Творчество

Je t'aime (Глава 4)
28.03.2024   18:42    
Глава 4

«Останься...»


Сквозь окутавший меня приятный туман я слышал чей-то недовольный голос, на который старался не обращать внимания. Но он назойливо вторгался в сладкую истому медленных, пьянящих поцелуев и волнующих прикосновений.
И когда Милли отстранилась, позволив прохладному ветерку скользнуть по моему разгоряченному лицу, я хмуро посмотрел на помешавшую нам даму. О нет, это была та самая возмущенная особа из парка. Теперь ее злит, что девушка целует «табакерку»? Она оставит нас в покое, наконец?
Мел что-то сказала, смущенно проведя рукой по спутавшимся волосам, и пожилая женщина, поджав губы, пошла дальше.
- Что опять не так? – буркнул я недовольно.
- Мы не очень цивилизованно себя ведем, - улыбнулась Мелани.
Мне было все равно. Пусть я полулежал на каменном бортике, упираясь спиной в металлическую решетку так сильно, что, наверное, вся спина была в узорах, пусть я прижимал Милли к своей груди, и наши ноги переплетались, губы и щеки пылали, а дыхание сбивалось – кому какое дело? Даже если раньше я не совершал милых романтических безумств, неужели это менее естественно, чем ходить, есть, разговаривать, чинно сидеть на скамейке или читать газету? Не знаю, но уж точно намного прекраснее.
- Она просто завидует, вот и все. Молодость вспоминает. - Мой взгляд упал на открытку, лежавшую рядом с моей намокшей кепкой, и хмуриться сразу расхотелось. - Небось, перед этой статуей она бы не стала такого говорить. Хотя там все гораздо откровеннее.
- Роб, если бы мы тут сидели в таком виде... – Мел тихо засмеялась.
- Это же Франция. - Я шутливо приподнял бровь. – А если бы я упал в бассейн, чтобы ты делала? Полностью промокнув, я бы точно заболел.
- Ты просто невыносим, - покачала она головой, нежно водя кончиком пальца по моей щеке, подбородку. – Я бы тебе одолжила шарфик обмотать жизненно важные органы и обеспечила такси до ближайшего бутика.
- Так скучно? – поддразнил я, но тут же с трудом сглотнул, когда она коснулась губами шеи, обвела кадык, скользя поцелуем ниже, в ямочку между ключицами.
- Неужели? А ты представь, и станет весело... Твои поклонницы отдали бы все, чтобы это увидеть – Роб в одном шарфике на интересном месте, прикрываясь девушкой, пытается проскользнуть в такси. Меня бы разорвали, а тебя...
- Не смешно, - пробурчал я.
- Не будь занудой. Это же шутка.
Наши взгляды встретились, и я невольно улыбнулся.
- Я все-таки нудный, видишь?
- Вижу, но это поправимо. У тебя еще остались силы?
Кажется, я замер с открытым ртом, подумав в меру своей испорченности неизвестно, о чем, после разговоров о повязках из шарфика, и Мел снова рассмеялась.
- Я имею в виду, на прогулки?
- Ах, прогулки... – хмыкнул я, запустив руку в волосы и почесывая затылок. – Тогда не знаю...
На какой-то миг я снова утонул в ее теплом, изучающем взгляде, что совершенно не способствовало работе мысли. Мне отчаянно хотелось зацеловать эту ямочку от улыбки на ее порозовевшей щеке. Но так мы уж точно не сдвинемся с места.
Так, о чем мы говорили? Ах, да, прогулки! Силы на них... Я не был уверен в этом, но знал одно – я не хочу прощаться с Мел. Не сейчас...
- Ты еще что-то хочешь мне показать?
- Есть парочка мест... Ты ведь не видел Эйфелеву башню в ночных огнях, без этого нельзя покидать Париж! Она как аккордеон, как аромат кофе и круассанов, как дыхание весны, романтики. Пусть маршрут и не оригинален, но... когда ты это увидишь своими глазами, запомнишь на всю жизнь.
- Я не против. Ведь ты сегодня мой гид. Только еще не стемнело...
- А пока мы все-таки сорвемся на Монмартр. Конечно, это далеко, но ты должен побывать там на закате. Вид на город с холма у базилики просто невероятен. Давай возьмем такси, теперь уже не будет таких пробок.

Пока мы ехали, прильнув друг к другу на заднем сидении машины, Милли, положив голову мне на плечо, рассказывала о знаменитом парижском холме, богемном уголке с его особенной атмосферой, шумными площадями, облюбованными неугомонными туристами, и тихими переулочками, где можно ощутить настоящий дух Монмартра; с его художественными галереями, богатыми виноградниками и древним кладбищем; с его музеями, кабаре, булочными, высокими лестницами и крутыми спусками.
- Этого не описать словами... – наконец, вздохнула она, но по ее голосу я понял, что Милли улыбается.
- Тебе надоело рассказывать, вот и все, - поддразнил я. Хотя мне было неважно, о чем она говорит. Я просто хотел ее слышать. Просто быть рядом, чувствовать ее, касаться волос, губ, рук...
- Знаешь, кто-то из драматургов писал, что частица Монмартра есть в любой точке Парижа. Вот и делай вывод. Там столько красок, запахов и звуков, такие контрасты... Помнишь ту самую мельницу «Мулен Руж»?
Я кивнул, хоть на память сначала пришел очень пестрый клип к мюзиклу.
- Еще бы.
- А еще там есть музей Сальвадора Дали...
- Оу... – Под ее многозначительным взглядом я неловко замолчал, изучая обивку сидения водителя. Милли, конечно, видела меня в этом скандальном образе. Наверное, сейчас вспоминает «забавный» эпизод – Дали-Паттинсон, в чем мать родила, перед зеркалом – и мысленно хихикает.
- Безумный, гениальный... Наверное, было очень интересно играть его.
Я не мог не признать, что это так, хотя и не любил рассказывать о съемках фильма. Всех интересовало, не гей ли я. Я даже не представлял, что можно на такое ответить. Но если кто-то не стыдился на полном серьезе спрашивать такую муру, почему я должен стыдиться на нее отвечать? Например: «Я единственный в своем роде гей-вампир, вы разве не знали?»
- Прости, я не буду говорить о фильмах, знаю, все тебе надоедают с вопросами и прочим. Просто ты правда хорош в этой роли, очень хорош. И в других тоже. Уверена, ты далеко пойдешь.
Она сказала это без пристрастия, спокойно, будто констатируя факт, и так искренне, что мне стало до жути приятно. Все, что я мог ей растерянно ответить, это «спасибо».

Милли решила пощадить наши многострадальные ноги, уверенно направляясь к фуникулёру. Я бы, конечно, ни за что не признался, какая тоска охватила меня при виде бесконечного количества ведущих вверх степеней, чтобы не показаться дряхлым старичком, но вздохнул с явным облегчением. Вагончик медленно карабкался на живописный холм, открывая перед нами вечерний Париж в пламенеющих отблесках заката.
Величественное белое здание старинной базилики Сакре-Кёр, главной достопримечательности Монмартра, о которой по дороге говорила Милли, предстало перед глазами во всей красе, как только мы оказались у смотровой площадки среди группок людей. Мы не стали подниматься по лестнице на самый верх и заходить внутрь, просто стояли напротив, разглядывая главный фасад с барельефами на евангельские темы. «Гора Мучеников» - вот что означало название этого парижского холма. Мой очаровательный гид был не только находчивым и умным, он был еще очень начитанным.
Милли потянула меня за руку в противоположную сторону. И когда мы, отыскав свободное место, расположились у резных перил, глядя на панораму города, я, низко натянув козырек моей подсохшей кепки, снял очки. Ощущения трудно было передать словами. Вид с такой высоты завораживал. Почему-то казалось, что если хорошо разбежаться и прыгнуть, непременно взлетишь. Интересно, если бы я сказал это вслух, Милли сочла меня сумасшедшим?
Я повернул голову и посмотрел на ее профиль. Длинные ресницы, ставшие от солнца золотистыми, задумчивый взгляд куда-то в небо... Нет, она бы не посмеялась.
И я почувствовал такой покой в этот момент, тихую радость, несмотря на то, что вокруг было ужасно шумно: играла музыка, кто-то пел, кто-то разговаривал, кто-то насвистывал. Невообразимый галдеж, странным образом превратившийся для меня в удивительную гармонию. Далекие крыши, шпили, мосты сияли в ослепительных багровеющих лучах, окутанные прозрачными облаками, а совсем рядом, за юной зеленью холма, взгляду открывались маленькие живописные улочки и уютные садики. Постепенно свет становился мягче, краски смешивались и гасли, медленно затухая.

Когда совсем стемнело и вокруг зажглись огни, мы отправились на прогулку по богемному району, пестрящему неоновыми вывесками. Конечно, Милли хотелось показать мне красную мельницу на крыше кабаре «Мулен Руж», и я не стал сопротивляться. Пусть даже, оказавшись на месте, я не нашел в этом ничего особенного, важно было не зрелище перед глазами, а та, что стояла в тот момент рядом. И все, что я видел в этот вечер, всегда будет связано с Мел. Так же, как сам Париж...
На Монмартре, несомненно, было на что посмотреть, но при свете дня, потому сейчас нас ничего больше не волновало, кроме самой атмосферы, кроме этого удовольствия идти рядом, прильнув друг к другу, под ночным небом, по красивым узким улочкам, в сиянии огней и переливах доносящейся откуда-то музыки.
- Ты видел фильм «Амели»? – неожиданно спросила Милли.
- Кажется, да, а что?
- Это ее район. И здесь, правда, есть то самое кафе, где работала Амели, «Две мельницы». Булочные, овощная лавка. Я очень люблю один вальс под аккордеон. Дай-ка ухо, - остановившись, добавила она.
Я растерянно посмотрел на Мел, но когда она достала из сумки mp3-плеер и стала искать нужную мелодию, улыбнулся. Она была такой сосредоточенной. Я чуть нагнулся, и, распутав проводки, она вставила один наушник в мое ухо, а один в свое, потом запустила мелодию и, взяв меня под руку, потянула дальше. От романтично-игривых звуков аккордеона почему-то сразу стало так весело. Вообще-то, я ужасно танцевал, но мне захотелось обхватить Милли за талию и, как в старых фильмах, закружить по булыжной мостовой. Еще и напевая при этом. Наверное, я точно свихнулся.
- Ты чего хихикаешь? – с улыбкой спросила она.
- Да так... чего-то танцевать захотелось, хоть и не умею.
- Попробуй.
Я стал, как вкопанный, с сомнением глядя на Мел.
- Хочешь, чтобы я опозорился?
- Роб, никто не увидит, тут только я и уж точно не буду подшучивать над тобой. Ну, может, только немножечко... по-дружески.
- Хорошо, только смотри, ты обещала, – хмыкнул я, притянув ее к себе.
Одной рукой я держал Милли за пояс, другой сжимал ее руку, как заправский танцор. Музыка заиграла снова, и мы двинулись в разные стороны. А потом я, в попытке исправиться, запутался в собственных конечностях и чуть не сбил партнершу с ног. Впрочем, сам же и удержал. Мел засмеялась, и я обиженно нахмурился.
- Я же предупреждал, что не умею.
- Прости, я больше не буду смеяться.
- Не важно, это глупая затея... Давай лучше пойдем дальше.
- Подожди, ты слишком спешишь. Мы найдем мелодию помедленнее и просто покачаемся в так музыке. Это не трудно.
- Покачаемся?.. – С тяжелым вздохом я сдался.
Я обнял Милли за талию, она положила руки мне на плечи, и, прильнув друг к другу, мы чуть заметно двигались под музыку. Наверное, Мел приглушила звук, потому казалось, что композиция звучит где-то далеко, на заднем плане.
- Вот видишь, получается.
- Да, было бы странно, если бы у меня не получилось даже качаться, не падая, - усмехнулся я.
- Роб, - с укором сказала Мел. – Перестань на себя наговаривать. Ты замечательный.
Она произнесла это так тихо и серьезно, что промолчать не получилось.
- Я... какой?
- Все ты слышал, так что обойдешься. Глупый, вот какой, - превращая все в шутку, ответила Мел. Но я снова увидел в ее глазах что-то, чего не мог пока осознать, не мог объяснить... и, возможно, не должен был заметить?
Она затихла, глядя куда-то в сторону, но я слышал ее прерывистое дыхание, чувствовал волнение, когда она едва заметно попыталась отстраниться. И я не отпустил ее. Ладонь погладила спину Мел через куртку, взгляд задержался на ее губах. Вот что, спрашивается, я сейчас делаю? Вместо того, чтобы разорвать ставшее неловким молчание, усугубляю напряжение между нами. Почему, как только мы остаемся в относительном уединении, я хочу лишь целовать ее? Лоб, ресницы, брови, нежный румянец, кончик носа, милые веснушки, ямочку на щеке, и снова, и снова... висок, контур ушка, подбородок, губы, шею... И что бы я не говорил в промежутках, мои глаза ласкали все это, не в силах оторваться.
- Роб, - чуть слышно выдохнула она. – Давай лучше вызовем такси.
- Зачем?
- Ты еще не видел Эйфелеву башню.
Ох, Мел, знала бы ты, насколько мне это безразлично... Я подписался на эти бесконечные прогулки только чтобы быть рядом с тобой.
- Она никуда не денется, а вот ты...
- Не волнуйся, я же обещала доставить тебя в отель. Значит, не брошу.
Во рту почему-то пересохло, и я невольно облизнул губы. В тот же миг Милли, казалось, забыла, как дышать.
- Между прочим, соблазнять гида нечестно.
- Что?
Я поймал ее потерянный взгляд и невольно разжал руки, все еще не понимая. Щеки Мел пылали.
Она отступила на шаг, потом отвернулась, что-то ища в сумочке. Я так и не сообразил, что же такого сделал. Я ведь даже удержался от желания зацеловать ее прямо здесь и сейчас...
Милли достала телефон, набирая номер.
- Такси на Монмартр, пожалуйста. К станции метро «Анверс». Спасибо.
И потом, обращаясь ко мне:
- Пойдем, тут недалеко. Такси скоро подъедет.
- Что-то не так? Мел?.. Если я чем-то тебя обидел, скажи. Я правда не хотел.
Наконец, она снова посмотрела на меня, чуть краснея.
- Успокойся, тут нет твоей вины. Просто ты... это ты.
Ее загадочная фраза поставила меня в тупик окончательно. Наверное, я взялся за непосильную задачу – понять женщину.

Расплатившись с таксистом, я вылез из машины, ища глазами Мел. Она, в свою очередь, обреченно смотрела на длинную людскую цепочку неподалеку.
- Что такое? – спросил я, встретив ее виноватый взгляд.
- Придется долго ждать лифта. Я не думала, что соберется такая толпа в будний день.
Теперь я все понял. Хотелось махнуть рукой и утянуть Милли куда-нибудь в безлюдный тихий уголок, но она так старалась ради меня...
- А иначе нельзя подняться?
- Можно... пешком. До второго уровня. Но башня очень высокая, Роб. Даже это трудно.
- Да ладно, где твой энтузиазм? – улыбнулся я. – Мы сможем. По крайней мере, такую очередь я точно не выстою.

От пешеходного подъема ноги начинали ныть так, будто я намотал кругов десять по стадиону. Бедная Мел. Я боялся обидеть ее, а она хотела сделать приятное мне. Добравшись, наконец, до второй площадки, мы облегченно вздохнули. Вернее, отдышались, наконец.
- Зря я это затеяла... – покачала головой Милли, прислонившись спиной к металлической панели.
- Нет, вовсе нет.
Вечерняя прохлада делала все более ярким, свежим, ясным. Темно-синее небо над нами, щедро усыпанное звездами, соперничало с ночной иллюминацией площадей, улиц, знаменитых памятников архитектуры. Неугомонный город, раскинувшийся во всех направлениях, выглядел отсюда необыкновенно. Мне не нужно было подниматься на самый верх башни, чтобы по-настоящему оценить открывшуюся глазам красоту. Я дышал ей, как этим прохладным воздухом. И я знал, почему все кажется мне в этот миг особенным.
- Ты меня утешаешь... – потупилась Милли, - Это было похоже на марафон.
- Ну, да, милый такой марафончик, показавший, что мне пора бы серьезно заняться спортом, - усмехнулся я. А потом серьезно добавил:
- Я не мог не побывать здесь. С тобой.
- И подарить Париж? – улыбнулась она.
Шутка получилась какой-то мечтательной. Вот теперь перед моим мысленным взором действительно полетели шали, прозрачные, почти невесомые, только вместо брызг шампанского там были ласточки, с ликующим щебетом кружащие над городом...
- Мне стыдно, но Париж сегодня подарила мне ты.
- Пусть тогда он останется общим подарком.
Милли смотрела на россыпь вечерних огней вдали, ее волосами нежно играл ветер. Не удержавшись, я протянул руку и коснулся ее щеки, подбородка, потом медленно провел большим пальцем по нижней губе. Мел прикрыла глаза, сглотнув, ее длинные ресницы затрепетали. Неожиданно она взяла мою ладонь, прижимая к своей щеке. Я почувствовал, как прядки ее волос щекочут кожу, ощутил теплое дыхание на запястье. А потом поцелуи. Один, другой, третий, легкой лаской скользящие вдоль вен, по складочкам ладони, по изгибам пальцев. Отзывающиеся сладкой дрожью по всему телу.
- Милли...
- Экскурсия окончена, - шепнула она. – Теперь я могу поцеловать тебя.
Эти слова были такими странными. Словно Мел сама настроила преград, которые постепенно убирала. Она шутила? Сомневалась?.. Боялась?
Я не знал, но в следующее мгновение уже прижимал ее к себе, ловя это дыхание поцелуем, и ее отзывчивые губы мягко поддавались моим, следовали за ними, изучали, ласкали, томили... А потом Мел прерывисто вздохнула, уткнувшись носом мне в грудь.
- Может, давай спускаться? – чуть слышно спросила она.
- Давай, - ответил я так же тихо.

- Хочешь, поедем на метро? Потом пересядем.
Я молча кивнул. Разговор снова перестал клеиться. Я не знал, что говорить, как вести себя. И внутренне готовился к моменту, когда услышу прощальное: «Уже поздно, мне пора. Спасибо за прекрасный вечер». Я хотел придумать что-то еще, пусть глупое, лишь бы она осталась со мной хоть ненадолго. Но знал, что вечер не может быть бесконечным. И вдруг Мел как ни в чем не бывало сказала:
- Мы можем погулять по набережной у твоего отеля или постоять на мосту. Возьмем бутылку вина, хочешь?
Я снова кивнул, с трудом скрывая облегчение. Она не спешит прощаться, она хочет побыть со мной... Но потом, спохватившись, неловко добавил:
- Только от вина я лучше воздержусь. Похмелье после вчерашней презентации было не самым приятным.
Она улыбнулась.

Станция метро казалась пустынной. Мы говорили вполголоса и слышали эхо собственных слов.
Я заметил, что Милли чуть дрожит, потирая руки выше локтя.
- Ты что, замерзла?
- Не так чтобы очень, но... не жарко.
Оглядевшись, мы одновременно увидели кофейный автомат.
- То, что надо. Пусть и не для капучиномана, - с улыбкой подытожила Мел, доставая из кармана мелочь.
- Ты хочешь?
- Нет, не очень.
Она дождалась, пока горячая жидкость наполнит стаканчик, потом подала его мне, что-то нашаривая в сумке в очередной раз.
- У тебя там целый склад, - хмыкнул я.
- Потому что запасливая. Как же я кофе без шоколада буду пить. Невкусно, - по-детски заявила она.
Я рассмеялся.

Мне нравилось смотреть, как она пьет – медленно, чуть причмокивая. Пусть это и вызывало у меня глотательный рефлекс... Наконец, довольная Милли выбросила стаканчик в мусорку, едва заметно облизнувшись. Я сразу вспомнил ее шутливое: «Что ты делаешь с пенкой на кофе?» Что же ты делаешь со мной? Мысль, как сладко та самая пенка тает во рту Мел вместе с шоколадной крошкой, сводила с ума.
Она повернулась, и наши глаза сразу встретились. Я понимал, что уже не могу скрыть своих чувств, словно они написаны на лбу, только взгляда не отводил. Дыхание стало прерывистым. И не только мое. Я слышал это, потому что Мел стояла слишком близко. Сейчас мне действительно казалось, что воздух звенит от беспорядочного, взволнованного стука наших сердец.
Я привлек Милли к себе, целуя в приоткрытые теплые губы, ладони скользнули под ее куртку, гладя по спине. Она обняла меня за шею, и, прильнув всем телом, запустила руки в мои волосы, отвечая на ласку.
До этого наши поцелуи были чувственно-нежными, изучающе-долгими, трепетными, сладостными... Теперь все было иначе. Не видя, не слыша ничего вокруг, мы, сливаясь в жарком объятии, целовались так страстно, отчаянно, безудержно, словно скоро наступит конец света... словно он уже наступил, все исчезло, и остались только мы.
Я вдыхал запах ее кожи, волос, я пропадал в ней, чувствовал вкус капучино, вкус шоколада на ее языке... я ловил ее тихие стоны, она – мои.
Поглаживая, мои пальцы коснулись обнаженного участка кожи у пояса джинсов. Милли сильно задрожала. Я ощутил это каждой клеточкой.
- Прости, у меня холодные руки, – голос не хотел меня слушаться.
- Какой же ты все-таки глупый... – сдавленно шепнула она куда-то мне в шею.
Я не понял, о чем она, все еще плавая в тумане и думая, куда же пропал поезд. А может, он уже уехал, пока мы были одни в целом мире?
- Лучше вызвать такси.
Я достал телефон, обнимая Милли другой рукой, и, проигнорировав кучу непринятых сообщений и вызовов, набрал номер, подсказанный спутницей.

И вот мы уже в теплом салоне, сидим, прильнув к друг другу, и не можем прервать поцелуев... Я не знал, куда это такси привезет нас, но не думал об этом. Все в этот день случалось словно само по себе, я ничего не ждал, не планировал, я просто позволил жизни захватить меня. И чувствам стать свободными.
Неожиданно зазвонил телефон. Черт, я забыл его отключить. Милли чуть отстранилась, и я нехотя взглянул на экран. Лиззи.
- Да, слушаю.
- Роб? Ты в Париже? Один?
Почувствовав недовольство в голосе сестры, я сухо ответил:
- Это так важно?
- Не важно, говоришь? Ты знаешь, что начнется, если тебя папарацци заснимут? Когда ты уже научишься?
Казалось, это никогда не прекратится.
- Я не могу сейчас говорить, - взглянув на поникшую Мел, попытался прервать Лиззи я.
- Правда? И кто же с тобой сейчас, позволь узнать?
- Да никто со мной, что ты устроила, - выпалил я, не подумав, и тут же осекся, увидев боль на лице Мел. - То есть...
Она отстранилась, передвинувшись к окну, а я, проклиная себя, отключил телефон, запустив руку в волосы, безуспешно подбирая нужные слова.
- Прости меня, я вовсе не имел ввиду...
- Не стоит, Роб. Уже поздно, мне пора. Да и тебе надо выспаться. Спасибо за незабываемый вечер.
У меня стоял комок в горле, и я не мог ничего ответить. Вот она, та самая дежурная фраза, разрушившая все.
А чего ты ждал? Еще до того, как по-идиотски назвал ее никем?
Да ладно, хоть самому себе не лги. Ты хотел, чтобы она осталась. Ты хотел бы закрыть ее упрямый рот поцелуем. И не говорить всю ночь...
Ты влип, сильно влип, и не хочешь отпускать эту девушку. Но боишься обидеть ее, потому что уже и так напортачил. Ты не умеешь говорить чего-то безумно романтичного, но при этом все же не докатился до того, чтобы предложить: «Пойдем ко мне в номер».

- Ваш отель, - с профессиональным безразличием произнес таксист.
Милли все так же молчала, глядя в окно. Только сейчас я заметил, что оно залито дождем.
- Мел...
Она будто ждала, когда я уйду. Но я не мог. Не так...
Неожиданно дверца распахнулась, и в салон ворвался поток холодного воздуха, когда Милли вылезла из машины и быстро пошла вперед по темной улице. Я, путаясь в словах, попросил водителя подождать и отвезти девушку, куда она захочет, достав несколько купюр из бумажника. Потом выскочил из такси и побежал за ней, едва различая фигурку за стеной проливного дождя.
- Мел, постой. Если ты хочешь уйти, уходи, но только... Не пешком ночью в ливень. Пожалуйста, вернись. Таксист отвезет тебя домой.

Я медленно поднимался по ступеням отеля. Потерянный или... потерявший. Когда отъезжало такси, я чувствовал, как часть меня сжимается от вины, а часть бунтует. Но имел ли я право удерживать Мел, если она хотела уйти? Она так и не сказала мне ни слова, не посмотрела в глаза, лишь молча села в машину, отвернувшись, будто хотела спрятать лицо. Я шепнул: «Останься», но не знаю, слышала ли она меня сквозь шум ливня. А может, ей было все равно. Закончился вечер, закончился сон. Мы больше никогда не встретимся.
Эта мысль заставила меня замереть у входа в номер. Никогда. Слово, от которого веяло такой обреченностью... И пусть это было безнадежно, глупо, смешно, я зачем-то рванулся назад, перескакивая ступеньки, пробежал через пустынный холл, налетев на дверь... Какой же я идиот, как будто я смогу ее найти – в незнакомом городе, ночью, не зная адреса.

Мел сидела прямо у входа под дождем. Его струи смешались с ее слезами. Она вскинула голову, когда я произнес ее имя и, дрожа, проговорила:
- Ты... забыл бумажник... на сидении...
- Мел, ты же вся промокла, с ума сошла? Пойдем, согреешься.
Я обхватил ее руками, помогая встать, и потянул за собой, быстро открывая дверь.
- Меня не впустил консьерж, сказал, что такой здесь не живет, - попыталась шутить Милли, но я чувствовал, как она трясется.
Проходя мимо стойки, я одарил усердного служащего не очень добродушным взглядом.
- Видишь, перед тобой второй никто... – шепнул я, согревая ее объятием. И, глядя на ее мокрые ресницы, виновато добавил:
- Прости меня.
Лифт тронулся с места, когда Милли не менее виновато ответила:
- И ты меня. Я слишком остро реагирую. Ты не можешь каждый раз думать и осторожничать.
- Тебе необязательно было приносить мне бумажник...
Ее тело напряглось. Ну вот, я снова спорол чушь. Вместо того, чтобы сказать, как я рад, что она нашлась...
Милли посмотрела мне в глаза и, кажется, поняла, что мои мысли с языком не дружат.
- Обязательно. Я еще ни разу не видела бельэтаж, - улыбнулась она.

Когда мы вошли, я, не дав Милли толком осмотреть номер, сразу показал, где ванная, потому что боялся, что она простудится в насквозь промокших джинсах. Я даже предложил свою одежду, но она уверила, что ей будет достаточно горячего душа и гостиничного халата.
Вскоре за дверью зашумела вода, и я решил переодеться сам, потому что тоже изрядно вымок. В походной сумке было не так много вещей, так что я просто поменял одни джинсы на другие и натянул сухую футболку вместо мокрой. Потом подошел к окну и, отдернув занавеску, долго смотрел на крыши сонного Парижа, россыпи ночных огней и омытые дождем улицы. Я слышал, как в ванной гудит фен – Мел сушила волосы. От монотонного звука вперемешку с шумом ливня меня начинало клонить в сон. Я зевнул, стараясь не отрубиться. Это было бы очень негостеприимно. Все-таки усевшись на постель, я подсунул под плечи подушку, откинулся головой на спинку кровати, обещая себе, что не засну. И, конечно же, заснул.

Сквозь опутавшую меня полудрему я ощутил легкое прикосновение губ. Они скользнули по профилю, приятно защекотали ресницы, опустились по щеке. Теплый, мимолетный поцелуй в висок, в лоб, в уголок рта... И я почти не дышал, боясь шевельнуться. Милли наверняка думала, что я сплю... Мне хотелось продлить этот момент тайной ласки, невероятно чувственный и нежный. Так приятно было лежать с закрытыми глазами и чувствовать губы Мел...
Но когда ее пальцы обвели ключицы и коснулись шеи, я невольно сглотнул, выдавая себя с головой. Я открыл глаза, потому что мне хотелось увидеть лицо Мел. И когда наши глаза встретились, мое сознание словно окутало туманом. Она была так близко. Пряди волос мягко падали на лицо, вырез халата чуть разошелся, кожа порозовела после душа. Надолго ли хватит моего самообладания? Я знал, что нет, потому что она ласкала взглядом мои губы. Любые слова были бы сейчас лишними. Любые доводы рассудка – ненужными. Мел ждала поцелуя. Она тоже хотела большего.
Я потянулся к ней, а Милли все смотрела на мои губы, чуть дыша. Я поцеловал ее и почувствовал, как она мгновенно отозвалась, затрепетав – ее губы, ее тело, ее дыхание. Я потерял счет времени, просто выпал из него. Поцелуй все длился, сводя с ума, а потом она с тихим стоном выдохнула мне в шею:
- Роб...
Меня накрыло страстью, когда Мел произнесла мое имя. Оно как-то по-особенному звучало на ее губах сейчас.
И я сам не узнал свой голос, когда чуть хрипло произнес:
- Останься со мной.
Я слишком сильно этого хотел.
Встретив взгляд ее чистых серых глаз, одновременно умоляющий и беспомощный, я притянул ее к себе, уткнулся лицом в ямочку между ключицами, и мой подбородок вместо пальцев распахнул вырез ее халата, который соскользнул с плеч. Я жадно вдыхал запах ее кожи – манящий, теплый, впитавший томные запахи ванной, такой волнующий и необъяснимо родной. Я чувствовал ее вкус, лаская губами, языком. Мел запустила ладони мне в волосы и прижала к себе. Снова сладкий стон – и я потерял голову окончательно.
Медленно опустил ее на постель, развязав поясок, отвел махровую ткань, мягко очерчивая руками, а потом губами, изгибы ее тела. Прижимая ее к себе, я трепетно обводил груди кончиком языка, потом спускался в животу и снова поднимался к плечам, шее, касаясь щекой, подбородком, покрывая легкими поцелуями.
Мел была такой отзывчивой. Нежной... Тянулась ко мне, сладко целовала впадинки у горла, родинки, волоски на руках и груди. На мне уже не было футболки, я чувствовал ее губы, ее ладони. Она льнула ко мне, кожей к коже, вызывая горячую дрожь. Прикосновение за прикосновением. Плечи, ребра, живот, пояс джинсов, пуговки... одна, другая, третья...
Стало трудно дышать. Сердце билось, как сумасшедшее.
Огонь по венам, шум в ушах, бисеринки пота... Ее губы, в томительном поцелуе возвращавшие страсть, ее тело, в жарком объятии слившееся с моим, ее пальцы, то нежно, то неистово путавшиеся в моих волосах... и стон, и всхлип, и жажда, и мольба...
Я обхватил ее бедра, прижимая к себе, и провел кончиками пальцев по позвоночнику. Мел выгнулась мне навстречу, сладко дрожа, и, уткнувшись лицом в грудь, прерывисто шепнула мое имя.

...................................................................................................................................................


Источник: http://anti-robsten.ucoz.ru/forum/12-37-1#1801
Теги: Je t'aime
Из жизни Роберта Марина Гулько gulmarina 1378 4
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Форма входа    

Категории          
Из жизни Роберта
Стихи.
Собственные произведения.
Герои Саги - люди
Альтернатива
СЛЭШ и НЦ
Фанфики по другим произведениям
По мотивам...
Мини-фанфики
Переводы
Мы в сети        
Изображение  Изображение  Изображение
Изображение  Изображение  Изображение

Поиск по сайту
Интересно!!!
Последние работы  

Twitter            
Цитаты Роберта
"...Нельзя быть верным на сколько-то процентов, только на все сто."
Жизнь форума
❖ Вселенная Роба - 13
Только мысли все о нем и о нем.
❖ Флудилка 2
Opposite
❖ Суки Уотерхаус/Suki Wa...
Женщины в жизни Роберта
❖ Пиар, Голливуд и РТП
Opposite
❖ Вернер Херцог
Режиссеры
❖ Клер Дени
Режиссеры
❖ Tenet/Довод
Фильмография.
Последнее в фф
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
Рекомендуем!
5
Наш опрос       
Сколько Вам лет?
1. от 45 и выше
2. от 35 до 40
3. от 30 до 35
4. от 40 до 45
5. от 25 до 30
6. 0т 10 до 15
7. от 20 до 25
8. от 15 до 20
Всего ответов: 311
Поговорим?        
Статистика        
Яндекс.Метрика
Онлайн всего: 8
Гостей: 7
Пользователей: 1
permiakowamarina2014


Изображение
Вверх