Часть 12.
Роберт, Роберт! Его нет! Он ушел! Почему? Почему он ушел? Почему именно
сейчас? Я все испортила! Я опять все испортила. Почему мне так трудно
признаться? Почему мне так трудно произнести это вслух? Почему? Ведь я
хочу его! Хочу, чтобы он сейчас был рядом, именно сейчас. Почему он
вызывает во мне такое желание сопротивляться? Почему я просто не могу
сказать да? Ведь это так просто! Всего лишь одно слово! Всего лишь один
короткий звук! Пусть на одно мгновенье, на один миг, но он будет мой!
Я свернулась калачиком и отчаянно выла в подушку, сверху накрывшись
одеялом. Роберт, Роберт! Его нет! Сквозь забытье, я почувствовала, что с
меня стаскивают одеяло, почувствовала руки, обнимающие мое лицо. Я
испугалась, пыталась вырваться, кричать.
- Тихо, - ловя губами мой крик, - тихо, тихо, - шепчет мне в губы. Я вырываюсь, толкаю его. Бесполезно, он на мне.
- Не вырывайся! - его руки крепко прижимают мои к кровати.
- Я не хочу тебя! Ты ничего для меня не значишь! – шептала я, лаская
его лицо, - ничего! - прикосновение к шее. Он целовал меня, с таким
отчаянием покрывая поцелуями плечи, лицо и шею. Губы остановились у шеи.
Его дыхание. Он провел языком по ключице, прохладное дыхание на влажной
дорожке, и прикусил. Вновь поцелуй, как награда за боль, влажный язык,
дыхание, прикус и снова поцелуй. О мой бог, тяжелое дыхание и эти
прикусы. Каждый раз, когда он прикусывал, я стонала и пыталась
вырваться.
- Замри! - я дергалась, не желая признавать поражение.
- Замри! - он закричал, поднеся руку к моему лицу, как будто желая ударить.
- Замри! - я дергалась, сопротивляясь. Господи, у меня заканчиваются
силы. Еще несколько минут его ярости, и я буду умолять его.
- Роберт!
- Черт! - он начал расстегивать блузку, я оттолкнула его руку.
- Черт! - дернул пуговицы, я вздохнула, они разлетелись по всей комнате. Я замерла.
- Черт! Замри!
- Господи …
Он сел на мои ноги и скомандовал:
- Поднимись! - я села. Снял блузку, отбрасывая ее за спину.
- Черт! - вырвалось у него. Быстро обхватив меня, расстегнул
бюстгальтер и бросил рядом. Толкнув меня обратно на кровать,
скомандовал:
- Приподними зад! Еще выше! - когда его пальцы
притронулись к пуговицам на джинсах, я опустила руку и попыталась
оттолкнуть его. Он держал намертво и яростно рычал через зубы:
-
Убери руки! - быстро снял джинсы и отшвырнул их. Я лежала и боялась
пошевелиться. У него было такое лицо – страшное, яростное. Мне казалось,
если я пошевелюсь, он убьет меня. Провел пальцем от пупка до резинки
трусиков. Я задохнулась, еще раз, стон.
- Да, это ужасно, знаю. Но я
хочу, чтобы ты призналась. Скажи, что хочешь меня! Просто скажи это! Я
хочу это слышать! - его щека дерет лицо, шею, плечи, а руки нежно
ласкают тело.
- Говори! - шепчут его губы, руки спускаются по ягодицам, - говори! - и сильно сжимают их. Я дернулась и впечаталась в него.
– Говори!
- Я хочу тебя,- шепотом отвечаю. Я готова отдать все, сказать все, что
угодно, он добился моего признания, лишь бы он не уходил.
- Позволь мне - я перевернула его и села сверху.
- Прошу, - и увидела его злые глаза.
- Господи, чем я тебе не угодила? Ты злишься! Прошу, совсем немного, я
скоро уйду, и не буду тревожить тебя. Позволь мне хотя бы на несколько
минут почувствовать, что я хоть что-то контролирую в своей жизни, что я
еще хоть чем-то могу управлять, хотя бы несколько минут! Подари мне хотя
бы иллюзию этого. Я не уйду, сегодня я не уйду, обещаю, - взяв лицо в
руки, целовала каждый миллиметр его лица. Лоб, нос, щеки, скулы и губы.
Губы, самые сладкие и нежные, шею в щетине, плечи, руки. Когда я
целовала его пальцы, он взял моё лицо в руки, и я увидела сумасшедшие
глаза, заостренное лицо, услышала тяжелое дыхание, прорывающееся через
стиснутые зубы. Спустилась ниже, и вот они напряженные пуговки сосков.
Осторожно касаясь языком одного, втягиваю в себя, слегка прикусив. Он
выгибается и с его губ слетает тихий стон, который я чувствую губами.
Вторая пуговка, такая же напряженная и такая манящая. И опять этот тихий
стон, отдающийся резонансом по всему моему телу. Обалденная родинка,
самая красивая, ниже - дорожка любви. Он вздохнул и сжал волосы:
- Приподнимись, - я подняла голову - Поцелуй меня!
- О боже! - целовала его нежные губы, он так страстно отвечал, сильно сжимая меня в объятиях.
- Я хочу тебя, слышишь? Я хочу тебя сейчас! – шепчет он, опустив руки на ягодицы и вжимая в себя, - сейчас!
- Прошу, еще немножко, - он ослабил хватку. Я спустилась к пупку,
проникая во впадинку языком, и снова его дорожка, самая широкая, нежная и
пушистая, уходящая под джинсы. Кончиками пальцев поглаживаю
внушительную выпуклость на джинсах. Вот это да! Это явно не начальная
стадия! Резкое движение бедер мне навстречу и глухой стон. Пытаясь
скрыть дрожь в пальцах, начинаю расстегивать пуговицы. Одна, вторая,
третья. Стянув джинсы и отбросив их в сторону, выпрямилась. Закусив
губу, я смотрела на совершеннейшее создание, лежащее передо мной. Это не
человек, человек не может быть настолько прекрасным. Стройное, сильное
тело, руки сжатые в кулаки, жестко стиснутая челюсть и взгляд,
прожигающий меня насквозь. Я стояла на месте и не могла сделать шаг. Мне
казалось, что все это иллюзия, что это бред моего воспаленного мозга. Я
боялась сделать шаг. Боялась, что как только я попробую прикоснуться к
нему, он исчезнет, и я опять останусь одна.
- Иди ко мне! – он протянул руку, - ты же этого хочешь.
Хочу ли я этого? Да, я хочу этого больше всего на свете. Забираюсь на
кровать, провожу ладонями по щиколоткам, коленям, целую внутреннюю
сторону бедер. Выше, выше. Целую родинку. Отодвинув резинку боксеров
подбородком, нежно прикоснулась губами. Он застонал. Черт, его стон,
громкий через стиснутые губы.
- Остановись! - вновь его рука в
волосах и он прижимает лицо к себе. Несколько прикосновений губами по
всей длине, он застонал, теперь уже более громко, потянув за волосы.
- Иди сюда! - я вернулась к его лицу и увидела глаза с таким туманом,
непроглядным, даже огней не видно. Приоткрытый рот, тяжелое дыхание.
- Я хочу тебя! - проговорила я.
- Нет, подожди, - взял с тумбочки стакан с виски.
- Пей, я хочу, чтобы твои губы пахли виски, - я выпила. Он налил
немного себе и опрокинул меня на спину. Сделав глоток из стакана, вылил
несколько капель на мой живот, я вздрогнула.
- Роберт!
-
Теперь я! – и начал нежно пить виски с живота. Запах спиртного, его
безумные глаза, нежные губы и волосы. Черт, я обожаю его волосы, густые,
непослушные, как и он сам. Зарываюсь в них, пропуская сквозь пальцы.
- Это называется …
- Я знаю, как! - он приподнял голову.
- Да? - все вопросы потом, еще несколько капель. Длинный палец рисует
узоры на моем теле. Господи, как он красиво рисует! И прикосновение губ,
языка. Я застонала. Я готова была орать во все горло, узел, завязанный в
животе, грозил треснуть в любой момент. Господи, ну когда же!
-
Роберт! - он поднял на меня туманные глаза. Сейчас его лицо так близко, я
вижу его родинки, пышные ресницы, стиснутые челюсти. Впивается в губы
поцелуем, жестким требовательным, рука опустилась и взялась за резинку
трусиков.
- Твое красное белье, - я сдвинула брови, снова поцелуй,
прикусив немного губу. Палец двигался под резинкой, вверх вниз, вверх
вниз. Узел трещал из последних сил.
- Я хочу слышать свое имя, когда ты ... Слышишь?
- Да, твое имя.
- Только я! - приятная тяжесть его тела, тяжелое дыхание, глаза с
огромными зрачками, запах, голос и обнаженные бедра. Прикосновение тел,
прикосновение рук. Страсть и желание, заставляющие сходить с ума,
заставляющие забыть обо всем. Есть только он и я, и ничего больше сейчас
не имеет значения.
В полутьме раздается:
- Роберт!!! - и низкий приглушенный стон.
Нежные, легкие поцелуи, почти не ощущаемые кожей, но отдающиеся где-то
внутри меня. Его губы на моей шее и я чувствую его ухмылку:
- Что?
- Мы подошли… физиологически.
- Черт, Роб!
- Оооооо, ты называешь меня Роб?
- Прекрати, когда я называю тебя Роберт, это официально.
- Официально? То, что ты ходила по дому в каких-то фиговых листочках, это было очень официально.
- Что? Когда это было?
- В первый день, когда я приехал. Черт, ты так сильно меня завела, с
первого взгляда, что я еле сдержался. Чтобы не наброситься на тебя там
же.
- Роооб…
- Мне надо было переспать с тобой.
- Да.
- Ну ладно, спи, - обнял меня и засопел в шею.
Последнее, что я помню - это его рука, прижимающая меня все ближе и ближе к себе.
Утро. Я проснулась и увидела его лицо, молодое спокойное. Щетина,
припухшие губы. Я пила его красоту захлебываясь. Надо быстрей напиться,
он скоро откроет глаза, и я увижу разочарование и смущение. Мне скоро
уезжать. Я напилась им до макушки и сидела, боясь, шелохнутся, чтобы не
расплескать. Я буду очень экономна - одна капля в день и может мне
хватит его надолго. Он открыл глаза и усмехнулся:
- Будешь спать со мной сегодня?
- Да.
- Ты согласна со мной? - удивленно приподнял брови.
- Да, ты прав, - он притянул меня и спросил:
- Я чего-то не знаю?
- Нет, ты в курсе всего, - вдыхаю его аромат.
- Я должен уехать на съемки, вернусь через три часа.
- Отлично! – приподнял мне пальцем лицо.
- Ты мне все сказала?
- Да.
- Подожди. Наклонись ко мне, - я поцеловала его в колючий подбородок.
Собравшись, он ушел. Я видела отъезжающую машину. Взяв сумку, уехала на
такси. До отлета осталось пять часов. Часть я провела в парке, бездумно
бродя между деревьями. И вот, наконец, самолет. Я шла к трапу, зазвонил
телефон.
- Да.
- Ты где?
- В аэропорту, иду на посадку.
- Что? В каком аэропорту?
- Я улетаю, мой милый ангел. Мой контракт закончен.
- Ты солгала мне!
- Прости.
- Прости? - он начал кричать, - прости?
- Я люблю тебя.
- Что ты говоришь?
- Я люблю тебя.
- Ты лжешь! - и звонок оборвался.
Войдя в салон, села на место и включила видео. Единственная память о
НЕМ. «Роберт лежит на диване и делает пометки в сценарии, хмуря брови.
- Роберт.
- Подожди, - он поднимает глаза, ухмыляется.
- Иди сюда, - и протягивает руку». Конец.
Вызов.
- Да, - сквозь шум прорывается его голос.
- Я найду способ, подожди, слышишь, подожди ...
И пусть я буду жить в ожидании часы, дни, месяцы. Пусть, ведь потом ты
подаришь мне один бесконечно длинный миг, в который позволишь вновь
прикоснуться и вдохнуть себя. Я ПОДОЖДУ…
Источник: http://anti-robsten.ucoz.ru/forum/38-68-1
