Творчество

Я люблю Роберта Паттинсона, или Великолепный Засранец. Глава 30
28.03.2024   13:24    
Глава 30. Осознание

POV Роберт


Оказывается, в моем немаленьком доме очень трудно найти себе место. За вечер мне это так и не удалось. Я расхаживал взад-вперед, переходя из одной комнаты в другую, словно какая-то сила гнала меня. Едва я останавливался, внутри начинало стонать и выть, и, не выдерживая, я опять срывался и принимался бродить. Желая отвлечься и чем-то себя занять, я пытался взяться за чтение сценария, но, просидев полчаса над одной страницей, понимал, что смысл написанного ускользает вместе с разбежавшимися буквами. Включал телевизор, но через некоторое время замечал, что сижу, разглядывая пейзаж за окном. Шел на кухню, собираясь сварить себе кофе, но застывал с чашкой в руках, забыв, зачем здесь оказался.

Господи, ну как она могла? Ну как? А я? Я, как дурак, повелся! Я поверил в искренность ее чувств. Еще гордился тем, что она не пытается, как Вероника, вытянуть меня на публичные отношения. Думал, что ей достаточно меня самого, и не важны ни мои деньги, ни моя слава. Хотя так и есть, они действительно ей не нужны! Ни деньги, ни слава. Но самое обидное, что и сам я не нужен тоже. Ей нужен был материал обо мне, нужны были фотографии и информация. Самое странное, что обычно я никого не подпускал к себе близко, был осторожен, а тут повел себя так легкомысленно неожиданно даже для самого себя. Что в Кире оказалось такого, что заставило меня расслабиться и поверить ей? Я, как последний идиот, доверился журналистке! Идиот! Господи, какой же я идиот!

Я снова вскакивал с дивана и принимался ходить по комнате. В груди отчаянно болело, было трудно вздохнуть, как будто все ребра оказались переломаны.

Неужели с ее стороны это все притворство?

Неожиданно совсем не к месту в голове всплыл образ обнаженной Киры, распростертой подо мной, вспомнились ее стоны. Ее расслабленное тело и безмятежная улыбка, будто она на самом деле счастлива. Неужели она настолько великолепная актриса, что могла так сыграть? Не верю!

«Ты себя просто успокаиваешь!» – хмыкнул внутренний голос.

Может быть. Но у меня в голове не укладывается, что на протяжении всего этого времени она так умело изображала удовольствие. Может быть, я ей все-таки нравился? Хоть немного? Или для нее хороший секс еще не повод хорошо относиться к человеку?

А могли, например, события развиваться так? Они договорились с Сэмом, что она попытается устроиться на съемочную площадку кем-нибудь и постарается подобраться поближе ко мне. Затем она будет снабжать его информацией о том, где я бываю, что даст ему возможность сделать фотографии. Кира начала действовать по плану, а потом… Может быть, она действительно увлеклась мной? Может быть, она продолжала выполнять задуманное, собирать информацию и передавать ее Сэму, и в то же время ей нравилось ложиться со мной в постель, общаться со мной и… В конце концов, ведь она могла сделать какие-нибудь эксклюзивные снимки из моего дома, выложить видео, где мы занимаемся сексом, если уж действительно была такой циничной, как я ее себе навоображал. Такие кадры стоили бы гораздо дороже, чем фотографии с Вероникой или с Кирой Найтли, к примеру.

Да, Кира виновата в том, что обманывала меня, но… Вдруг Сэм ее шантажировал? От неожиданно пришедшей в голову мысли я испытал шок. Может быть, девушка искренне испытывала ко мне какие-то чувства и уже не хотела меня подставлять, но Сэм ее заставлял? Я уже было пожалел Киру, но моментально вспомнил, как она его защищала от моих обвинений. Если бы она действительно была у него под давлением, она только рада была бы оправдаться передо мной. Но Кира стала защищать его!

Я опять заскрипел зубами и забегал по комнате.

Нет, она не обижается на него, а значит, она делала все по своему желанию. Конечно, она же журналистка, а, следовательно, маму родную продаст за эксклюзивный материал. Хотя… особого эксклюзива не было. Может… Может, я все-таки ей понравился, а потому она решила обойтись малой кровью? Немного опубликовала, но не стала светить себя, потому что хотела остаться со мной? Я шумно выдохнул. То есть я сам ее оттолкнул? Она хотела быть со мной, а я лишил и ее, и себя такой возможности? Ну не идиот ли я?

Я ее обидел. Очень обидел. Теперь, разозлившись, она выложит то, что до сих пор придерживала. Или затеет публичный суд по поводу изнасилования. Или сделает и то, и другое. Может, она действительно, этого и добивалась?

«Ты все время подозреваешь меня во всех грехах», – неожиданно зазвучал ее голос в моей голове. Стало неприятно. Наверное, я действительно слишком подозрителен. Возможно ли объяснить все это как-то еще? Может, виноват Сэм, а она слишком хорошо к нему относится? Может, она искренне заблуждается насчет него? Может быть, она вовсе не собиралась ему рассказывать что-то обо мне, а если и рассказала, то случайно?

Но, черт возьми! Для чего могла журналистка устроиться на съемки помощником декоратора, как не для поиска информации? Не из любви же ко мне?




Я проснулся, задыхаясь от ощущения сбывшегося желания. Плотная кружевная темнота окружала меня, но мне показалось, было в ней что-то… Что-то такое, от чего сердце замерло, не дыша, а потом взвилось, сделало кульбит и испуганно остановилось. Боясь, что это всего лишь сон, я протянул руку, и дрожащие, сомневающиеся пальцы наткнулись на женское теплое тело.

– Кира? – сам себе не веря, прошептал я.

– Ну что, может, еще раз изнасилуешь? Мне понравилось, – несколько зло прошептала она. – Вот, пришла за добавкой.

– Кира, девочка моя, прости меня, прости! – как сумасшедший забормотал я, подскакивая на кровати и чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. – Прости, прости, прости!

Я схватил ее руки и стал покрывать их поцелуями, неловко тыкаясь губами и промахиваясь в темноте:

– Ну, ты же знаешь, что я засранец! Ты же прекрасно меня знаешь! Кира, прости! За все, что я сделал, за все, что я наговорил! Убей меня, все, что хочешь со мной сделай, только не уходи! Мне так плохо без тебя!

Я вдруг подумал, что еще ни разу не говорил ни одной девушке таких слов. Даже ни разу не испытывал таких чувств. Таких чувств, когда без нее не видишь смысла жизни. Когда не знаешь, зачем жить, если ее нет рядом.

– Кира, пожалуйста! Пожалуйста! – шептал я.

Она потянула свои руки, освобождаясь из моего захвата.

Ох, нет, Кира, нет! Не уходи!

Но тут же ее руки обвились вокруг моей шеи, притягивая меня.

Я подчинился ей, мои губы лихорадочно отыскивали ее дыхание. Мой мозг завис, позволив мне чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Может, она еще не простила меня, может быть, она еще злится, может быть, она снова начнет мне лгать, но она пришла! Пришла!

Я целовал ее, желая до невозможности, но боясь переступить грань. Я был жесток с ней, я просто не имею права сейчас получить от нее такой подарок. Но ее тело льнуло ко мне, разжигая во мне борьбу страсти и стыда.

– Девочка, скажи, что ты прощаешь меня, пожалуйста!

– Роб… – начала Кира и сделала паузу. А вдруг она скажет, что пришла попрощаться или что-нибудь в этом роде? Нет, господи, только не это!

– Нет, пожалуйста, молчи! Пожалуйста! Я знаю, меня нельзя простить! Я знаю. Но ты здесь, ты здесь!

Она попыталась еще что-то сказать, но я закрыл ее рот своим. Потом, ну пусть она меня убьет потом. Я на все готов! Готов стать ее жертвой, готов умереть, но потом!

– Роб… – пробормотала в мои глотки воздуха Кира, – ты… такой… глупый…

– Да-да-да, я знаю. Я знаю. Прости! Только не уходи!

Она вздохнула и прошептала:

– Я не смогу от тебя уйти.

Такие простые слова. Звуки, соединенные определенным образом, которые вдруг проникают под кожу, впитываются в кровь, по руслам артерий несутся к сердцу и заставляют его сжиматься… Все сильнее, сильнее, сильнее. Кажется, что оно перестает биться, и трудно дышать, и…

Я подскочил на кровати, хватая ртом воздух. Темнота окружала плотным давящим кольцом. Я не сразу пришел в себя, но как только осознал реальность, в груди заболело еще отчаянней. Не было никакой Киры. Это был сон. Я по-прежнему один. Один на один со своими призраками. До утра было еще далеко. Далеко еще было до того момента, когда я должен буду встать и отправиться на съемочную площадку, как на плаху. Как поведет себя Кира? Что она скажет? Может, сразу с утра поедет писать заявление на меня? Если бы я мог, я бы вылез из своей шкуры, куда-нибудь убежал и спрятался. Мне было так стыдно и так мерзко. И так больно.

Я встал и прошлепал на кухню, чтобы сварить себе кофе.




Направляясь на съемочную площадку, я очень нервничал. Нет, конечно, не из-за того, что боялся полиции или что-то в этом роде…

Ну что я вру? Конечно, этого боялся тоже. Но все же основное, что меня волновало: как смотреть теперь Кире в глаза. Конечно, она виновата в том, что подвела меня, что предала, обманула. Но я-то? Я же поступил еще хуже! Подумаешь, папарацци втерлись ко мне в доверие и вызнавали информацию обо мне. Первый раз, что ли? Как будто я не знаю, что на мою голову, образно выражаясь, постоянно идет охота? Ну да, обидно, что оказался таким наивным, что поверил ей. Да, она оказалась умнее, чем прочие. Но это не объясняет, почему мне кажется, будто в сердце торчит нож, и из раны вытекает кровь капля по капле. Откуда во мне взялась та ярость и агрессия, которую я вчера выплеснул на Киру? Она предательница, но меня это не оправдывает. Впрочем, я же согласился, чтобы она подала на меня в суд. Конечно, ужас, что начнется. Стефани будет не в себе. А родители? Стало плохо от мысли, как воспримет это мама. Как я это ей объясню? Никак.

И все же я до конца не верил, что Кира пойдет на это. Где-то очень глубоко в душе жила надежда на то, что ее чувства ко мне были настоящими, а потому она не захочет уничтожить меня. Может, я специально вчера сказал про суд? Может, я подсознательно хотел проверить ее? Понять, действительно ли я важен для нее?

Целый день Кира не попадалась мне на глаза. Сначала я боялся, что мне позвонит Стефани и скажет, что с ней связались по поводу заявления об изнасиловании. Или что полиция заявится прямо на съемочную площадку, и все будут наблюдать, как на меня надевают наручники. То, что я не видел Киру, с одной стороны пугало меня, с другой, радовало, потому что отодвигало выяснение отношений на неопределенный срок. Но к вечеру я стал задумываться, почему она избегает меня. Потому что ей неприятно меня видеть? Или она прячется, потому что ей неловко за то, что она меня предала? А может, она не вышла на работу? Может, она плохо себя чувствует? Я мог вчера ее травмировать. Меня начало мучить чувство вины, но я постарался его заглушить. Что я могу сделать? Я не врач. Не поползу же я к ней на коленях вымаливать прощение?

Если ей так хочется, пусть она избегает меня. А я сделаю вид, что меня это нисколько не волнует. Отвечать за свои неблаговидные поступки я готов. А в остальном – пусть катится к черту.

Но когда и через пару дней я Киру не увидел, я начал беспокоиться основательно. А вдруг с ней действительно что-то серьезное? Вдруг она больна? Может, я повредил ей что-нибудь? Может, ей нужна какая-нибудь операция, которую не покроет ее страховка? Может, ей нужны деньги? У нее ведь нет никого, она почти ни с кем не общалась на съемочной площадке. Наверное, потому и не общалась, что не хотела случайно выдать себя, но никто не будет о ней волноваться. А она ни к кому не обратится. Упрямая злючка. Я решил засунуть поглубже свою гордость и обратился к Джейн. Уж своей начальнице Кира должна была сказать, что с ней.

Джейн посмотрела на меня странным взглядом и ответила:

– Кира уволилась. У нее какие-то проблемы возникли. Она даже отказалась от последней оплаты, чтобы не задерживаться.

– Уволилась? – я не верил своим ушам. Мне казалось, что Джейн сейчас улыбнется и скажет, что пошутила, хотя такое поведение было не в ее характере. Но декоратор так же пристально продолжала смотреть на меня, кивком еще раз подтвердив свои слова. – А… А куда она поехала?

Джейн пожала плечами.




POV Кира

Сэм позвонил мне утром и насмешливо протянул:

– Что, ты никак не выпроводишь своего Паттинсона? Или он так увлекся, что забыл передать, что я просил тебя перезвонить?

– Теперь понятно, почему он так завелся, – обреченно вздохнула я.

Голос Сэма сразу посерьезнел:

– Он опять приревновал тебя ко мне? Странно. Когда он разговаривал со мной, его тон был нормальным. Даже каким-то удовлетворенным.

– Все сложно, Сэм, – тихо ответила я.

– Что у тебя с голосом? – Сэм сделал паузу и вдруг убийственно серьезно констатировал, как будто просветил меня насквозь на рентгеновском аппарате и уже ставил диагноз: – Да ты охрипла! Ты кричала и плакала.

Я промолчала, не зная, что ответить.

– Вот урод! – неожиданно зло сказал Сэм.

– Прекрати, – вяло запротестовала я.

– Да, ты права. Ему стоит посочувствовать, раз он не понимает, какой подарок судьбы свалился на его звездную макушку.

Я всхлипнула.

– Солнце, даже не думай реветь! – строго предупредил Сэм. – Слышишь? Даже не пытайся.

Я не сдержалась и усмехнулась сквозь слезы:

– Это угроза?

– Это попытка воззвать к здравому смыслу, – и после паузы спросил: – Мне приехать?

– Да, Сэм, пожалуйста. Ты мне очень нужен.

Сэм со мной не разговаривал. Все то время, пока он помогал мне упаковывать немногочисленные личные вещи из съемной квартиры, заказывал службу перевозки, связывался с хозяйкой, предупреждая о съезде, он не проронил ни слова. О, разумеется, мы говорили, но все эти разговоры касались насущных проблем и сиюминутных дел. Сэм не задал мне ни одного вопроса о причине моего поспешного бегства. Кинув короткий взгляд на синяк на моей шее, он и тогда промолчал и не стал комментировать. И я молчала. Я знала, что поступаю нечестно, что я должна была сама справляться со своими проблемами, а не пользоваться беспощадно его добротой («Я добрый? Пф!» – откликался голос Сэма в голове) и его симпатией ко мне, а может и его надеждой на… что-то. Я трусливо закрывала глаза на свою непорядочность и пользовалась им. Потому что во мне не оставалось сил. Никаких. Казалось, мое тело стало весить тонну, и даже простое движение пальцев стоило нечеловеческих усилий. Я собрала всю волю в кулак, ухватила себя за шкирку и пинками заставила себя сделать хотя бы то, что могла сделать только я: например, уволиться с работы и попрощаться с Джейн, остальное бесцеремонно спихнув на Сэма.

Джейн, услышав мое заявление о том, что я увольняюсь, посмотрела на меня так, будто стояла над моим гробом.

Она долго молчала, видимо, не зная, какие слова будут уместны, а потом произнесла:

– Если я спрошу, что случилось, ты не ответишь?

– Правду – нет, – честно призналась я. – А сочинять удобоваримую версию, в которую ты поверишь, я просто не могу. Нет сил.

– Роб? – осторожно спросила она.

Вместо ответа я просто закрыла глаза, пытаясь сдержать боль, готовую выплеснуться через край век.

– Я молчу, молчу, – поспешно воскликнула Джейн, но потом не выдержала и добавила: – Но может не стоит так быстро убегать? Может, все еще… можно наладить?

Я открыла глаза и коротко произнесла:

– Прощай, Джейн.

Моя начальница вздохнула и обреченно ответила:

– Прощай.

Когда я повернулась и уже подходила к выходу, она кинула мне в спину горсть острых камешков:

– А если он спросит о тебе, что мне ему сказать?

Дыхание на секунду прервалось от желания поверить в невозможное. Но я заставила себя дышать. Если даже он и будет мной интересоваться, так только для того, чтобы сделать еще больнее. Пожалуй, мне уже хватит.

– Он не спросит. Но если… Ничего не говори.

И только когда я обосновалась в своей квартире и распихала вещи по углам, даже не пытаясь сделать это разумным способом, Сэм пришел ко мне с бутылкой вина. Сел рядом со мной, апатично оккупировавшей диван, и всунул мне бокал в руку:

– Говори.

Я хмыкнула, зная, что ждала этого, и в то же время, так и не решила, что ответить. Покачала головой.

Сэм правильно понял, что это не отказ говорить, и задал наводящий вопрос:

– Виноват Паттинсон, – полуутвердительно-полувопросительно произнес он.

Я кивнула.

– Сволочь, – со смешком констатировал Сэм и сделал глоток.

Я просто прикрыла глаза.

– Я знаю, что ты считаешь неправильным обсуждать одного мужчину с другим, но тебе не с кем об этом поговорить.

Это было жестоко, но это правда. Не с кем.

– Так что считай, что я не мужчина, а… психоаналитик. Или подружка. Или… кто угодно. Стенка, которой можно поведать свои тайны. Давай. Тебе нужно выговориться.

– Все так по-дурацки… – вздохнула я.

– Охотно верю, – насмешливо кивнул Сэм, но меня его насмешка не разозлила. Он часто был внешне легкомысленным и тем самым делал мир правильнее и спокойнее. Зачем воспринимать что-то всерьез и устраивать истерики из-за проблем? Правильно, они того не стоят.

– Пей. И говори.

– Не знаю, с чего начать, – банальные фразы мне удавались лучше всего.

– С причины. Что заставило тебя сбежать?

– Это сложно…

Сэм молча придвинулся, взял за руку.

Нет, не надо Сэм, кажется, это неправильно. Так не нужно.

Но я промолчала. Он ждал.

– Он ненавидит меня, – вздохнула я, ожидая какого-то возгласа от Сэма, но мой друг молчал, тихонько и словно не отдавая себе отчета поглаживал мою ладонь пальцами. – Он решил, что я специально втерлась в доверие и выдавала информацию о нем… тебе.

– Мне? – вполне искренне удивился Сэм, но мне показалось, что на дне его глаз плеснулось беспокойство. – Почему именно мне?

Я вздохнула и после паузы ответила:

– Он так решил, потому что ты звонил Стефани и продавал ей фотографии.

Сэм в упор смотрел на меня, но я чувствовала, как за этим высоким лбом в его черепной коробке закрутились сложнейшие механизмы его мозга. Он сопоставлял все, что услышал, и восстанавливал картину произошедшего.

– Итак, он знает. Если ему сказала Стефани, то это произошло бы давно. Но я не думаю, что он мог так долго терпеть, не вываливая эту информацию на тебя. Да и думаю, Стефани не знает, кто я такой на самом деле. Значит, Паттинсон узнал недавно. Откуда? Как он понял, что это именно я?

Знает? То есть, это правда?

Мне показалось, что я сейчас вцеплюсь Сэму в физиономию. Но я сдержалась и постаралась спокойно ответить:

– Стефани дала Робу номер того папарацци, который ей продавал фотки. Я забыла телефон дома, и Роб ответил на твой звонок, а потом почему-то решил сравнить номера. Уж не знаю, почему эта мысль пришла ему в голову. Но он сравнил. И оказалось, что твой номер и номер того папарацци идентичны. Вот он и завелся, посчитав, что я была для тебя источником информации.

– Но почему ты? Почему он подумал на тебя? – спросил Сэм. – Ведь ты мне действительно ничего о нем не рассказывала. Как же он к тебе относился, что сразу решил заподозрить, что именно ты выдавала о нем информацию?

Как? Как он ко мне относился? Как к шлюхе, с которой можно провести ночь. Как к предательнице.

Эта мысль была настолько острой, что сумела проткнуть непрочную плотину моей сдержанности.

– Эй-эй-эй, ты что? – воскликнул Сэм, придвигаясь, обнимая и прижимая к своей груди. – Он не стоит твоих слез, слышишь? Даже не думай плакать! Даже не пробуй! Даже… Вот же я идиот! – глухо пробормотал Сэм, и я начала истерично смеяться сквозь слезы.

Они такие разные, они терпеть не могут друг друга, но как же они все-таки похожи!

– Ладно, плачь. Тебе нужно, – тихо произнес Сэм, продолжая прижимать меня к себе и кладя подбородок на мою макушку. Потом он долго молчал и терпеливо ждал, пока мои слезы иссякнут, и организм включит механизм защиты.

– Ну? Все? – ласково спросил он, когда я перестала всхлипывать и попробовала глубоко вздохнуть, и тут же протянул мне коробку с бумажными платками, взявшимися неизвестно откуда. Наверное, заблаговременно приготовил, предполагая, что я буду реветь. Ох, Сэм!

– А можно теперь спрошу я? – мой голос уже почти не дрожал. – Получается, ты действительно продавал эти фотографии Стефани?

– Разумеется.

Такой невозмутимый ответ. Я ахнула:

– Ты фотографировал Паттинсона?

Сэм? Фотографировал? Представить его крадущимся и высматривающим я не могла даже в самой своей бурной и болезненной фантазии.

– Нет, конечно. Я похож на идиота? – усмехнулся Сэм.

Так, стоп. Кажется, я где-то оставила свой здравый смысл, ибо не понимала ничего.

– Ну, теперь, получается, твоя очередь говорить, – констатировала я.




POV Роберт

Я вернулся домой и наконец-то позволил себе рассыпаться. Все это время на съемках я склеивал куски себя огромной силой воли, но теперь она перестала действовать. Я исчерпал все лимиты, и осколки моей сущности, зазвенев, рухнули лавиной.

Я не понимаю. Не понимаю! Кира уехала. Вот просто так – взяла и все бросила. Работу, квартиру… (Да-да, я уже успел смотаться и посмотреть. На двери была табличка «сдается»). Работу, квартиру и… меня. Я долго боролся с собой, мысленно бил по рукам, но все-таки не выдержал и набрал номер Киры. Карта была заблокирована.

Теперь все стало на свои места. Успешная журналистка сняла дешевую квартиру и устроилась на съемки фильма простым ассистентом декоратора. Она не была стеснена в средствах, как мне казалось раньше. Ей не нужна была эта должность, поэтому она так легко ее бросила, даже не дожидаясь оплаты. Как же, наверное, она смеялась надо мной, когда я предлагал ей помочь найти новую работу. Теперь было понятно, откуда брались дорогие вина и неожиданно появившиеся и не вписывающиеся в обстановку квартиры сервировочные столики. Я вспомнил, с чего началось наше общение, и чуть не взвыл. А сейчас мне так больно, так стыдно, так неуютно в собственной шкуре. Господи, каким же я был дураком! Я прикусил костяшки пальцев по старой привычке, но физическая боль не справлялась, не могла заглушить душевную. «Космополис» на книжной полке тоже объяснялся просто. Я впервые увидел Киру на пресс-конференции фильма по этой книге. Журналистка ее прочла, чтобы быть в курсе. Ну что ж, по крайней мере, она ответственно относится к своей работе.

«Оставь в покое стенку, придурок!» – усмехнулся внутренний голос, как будто со стороны наблюдая, как я с шипением трясу ушибленной кистью.

Скорей всего, со стороны Киры это была месть. Не Сэм был инициатором их авантюры, а сама Кира. Когда-то я не захотел ответить на ее вопросы, и она разозлилась на меня, сначала обозвав засранцем, а потом решив наказать меня более изощренным способом. Черт возьми, мне что, так трудно было ей сказать пару слов тогда? Что со мной случилось бы, если бы я ответил на ее вопросы? Если бы задержался на пять-десять минут? Не было бы всего этого. И она не стала бы устраиваться на съемочную площадку, чтобы попытаться отомстить мне. И я бы не узнал ее ближе, и никогда не оказался бы с ней в одной постели…

Я еще раз стукнул кулаком в стену.

Кира предала меня. Она меня унизила. Она смеялась надо мной. Вместе со своим Сэмом. Смеялась над тем, как легко я попался на ее удочку. Но, черт возьми, я… Что? Готов ей все простить? Лишь бы она вернулась? Лишь бы снова была со мной? Да нет, нет, глупости! Не нужна она мне.

И тут же вспомнился недавний сон, в котором я верил, что Кира вернулась ко мне, что она простила меня. Ее шепот: «Я не смогу от тебя уйти». А она вот смогла! Просто взяла и ушла. И сон – отпечаток моего подсознания, которое вкладывало в уста моей воображаемой Киры мои желания. Придется признать, что я хочу, чтобы она вернулась.

«Придурок! Да о чем ты думаешь? – саркастически поинтересовался мой внутренний голос. – Ты же понимаешь, что теперь Кире терять нечего. И она выложит всю информацию о тебе. Раньше она не хотела рисковать, не хотела, чтобы ты ее заподозрил. Но сейчас… В общем, готовься, парень! Ты влип».

Да, все верно. Теперь мне остается ждать разоблачительных статей. Она наверняка все расскажет, а может и покажет. Откуда мне знать, может быть, она действительно фотографировала и снимала на видео, пока я спал, в чем мать родила. Да и в ее квартире могла быть установлена камера. А еще… вполне возможно, скоро меня будет ждать судебное разбирательство.

Я вздохнул и набрал номер своего агента. Она мне голову снимет.

– Алло? – поинтересовалась Стефани.

– Стеф, я просто хотел тебя на всякий случай предупредить, что в ближайшее время может разразиться скандал с моим участием. Я все еще малодушно надеюсь, что ничего не произойдет, но на всякий случай будь готова.

– Что случилось? – встревожено спросила она.

– Прости, я пока не хочу тебе говорить. Если вдруг все же ничего не произойдет, то я не хочу, чтобы ты вообще это знала.

– У вас с Вероникой что-то случилось? Нет? А с кем? О, кажется, догадалась. С этой помощницей декоратора. Так?

– Да, – пришлось подтвердить мне.

– Говорила я тебе, не связывайся с ней. Что она натворила?

– Кстати, Стеф, а почему ты говорила мне, чтобы я ней не связывался? Ты что-то о ней знала?

– Да что я могла о ней знать? Просто в отличие от тебя я с подозрением отношусь к людям из низких социальных слоев. Это ты у нас такой демократичный и считаешь, что хорошие люди есть в любом слое общества. Ну а я считаю, что если человек ничего не смог добиться и вынужден работать помощником декоратора, поневоле его порядочность подвергается искушению. Что она сделала? Руку даю на отсечение, что пользуясь тем, что ты стал к ней благоволить и приблизил к себе, выдала какую-нибудь информацию о тебе. Подкатил к ней кто-нибудь, пообещал хорошую сумму, которая перевесила ее симпатию к тебе. Ну что, я права?

Как классно Стеф умеет сдирать кожу. Я сделал над собой усилие и постарался произнести спокойно:

– Права. Только все оказалось еще хуже, чем ты подумала. Кира – журналистка.

– Что? – воскликнула Стефани. – Ужас! – Казалось, мой агент лишилась дара речи. Но после паузы, во время которой она, видимо, переваривала информацию, Стефани все же начала говорить: – Роб, мне казалось, ты ей нравишься. Поговори с ней, ты же умеешь! Постарайся уговорить ее, чтобы она предоставила нам ту информацию, которую она собирается выложить. Может, мы найдем решение, которое устроит обе стороны.

– Поздно, Стеф! – упавшим голосом произнес я. – Я уже наломал дров. Я наговорил ей такого… Я еще кое-что сделал… Короче, если я начну ее о чем-то просить, она назло мне сделает еще хуже. И к тому же она уволилась и уехала, и я теперь даже не знаю, где ее искать.

– Понятно, – голос моего агента олицетворял всю скорбь мира. – Ладно, поговорю с Ником и Дином. Может, они придумают, как ее найти. Хорошо, что предупредил. Ложись спать, уже поздно, – ответила Стефани и отключилась.

Странно. Почему она мне не сказала, что я идиот?




POV Кира

– Ну, теперь получается твоя очередь говорить, – сказала я Сэму.

Он вздохнул и отодвинулся от меня, его лицо приобрело хмурое выражение.

– Что ж, я расскажу. Но приготовься, история будет долгой. Ты помнишь Джона Карпентера?

– Которому ты продал свое издательство?

– Да, именно его. К нему как к владельцу и редактору обратился один папарацци, предложив купить у него фотографии Паттинсона и рассчитывая получить хорошие деньги. Джон на этих фотографиях увидел тебя. Он, конечно, в курсе, что мы с тобой давно расстались, но по старой дружбе он решил связаться со мной и поинтересоваться, не против ли я, чтобы фотографии моей бывшей девушки печатали в журнале. Я, разумеется, тут же попросил показать снимки, – Сэм сделал паузу, будто ему было трудно говорить. – На фотографиях был Паттинсон с какой-то девушкой-брюнеткой, а кроме этого он был с тобой возле твоего дома и один возле своего. – Сэм снова сделал паузу и на несколько секунд отвернулся. Когда он повернулся, лицо его было обычным, но голос звучал как-то странно.– Сама понимаешь, что мне плевать на него, но… Я же не мог допустить, чтобы эти фотографии появились в журнале. Если бы твои фотки с Паттинсоном были опубликованы, его фанатки тебя бы живьем съели. Кроме того, я решил выкупить фотки его на фоне дома, так как у меня возникла одна идея. Джон сказал, папарацци хвалился, что у него есть источник в окружении Паттинсона. Я… просто пожалел тебя. Я же видел, что он шел к тебе домой, что у вас завязались какие-то отношения… – Сэм перевел дух. – И если есть источник, то в следующий раз папарацци опять сфотографирует тебя с этим... – Сэм скривился, но удержался в рамках, не закончив предложение. – Мне нужно было дать знать команде Паттинсона, что источник в его близком окружении. Я решил прикинуться папарацци и связался с агентом Мистера Звезды, предложил ей фотографии. Если честно, я хотел посмотреть этому твоему уроду в глаза…

– Сэм! – тихо попросила я.

– Ну а как его еще назвать? Целуется с одной девушкой, потом идет домой к другой…

– Сэм, он меня просто проводил! – тихо, но твердо сказала я.

Сэм стрельнул в меня глазами:

– Ладно, это не мое дело. Это твоя жизнь, и я всегда верил в то, что ты знаешь, что делаешь, – он набрал в грудь воздуха. – Но Паттинсон не пришел на встречу. Я продал фотографии этой Ритц и намекнул, что у меня (то есть у папарацци) есть источник. Мне хотелось, чтобы они его вычислили, чтобы тебе больше ничего не угрожало. Мне даже в голову не пришло, что этот… Паттинсон подумает на тебя. Придурок! – прошипел в сторону Сэм.

– Почему ты мне не сказал? – спросила я.

– Не хотел, чтобы ты вообще об этом знала.

– Почему?

– Потому, – буркнул Сэм.

Понятно. Не хотел, чтобы я знала, что он мне помогает. Он не желал, чтобы я видела, что он принимает мою судьбу близко к сердцу. И опять засвербило чувство вины. Я пользуюсь его добротой, какая я гадкая. Слов не нашлось, а он продолжил:

– Я надеялся, что на этом все закончится. Но на всякий случай предупредил Джона, чтобы он обязательно держал меня в курсе, если появится что-нибудь в этом роде. И через некоторое время Джон позвонил и сообщил о новых фотографиях. На этот раз из трейлера Роба выходили ты и Кира Найтли. Я выкупил твои фотки и решил припугнуть Паттинсона и его команду. Я не стал им продавать фотографии. Если честно, я уже стал побаиваться иметь дело с его агентом. Вдруг она сама его же и подставляет? Разумеется, я все равно ничего не мог с этим поделать. Но, по крайней мере, попытался дать понять твоему Паттинсону, что дело серьезно. А он… идиот.

– Ну, Сэм! – устало вздохнула я, понимая, что мой призыв пропадет втуне.

– Нет, ну почему я должен говорить о нем вежливо? – взорвался Сэм. – Он увел у меня девушку – ладно, я простил ему это только потому, что он был нужен тебе. Но он не смог сделать тебя счастливой! Он увел тебя, чтобы сделать несчастной. Да его убить за это мало!

Я молча отвернулась.

– Будешь реветь – я тебя отшлепаю! – угрюмо сказал Сэм и обнял меня, прижимая спиной к своей груди.




POV Роберт

Я ждал. Шло время, а я по-прежнему был как на иголках, ожидая, что в любой момент открою страницу в интернете и увижу статью обо мне, подписанную именем Киры. Или мне позвонит Стефани. Или еще того хуже, мне позвонит мама. Я изобретал все новые и новые мазохистские способы, мысленно издеваясь над собой, загоняя иголки под ногти, расчленяя и убивая себя. Последние недели съемок прошли, словно во сне. Я работал как робот. Приезжала Вероника, и мы куда-то выходили с ней, а я каждый раз боялся, что подставлю ее. Но время шло, и я вдруг отчетливо понял, что ничего не будет. Не будет никакого заявления в суд. Не будет никакой статьи со «срыванием покровов» с истинного образа мистера Паттинсона. Не будет ничего. Кира ушла из моей жизни и вычеркнула меня из своей. Не знаю, почему она не воспользовалась возможностью смешать меня с грязью. Видимо, потому что была благородным человеком в отличие от меня.

Я сидел безвылазно дома, потому что не хотел никого видеть. Я отключил телефон, не желая никого слышать. Я благодарил бога, что съемки закончились, и теперь я никому ничего не должен. Я заслужил право побыть одному. Наедине со своими мыслями. И с очередной дозой спиртного, позволявшей немного пригасить разъедающую кислоту боли и стыда. Снова и снова я прокручивал в голове одни и те же события, как черно-белое немое кино с прыгающими кадрами.

Казалось бы, если я понял, что мне ничего не грозит, я мог бы вздохнуть спокойно и оставить эту неловкую ситуацию в прошлом. Не получалось.

Один за одним цеплялись и нанизывались факты, пытаясь сложиться в стройную картину, которая неожиданно рассыпалась недостроенным карточным домиком.

Кира – журналистка. Разумеется, она не случайно появилась на съемках. Она даже не стала это отрицать. Теперь меня не удивляло ее знание обо мне таких фактов, которые даже Веронике были неизвестны, хотя та и была моей девушкой. Кира подготовилась к своей роли и прочитала про меня все, что только возможно. И ведь не зря я сразу ее невзлюбил, хотя и не мог понять, почему. Я ее не узнал, но мое подсознание, видимо, ее помнило. Когда Кира во время последней нашей встречи абсолютно с той же интонацией крикнула мне в спину: «Засранец!», я словно очнулся. Сразу вспомнилось, как я обернулся, когда наглая журналисточка, разозлившись, что я не остановился с ней поговорить, прошипела мне вслед: «Засранец».

Журналистка умудрилась войти в мой близкий круг общения, я как дурак дал ей адрес своего дома. «Я не думаю, что она выдаст меня папарацци», – вспомнил я свои слова, сказанные Веронике. А ведь моя бывшая девушка меня предупреждала, а я не верил, подозревая ее!

Я налил себе еще водки. У меня внутренности в узел сворачивались, и хотелось кого-то убить. И как назло в памяти всплывало тело Киры, распластанное подо мной, в ушах звучал ее хрипловатый голос:

«Роб, пожалуйста, еще! Сильней! Я так хочу тебя!»

Я зажмурился, замотал головой, пытаясь вытрясти эти воспоминания из памяти. Она все врала! Ей нужно было втереться в доверие ко мне. Узнать как можно больше личного. Я давно никого не подпускал так близко к себе. Интересно, а Сэм ее знает, что она спала со мной?

«Мой парень не ревнив. Не то, что ты!» – вспомнил я слова Киры.

А я ведь обещал ей, что не буду ревновать. Обещал. Я, конечно, шутил, я и не думал, что когда-то передо мной встанет так остро эта проблема. Но я… ревную! Жестоко, до содранной кожи на ладонях от впившихся ногтей, до крошащихся зубов. В этом нет никакого смысла. Как она мне и сказала – она не моя девушка. Она мне никто. А эта бессмысленная, сжигающая внутренности ревность все равно сидит во мне. Кира сейчас с Сэмом. Она. Сейчас. С Сэмом.

Нет, просто нет сил это терпеть. Идиот я. Я, конечно, всегда это подозревал, но не знал, до какой степени!

Я налил очередной стакан.

Но алкоголь не помогал. Перед глазами незыблемой стеной стоял образ Киры. Вот она криво улыбается. Вот злится так, что напрягаются ноздри и леденеют глаза. Вот она смеется и щекочет меня, наседая сверху. Ее груди в моих ладонях. Ее податливые губы под моим наглым ртом. Ее ноги, раздвигающиеся под моим натиском. Ее затуманенные глаза, наконец-то утратившие напряженное выражение. Ее стонущий шепот: «Возьми меня! Подчини себе! Не отпускай. Я твоя. Всегда твоя».

Я начинал выть в голос, как раненый зверь, и снова наполнял стакан. Как хорошо, что никто сейчас не видит Роберта Паттинсона, мировую звезду и секс-символа. Жалкого, раздавленного, уничтоженного. Реального.

Я не понимал. Картинка не складывалась. Если Кира журналистка и добилась своего, получила информацию, а кроме того, владела козырем: в любой момент имея возможность подать на меня в суд, – почему она не уничтожает меня? Ну ладно, пусть она великодушно не хочет меня растаптывать, не хочет ломать мою карьеру. Но для чего она с таким трудом добывала информацию? Она ведь с полным правом могла использовать ее, и никакие угрызения совести ее бы не мучили после всего того, что я натворил.

Но Кира просто ушла из моей жизни. Тихо, мгновенно испарилась, как будто ее и не было, ничего не оставив после себя. Ничего, кроме болезненного осознания, кто я есть на самом деле.

И это ее молчание и нежелание использовать полученную информацию сбивало меня с толку. А если я ошибся? А если я был ей нужен? Я, вот такой идиот, ничтожество, сволочь, засранец… Был нужен. Не моя слава, не деньги, не возможность получить какие-то привилегии за счет меня, а только я сам. Может быть, Кира была той самой девушкой, которую я искал всю свою жизнь? И я сам, своими руками, уничтожил свое счастье?




Миранда зашла в дом и застала меня пьяным вдрызг.

– Роб, что случилось? – обеспокоенно вскрикнула она.

– Ничего, – заплетающимся языком пробормотал я, пытаясь налить себе еще водки. Миранда выхватила у меня из слабых пальцев бутылку.

– Роб, ты давно уже сам на себя не похож. Но сейчас это что-то ужасное!

– Съемки кончились. Я теперь могу делать все, что хочу, – еле выговорил я и потянулся к бутылке: – Отдай!

Миранда присела к столу:

– Хорошо, отдам. Только сначала расскажи, что случилось? Почему ты пьешь?

– Потому что я идиот.

– А точнее? Из-за чего ты так решил?

– Из-за того, что я поверил девушке. И умудрился выбрать из всех девушек именно ту, которой доверять было нельзя. Совсем. Которая обманула меня. Которая специально втиралась ко мне в доверие, а сама знала, что собирается меня подставить. Я всегда был так осторожен, никому не доверял. Не открывал душу. А тут попался как щенок, – я всхлипнул. – И зная все это, я все равно продолжаю ее… любить.

Ну вот. Слово произнесено. Я люблю ее. Я. Люблю. Ее.

– Роб! – ахнула Миранда. – О ком ты?

– О ком? Я разве не назвал ее? О Кире. Об ассистенте декоратора. Это я так думал, что она ассистент декоратора, а на самом деле она журналистка. Это она меня подставила с теми фотками. Это ее дружок сфотографировал нас с Вероникой по ее наводке…

– Роб, это не может быть она!

– Миранда, добрая ты душа! – кисло усмехнулся я. – Ты считаешь всех честными и порядочными. Ты и за Веронику заступалась. В случае с Вероникой ты оказалась права, но ее ты хоть знала. А Киру ты не знаешь. И она… Она… – я уронил голову на руки.

Господи, ну за что мне это? Почему именно со мной случилась такая дурацкая история? За то, что судьба слишком долго меня баловала? Почему я, никогда раньше не влюблявшийся всерьез, так невозможно полюбил Киру? Из всех девушек выбрал ее? И ведь теперь ничего не изменить!

– Роб, ты прав, я не знаю Киру. Но я точно знаю, что съемку заказывала не она. И уверена, что ее дружок вовсе не тот папарацци, который сделал фотографии. Дело в том…– моя домработница замолчала.

Я поднял на нее мутный взгляд.

Миранда глубоко вздохнула и произнесла:

– Дело в том, что твои с Вероникой фотографии заказала я.


Источник: http://www.only-r.com/forum/38-86-1
Из жизни Роберта Светлана (Солнышко) Солнышко 2430 72
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Форма входа    

Категории          
Из жизни Роберта
Стихи.
Собственные произведения.
Герои Саги - люди
Альтернатива
СЛЭШ и НЦ
Фанфики по другим произведениям
По мотивам...
Мини-фанфики
Переводы
Мы в сети        
Изображение  Изображение  Изображение
Изображение  Изображение  Изображение

Поиск по сайту
Интересно!!!
Последние работы  

Twitter            
Цитаты Роберта
"...На необитаемый остров я бы взял книгу «Улисс» — потому что только там я бы ее прочитал."
Жизнь форума
❖ Флудилка 2
Opposite
❖ Суки Уотерхаус/Suki Wa...
Женщины в жизни Роберта
❖ Вселенная Роба - 13
Только мысли все о нем и о нем.
❖ Пиар, Голливуд и РТП
Opposite
❖ Вернер Херцог
Режиссеры
❖ Клер Дени
Режиссеры
❖ Tenet/Довод
Фильмография.
Последнее в фф
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
❖ Мое сердце пристрастил...
Собственные произведения.
Рекомендуем!

2
Наш опрос       
Какой поисковой системой вы обычно пользуетесь?
1. Яндекс
2. Google
3. Mail
4. Прочие
5. Рамблер
6. Yahoo
7. Aol
Всего ответов: 182
Поговорим?        
Статистика        
Яндекс.Метрика
Онлайн всего: 12
Гостей: 12
Пользователей: 0


Изображение
Вверх