сообщил оператор.

- Соединяйте.

На том конце провода раздался сухой щелчок, прошло несколько секунд, и Ксения услышала встревоженный бабушкин голос:

- Ксеня! Наконец-то! Я тебе не могу уже несколько дней дозвониться! Где ты была? Я уже извелась вся.

- Бабуль, - она не стала лукавить, - я у Кости Меркулова жила всё это время. После того, как Вадим… Я не смогла остаться одна. Прости, что не позвонила. Я себя не помнила. Надо еще родителям звонить, отчитываться, что я готова идти на учебу, что у меня всё хорошо.

- В газете я про Вадима прочитала. Давай тебе звонить, а ты к телефону не подходишь несколько дней. Решила приехать. Завтра самолет, так что встречай.

- Бабуль, да не надо, - вяло запротестовала Ксения, но в ее душе уже затеплилась надежда: она не будет одна в огромном каменном городе, среди чужих людей, прохожих и безразличных взглядов.

- Надо, внучка, и не спорь. Я, может быть, за последнее время в отпуск хочу пойти, тем более сезон закончился, без меня справятся. Заместитель у меня на что? Так что, я к тебе приеду. Будет с кем поболтать вечерком.

- Буду ждать, бабуль. Спасибо.

- Да не за что. Не оставлю я тебя один на один с горем. До завтра, милая.

Положив трубку, Ксения ощутила, как невидимая сила, придавившая ее к земле, медленно ослабила давление, ей физически стало проще дышать. Поблуждав по квартире, включила телевизор. Разноцветные картинки сменяли друг друга, голос за кадром деловым и сухим тоном, в котором сквозила неестественность, что-то вещал о быте африканских племен. Ксения легла на диван, укрылась любимым пледом и сама не заметила, как заснула тяжелым сном без сновидений.

С приездом бабушки, казалось, блеклый мир стал обретать былые краски, наполнялся светом. В первый вечер Ксения, сжавшись в комочек, рыдала в подушку, а Софья Михайловна просто гладила внучку по голове, как в детстве перебирала ее каштановые пряди, не говоря лишних слов. Девушка чувствовала поддержку, постепенно смогла раскрыть душу, где скопилось слишком много тайн и недосказанности, которые в течение года пылились в темных закромах.

Подобные ночные беседы приносили ей несказанное облегчение. Так говорить она могла лишь с Вадимом, который никогда не осуждал, принимал ее без лишних слов, утешал одним вечным и закономерным способом. Она растворялась в его обжигающих ласках, забывала себя.

Занятие в университете смогли дать Ксении ощущение твердой почвы под ногами, она смогла уйти с головой в учебу и не думать в течение дня о том, кто уже никогда не вернется. И лишь по ночам она вновь и вновь вспоминала его лицо, синие глаза, в которых плескалась неутоленная страсть или горячая нежность, лукавую улыбку и плотно сомкнутые губы, когда их обладатель был не в духе. Вадим навсегда остался пленником памяти, которая сковала их железными цепями, а ключи от кандалов забросила в глубокую пропасть.

***
Жизнь вошла в привычное русло, медленно потекла между будней перемежающихся островками выходных. Каждый вечер Ксения задерживалась в университетской библиотеке, брала самые сложные задания, писала статьи, занималась переводами иностранной прессы. По выходным к ней приезжал Костя, ставший в один миг бабушкиным любимцем; то ли взыграла благодарность за то, что мужчина не оставил внучку наедине с горем, то ли Софья Михайловна ощущала себя по-прежнему молодой женщиной и не могла устоять перед теми комплиментами, которыми осыпал ее словоохотливый актер.

К посиделкам на кухне по выходным присоединилась Мила. Если среди университетских парней она слыла едкой и колкой девчонкой, к которой мало кто отваживался подходить без риска услышать про себя что-либо нелицеприятное, то с Меркуловым подруга разительно менялась. Ксения лишь усмехалась себе под нос. Милка влюблялась каждые две недели, вела себя с каждым предметом обожания одинаково, и спустя некоторое время тут же разочаровывалась в своем избраннике. Костя же давным-давно привык к подобной реакции слабого пола в свой адрес, поэтому старался делать вид, что ничего не замечает.

Друзья, теплая компания, вечерний чай, посиделки на кухне в свете оранжевого абажура – всё это возвращало Ксению к жизни, отогревало озябшую душу, не давало осколкам памяти ранить сердце. Однако раз за разом она ловила себя на мысли, что постоянно думает: «Вот на это Вадим ответил бы такой-то фразой. Надо же! А что бы Вадик сказал в ответ? Сейчас бы он флиртовал с Милой, лишь бы позлить меня». Отсутствие Метлицкого по-прежнему остро ощущалось, но Ксения давно уже не пыталась спорить с судьбой и вести никчемный торг. Она не в силах изменить прошлое. Будущее пока еще было далекой туманной дымкой, которая едва виднелась на горизонте событий.

Осень выдалась дождливой и холодной. Октябрь не радовал золотым сиянием листвы. Деревья за какие-то две недели потеряли свой наряд, остались голыми и беззащитными перед подступающими холодами. Ноябрь принес за собой снег. Белый пух с шорохом ложился на землю, укутывая покрывалом город.

Новый год не подарил ощущения сказки и чуда. Ксения прекрасно знала, что ее желание не исполнится, как бы она не просила высшие силы. Не поможет ни бокал шампанского в руках, не сожжённая записка, растворенная в игристом напитке и выпитая под двенадцатый бой Курантов.

Тысяча девятьсот восьмидесятый год Ксения встретила с бабушкой и Милой. Костя приглашал ее к себе на дачу, но она отказалась, потому как воспоминания о прошлом Новом годе проворачивали острый кинжал, засевший под ребрами, заставляя сердце кровоточить и щемить в груди. Ровно год назад казалось, что судьба смеется над ней, надевает пыточные приборы инквизиции на душу, но теперь она отдала бы всё, лишь бы танцевать с Вадимом под пристальным взглядом его жены. Ей безумно хотелось ощутить его прикосновения, позволить уверенной руке сжимать ее ладонь и вести в танце.

Меркулов не стал устраивать пышных гуляний. В итоге, все общие друзья Вадима собрались вместе, устроили вечер воспоминай без излишеств, которыми всегда отличались праздники в кругу этой компании. Но Ксения не рискнула к ним присоединиться. Хрупкое душевное равновесие, которое едва появилось, могло быть снесено цунами, порожденным при общении с людьми, которые стали близкими за прошедший год. Они все служили связующим звеном между ней и Вадимом.

Зимняя сессия напомнила о себе бессонными ночами, горой учебников. Девушка выпала из реальности, сосредоточилась на учебе. Бабушка всё время была рядом с ней, поддерживала и в итоге пришла к выводу, что хватит с нее работы. Пора уже становиться полноправной пенсионеркой, уезжать в Москву, тем более дочь и зять по-прежнему работали заграницей, на сей раз в дружественной Уганде, домой не собирались еще около года.

Ксения была только рада такому повороту событий. Она уже не представляла, как сможет остаться один на один со своими воспоминаниями, которые удушливой волной приходили к ней во снах, брали ледяной рукой за горло, заставляли просыпаться в слезах, холодном поту, звать Вадима. Его голос был слышен в шуршании дождя по крыше, силуэт появлялся в темных углах комнаты, в мареве лунного света и вновь растворялся в ночи, напоминая ей, что назад уже не вернется. Никогда.

На перекрестках судьбы, как будем – «ты» или «Вы»?
На это кто бы мне дал ответ.
Глаза психозом луны до неприличья полны
Не разберешься, где да, где – нет…


Февраль вновь засыпал Москву снегом. Небесная хозяйка выбивала свою перину с усердием: на улицах вновь образовались сугробы, успевшие растаять неделю назад и подарить надежду на весеннее тепло. На крышах домов, козырьках подъездов, деревьях, казалось, лежит пушистая вата. Воздух пах морозной свежестью, которую не вытеснил городской смог.

Ксения задержалась в библиотеке допоздна, собирала материал для статьи, увлеклась и не следила за временем. Лишь строгая дама в сером костюме и больших очках напомнила ей, что пора заканчивать научные изыскания. Ей, возможно, домой не надо, а вот работница библиотеки туда очень стремиться.

Вот теперь пришлось идти через темную аллею к автобусной остановке. За деревьями можно было различить огни большого города, услышать шум проезжающих автомобилей, голоса людей. Но в тиши зимнего парка лишь снег жалобно скрипел под ногами. В отдалении горел единственный фонарь, падая тусклым пятном на белый покров тропинки, где виднелась вереница самых разнообразных следов.
Ксения замерла на мгновение, ей показалось, что кто-то идет следом за ней. Но проверять свою догадку она не стала. Просто ускорила шаг, слыша, как снежный наст хрустит в такт ее шагам.

За день по дорожке прошли сотни людей, а вот теперь, на ночь мороз постепенно сковывал рыхлый снег, делая тропку опасной для каблуков сапожек. Сделав еще пару шагов, Ксения поняла, что не сможет идти в том темпе, который выбрала для себя, остановилась, попыталась выровнять дыхание. Легкие пронзили колючки, сердце неистово заплясало в груди. Она поправила капюшон дубленки, повесила на плечо ремень сумки, который так и норовил сползти.

Ксения никогда не боялась ходить по ночному городу, ее не страшили темные дворы и гулкие подворотни. Но именно сегодня заснеженная аллея, с единственным горящим фонарем, видневшимся в нескольких метров от того места, где она находилась, наводили на нее непонятный ужас, который не объяснялся рационально.

На улице от снега было светло, даже если кто-то решил так же, как и она отправиться этим путем к остановке общественного транспорта, то, что здесь такого особенного и необычного? И потом, сразу ведь заметно будет, что кто-то идет. Успокаивая себя разными рациональными доводами, девушка продолжила движение вперед, но уже ругая себя за глупость. Высокие сапожки с толстым каблуком, может быть, и хороши для дефилирования по коридорам университета, но вот при ходьбе по снегу, который в некоторых местах уже успел превратиться в лед, они могут стать причиной травмы.

Не успела Ксения обругать себя последними словами, как каблук подломился, она потеряла равновесие и растянулась на мерзлом снегу, больно ушибив коленку, а так же для полного комплекта, стесав кожу на ладони.

- Черт! – прошипела она, безуспешно пытаясь подняться.

Сумка упала с плеча в сугроб, капюшон опустился на лоб, закрыв видимость обзора. Нога болела, ранка на ладони саднила, надо было подниматься, но проклятый капюшон закрывал глаза. Ксения, как никогда, почувствовала себя слабой, беспомощной, хуже слепого котенка. Откинув тяжелый капюшон за спину, она почувствовала себя увереннее, сделала глубокий вдох, чтобы успокоится, но тут же пожалела – морозный воздух уколол не хуже, чем иголка.

В следующее мгновение произошло то, чего девушка никак не ожидала: к ней метнулся темный силуэт и протянул руки. В желудке образовалась пустота, сердце забилось где-то в районе горла. Ксения взвизгнула, но сильные руки, сжимавшие ее железным кольцом, уже оторвали ее от промерзлой земли, подняли в воздух и очень аккуратно поставили на ноги.

- Ксюш, с тобой всё в порядке? – произнес взволнованный голос, резанул слух похлеще острого ножа. Ленивый бархатный тембр забросил лассо, туго затянув петлю вокруг девушки. Она поняла, что ноги становятся ватными, а земля уносится прочь со скоростью света.

Мужчина продолжал держать Ксению, а она боялась поднять глаза и посмотреть на своего нежданного спасителя. Не отдавая себе отчета в нелепости подобных мыслей, ей неистово захотелось, чтобы ее тайные фантазии стали явью: произошла нелепая ошибка или смерть Вадима – инсценировка, чтобы запутать спецслужбы, которые давно имели виды на его устранение; всё это долгое время он был заграницей, а теперь вернулся за ней. Однако разум, отрезвленный морозом, вернулся на место, убивая напором реальности глупые мечты. Ксения, невольно дрожа всем телом, подняла глаза на человека, который все еще держал ее в объятиях.

- Андрей! – выдохнула она, чувствуя, как сердце замедляет бешеную скачку, возвращается к привычному ритму.

Ксения узнала своего нежданного спасителя, и не смогла скрыть разочарования с примесью бессильной злости. Почему именно он? Вадим, ну где же ты?!

- Привет, Ксюха. Прости, не хотел тебя напугать, - извиняясь, произнес парень, даря ей ободряющую улыбку.

- Ничего, - пролепетала Ксения, злясь на глупое воображение.

Но как же голос Андрея походил на голос его отца! Девушка не могла поверить, что говорит с ней не Вадим. Она смежила веки, представила, что вместо голубых глаз на нее смотрят синие, с затаенной болью и лукавством, а ленивые нотки баритона продолжают уводить ее вслед за собой в мир жаркой страсти.

- Прости, Ксюша. Мне, правда, очень жаль. Я хотел подойти к тебе, когда увидел тебя на ступеньках библиотеки, но ты так быстро проскочила мимо меня, что я просто пошел за тобой, хотел окликнуть… Ты шла, ничего вокруг не замечала, я всё это время решал, как подойти к тебе…

- Андрюш, да всё в порядке, - улыбнулась Ксения, слушая сбивчивые объяснения парня. – Зачем я тебе понадобилась? И как ты узнал, где меня можно найти?

- Да я, - Андрей замялся на несколько секунд, воровато отвел взгляд, - узнал у Кости твой номер телефона. Захотел поговорить. Тебя не было на Новый год, мы с мамой были на даче, вместе с друзьями отца. Подумал, раз ты с Костей общаешься, значит, он тебя пригласит.

- Я дома отмечала, с бабушкой. Так давно ее не видела, не хотела оставлять одну, тем более, она из-за меня приехала из другого города.

- Я с ней по телефону говорил. Она мне и сказала, где тебя найти можно. Бабушка у тебя просто мировая.

- Знаю.

Ксения поймала себя на мысли, что ей вполне комфортно стоять посреди заснеженного парка в объятиях молодого человека, чувствовать на себе его руки, а главное – слышать голос, который увлекает ее в водовороты памяти, достает из глубоких омутов картинки, где главным действующим лицом является отец того, кто сейчас находится рядом.

Закрыв глаза, показалось, что она совершила прыжок во времени и пространстве. Вадим рядом, она даже чувствует его горячее дыхание на щеке, вот он пытается убрать непослушную прядку волос, закрывшую лицо. Однако руки, которые всегда были теплыми, сейчас оказались просто ледяными, прикосновение их пронзало каждую клеточку тела острыми колючками.

Ксению обуял суеверный ужас, она распахнула глаза. Андрей замерзшей рукой убрал спутанный локон, наклонился к ней. Его горячее дыхание скользнуло по щеке, и девушка дернулась, как от удара розгой, болезненно поморщилась. Всё ложь, обман, игра фантазии, которая развеялась туманной дымкой, стояло лишь вырваться из плена иллюзий.

- Ксю, ты в порядке? – тревожно спросил Андрей, продолжая вглядываться в ее лицо. – Мне показалось, что ты сознание теряешь.

- Всё хорошо, - заплетающимся языком, сквозь силу, проронила она, ругая себя разными словами. – Прости, это от испуга. Не делай так больше.

Что именно не стоит делать, Ксения разъяснять не стала, и поняла, насколько фраза прозвучала двусмысленно. Не подкрадываться со спины ночью на пустой аллее? Не прижимать к себе? Не касаться лица замерзшими пальцами? Не быть похожим на отца, который никак не хочет уходить из ее памяти и жизни? Мысли устроили чехарду, прыгали одна на другую, не давали четких ответов.

Андрей, явно понимая неловкость ситуации, разжал капкан рук, и Ксения едва вновь не отправилась на мерзлую землю. Парень продал сумку, которую поднял из снега несколько секунд назад. Она поблагодарила его, попутно думая, о чем бы поговорить, чтобы замять дурацкую паузу, повисшую дамокловым мечом.

Луна, вышедшая из-за рваного кружева облаков, посеребрила пространство, разбросала голубые пятна на снегу, который вмиг засиял тысячью кристалликов. Ксения посмотрела на Андрея.

В первую встречу она запомнила лишь то, что он похож на Вадима. Сейчас же, в призрачном свете ночного светила, парень казался героем, сошедшим со страниц романтического произведения: темные волосы, падающие волнами за ворот кожаной крутки с меховой оторочкой, голубые глаза, прямой нос, чувственные губы; высокий, подтянутый, одет по последней моде.

Ксения вновь, раз за разом, жадно вглядывалась в его облик, вылавливала знакомые черты, принадлежащие другому мужчине, благодаря которому он и появился на свет. Не было в Андрее той мужской уверенности, которая скользила в каждом движении отца, взгляд не приковывал к себе, не брал в плен. Не заметила Ксения и нервных жестов, косой ухмылки. Даже челка, не падала на лоб, а была аккуратно разделена на два пробора. Вадим же постоянно тряс головой, убирая непослушные завитки, так и норовившие скрыть за собой синие глаза.

Совершенно запутавшись и растерявшись, девушка застыла посреди белой ночи, не обращая внимания на волшебную картину, которой решила побаловать природа припозднившихся путников посреди Москвы. Ей не было дела до игры теней на снегу.

Ксения поняла, что еще не избавилась от наваждения, которое ей подарил Метлицкий. Даже уйдя насовсем, за грань тьмы и света, он не желал оставлять ее в покое. Она все еще ждала, не могла забыть, вспоминала и медленно умирала без его ласк, без объятий и вихря желания, который захлестывал ее от одного прикосновения к нежной шее чувственных губ. Вот и сейчас, сердце дрожало, рвалось наружу, подпрыгивало, будто теннисный мяч на корте, от разочарования, что с ней рядом стоит не Вадим, а его сын.

В полумраке Андрей казался мраморной скульптурой классицизма, вышедшей из-под резца античного мастера. Он был красив, изящен, молод. Вот кому надо было становится актером. Девчонки бы рыдали по ночам в подушку, заваливали его письмами, клялись в вечной любви.

Вадим же никогда не слыл именно красивым, но в нем была какая-то сила, не оставляющая женщинам даже шансов на сопротивление его дьявольскому шарму и обаянию. Волевое, рельефное лицо, чувственные, красиво очерченные губы, удивительные глаза цвета индиго. Он был разноплановым актером, он был разным, сотканным из противоречий, но при этом оставался собой. Да, он изменял женам, а вот себе – никогда!

- Ксюш, я тебя провожу. - Андрей разорвал цепкие объятия тишины, подошел к Ксении, взял ее под руку.

- Хорошо, - пожав плечами, согласилась та.

Она сделала шажок, все еще проклиная свои сапоги, которые скользили, заставляли ноги разъезжаться в разные стороны. Ксения крепко ухватилась за руку Андрея, и тут же судорожно втянула ртом морозный воздух, когда он высвободился из ее хватки, простым и уверенным жестом приобнял ее за плечи. По телу пробежала дрожь. Казалось, это прикосновение дарит тепло, проникающее под толстую шкуру дубленки из рыжей ламы.

Ксения поняла, что ей приятно ощущать на своем плече ладонь парня, ей нравится идти с ним рядом сквозь белое безмолвие парка, смотреть на удивительную луну, похожую на большой круг, вырезанный из прозрачной бумаги.

Но вскоре волшебство развеялось, как мираж в пустыне. Они вышли на ярко освещенную улицу, где по тротуару ходили люди, по широкой автостраде сновали машины, сигналили зазевавшимся пешеходам. Деревья, бережно укутанные снегом, остались за спиной, а впереди – привычный и суматошный город, где иллюминация отбивает всё желание поднять вверх глаза и рассмотреть ночное небо, в центре которого живет полная луна.

- Ты на автобус? – спросил Андрей Ксению, замершую в нерешительности.

- Да, - она кивнула, не понимая, от чего вдруг почувствовала тягу к этому парню. Рядом с ним она ощущала некую завершенность, одиночество разжимало клешни, на какое-то мгновение становилось легко на душе.

- Хочешь, такси возьмем? Сначала тебя домой довезу, а потом уже к себе поеду. Все равно по пути.

- Давай, если это будет не накладно. Если что, платим пополам.

- Ксень, ты меня обидеть хочешь? – Андрей вскинул бровь, пристально посмотрел на свою спутницу. Та поежилась под его взглядом. Вот и желанная резкость, которой так не хватало. Сердце медленно сползло по позвоночнику, вернулось на место и затарабанило в ускоренном темпе.

- Нет, прости. Не думала, что ты такой обидчивый. Давай, кавалер, провожай даму, - Ксения улыбнулась, давая понять собеседнику, что нисколько не сомневается в его состоятельности оплатить поездку на такси.

- То-то же! – ухмыльнулся парень, подавая ей руку, чтобы перешагнуть сугроб.

Остановив машину, они сели на заднее сиденье. Андрей приобнял Ксению, она же старалась не встречаться с ним взглядом. Такси медленно тащилось по нерасчищенной от снега дороге, а девушка искоса рассматривала парня в свете фонарей, склонившихся над тротуарами.

В профиль Андрей был похож на Вадима – те же скулы, тот же разлет бровей, линия подбородка, но когда он поворачивался к ней, то сразу же становился собой, наваждение уходило. Ксения видела своего ровесника, молодого парня, который обещал через несколько лет превратиться в интересного мужчину. У него не было опыта, на нем не лежал груз проблем и неудовлетворенных амбиций. Сын Метлицкого пока еще не сломался, у него за спиной еще росли крылья, он верил в лучший исход, сохранил романтичный склад натуры.

Они разговаривали об учебе, интересах, музыке, о тех мелочах, которые объединяют между собой представителей одного поколения. Андрей учился на режиссерском факультете во ВГИКе, мечтал попасть на телевидение, работал по вечерам. Не то что бы он нуждался в деньгах. Мать получала приличную зарплату на Мосфильме, да и отец не оставлял без материального внимания, привозил вещи из заграницы, не забывал сына в подобных мелочах. Но парень хотел стать самостоятельным, ему не терпелось сравниться с отцом, стать ему близким другом. Еще бы чуть-чуть – и его желание сбылось. За последний год они сблизились, но вот роковая случайность всё перечеркнула…

Ксения внимательно слушала Андрея, делая вид, что сведения для нее являются новой пищей для ума. Хотя, на самом деле, она знала практически всё. Вадим никогда не делал тайны из своего первого брака, охотно делился воспоминаниями, рассказывал о сыне. Теперь же девушка старалась не показать свою осведомленность. Она еще больше укрепилась в своем мнении – Андрей не должен знать, что ее связывало с ее отцом; не хотелось делать ему больно.

Ксения прекрасно поняла, что понравилась парню. С чего бы он стал тогда искать встречи? Только вот сама не могла разобраться в себе, извлечь из темного уголка души честный ответ, как же она сама относится к сыну Вадима. С ним было тепло, легко и хорошо, но не более. Почти те же чувства будил в ней Костя, но вот с Андреем было еще что-то, нечто неуловимое, как невесомая паутинка, касающаяся щеки в погожий и солнечный денек в разгар бабьего лета.

Молчаливый водитель остановил машину около дома Ксении. Девушка вышла, посмотрела на окна квартиры. На кухне горел свет, она даже заметила силуэт бабушки, которая скрылась за занавеской. Ее ждут дома, где тепло и уютно. Она хотела уже направиться в сторону подъезда, как Андрей неожиданно вылез из такси, подошел к ней.

- Ксюш, подожди, не уходи так сразу.

- Жду, - Ксения пожала плечами.

Андрей остановил взгляд на ее губах, и это не скрылось от ее взора. По сердцу пробежала волна нежности, и тут же возникло воспоминание о том, как Вадим уверенным мужским жестом смял ее губы и целовал с таким жаром, что она едва не задохнулась. Оно-то и перечеркнуло весь романтический настрой. Ксения насторожилась, ожидая от парня решительных действий.

Но он всего лишь произнес:

- Ты мне понравилась Ксюш. И я пытался всё это время случайно, или почти случайно встретится с тобой, но как-то не рискнул осенью. Ты выглядела такой подавленной. Помню, увидел тебя на улице. Ты стояла под зонтиком, ждала автобус, но была ты где-то далеко от Москвы, дождя и людей. Я не решился подойти. Потом узнал у Кости твой номер, позвонил… И вот…

Ксения замялась, не зная, как же реагировать на подобные признания. Вадим себя подобными вещами никогда не утруждал. Он просто брал, не оставляя шансов на отступление, и такое поведение казалось логичным и закономерным. Более того, она именно этого всегда ждала. Но Андрей обладал мягкостью, тактом, и девушка была благодарна ему за проявленное терпение. Если бы он сейчас вел себя, как отец, то получил еще более решительный отпор и потерял бы все шансы на еще одну встречу.

- Андрюш, я…

- Ксень, давай еще раз встретимся. Тебе ведь не трудно?

- Нет, что ты.

- Если ты узнаешь меня получше, то вдруг, я тебе тоже понравлюсь? – потупившись, произнес Андрей, а Ксения закусила губу, чтобы не рассмеяться и не обидеть парня. Такой милый мальчик, еще может стесняться в общении с противоположным полом.

- Дурной ты, Андрюшка. Ты мне и так уже нравишься, - мягко сказала она.

- Нет, Ксю, так не пойдет! Говоришь, как моя мама, - хохотнул Андрей, вмиг напомнив своего отца. Ксения тут же поморщилась. А ведь действительно, она воспринимает его, как сына своего мужчины, не видит в нем друга или ровесника, потенциального ухажера.

- Эй, ну мы едем или как? – высунув голову в окно, прокричал водитель такси. – Счетчик крутится, между прочим. Потом еще, студент, скажешь, что платить не чем.

- Не волнуйся, командир! Всё в порядке. Сейчас едем, - резко отозвался Андрей, вновь становясь другим человеком. И уже обращаясь непосредственно к ней, добавил: - Я знаю, где ты живешь, учишься, у меня есть номер твоего телефона. От меня просто так не скроешься. Ну, так как?

- Встреть меня завтра после занятий в это же время, - решительно произнесла она.

- Тогда до встречи, Ксюха.

Андрей на прощание ей подмигнул, сел в такси, машина немного побуксовала в снегу и скрылась за поворотом. Ксения зашла в подъезд, пытаясь унять бесновавшееся сердце. Разум кричал о том, что Вадим не воскреснет, не вернется назад. Андрей – другой, чужой, его надо узнать, не факт, что он станет своим. Но глас рассудка был задушен жаркой волной воспоминаний, глупой надеждой, что всё может повториться и время повернется вспять. Своим появлением Андрей смел плотину, которая образовалась в душе. Моменты, связанные с Вадимом, выскочили на волю, как чертик из табакерки, вновь разбередили раны. Ксения готова была уцепиться за возможность слышать голос Андрея, закрывать глаза и представлять на его месте другого мужчину – того, кто дал ему жизнь.

Стараясь не показывать охватившего ее волнения, Ксения тяжело вздохнула, и направилась по ступеням наверх, размышляя о том, не делает ли она вновь самую величайшую глупость на свете. Однако предвкушение и ожидание новой встречи с Андреем, возможность услышать желанный голос перечеркнули все возникшие сомнения. Чувства, желания, размышления, осколки памяти, надежда на новые события сплелись в один тугой узел, и как бы Ксения их не распутывала, они не поддавались. Она не могла их развязать. Или, быть может, не хотела?


Источник: http://www.only-r.com/forum/36-304-1
Собственные произведения. Korolevna Korolevna 783 4
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Форма входа    

Категории          
Из жизни Роберта
Стихи.
Собственные произведения.
Герои Саги - люди
Альтернатива
СЛЭШ и НЦ
Фанфики по другим произведениям
По мотивам...
Мини-фанфики
Переводы
Мы в сети        
Изображение  Изображение  Изображение
Изображение  Изображение  Изображение

Поиск по сайту
Интересно!!!
Последние работы  

Twitter            
Цитаты Роберта
"...Слава открывает одни двери и закрывает другие."
Жизнь форума
❖ Вселенная Роба - 13
Только мысли все о нем и о нем.
❖ Флудилка 2
Opposite
❖ Суки Уотерхаус/Suki Wa...
Женщины в жизни Роберта
❖ Пиар, Голливуд и РТП
Opposite
❖ Вернер Херцог
Режиссеры
❖ Клер Дени
Режиссеры
❖ Tenet/Довод
Фильмография.
Последнее в фф
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
Рекомендуем!
5
Наш опрос       
Оцените наш сайт
1. Отлично
2. Хорошо
3. Ужасно
4. Неплохо
5. Плохо
Всего ответов: 228
Поговорим?        
Статистика        
Яндекс.Метрика
Онлайн всего: 3
Гостей: 2
Пользователей: 1
Pups_riescha_2707


Изображение
Вверх