FUCKING PERFEKT
ГЛАВА 8. НАСЛЕДНИК
Часть 1
Вероника Наступило утро.
Когда я проснулась, Роберта, конечно же, рядом уже не было, судя по солнцу, он давно уже съел свою сладкую овсянку и где-нибудь носится, не давая покоя ни себе, ни людям! Зато рядом на стульчике сидела миссис Маршалл, она принесла мне горшочек с кашей и молоко. Я спросила у нее, где Мара.
- Об этом Вам лучше поговорить с господином, - она с поклоном подала мне ложку, - Кушайте, леди Вероника, лорд Роберт велел передать Вам, что лично попробовал из Вашей чашки!
Так, на первый вопрос я не получила никакого внятного ответа… Ладно:
- Как малышка Бетси?
- Бетси уже лучше, но она пока что побудет в деревне у родителей. Господин велел ежедневно отвозить её семье свежие продукты, они ему очень благодарны за его доброту и очень надеются, что лорд возьмёт девочку на услужение в замок обратно!
Ну хоть тут более-менее всё ясно. Я, несколько успокоившись, села в постели, съела всю, оказавшуюся, естественно, как я и полагала, сладкой, кашу и честно выпила полную кружку молока! Такой завтрак раньше вызвал бы у меня некоторое недоумение, так ест по утрам только мой муж, но сегодня мне эта сладкая овсянка показалась просто божественной! Наш малыш уже сейчас заявляет, что он плоть и кровь своего отца!
Почувствовав себя значительно лучше, я уже хотела встать и одеться, но подбежала Пейдж и начала причитать, что мне рано подниматься с постели, что господин с неё лично три шкуры на конюшне сдерёт, если она опять не уследит за мной, и, что мне надо отлежаться ещё хотя бы денек, так велел доктор, а иначе я опять упаду в обморок и смогу этим навредить малышу… Какая чепуха! Всё-таки Пейдж не самом деле глупа, не зря мой муж так презирает её!
- Хорошо, я останусь в комнате, - мне на самом деле не хочется, чтобы моя служанка пострадала, да и Роберта лучше не злить, я и так доставляю ему много хлопот со своими перепадами настроения…
Я решила заняться своими женскими делами. Я очень давно хотела перебрать свой сундук с одеждой. Некоторые платья мне стали маловаты из-за увеличивающегося животика, надо как-то переделать их? Или – не надо? А то потом придётся опять перешивать! Я отложила наряды в сторону… Моё подвенечное платье… Какая же я была в тот день красивая, счастливая и…наивная! Я вздохнула, поглаживая дорогую благородную ткань…
Я достала и завернутые в платок мои немногочисленные драгоценности и стала, перебирая, рассматривать их. Да, что не говори, а добра этого у меня совсем мало осталось! Вот цепочка с медальоном от мамы на память, три скромных колечка – одно с небольшим, но красивым сапфиром и два с рубинами, дорогущее ожерелье из жемчуга - подарок на венчание, как позже выяснилось, от Роберта, его единственный подарок мне, не считая этих уже маловатых в талии платьев, вот шитый золотом пояс и золотая цепочка с подвеской, что подарили мне тетя с дядей, еще одна цепочка и сережки, что подарил мне отец в день моего одиннадцатилетия - вот и все мои богатства! Вот и все, больше у меня - графини Эйдон, жены сказочно богатого лорда Роберта Томаса Маннерса, ничего и нет! Даже если я когда-нибудь всё же решусь и сбегу от мужа, в чем я глубоко сомневаюсь, жить мне будет просто не на что!
Пока я грустно разглядывала свое богатство, в комнату вошел Роберт. И как он, такой в общем-то внешне хрупкий, исхитряется бесшумно открывать эту тяжёлую дверь? Хотя – кажется, открыл он её сегодня пинком – плохой знак,он очень сердит. Пейдж это сообразила моментально – из её рук выпала шётка для платьев и она опрометью выскочила вон! Роберт сделал круг по комнате, с призрительной ухмылочком посмотрел на мои платья… Ещё бы! Его подружки, наверное, одеты лучше, чем я – его собственная жена! Наконец, он вернулся к двери, я уже понадеялась, что уйдёт, но он прислонился к двери, руки нервно сцепил на груди. Потом кивнул на то, что я так упорно разглядывала, и удивлённо спросил:
- И это все твои драгоценности, женщина?
- Да, остальное пришлось продать, когда умер отец… Надо же было как-то жить! Сам знаешь, в каком состоянии был замок и земли! А больше мне и взять-то неоткуда, - я посмотрела на него и опустила глаза, мне было неловко, потому что у меня почти ничего не было за душой, кроме замка и его земель, которые теперь уже тоже не мои, я показалась себя такой несчастной, что опять захотелось заплакать, но я постаралась сдержать слёзы.
Роберт же задумчиво посмотрел на платок, на котором лежало все мое "богатство", потом как-то странно, явно оценивающе, взглянул на меня, ухмыльнулся, развернулся на каблуках и молча вышел. Я же, грустно вздохнув, завернула все обратно и положила на самое дно сундука, туда, где в другом платке лежало моё самое замечательное богатство – меч Роберта! И только тут я внезапно сообразила, что вот только что он мог просто заглянуть в мой сундук и… Страшно представить – что он может сделать, если, конечно, хоть что-то помнит о том злополучном бое! Никогда не знаешь – как он себя поведёт в какой-либо ситуации… Но на этот раз более-менее обошлось. Через полчаса он опять зашёл ко мне, чтобы строго приказать сидеть в своей комнате до его возвращения:
- Если я узнаю, что ты плохо ела или шарахалась по замку, а я это однозначно узнаю, можешь распрощаться со своей никчёмной служанкой – мне такие работницы не нужны! – нахально ухмыляясь заявил он, - Мне надо в Итал, - опять?! Я думала, он там и так вот только был, уж очень характерный желтоватый синяк я видела на его правом плече! – Я вернусь дня через три-четыре, будь умницей, девочка! – и поцеловал меня, как ребёнка, опять в лоб… Ну что ж, хоть так, хоть вообще изволил сказать, что уехал! - Береги себя и нашего малыша! – и он улыбнулся мне. Господи, как он это красиво и нежно сделал! А его лучики-паутинки ласково заелозили по всему моему телу…
- Я обещаю тебе, что буду хорошо кушать и отдыхать у себя в комнате!
И он уехал... Без Роберта в Эйдоне стало пусто и страшно одиноко. Я честно сидела в своей, точнее – в нашей комнате, и вышивала. Иногда я не хотела больше ничего, внезапно понимая, что без ребенка я ему совсем не нужна, и не тешила себя надеждой на его любовь. Где уж тут любовь, когда все ждут, когда родится малыш, а потом и со мной что-нибудь придумают? Может, отправят в монастырь, как говорила мне Андреа, а, может, просто отравят и скажут, что умерла от послеродовой лихорадки! Какая Роберту разница? Он из той породы, что пройдёт по трупу и не заметит…
Мной постепенно овладевала какая-то апатия, я, кажется, уже не могла даже сопротивляться дурным мыслям, угасая с каждым часом без его внимания. Никому я здесь не нужна! Даже мой дурной характер, казалось, уснул, да и сама я, казалось, умирала душевно… А потом вдруг вспоминала эту его добрую, такую нежную улыбку, которую этот негодяй оставил мне на память, ускакав к своей бесстыжей любовнице в свой проклятый Итал… И мне почему-то уже не было так обидно – странно, узнать то, что он спутался с кухаркой было для меня шоком, а что у него вообще безобразные и совершенно не нормальные отношения с благородной леди – это я воспринимаю уже нормально… Что же со мной сделал этот невероятный мужчина?! Единственное, что меня поддерживало в здравом уме - это наш малыш, он толкался и крутился во мне, словно постоянно напоминая мне, что я не одна, что мы вместе справимся со всеми горестями! Спасибо тебе, мой золотой!
Однажды ночью мне приснился сон - мне снилась удивительно красивая девочка с такими же бездонными глазами, как у моего Роберта, она бежала мне навстречу, а рядом со мной стоял худенький светловолосый мальчик, ну просто вылитый Роберт, каким я его себе представляю в его детстве, и я проснулась с удивительным чувством реальности происходящего во сне! Но это был только сон ... Как жаль – там мне было так хорошо! Господи, сделай так, чтобы мои дети были похожи только на него, на моего неприкаянного принца! Пусть его холодная душа всколыхнётся от живого чувства! Пусть он почувствует любовь не только к себе! Теперь, мне кажется, я знаю, каково моё предназначение в этом Мире – я должна спасти его чудесную Ангельскую душу от Геенны Огненной!
...Роберт вернулся практически, как и обещал, с незначительным для него опозданием – всего через неделю вместо обещанных трёх дней, и вернулся не один, а со своим другом лордом Томасом Лие, графом Оксфорд. О том, что он приехал, я узнала от Пейдж, которая краснея и бледнея попеременно, сообщила мне, что у нас в замке ещё и гость!
И что мне теперь делать? Я обещала сидеть в своих покоях и отдыхать, а теперь? Представляю себе, как его перекосит, когда я спущусь вниз без его разрешения… Посоветоваться с миссис Маршалл? Уж она-то его понимает в любых ситуациях! Думаю, так будет вернее.
- Пейдж, пригласи ко мне миссис Маршалл! – распорядилась я.
Только служанка поклонилась и направилась к дверям, как створка тихонько открылась, и в комнату вошёл Роберт. У меня сразу возникло ощущение лёгкого полёта – его золотистые паутинки подхватили моё тело и нежно сжали своими кажущимися невесомыми нитями…
- Привет! – кривенько улыбнулся он и быстро глянул на горничную, - Мисс Пейдж, вы свободны! – у него хорошее настроение не только внешне, в его голосе нет даже намёка на раздражение! Как же я люблю, когда он такой! А он поставил на столик у кровати какой-то объёмный ларец, уселся в кресло напротив меня и продолжил, – Дорогая, ты только не волнуйся, у нас гость. Граф Оксфорд пробудет у нас пару дней, он остановился у нас по пути в Эдинбург, миссис Маршалл уже готовит для него комнаты, а Мара, - его глаза нагло сверкнули, - Чудесный ужин!
- Мара?! – удивлённо воскликнула я и подскочила со своего кресла, роняя на пол свою вышивку, - Что тут делает эта толстая стерва?
Кокон вокруг меня резко сжался и больно резанул своими тонкими нитями моё тело. Красивое лицо Роберта исказилось – теперь на меня смотрел не любящий муж, а холодный, расчётливый мерзавец, тот самый, который скрывается под этой чудесной личиной Ангела! Но это был лишь краткий миг – и опять Роберт стал слащавым красавчиком, и лишь его почерневшие от гнева глаза выдавали его истинные чувства… Господи! Я нутром чувствую, как в его голове проносятся мысли – одна грубее и страшнее другой! Он шумно выдохнул:
- Ты чем-то не довольна? – его губы презрительно скривились, - Я внимательно тебя слушаю, - он как-то уж очень не красиво хмыкнул и добавил с нажимом, - Дорогая!
И что мне ему ответить? Думаю, надо говорить правду! В конце-то концов, сколько можно ходить вокруг да около? Если мы будем продолжать врать друг другу – как будут в этой бесконечной лжи жить наши дети? Кем они вырастут? Такими же, как он – насквозь фальшивыми эгоистами? Я хочу, чтобы мои дети были только внешне похожи на своего отца! И я решилась. Я скажу ему всё – причём на наиболее понятном ему грубом языке! Пора нам вернуться на грешную землю, милый!
- Я приказала убрать из замка эту потаскуху, которая не только залезла в мою постель, но и покусилась на мою жизнь! – выкрикнула я.
Он некоторое время продолжал тяжело смотреть на меня из-под своих густых чёрный бровей, потом поднялся, одним шагом подскочил к двери и резко её открыл:
- Вон отсюда! – заорал он на застывшую с той стороны Пейдж, и с силой толкнул девушку прямо в грудь, потом высунулся за дверь, - Лари! Чёрт возьми, Лари!!! – видимо его камердинер появился на его зов, потому он более спокойно распорядился, - Эту дрянь к миссис Маршалл на беседу! Потом выпороть! Я проверю! И всех нахер из этого крыла! – и дверь бесшумно закрылась.
Роберт некоторое время постоял спиной ко мне, уткнувшись лбом в закрытую дверь, потом медленно развернулся и уставился на меня совершенно пустыми холодными глазами. И я отчётливо увидела, как в этом человеке борются две строго противоположные личности – одна от Бога, другая – от Дьявола… Он отверг обоих! Теперь передо мной настоящий Роберт – мужчина со сложной и очень искалеченной душой – мой Солнечный Рыцарь, тот самый, которого я увидела тогда вечером, у шатра герцога Ланкастера… Ну не молчи же! Господи, мне становится страшно – я начинаю его бояться… Не мочи! Ругайся, вызверяйся, устрой мне истерику в своих лучших традициях, но только не молчи! А он опять ухмыльнулся и даже не попытался сдвинуться с места.
- Она не потаскуха, Вероника, она просто женщина, которая в отличие от тебя понимает, что я - мужчина!
- Почему она до сих пор в моём замке? – я должна заставить его сказать всё! – Эта убийца тебе дороже твоих будущих детей?
Он вспыхнул:
- С чего ты взяла, что она хотела тебя отравить? С того, что Бетси затошнило? – и тут он сорвался на крик, - А в твою многомудрую голову не приходила простая мысль – спросить, чем больна Бетси? Нет?! – он одним прыжком оказался передо мной и хищно склонил голову к моему лицу, - Девчонка беременна от конюха Стива! И как только ей станет немного лучше, они пойдут под венец!
Я опешила – действительно, почему я ни разу не спросила что со служанкой? Я спрашивала только - как она…Нет, у меня это просто не укладывается в голове – я чуть не умерла из-за того, что сама себе напридумывала… Но это не меняет ничего! Ведь мой муж изменял мне прямо в нашем доме! С прислугой! А это – мерзко вдвойне!
- Но ты… Ты спишь с этой толстой, старой коровой!
- А ты чуть что выставляешь меня за дверь, как собаку, которая нагадила на коврик перед твоей кроватью! – рявкнул он в ответ, - И я тебе никогда не клялся в вечной любви и верности! Ты прекрасно знаешь, что у меня есть, - он резко осёкся, но всё же продолжил, - Подружки определённого характера…
- Бляди они, а не подружки! – не сдержалась я.
Он аж взвился:
- Может, и бляди, но Нэн не смей даже мысленно трогать! Она выше всего и всех! – так её, эту дрянь, отравившую его чистую душу, зовут Нэнси? А он зашипел, - Да, мне нравятся грудастые бабы! Я не пёс, чтобы грызть кости! И я терпеть не могу молоденьких дур, воображающих себя эдакими сексуальными феями! И мне каждый день нужна женщина! И моё желание никак не уменьшается, когда ты запираешься тут и не впускаешь меня к себе! Когда ты поймёшь, что у меня нормальные потребности и я и тупо удовлетворяю их с той, которая мне просто не противна!
- Так ты хочешь сказать, что спутался с кухаркой из-за того, что я тебя выгнала из спальни? - закричала я в ответ, - Мерзавец! Ты начал изменять мне сразу после свадьбы! И, заметь, я тебя тогда никуда не выставляла! А я, наивная, верила тебе, я считала тебя настоящим рыцарем, мужчиной который сделает меня счастливой, с которым я буду, как за каменной стеной, который не будет заставлять меня бесконечно страдать от унижения! А ты оказался такой же бесталанный муж, как и воин! Я проклинаю тот день, когда я вытащила тебя из-под мёртвого коня и не дала тебе там сдохнуть! Господи! Какая же я было дура! Зачем я вообще туда попёрлась? Какой чёрт меня дёрнул? – кажется, у меня истерика, меня начинает потряхивать!
Он побледнел, потом сделал шаг назад, злобно зыркнул на меня, резко подскочил к моему большому сундуку, рывком открыл его и начал вышвыривать из него мои вещи… Я знаю, что он ищет… Помоги мне, Господи! Мамочка, защити меня!... Он нашёл, что искал. Развернул платок, взял меч за рукоятку, немного потряс им, а потом небрежно швырнул обратно в сундук:
- Так я был прав! Меня вытащила женщина, а не мальчишка, как утверждал Генри! - грустно усмехнулся он, - Зачем ты не дала мне умереть? Это было бы лучше, чем то, что сейчас происходит!
- Я не знаю, - честно призналась я, - Я видела тебя вечером, накануне сражения, ты показался мне Ангелом…, - нет, я должна ему это сказать! Я зажмурилась, как перед прыжком в реку и быстро выпалила, - Я полюбила тебя в тот миг, когда ты… Когда я…
- Ты умеешь правильно пользоваться мечом? – спросил он, сделав вид, что не услышал моего корявого признания, и, видит Бог, я благодарна ему за это!
- Да… Отец научил меня. Он всегда хотел, чтобы у него был сын, но у него была только я…
- Отлично! – он опять усмехнулся своим мыслям.
- Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась я.
- Когда родишь, будешь со мной в паре заниматься. Мне нужна хорошая пара, а ты, насколько я припоминаю – отличный, в отличие от меня, боец! Но всё равно, ты – воровка! Ты хоть представляешь, сколько стоит этот кусок стали? – он кивнул в сторону сундука, - Папаша выложил за него три сотни фунтов! И ещё. Предлагаю завершить наш разговор, ты сядь, пожалуйста, и не волнуйся так, тебе вредно! – и этот негодник ещё делает вид, что заботится обо мне?
Вот разгильдяй, ещё и обзывается! Но я всё же уселась и даже сложила руки на коленках:
- Я тебя слушаю.
- Я должен тебе это сказать. Извини, но Мару я не выгоню не только из-за того, что она трахается со мной, когда ты не в настроении! Но она может уйти сама, и, скорее всего, именно так и сделает по моему тихому приказу, опять же, если я этого захочу! И не волнуйся – я не буду по ней горевать. Для меня найти другую женщину куда проще, чем, - он хмыкнул, - Собственный утерянный меч! Дело в том, что ты допустила очень грубую ошибку в отношениях с прислугой, - он замолчал, собираясь с мыслями и я уверена, что он опять на грани злобного срыва, но он опять смог взять себя в руки – самоконтроль у него просто на высшем уровне! – Тебе не следовало устраивать весь это спектакль на потеху служанкам! Мара ни разу никому ничего не сказала о наших с ней близких отношениях, всё было на уровне слухов и догадок, доказательств которым не было! А тут ты! С громким заявлением об адюльтере! Человечно прошу – в другой раз…
- А он будет?! – опять взвилась я, но он даже не обратил на меня внимания и продолжил.
- В другой раз, который, конечно же будет, можешь в этом не сомневаться, будь умницей – не выставляй себя дурой и истеричкой! Тихонько вели девку выпороть на конюшне, раз уж тебе так хочется кого-то выпороть, а потом ей лично объясни – за что такая любезность! А кричать на весь дом о том, чтобы проваливала – ты же леди, а не баба базарная, Вероника!
- За то ты у меня родился среди алмазов! – съязвила я, - Потому и дрянь такая выросла, не способная думать ни о ком, кроме себя, драгоценного!
- Молодец, - кривенько и как-то грустно усмехнулся он, - Но я второй раз повторять не собираюсь – Мара останется, пока сама не уйдёт! Я так сказал.
- Но почему?! – не сдавалась я.
- Потому, что теперь вопрос стоит либо ты, либо я хозяин Эйдона. Я выбрал себя. Я – мужчина!
- Если бы ты был женщиной, ты бы был шлюхой! - нет, я не могу успокоиться! Он просто специально провоцирует меня на грубость!
- Может, и был бы! – как-то безразлично согласился он и пожал плечами, - Для этого тоже нужен некоторый талант! – вот ведь, яд из него так и брыжжит! – Но мне повезло, и я – мужчина! И Эйдон теперь мой, и как бы тебе это было не неприятно, но за нас решили, кому владеть этими землями! И не нам с тобой возмущаться! Особенно - не тебе, женщине!
- За что ты так ненавидишь женщина? – сорвалось с моих губ.
- Я?! Ненавижу женщин? – Роберт громко, как-то деревянно рассмеялся, - О, я вас обожаю, дорогая моя! У меня есть чудесная коллекция красавиц…
- Коллекция? Ты пьян? А я? Кто я для тебя?
- Трезв, как никогда, солнце моё! А ты? Кто ты в моей коллекции?– он с удивлением посмотрел на меня, вот нагло так посмотрел, будто впервые вообще видит! И улыбнулся, - Ты сапфир в моей коллекции! – и подошёл к тому сундучку, что принёс с собой, открыл его, - Это тебе!
Роберт протянул мне кольцо с крупным, ярко синим сапфиром, вправленным в его личный вензель. Я с удивлением смотрела то на него, то на это странное кольцо с вензелем…
- Я хочу, чтобы ты его постоянно носила, как обручальное, - он очень нежно, как настоящий Змей Искуситель, улыбнулся мне и я неожиданно ясно увидела и поняла, что с этого момента он признал меня как минимум, как женщину, которой он доверяет! Что я выросла в его глазах с уровня мышки самое малое до размера маленького человечка! – Дай мне руку, - тихо, но очень властно приказал Роберт.
Я протянула руку и он надел на мой указательный палец это своё проклятое кольцо:
- А теперь скажи мне, Роб, - его всегда передёргивает, когда я так говорю, но мне всё равно нравится сокращать его имя, - Ты всем своим… подружкам даришь такие кольца?
- Ты хочешь правду? – он с сомнением посмотрел мне в глаза. Неужели он скажет? И даже не солжет?- Я бы не хотел делать тебе больно, дорогая моя жена!
- Мне будет куда больнее, если я буду об этом постоянно думать, дорогой мой муж, - в тон ему ответила я.
- Нет, не всем, - беспечно ответил он, - Есть ещё одно с чудесным изумрудом, а остальные так – печатки! – и небрежно махнул рукой, мол, такая мелочь, что и вспоминать смысла нет!
Значит, у моей главной соперницы, у этой благородной леди Нэнси Чёрт Её Знает Как Там Её Дальше, точно такой же перстень, но с изумрудом… Я опять попыталась проникнуть в сознание Роберта – фиг! Твёрд, как скала! Хорошо… А как она его называет? С его-то извращёнными понятиями о любви, ведь может же сказать? Так ведь?
- А как она тебя называет? Робом? Или есть ещё прозвище, от которого ты бесишься, но всё равно обожаешь слышать его?
Он некоторое время помолчал, видимо, раздумывая – говорить или нет?
- Этот сундук принадлежал моей маме, - сказала он, - Теперь он твой. И…, - он замялся, - Да, она зовёт меня Робом и ещё иногда… Хотя, нет! Мне это на самом деле не нравится, я не скажу тебе, придумай, если хочешь мне своё собственное имя! Но только для игры, если таковая между нами ещё случится…,- с хитрой усмешкой добавил он.
- Тогда, - я задумалась, чего бы такого сказать, чтобы и гадко звучало и одновременно выражало суть как его самого, так и наших с ним отношений? – Ты мой первый и единственный мужчина, ты - чёртов эгоист и бабник, ты – мой Факкинг Перфект, Роберт!
Он как-то ошалело уставился на меня:
- Я – Факкинг Перфект? Вероника, ты же порядочная леди, воспитывавшаяся в монастыре, как мне все вокруг втирают, и – такие слова? Не комильфо, милая! – покривил он свои красивые капризные губы.
- С тобой о воспитании и порядочности можно и не вспоминать! – парировала я самым наглым образом, и откуда во мне столько наглости?
Он рассмеялся:
- Я рад познакомиться с новой Вероникой Маннерс! – и отвесил мне низкий поклон, - Всегда твой Факкинг Перфект, моя Королева!
- Извращенец!
- На себя посмотри! – этот точно за словом в карман не полезет! – И нам пора вниз, а то Том не правильно нас поймёт!
О, Боже! Граф Оксфорд! Я совсем про него забыла! Как стыдно-то… А виноват во всем он – мой непутёвый муж!
- Приведи себя в порядок и спускайся, истеричная женщина, - усмехнулся опять Роберт, - И постарайся сделать это быстро, я голоден! – вот и всё, опять он включил своего Эгоиста, сменившего только что царившего Хама!
…Они сидели в обеденной зале, когда я спустилась к ним. Том сразу вежливо поднялся, подошел ко мне поцеловать руку и с удивлением стал разглядывать меня.
- Вы стали невероятно красивы! - Роберт на эти слова только хмыкнул, - Вам идет беременность, дорогая леди Вероника, Вы словно излучаете свет, а в ваших глазах можно утонуть!
- Эй, Том, а как насчет леди Сиены? Ты лучше про её глаза расточай елей! - Роберт уже практически смеялся.
- Боже, мне никто, никогда не говорил столько приятных вещей разом! - я смутилась, и, улыбнувшись, села на своё место рядом с мужем.
Лакеи под строгим присмотром Лари подали обед. Мой беспокойный красавчик-муж внешне выглядел вполне довольным происходящим. Он с лёгкостью разрешал мне любезничать с нашим гостем, мило улыбался и иногда даже беззаботно шутил, но я же видела, до какой степени он напряжён! Кокон вокруг меня всё сильнее и сильнее сжимался, иногда не давая возможности даже вдохнуть полной грудью! Роберту не нравится внимание другого мужчины ко мне! Он ревнует? Смешно! Чтобы ревновать – надо хотя бы любить, а он любит исключительно себя… Не может же он ревновать своего друга ко мне? Не думаю, что лорд Томас до такой же степени развратен, как мой муж – аура его души прозрачна, чиста, в ней нет полутонов и размытых пятен – граф Оксфорд на самом деле благородный рыцарь, а не красивый фасад, как мой муж…
После того, как подали сладкий пудинг с корицей и изюмом, терпение моего мужа окончательно иссякло:
- Дорогая, ты не устала от нас? – весьма вежливо поинтересовался он, - В твоём состоянии следует более внимательно относиться к своему здоровью!
Вот так просто он намекнул, что я должна покинуть их. Пришлось извиниться перед лордом Томасом:
- Вы, как всегда, правы, мой дорогой, - как можно спокойнее ответила я, - Прошу меня извинить, но я на самом деле несколько устала…
Роберт изволил лично помочь мне подняться и даже подал руку, провожая за приделы стола. Уже у самого выхода я услышала, как сэр Томас тихо сказал:
- Ты полный идиот, Роб, имея такую жену, продолжаешь гулять по шлюхам и кухаркам!
Что ответил ему мой муж - я уже не расслышала, но мне было очень приятно, что чужой мужчина так оценил меня!
Через два дня граф Оксфорд уехал, взяв с нас обещание приехать к нему в гости. Этот его визит словно дал мне сил, всколыхнул мою жизнь.
Пользуясь хорошим настроением мужа, я даже набралась смелости вновь просить Роберта отпустить меня в Лондон. Он минут пять, не меньше, смотрел на меня – за это время в его глазах чего я только не увидела – от смертельной ненависти, до всепоглащающей любви и обратно. Но вердикт был всё тот же:
- Нет! И вообще, не смей даже заикаться на эту тему! – кокон вокруг меня разве что не шипел, как клубок змей, придётся смириться…
- Кстати, а где мамины драгоценности, за которыми я таскался в Итал? Я надеялся, что ты оденешь хоть что-то из них! Или тебе не понравились фамильные побрякушки Монмутов? – он презрительно хмыкнул, - Если ты так презираешь мою семью, я могу отвезти их обратно, и пусть они дожидаются моей дочери!
Боже мой! Я совершенно забыла! Он же на самом деле вручил мне сундучок, когда вернулся!
Я невольно испуганно прижала ладони к губам:
- Прости! – мой голос звучал полупридушенно, - Я забыла про них! – его глаза стали чёрными от злости, нижняя челюсть напряглась, - Я не хотела! Прости меня, Роберт! – только бы не расплакаться!
- Так ты ещё и страдаешь провалами в памяти? – презрительно кинул он мне в лицо, - Буду в другой раз брать с тебя расписку о получении!
Он ещё немного постоял напротив меня, с нескрываемым отвращением и призрением кривя губы и слегка покачиваясь с носка на пятку, потом молча развернулся на каблуках:
- Лари! – крикнул он, - Нортуга!
Вот и всё… Казалось, сэру Тому удалось внушить моему мужу что-то человеческое, но я опять всё испортила! Я стояла и в полном бессилии смотрела, как он легко вскакивает в седло…
Вернулся он через две недели, совершенно не стесняясь меня подарил Маре тёплую шаль:
- Уже холодно, - сказал он ей, - А ты выскакиваешь во двор в одном платье, разгорячённая от печи! Моя кухарка должна быть здоровой! – и счастливо рассмеялся, довольный произведённым на неё и на меня эффектом, потом он уже обратился ко мне, - Пошли наверх! – его красивые яркие губы хитро кривились, а глаза загадочно поблескивали, что он задумал?
Пришлось идти с ним наверх, в его комнату, где его камердинер уже во всю готовил для него ванну. Когда мы туда вошли, Лари вежливо поклонился и удалился оставив нас вдвоём.
Роберт, посверкивая своими паутинками, взял со стола длинную плоскую коробочку:
- Закрой глаза! – улыбнулся он.
Я пожала плечами и послушно прикрыла веки, смешно – он ведёт себя, как мальчишка! А он тем временем покрутился вокруг меня, потрогал мои волосы и опять сделал пару шагов в сторону:
- Открывай глаза! – приказал он.
Я повиновалась. О, мой Бог!
- Какая прелесть, - изумлённо прошептала я, увидев собственное отражение в круглом зеркале, которое он держал передо мной.
- Раз уж тебе не понравились наши фамильные драгоценности, - пожал он плечами, - Не Бог весть что, всего лишь малая корона графини…
- Но это просто чудо! – продолжала восхищаться я, - Она так подойдёт к моим жемчугам… Спасибо, милый! – мне очень хотелось повиснуть на его шее, но я старательно сдерживалась, - И умаляя, прости меня, мне очень понравились драгоценности леди Шарлоты, простоя была, как обычно сильно рассеяна, я забыла про них…
Он усмехнулся, но ничего не сказал. Странно он ведёт себя, очень необычно! Такое ощущение, что эти две недели кто-то очень хорошо его «поублажал»!
- Тебе помочь помыться? – робко спросила я, указывая на ширму, за которой находится ванна.
- А ты не будешь волноваться? – опять усмехнулся он, и легонько прикусил нижнюю губу, - Через два месяца тебе предстоит серьёзное испытание! Я бы не хотел навредить тебе и нашему малышу, - вкрадчиво проворковал он.
Ясно! Я так и полагала! Но всё же спасибо тебе, что не стал хоть сейчас врать! Горько и обидно, но уже не так мерзко, как это было раньше…
- Ты был у неё? – прошептала я.
Роберт же начал раздеваться, он снял камзол, скинул сапожки для верховой езды:
- Вели Лари принести мне сюда чего-нибудь перекусить и посиди со мной, - попросил он очень спокойным тоном.
- Сам приказывай своему прихвостню! – зло выпалила я.
Роб рассмеялся и, продолжая посмеиваться, выглянул за дверь:
- Лари! Принеси мне вина и пару сэндвичей с холодным мясом! И сладких пирожков!
Ничего себе! Роберт и мясо? Странно…
- Сэндвичи для тебя, - усмехнулся он, - Ты должна хорошо питаться!
- Роберт, ты меня пугаешь…
Он ничего не ответил, быстро скинул с себя лосины, а затем и рубашку… Я невольно сделала шаг в его сторону, чтобы лучше рассмотреть его спину. А он, как всё равно специально, развернулся по мне спиной, демонстрируя едва заметные следы тонкой плети… Господи! Дай мне сил выдержать и это испытание!
- Она где-то рядом? – тихо спросила, неожиданно осознав, что плеть «гуляла» по его белоснежной коже не далее, как сегодня ночью!
- В «Вилле в лесу»! Заметь, я тебя не обманываю! Я с тобой предельно честен! Девочка, ты же у меня умница, и должна понимать, что в эти месяцы мы не можем с тобой жить, как муж и жена? Ты же на меня больше не сердишься?
Сержусь ли я? Я уже не знаю, как мне себя вести! …Нет, уж лучше бы ты мне врал… А с другой стороны - такой смирный и мягкий Роберт, не стремящийся унизить и наорать – это куда лучше, чем Роберт, злобно мечущийся по Эйдону и придирающийся ко всем с поводом и без такового!
- Честно? Сержусь! – воскликнула я и тронула один из жёлтых синяков, - Но тебя это явно не остановит!
Роберт громко расхохотался и шагнул в ванну:
- Ты становишься очень хорошей женой, Вероника! Сейчас Лари принесёт нам перекусить и ты расскажешь мне все свои новости, поняла?
… С того вечера главным для нас обоих Роберт объявил нашего будущего ребёнка! А он рос не по дням, а по часам. Я ела, как хомяк! Это ужасало меня, но малыш постоянно требовал еды! Он вертелся в животе, как веретено и это было странно, смешно и безумно приятно! Роберт иногда, зайдя после обеда ко мне в комнату, присаживался на мою кровать, и просто разговаривал с моим животиком, он смешно целовал его, рассказывал малышу все дневные новости о замке и его окрестностях, а маленький стучал ножками в моем животе ему в ответ. Когда в эти моменты Роберт поднимал глаза на меня, они просто излучали добрый свет и самую настоящую любовь! Я знаю, что он умеет любить, я это чувствую, но он пока молчит, и я не хочу портить это прекрасное время своими вопросами, ведь его так раздражает, когда я много думаю!
А тем временем приближалось время родов, я ужасно волновалась! Мой муж тоже не сильно придавал мне уверенности! Он запретил мне выходить из комнаты не то, что на улицу, даже из собственной комнаты! За мной неустанно следил приходской клирик отец Иоахим, помощница повитухи из ближайшей деревни и совершенно перепуганная всем происходящим Пейдж. Кроме того, в замке постоянно присутствовали два гонца – один герцога Корнуоллского, другой – герцога Нортумберлендского!
Роберт умудрился развести такую панику среди жителей Эйдона, что мне страшно, что он устроит, когда на свет появится наш малыш! Но я всё же пыталась сохранять остатки спокойствия, тем более, что мой подозрительно притихший муж вёл себя практически безупречно – во всяком случае, до меня никаких слухов о его «левых» похождения не доходило.
Вчера к нам в замок прибыл лично герцог Нортумберлендский с супругой. В честь такого события, естественно, был приготовлен праздничный обед, и Роберт лично помог мне спуститься вниз. Господи, он был до такой степени взвинчен!
- Если тебе очень надо, я могу завтра весь день сама развлекать твоего отца, - предложила я ему, когда он осторожно поддерживал меня на лестнице.
Он ничего не ответил, только кривенько усмехнулся собственным мыслям. Но после обеда, проводив меня обратно в мою комнату, быстро поцеловал меня в лоб:
- Спасибо, дорогая, я буду дома завтра после полудня, - тихо шепнул он и вышел.
Вот что я за идиотка? Сама отправила собственного мужа к любовнице! Где мой ум? Куда он подевался? Но – ничего не поделаешь, сама отпустила, сама завтра и буду сказки свекрови со свёкром рассказывать…
Утром я почувствовала, что со мной что-то не так – ломило спину и слегка подташнивало, хотя токсикоз у меня прошёл уже с месяц как. Я еле-еле поднялась с постели, но стала никому говорить о своём недомогании – мало чего? Тем более, что ребёнок был спокоен и практически не ворочался.
На мою и Роберта удачу, лорда Персиваля слишком утомил вчерашний день и он благополучно проспал практически до полудня, а мы с миледи мирно вышивали и болтали обо всякой чепухе в моей комнате. А вот спина у меня стала болеть ещё сильнее, и я решила подняться и слегка пройтись – всего-то от окна до двери и обратно! Но как только я разогнулась, как резкая боль пронзила моё тело и я со стоном уселась обратно. Леди Элизабет подскочила, помогла мне подняться, лично довела до постели, уложили и только после этого выскочила за дверь, чтобы позвать кого-нибудь на помощь:
- Скорее! Началось! – крикнула она.
На её зов первым прибежал камердинер моего мужа, он быстро глянул на меня и побледнел.
- Отправляйтесь за доктором Барнсом! – деловито приказала ему леди Элизабет, - И найдите, наконец, лорда Роберта!
Самое большее через час вокруг меня уже стоял доктор, две повитухи, леди Элизабет, миссис Маршалл и совершенно перепуганная Пейдж. Роберта не было… И я заплакала, заплакала не от боли, которая стала какой-то тягучей, скорее от обиды на моего прекрасного мужа, который, похоже, забыл обо мне!
- Не плачь, милая, - миледи ласково погладила меня по голове, - Всё будет хорошо, доктор Барнс уже сделал все нужные распоряжения, совсем скоро ты останешься с ним и этими милыми женщинами – слушайся их советов и к вечеру ты осчастливишь своего мужа наследником!
Я разрыдалась ещё сильнее – а что, если я умру так и не попрощавшись с моим Робертом? А если я не смогу родить вообще? А вдруг что-то случится с малышом? И тут в комнату ворвался Роберт! Господи! Его золотистое тепло моментально окружило меня и наполнило уверенностью в собственных силах! Он был разгорячён – щеки его пылали, серые глаза потемнели от напряжения:
- Вероника, - он упал на колени перед кроватью, и поцеловал мою руку, - Милая, тебе очень больно?
Доктор Барнс с мудрым видом подхватил его и поставил на ноги:
- Лорд Роберт, сейчас же прекратите панику! Леди беременна, и мы с вами об этом прекрасно знаем! – он слегка рассмеялся собственной шутке, - Господь решил, что сегодня вы станете отцом!
- А не рано? – у моего мужа был такой вид, что даже я улыбнулась сквозь слёзы.
- В самый раз! – заверил его доктор, - И вообще, от вас несёт конюшней, у вас грязные сапоги! Все немедленно вон отсюда! – приказал он строгим тоном.
Леди Элизабет ухватила моего мужа за плечо, он болезненно сморщился и попытался отстраниться от мачехи.
- Роберт, сынок, - успокаивающе проговорила та, смутившись, - Мы должны выйти отсюда, мы на самом деле будем только мешать Веронике сосредеточиться на рождении твоего сына!
- Я хочу дочь! – фыркнул мой муж, - Вы слышали меня Барнс? Я хочу дочь!
- Это уже от меня не зависит, это как Господь Бог распорядится! – проворчал старый доктор, - И идите же, наконец! Займитесь чем-нибудь! Занимались же до этого чем-то? Вот и продолжайте! Нечего нервировать роженицу!
Но Роберт медлил, потом решительно шагнул ко мне, склонился к моему лицу:
- У нас будет много детей, ты поняла меня? – строго спросил он.
- Да, - едва выговорила я, стараясь сдержать рвущийся наружу от нестерпимой боли, разрывающей меня изнутри, крик…
Источник: http://www.only-r.com/forum/36-480-1#315312
