Творчество

Ноябрь 1999, день свадьбы, продолжение… 
 

После того, как все подружки невесты дважды исполнили в ее честь «Going to the Chapel of Love», Розали шикает на нас, поскольку наш лимузин уже въезжает на церковную парковку. 

– Я вижу его! – визжит она и забирается коленками на сиденье, чтобы выглянуть в тонированное окно позади меня, из которого лучше видно. – Черт возьми, я знала, что он будет смотреться красавцем в этом серебристом жилете и галстуке. 

Увидев, что наша машина прибыла, дру́жки жениха уводят Эммета внутрь. 

Одна за другой мы выходим из лимузина, позволяя фотографу сделать как можно больше снимков. Наверное, сейчас я ближе всего к пониманию, каково быть звездой Голливуда, преследуемой папарацци. Через облако, проплывающее над нашей группой, пробивается впечатляющая россыпь лучей послеполуденного солнца. Это кажется более чем уместным в такой радостный день. 

Вслед за остальными подружками невесты я вхожу в вестибюль и приветствую нескольких слоняющихся там гостей, а также родителей Эммета и всех дедушек и бабушек. Ширли МакКарти успевает подмигнуть мне, кивая в сторону жениховской стороны собора как раз перед тем, как Фрэнк – отец Эммета – эскортирует супругу к первому ряду. Мой живот мгновенно заполняют порхающие бабочки, и это говорит о том, что мы с мамой Эммета на одной волне. 

На волне Эдварда Каллена 

Изо всех сил стараясь не сканировать толпу, я занимаю своё место в процессии. И напоминаю себе, что сегодня день моей красавицы-подруги. А моя любовная жизнь, или, точнее, серьезная нехватка таковой, должна быть далеко на заднем плане. Я увижу Эдварда и других второстепенных персонажей свадьбы в стиле Джона Хьюза на свадебном приеме. Орган вздыхает, окутывая нас ре-мажорным «Каноном» Пахельбеля, и меня захлестывает волна восторга. Приходит на ум моя «подиумная мантра»: плечи назад, грудь вперед, подбородок вверх, и улыбаться ради Розали и ее праздника. 

Сегодня великий день. 
. 
. 
. 
Розали и Эммет предпочли католическую церемонию венчания, а не мессу продолжительностью в целый час, поэтому через двадцать пять минут мы уже на улице, поздравляем молодых и закидываем их птичьим кормом. Я сную в толпе гостей, уже миновавших цепочку принимающих¹, и приветствую их, пока они идут к своим машинам, чтобы отправиться на прием в загородный клуб, находящийся в получасе езды от собора. 

Эдварда я еще не видела, но здесь топчется почти две сотни людей, поэтому пытаюсь свести тревожное чувство, трепещущее в животе, к минимуму. У меня будет возможность поздороваться, когда мы окажемся в загородном клубе. 

Вот Розали машет мне рукой, и я стремглав возвращаюсь к цепочке принимающих. Лицо невесты почему-то не сияет восторгом. 

– Что случилось? 

Отвернувшись от гостей, она шепчет: 
– Эдвард не один. 

Я непроизвольно хмурюсь и озираюсь по сторонам: 
– Что? 

– Он привел гостью, черт бы его побрал! – шипит Роуз. – Получил приглашение на одно лицо, подтвердил его и всё-таки… – она незаметно показывает в сторону парковки. 

Выражение моего лица наверняка точно такое же, как у Розали. Мысли мелькают быстрее, чем падает сердце, а оно опережает с трудом найденные слова: 
– Ты, должно быть, меня разыгрываешь. 

У меня был один чертов шанс провести время наедине с Эдвардом после стольких лет, а он сопротивляется системе и привозит спутницу? Эй? Разве так трудно было следовать простым инструкциям? 

Мой взгляд мечется по толпе, пока не находит Эдварда, который, задержавшись возле лимузина, перешучивается со своими бывшими приятелями-футболистами. Рядом с ним стоит супермодель, словно сошедшая со страниц журнала, рекламирующего купальники. 

Меня сейчас стошнит. 

Мило, что у нее, по крайней мере, хватило добропорядочности надеть на себя не крошечное бикини, которое, я уверена, было для этой девицы вторым по предпочтительности вариантом, а для Эдварда – первым. Она выбрала маленькое черное платье – с ударением на «маленькое». Эдвард то смеется, то улыбается, он коротко подстрижен и выглядит как всегда великолепно в костюме шоколадного цвета, кремовой сорочке и коричневом галстуке. Его рука покоится на ее пояснице, пальцы растопырены и поглаживают ее… и это меня немножко злит. 

Вместе им явно комфортно. 
Вместе они кажутся счастливыми. 
Вместе они, черт побери, выглядят идеально. 

Я стискиваю зубы и уговариваю себя отойти от края пропасти, пытаясь снова сосредоточиться на великом дне Розали. Возможно, это меня не украшает, но я благодарю всемилостивейшего Бога за то, что у меня уже вот-вот будет пять часов свободного доступа к высококачественным алкогольным напиткам. 
. 
. 
. 
В каком бы жалком состоянии я ни покидала церковный двор, сейчас мне не больно. Хотя я мысленно закатывала глаза на глупость Эдварда – это не говоря уже о его невежливости, выразившейся в том, что он привел неприглашенную гостью, – несколько… ладно, много бокалов шампанского в лимузине слегка помогли. Фотографирование с Розали, Эмметом и остальными участниками свадьбы проходит просто на ура. Мы приезжаем в живописный парк Маунт Лорел, насыщенный красками осени. Фотограф пару раз запечатлевает для истории Эммета и его приятелей, с бутылками пива в руках гоняющих футбольный мяч. Потом каждый дру́жка жениха подхватывает назначенную ему в пару подружку невесты, и это приводит к еще нескольким веселым групповым снимкам. Все смеются и шутят друг с другом, и мне удается не выставить себя идиоткой перед симпатичнейшими парнями, с которыми мы когда-то вместе учились в старших классах. Закончив фотографирование, снова грузимся в лимузин и едем в загородный клуб, чтобы веселиться весь вечер. 

После всех формальностей у стойки администратора мы наконец наслаждаемся ужином. Я сижу рядом с Тайлером, шафером Эммета и членом его студенческого братства, он сопровождал меня сегодня к алтарю. Этот парень красив как черт: темно-русые волосы, синие глаза и ямочки, вполне способные посоперничать с ямочками Эммета. А еще с момента фотосъемок в парке Тайлер ведет себя так, словно лучше меня нет ничего на свете. Я могла бы сказать, что пришла к такому логичному и чрезвычайно скромному заключению под воздействием бесчисленных бокалов шампанского… но он, похоже, на самом деле клеит меня – кокетливо подтрунивает и так далее. А в данный момент пригодится всё, что способно удержать меня от взглядов в сторону стола, находящегося в противоположном конце танцевального зала. 

Эдвард не в состоянии не лапать Мисс Гавайские Тропики, что уже само по себе плохо. Но вдобавок он танцует с ней при малейшей возможности, и это выводит мерзость на еще более высокий уровень. Да ну? «Вертихвостка Сью», «Начинаю радоваться», «Вида Лока»… что бы ни поставил ди-джей, Эдвард уже швыряет ее по залу, словно они танцоры из шоу «Чистое золото»², которое мы смотрели в детстве… не хватает только одинаковых блестящих фиолетовых нарядов из спандекса. 

Приходится постоянно поглядывать вниз, на свои обнаженные руки, чтобы убедиться, что зеленый цвет охватившей меня зависти еще не просочился на поверхность. 

Нет, серьезно. Они что, перед сегодняшним дебютом брали уроки у Патрика Суэйзи и Синтии Родес³? 

– Ладно, пора зажечь, красавица, – Тайлер протягивает руку и, вытащив меня из-за стола, прижимает к своей широкой груди. – Давай покажем им, как это делается. 

Кажется, я всё-таки выпила маловато шампанского. 
– Только что подали торт! 
«Весомый аргумент, Изабелла Мари». 

– Вначале танцы, торт потом, – он подмигивает, и это слегка сшибает с ног, так что же остается делать бедной девушке? 

Как и было запланировано, легко узнаваемый ритм «Sing, Sing, Sing» сопровождает нас, пока мы прокладываем себе путь через толпу, а Тайлер вращает меня по танцполу. Слава Богу, здесь больше дюжины других самодеятельных танцоров, собравшихся в группы по трое и четверо. Но мы с Тайлером на данный момент, похоже, единственная пара. 

Я бросаю взгляд на Эдварда и вижу, что он с заинтересованной улыбкой смотрит прямо на меня. 

Вместо того, чтобы пойти по плохой дорожке и подумать «ну, держись», решаю полностью отдаться танцу со своим партнером. Я более чем достойна этого удовольствия. 

Нам с Тайлером удается перенестись в сороковые, и он крутит и подбрасывает меня, словно мы с ним дети, испытывающие пределы своих возможностей озорными па на танцевальном вечере. Мы не останавливаемся до последних звуков песни. Когда сумасшедший ритм сменяется задумчивой мелодией «From This Moment On», Тайлер, взмокший и чуть ли не запыхавшийся, притягивает меня к себе. Я кладу голову ему на плечо, а он обнимает меня за талию, и это не кажется притворством. Довольно-таки прекрасный момент. 
. 
. 
. 
Хотя сегодня я провела много времени с Тайлером, странно, что его так долго не видно. Впрочем, неважно. Танцы с друзьями, общение с родственниками новобрачных и одноклассниками, не говоря уже о потрясении от великолепных приятелей Эммета, которые со временем стали только еще лучше, как хорошее вино, – я постоянно была занята. Эдвард давно исчез. Я содрогаюсь при мысли о том, где и чем он занимается со своей спутницей. Жаль, что нам не удалось побыть наедине, но, наверное, просто не судьба. 

После короткого визита в дамскую комнату – убедиться, что мой профессионально наложенный макияж всё еще выполняет свою роль, – бесцельно бреду к танцевальному залу и слышу, что меня зовут. 

– Белла, сюда… иди сюда! – Розали отчаянно машет мне от раздвижных дверей, ведущих в патио. Когда я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки, подруга рывком тянет меня к себе и тычет пальцем в сторону восемнадцатой лунки: – Ты только посмотри на это дерьмо. Сейчас что-то будет. 

– Что такое? – я щурюсь в темноту и понимаю, что гляжу на спутницу Эдварда и Тайлера, сидящих рядышком на скамейке, с которой открывается вид на грин⁴. Моя левая бровь медленно приподнимается: удобно устроились. 

Интуиция подсказывает, что не стоит расстраиваться из-за провала возможного романа с красавчиком Тайлером, королем свинга, который всего два часа назад вел себя так, словно я для него свет в окошке, но всё-таки интересно, почему девушка Эдварда с легкостью бросила своего спутника и вместо этого липнет к условно моему. 

– Ты должна пойти туда, – слова Розали заставляют сосредоточиться. – Минуту назад я видела Эдварда, и он злился. 

– Из-за чего? 

Она прищелкивает языком и кричит шепотом: 
– Из-за своей шлюшки, которой уже битый час не было рядом с ним. 

– Они встречаются? 

Розали начинает выталкивать меня из главного вестибюля навстречу Эдварду, который входит со стороны парковки. 
– Какая, нахрен, разница? Манеры Эдварда оставляют желать лучшего явно из-за Тайлера с его распутным поведением. 

Хотя Розали еще дома предупреждала меня о том, что Тайлер в колледже был бабником, я склонна возложить бо́льшую часть ответственности на персону, которая действительно приехала на эту свадьбу со спутником. Виновата девушка Эдварда. Несомненно. 

– Ладно, ладно, – кое-как удерживая равновесие и делано улыбаясь, шагаю к Эдварду. Мы на этой свадьбе с трех часов дня, а я приветствую его только теперь, когда до окончания приема остается меньше часа. – Здравствуй! – тон лучше задать бодрый и радостный. 

– Привет, незнакомка. Вот настоящая отрада для уставших глаз, – голос Эдварда похож на мурлыканье болотной рыси. Чертовски сексуален. Без малейшей заминки он наклоняется ко мне для поцелуя. Целится вроде бы в щеку, но вместо этого касается губами уголка моего рта. Пару сантиметров левее – и исполнилось бы главное желание, занесенное в мою тетрадь для анкет во время учебы в восьмом классе: «получить настоящий поцелуй от Эдварда Каллена». Он выглядит совершенно трезвым, поэтому я засчитываю себе это очко. – Эффектно выглядишь. Извини, что только сейчас получилось поговорить с тобой. Это был суматошный вечер в огромной толпе, – видно, что Эдвард думает о другом, но пытается вести себя непринужденно. А поцелуй? Что ж, жаловаться я не собираюсь. 

– Ничего страшного, – отмахиваюсь я. – Мне всё это время нужно было выполнять обязанности подружки невесты, – я тянусь к руке Эдварда и поворачиваю его к бальному залу, подальше от блудливой красотки, похитившей моего сегодняшнего сопровождающего. – Как поживаешь? Выглядишь прекрасно, – сомневаюсь, что удастся затронуть тему его ухода из колледжа, но всё-таки спрашиваю с наивным видом: – Так чем ты занимался после того, как мы распрощались с Шони? 

Эдвард оглядывается, его ноздри гневно раздуваются, но он заставляет себя улыбнуться и ответить на мой вопрос: 
– Ну, всё неплохо. Я здесь при деле, работаю на «Автозапчасти Южного Джерси». 

Мы находим в холле диван и садимся. Я изо всех сил стараюсь не выпытывать у Эдварда подробности насчет работы с запчастями и не приставать со всякими «как» и «почему» относительно его незаконченного образования. Сегодня неподходящий момент, да и вообще отвлекающая беседа мне не очень-то удается. 

– Пытаюсь понять, как угодил в эти дерьмовые отношения, – бормочет он, озираясь – видимо, чтобы найти свою спутницу. Потом вскакивает со своего места: – Извини, я на минутку, ничего? – и шагает к дверям, где только что появились Тайлер и та девица. Не теряя времени, быстро иду за Эдвардом. 

– Ну что, вы закончили? – рычит он ей, приблизившись. – Просто дай уже ему свой номер телефона, чтобы можно было убраться отсюда. 

У меня внутри всё замирает, потому что я слышу в голосе Эдварда боль. А три секунды назад он упоминал что-то об отношениях. Неужели его девушка в самом деле только что ему изменила? Прямо при нем? 

– Слушай, братишка, – отвечает Тайлер. – Мы с Леа просто… 

– Не смей называть меня так, черт побери! Ты меня не знаешь. Зато явно знаешь мою спутницу, – Эдвард наступает на Тайлера, и я начинаю действовать. 

– Ладно, подожди, подожди… – заслонив собой Эдварда, я нажимаю ладонью на грудь Тайлера. – Давайте не будем нервничать. 

– Белла, лучше убери своего парня с глаз моих долой, – горячо выдыхает мне в затылок Эдвард. Я никогда еще не видела его таким злым, не слышала столько ярости в его тоне. Мне не следует наслаждаться чувственностью происходящего, действительно не следует, и коленям сейчас совсем не время подгибаться. 

Я бросаю на Тайлера испепеляющий взгляд. 
– Он вовсе не мой парень, но да, Тайлер, – я киваю в сторону зала, – нам надо бы вернуться на прием. Узнать, не требуется ли чего-нибудь Эму или Роуз, пока здесь не закрыли на ночь. 

Взяв Тайлера под руку, я тяну его подальше от Эдварда, чтобы дать тому возможность решить его проблему. Не знаю, откуда берется моя смелость, но, пока мы идем по вестибюлю, она достигает крайней степени: 
– Неужели ты действительно не мог просто потихоньку взять у нее номер телефона и ограничиться этим? Это же его девушка, ради всего святого! 

– А ты что, его мать? – смеется Тайлер. – Мы всего лишь разговаривали. 

Позади нас между Эдвардом и Леа явно происходит обмен язвительными репликами.
Тайлер останавливается и поворачивает обратно. Я не отстаю, надеясь предотвратить возможный обмен тумаками. Превращение элегантной свадьбы в скандальное шоу Джерри Спрингера⁵ стало бы признаком дурного вкуса, не говоря уже о том, что ужасно расстроило бы Розали. 

– Нет, отлично, отлично. Оставайся здесь, пока всё не закончится! – кричит Эдвард. – Он и домой тебя отвезет? 

Леа с надеждой ищет взглядом Тайлера, и тот кивает, шагнув вперед: 
– Разумеется. Я могу тебя подвезти. 

У меня отвисает челюсть, я смотрю на Тайлера, словно у него появился третий глаз. Неужели ни у кого не осталось совести? Я перевожу взгляд на Эдварда, за его злостью явно кроется боль. Мне так неловко. По столь нехарактерному для него поведению легко понять, что он хотел бы оказаться сейчас где угодно, только не здесь. 

Леа придвигается к Эдварду и тихо говорит ему что-то на ухо. Он равнодушно смотрит поверх ее плеча, потом молча поворачивается и идет к парковке. 

Инстинкт толкает меня быстро подойти к нему. «И что сказать?» 

– Эй, ммм… – не слишком впечатляющее начало, но я рассчитываю, что наше общее прошлое заставит Эдварда обратить на меня внимание, хотя он продолжает шагать к своей машине. – Как ты? 

Ответа я не получаю, мы молча идем дальше. 

Миновав еще три ряда автомобилей, оказываемся возле машины Эдварда, и он вставляет ключ в замок: 
– Нет настроения беседовать, прости. 

– Ничего, всё в порядке. Я просто… – растерянно качаю головой, – …хочу извиниться за ту сцену. 

Эдвард пожимает плечами. 
– Ты не виновата, – бормочет он. – Уверен, мы с ней завтра разберемся, ничего страшного, – и смеется, но пустота в его глазах заставляет меня задаться вопросом, встретится ли он с этой девушкой еще когда-нибудь вообще. Может быть, они поссорились не всерьез? – Как бы то ни было, извини, что она уехала с твоим парнем. 

– О, он действительно не мой парень. Эммет и Розали поставили нас в пару, чтобы пройти к алтарю и участвовать в свадебном танце, вот и всё. Мы познакомились только вчера вечером на репетиции ужина. 

Эдвард склоняет голову к плечу: 
– А когда ты с ним танцевала, казалось, что между вами полная гармония. Вот я и решил, что здесь нечто большее. 

Я иронически улыбаюсь в попытке сохранить хладнокровие: 
– Мы просто развлекались, как, наверное, и ты с… 

– ХА! – после этого всплеска эмоций он усмехается, но тут же добавляет: – Туше́⁶. Похоже, нам не следует судить о книгах по обложкам и всё такое. 

Я грустно улыбаюсь и усиленно ищу в своем мозгу что-нибудь для спасения самолюбия этого бедняги. 
– Хочешь выпить кофе или чего-нибудь еще? Мне действительно стыдно за… – я показываю большим пальцем за плечо, – …что бы там ни произошло. 

Он качает головой: 
– Я сейчас не самая подходящая компания. Может, в другой раз? 

Ах, «спасибо, не надо», то есть от ворот поворот. 
– Конечно. 

– Вот, давай запишу твой телефон. – Я стараюсь не реагировать слишком явно, удерживая нейтральное выражение лица, пока сердце замирает от надежды, пропуская удар. Но, точно так же, как раньше, нервные спазмы сворачивают желудок в бараний рог из-за этого мужчины – недосягаемого пламени, которое однажды только лизнуло мою кожу, когда мне посчастливилось приблизиться. Кто-нибудь, раздобудьте дефибриллятор, я сейчас упаду. 

Эдвард тянется к «бардачку», берет ручку и отрывает клочок бумаги от чего-то вроде квитанции. Я пишу свой номер телефона, сопротивляясь непреодолимому желанию обвести цифры сердечками и цветочками. 

– Семьсот четырнадцать? – в его тоне звучит сарказм. – Что-то никогда не слышал о таких изменениях. Медфордские номера всегда начинались с шестисот пятидесяти четырех. Ты даешь мне фиктивный номер? – с усмешкой спрашивает он. 

– Нет, конечно же нет! – в ужасе отрицаю я. 

– Сегодня мое сердце пропустили через блендер, Белла. Говори прямо: ты уверена, что это не случайный набор цифр? 

Он такой славный, что даже через столько лет заставляет меня улыбнуться: 
– Ручаюсь, что это правда, только правда и ничего, кроме правды. 

– Ладно, – Эдвард ставит ногу в машину, а на его лице появляется та самая чуть кривоватая застенчивая улыбка. – Поверю на слово. 

Я отхожу от его автомобиля, пока ситуация не стала еще более неловкой, и нерешительно машу рукой: 
– Поезжай осторожнее. 

– Обязательно. Я… эээ… – он показывает клочок бумаги, – …позвоню тебе завтра. 

– Хорошо. 
. 
. 
. 
– Ну а ты здесь что делаешь, черт побери? – не могу я удержаться от издевки, обращаясь к Тайлеру, который в час ночи чудесным образом оказывается сидящим на диване в доме родителей Эммета. – Ты ведь улизнул от всех нас в конце приема. Думала, уже пустился во все тяжкие в мотеле на Тридцать восьмой. – «Вжик-вжик-вжик, уноси готовенького». Я опускаю привезенную мной коробку на обеденный стол. – А где же та красотка? 

Тайлер сердито фыркает, его ямочки углубляются, если только это возможно: 
– Передумала, поэтому я отвез ее домой. 

Я закатываю глаза и начинаю выгружать фотографии Розали и Эммета, которые были расставлены в вестибюле загородного клуба: 
– Ей следовало подать заявление о причислении к лику святых. 

Тайлер встает и берет другой картонный ящик, только что оставленный в фойе младшим братом Эммета. Подойдя к столу, плюхает свою ношу на него и начинает, стоя рядом со мной, перебирать содержимое коробки. Я демонстративно отвожу взгляд, прибегнув к своей излюбленной методике бойкота, и пытаюсь скрыть обиду («Мне казалось, мы понравились друг другу, когда танцевали»), от которой отмахнулась больше часа назад. 

Он явно не может смириться с холодным обращением: 
– А что такое? Я могу быть порядочным парнем. 

– Ты называешь порядочностью то, что унес свою задницу и освободил помещение, или что высадил девушку, когда она передумала? 

– И то, и другое. Когда она начала признаваться, как сильно дорожит тем чуваком и через что он прошел, я понял, как она раскаивается. Меня даже слегка затошнило из-за нее. 

Ну да, смотри не заплачь! 
– Держу пари, у Ширли наверху есть таблетки от изжоги. 

– Ой! – Тайлер, съежившись, хватается за сердце. 

Да, похоже у нас с этим типом боевая ничья по обмену колкостями, но мое сердце ноет из-за слов «через что он прошел». Через что же такое прошел Эдвард? Чертовски жаль, что я этого пока не знаю. 

– Белла, послушай, – Тайлер протягивает руку и кладет ее мне на предплечье. – Я действительно не такой уж плохой, позволь доказать это тебе. И нам ведь было приятно веселиться вместе, да? 

– Ключевое слово «было». Пока я не стала недостаточно хороша по сравнению с Леа, – я пожимаю плечами, а мысли в это время мчатся со скоростью миля в минуту, я волнуюсь обо всём сразу после сегодняшней драмы. Нет, Тайлер не мой парень и ничего мне не должен, поэтому логика подсказывает, что поведение обиженного кролика нужно оставить за дверью. Да, выпить на сон грядущий с Тайлером было бы весело, но неужели мне действительно хочется играть здесь второстепенную роль? И потом, Эдвард. Не то чтобы я планировала завтра сидеть у телефона, однако теперь, когда в дело вмешалось сомнительное раскаяние Леа, Эдвард вряд ли позвонит. 

– Кто отвезет нас с Рози в отель? – кричит Эммет от входной двери. – На носу проблема двухтысячного года, меня призывает люкс для новобрачных, а этот рейс в Арубу⁷ отправляется чертовски рано! Люди, мне же нужно кое-что сделать и успеть отдохнуть, чтобы восстановить красоту! 

Мы с Тайлером смеемся, и он берет со стола свои ключи: 
– Ну, наверное, я поехал, – он поворачивается, чтобы уйти. – Если только… – помедлив, он снова резко разворачивается ко мне: – Есть ли хоть крошечный шанс, что ты захочешь составить мне компанию и избавить от необходимости слушать, как молодожены обслюнявливают друг друга на заднем сиденье? 

Я перестаю перебирать фотографии и встречаю его взгляд. 

– Я даже отвезу тебя потом в кафе, чтобы возместить тот кусочек торта, которым ты собиралась насладиться как раз перед тем, как я грубо утащил тебя на танцпол. 

Прикусываю изнутри щеку и задумчиво постукиваю отполированными ноготками по столу. «О, я заставлю тебя потрудиться, приятель». 
– Я и правда люблю торты. 

Он улыбается и показывает подбородком в сторону двери: 
– Тогда в путь. 
 

1 – Цепочка принимающих – один из способов приветствовать гостей на свадьбе. В ряд выстраиваются все «главные действующие лица»: новобрачные, их родители, дедушки и бабушки, а гости проходят мимо, здороваясь, поздравляя, перекидываясь парой слов. Видимо, это помогает никого не обделить вниманием; 
2 – «Чистое золото» («Solid Gold») – американское многосерийное музыкальное телешоу (1980 – 1988), содержавшее танцевальные номера, которые выделялись из общего ряда довольно откровенными нарядами исполнителей и их движениями на грани приличия; 
3 – Патрик Суэйзи (Patrick Wayne Swayze) и Синтия Родес (Cynthia Rhodes)– танцевальная пара в фильме «Грязные танцы» (англ. «Dirty Dancing» – американская мелодрама 1987 г., режиссер Э.Ардолино); 
4 – Грин (англ. green – «зеленая лужайка») – участок с самой короткой травой на гольф-поле непосредственно вокруг лунки; 
5 – Шоу Джерри Спрингера – (англ. The Jerry Springer Show) – американская телепередача в формате таблоидного ток-шоу производства телекомпании NBC. Выходит с 1991 года. Ведущий – бывший американский политик Джерри Спрингер. Гости программы нередко устраивают потасовки прямо перед камерами, используется ненормативная лексика. Один из аналогов на российском телевидении – ток-шоу «Пусть говорят»; 
6 – Туше́ (фр. touché, от toucher – касаться, дотрагиваться) – в данном случае имеется в виду возглас рефери при касании одного из борцов пола лопатками или (в фехтовании) в момент нанесения укола (удара) в соответствии с правилами, в разговорной речи используется как признание собственного поражения; 
7 – Ару́ба (нидерл. и папьям. Aruba) – небольшой остров и одноимённое самоуправляемое государственное образование, расположенные на юге Карибского моря вблизи берегов Венесуэлы. Самый западный остров среди Малых Антильских островов, является субъектом федерации в составе Королевства Нидерландов.

От автора: 
Как видите, Эдвард не женат и, ручаюсь, бросил колледж не из-за того, что его подружка забеременела и ему пришлось обеспечивать ребенка. Вся предыстория Эдварда откроется в главах «настоящего времени», поэтому, к сожалению, пока вам придется продолжать догадываться, как это было со мной в реальной жизни. В «настоящем времени» мы окажемся уже через две главы, так что держитесь. Возможность получить полную историю заслуживает ожидания. Впереди пятилетний прыжок вперед во времени. Две тысячи четвертый, мы идем!