Творчество

Мне было душно в этом парадном. День катился к закату, и от этого было дополнительно тошно. Внизу ждал Том, и каждая лишняя минута нашей возни здесь наверняка больно била по его самолюбию.
Сколько бы ни дёргался Фелтон в приступах своего совершенно иррационального благородства, я прекрасно знала о том, что самолюбие его ой, как велико. И мне дополнительно льстила мысль о том, что в этой его эгоцентричной Вселенной нашлось место для моей скромной персоны. Он впустил меня – через боль и страх, через поступки, которые были ему не свойственны. Он втянул внутрь свою злость и ревность, чтобы сделать шире мою зону комфорта. Я не могла не ценить его усилий уже потому, что слишком хорошо знала своего полупрозрачного слизеринца. Человек из гостиной Пуффендуя, который дышал мне вслед, будто прилетел с другой планеты. И не потому, что мы оказались разными, нет: в сущности, общего у нас было намного больше, чем различий. Видимо, именно это и погубило наш так резво начинавшийся союз. Хотя, даже сейчас, спустя время, проблемы, молчание и боль, я понимала, что даже из нас с Робертом могла получиться относительно счастливая семья.
Если бы я захотела.
Если бы он хоть в чём-то уступил мне. Подвинулся. Защитил меня от себя самого и своего внутреннего мира, где ему было вполне комфортно пинать жестянки в гордом одиночестве голливудской звезды.
Если бы эти долбаные звёзды встали немного иначе…
- Я не голливудская девочка… - зачем-то произнесла я вслух. Роберт только хмыкнул, не пытаясь меня остановить или переубедить. В этой буйной голове кончился завод, хотя порох в пороховницах имелся в огромных количествах. Немного виски – и вспыхнет пламя. Звуки его шагов звучали мерно, как метроном. Будто позади меня спускался не беззаботный молчел в дерзко расстёгнутой куртке, а уставший за день старик.
«Вот только жалеть его не надо, Стэсс», - возмутилась совесть голосом Лиины. Да, той самой Лиины, которой мне некогда было позвонить и извиниться. – «Когда ты жалеешь, ты начинаешь придумывать то, чего нет».
Роберт перехватил меня за запястье на последней межэтажной площадке. Я едва успела соскочить с нижней ступеньки лестничного пролёта, попутно подвернув ногу. Не особенно рассчитывая силу, он прижал меня к стене. – Остановись, Стэсс…
От его распахнутой куртки шло тепло: он испугал меня внезапностью, но не действием. Он слишком явно подбирал слова, чтобы сделать нашу жизнь ещё более неудобной.
- Роберт… - я обняла его плечи, потом притянула за шею ещё ближе, но уклонилась, когда он попытался поцеловать меня: его губы вскользь прошлись по моей щеке.
- Почему нет? Ты всё ещё хочешь развода?
- Хочу, - простые ответы удавались мне лучше всего. – Дашь?
Он посмотрел прямо в мои глаза и совершенно неожиданно улыбнулся.
- Неа.
Видимо, пришла моя очередь переспрашивать.
- Почему нет?
- Я так решил, - сказал он и совершенно безнаказанно поцеловал мои волосы. - Ты теперь такая независимая, будто подвиг совершила… Ты нужна мне, понимаешь?
- А где был ты, когда ты был нужен мне?!
- Я работал. И он тоже будет работать. Ты хочешь почувствовать разницу между шилом и мылом? Тебе было хорошо со мной. Любовь… Это метафизика. Это фантастика. Вернись с небес на землю. Ты дала мне слово, разве не так?
- Если ты такого мнения о любви, то…
Он рассмеялся, обдавая меня дыханием.
- То что? Ты ведь никогда не любила меня так, как его? Тогда чем ты лучше моих фанаток, которым только и надо, что затащить меня в постель?
- Возможно, тем, что мне никогда не было всё равно, тепло ли твоей заднице. Ты вляпался в историю, я нужна тебе… Будь добр, пойдём отсюда!
Освободившись из его рук, я понеслась через две ступеньки, чтобы избежать повторного захвата. Но Роберт принял вызов, и ему явно нравилось то, что он считал очередной игрой.
- Эй! Я серьёзно, насчёт развода. Эта тема закрыта, - бросил он мне вдогонку. Я ответила, не оборачиваясь:
- Плевать, Роб. Нет, так нет. Я не разучилась понимать английский.
- Шутишь?!
- Неа, - мне хотелось звучать предельно легкомысленно, чтобы он понял. Понял всё, сразу и правильно. – Мне сейчас совершенно не до шуток, дорогой мой. Пусть все те, кто знают о нашем браке, думают, что тебе просто не хочется делиться миллионами, которые мне и нафиг не сдались! Я не собираюсь чувствовать себя виноватой, слышишь? Мне, чёрт возьми, надоело это постоянное, злокачественное чувство вины – перед тобой, перед собой, перед миром… Люди живут и без штампов в паспорте. Для всего мира ты – холостяк. И ничего, ещё месяц назад тебя самого это тоже никак не беспокоило. Так что ты можешь не давать мне развода – мне это не так уж важно, как и твоё разрешение на то, чтобы быть с тем, с кем я сама захочу. А что до слова… - дверь внизу поддалась не сразу, но я справилась, чувствуя призрачный отголосок гордости за свою решительность. – Разбитые обещания – это мой конёк, милый.
Отжав кнопку входной двери подъезда, я едва ли не вылетела наружу, как пробка из бутылки. Почти сразу же в стену рядом с дверью врезался крепкий снежок. Повернувшись, я увидела Тома, сидящего на капоте. Он заговорщически улыбался, спрятав руки в карманах. Его выдала горка из подготовленных снежных снарядов, аккуратно сложенная рядом.
Расстояние, разделяющее нас, показалось мне вечностью.
Роберт молча подошёл к нам и протянул Фелтону ладонь для приветствия. Взяв один из снежков, я коснулась его губами, прежде чем откусить плотный, пахнущий дыханием Лондона снег. Мне странно было видеть, как они жмут друг другу руки…
- Проблемы, Диггори? – поинтересовался Том с нескрываемой меланхолией в голосе.
- Воскрес из мёртвых, на твою голову, Малфой, - отозвался Роберт. – Я не в духе для этого, Том. Хотя я знаю, что ты стараешься развеселить мою депрессивную жену.
- Расскажи ему, - попросила я. Фелтон вскинул бровь, явно готовясь к чему-то не слишком приятному.
- О чём именно? О том, что развода не будет?
- О том, в чём ты признался мне там, - я кивнула в сторону дома. Посмотрев на меня исподлобья, Паттинсон вкратце изложил свою версию событий. И снова его голос дрожал, и мне было жаль его: я понимала, что Том вполне может сердиться на меня, но я не могла оставить его в таких настроениях.
- Вот поэтому я не хочу, чтобы этот человек болтался по городу без присмотра.
- У меня номер в «Савое»… - вяло начал Паттинсон, но Том только фыркнул.
- В твоём духе, вполне. Ты вот что… поехали с нами. Я дам тебе чистую футболку, а за ужином придумаем, как сочинить тебе годное алиби.
- Алиби?! Святое Всепрощение! Тебе не кажется, что… - Роберт сделал неопределённый жест руками, заставивший меня зажмуриться. – Стэсс, ты боишься меня, что ли?!
- Да нет, не кажется! Последние три дня я провёл в тесном общении с пожарными и страховщиками, поэтому я кое-что знаю об этом пожаре, - приобняв меня за плечи, Том продолжил. – Ты, конечно, сказочный обалдуй, Паттинсон. Но формально в смерти людей виноват не ты, а не сработавшая пожарная сигнализация. Дом старый, управляющая компания прилично сэкономила на коммуникациях. Сейчас заваривается крайне неприятное дело, в котором я бы на твоём месте не участвовал.
Роберт молчал, глядя в снег под нашими ногами.
Мне казалось, что сегодня – день бытовых чудес, сбычи мечт и ещё чего-то невероятного. Хотелось назвать Фелтона волшебником, - в стотысячный раз, - но я прикусила язык, зная, что он недовольно поморщится, а Роберту будет и вовсе никак.
- Наверное, стоит предупредить Дэна, что сегодня в гостиной Гриффиндора – день открытых дверей, - подала я голос. Том молча протянул мне смартфон, нагретый его рукой.
- Позвони ему, пожалуйста. Он наверняка будет рад тебя слышать.
- Ребят, я вам не мебель, чтобы вы меня возили по городу без моего желания!
- Угу. Ты как чемодан без ручки – со всеми вытекающими. Нести тебя - то ещё удовольствие, а выкинуть жаль, - прокомментировал Том, пока я искала номер Рэдклиффа в списке набранных абонентов. – Честно хочешь? Я тебя не держу. Не испытываю ни малейшего желания тянуть в дом нашего общего друга ещё одну проблему, которая будет атмосферу отравлять. Но мне искренне кажется, что ты больше бузишь – и отвалишь только если получишь пару пинков под зад.
Совершенно некстати Паттинсон рассмеялся.
- Слушай, а ты прав! Так и есть. Боюсь только, пнуть себя под зад я тебе позволять не планирую. Есть предложение затариться по полной программе в одном из супермаркетов по дороге…
- В Сохо?! Там ты плотно затаришь слухами завтрашнюю жёлтую прессу.
- Разве? Мне тут недавно намекнули, что для прессы я – заядлый холостяк, а вот почему ты светиться не хочешь – мне не понятно…
- Предположим, - я оторвалась от прослушивания занятной мелодии из долгих гудков в ожидании, покуда ответит Дэнни. – Светиться не хочу я. Мальчики, мне холодно… Никто не против продолжить милую пикировку в машине?
Но в салоне они благополучно умолкли оба: Роберт явно переваривал свою новую роль ака карающая длань судьбы, Том просто молчал, не желая выпускать наружу наболевшее. Я поймала себя на мысли, что мне хотелось бы побыть с ним наедине, даже если это означало бы оставаться одной на достаточно долгое время.
Мне надоело ездить по гостиницам и гостям, ловить на себе заботливые взгляды, даже если это Дэн или Кейти… От этих мыслей меня отвлекло настойчивое: «Алло» Рэдклиффа.
- Привет, Поттер, - резко воскликнула я, подражая фирменной интонации Тома Фелтона.
- Дерзко, бэйб! Ты проснулась? Ты где?
- Кейти не сказала тебе, что нашлась моя пропажа? – Роберт едва слышно вздохнул на заднем сиденье.
- Неа. Не успела, я уже в пяти минутах езды от дома. Так где ты? Я надеюсь, Фелтон рядом?
- Ничего, что я звоню тебе с его номера? Но я могу дать ему трубку, если ты хочешь лично в этом удостовериться.
- Ладно, ладно, подловила… - забухтел Дэнни. – Ну, так что, мне заказать побольше итальянской еды ради такого случая?
- Разве что, ты согласишься терпеть наше общество ещё и сегодня.
- Зимние друзья навек, бэйб, ты же помнишь? Поэтому я и люблю Лондон. Здесь мои друзья. И одна недописанная андеграундная вещица, да…
- Не начинай, прошу тебя!
- То-то же, - рассмеялся он. – Пожалуй, я лично прокачусь в "Сан Лоренцо", а потом попируем!
- Кейти меня убьёт…
- За что? Брось, она любит эти игры в Хогвартс так же, как и ты.
- В том и дело, Дэн… Вроде как, мы все уже взрослые люди, а продолжаем играть.
- Для некоторых из нас вся жизнь – игра, спешу напомнить, - он немного погрустнел, и тут же добавил. – Знаешь, временами я тоже от этого устаю. Давай поговорим об этом как-нибудь, во время одного из наших совместных ланчей.
Том слегка постукивал пальцами по обмотке руля, в ожидании вердикта – едем мы или нет, поэтому следовало бы закругляться. Пообещав друг другу скорую встречу, мы попрощались.
- Едем? – задумчиво уточнил Фелтон без особого энтузиазма в голосе. Мне захотелось коснуться его, и я взяла его ладонь, лежавшую на руле. И была благодарна за мягкое ответное пожатие. Я понимала всю иррациональность происходящего, я не хотела причинять боль мужу, но причинять боль Тому было ещё страшнее.
Он был единственным, кто умел справляться с моей собственной болью.
Можно бесконечно долго бегать по замкнутому кругу, по лабиринту морали, нравственности и других, возведённых обществом и сознанием стен. Но каждый из нас в первую очередь отвечает за сделанный выбор перед самим собой. И перед своим неуловимо меняющимся раз за разом будущим.
Что, если эти перемены не бесконечны? Если пространство наших вариантов сжимается раз за разом, подобно шагреневой коже?
- Едем… Дэн дал добро.
Роберт с заднего сиденья ничего не ответил.

Кейти выглядела ещё более удивлённой, когда мы вернулись все вчетвером, практически одновременно с Дэном, ввалились в дом, нагруженные пакетами, вкусно пахнущими орегано, розмарином и чесноком. Отобрав у Рэдклиффа свёрток с багетами, она отломила верхний кончик свежего хлеба.
- Ну, ты молодец, конечно… Мог бы предупредить, что у нас сегодня сбор Ордена Феникса или ещё что-то типа того!
- Видишь? - кивнул Дэн. – Она всё прекрасно понимает.
- Эй! – Кейти взъерошила его волосы. – Мальчик по имени Рэдклифф, где твоя предусмотрительность? Почему я последней узнаю о том, что у нас ещё гости?
- Одним больше, одним меньше, хани – большая разница, в самом деле… Лица-то все знакомые.
- Да уж. И непередаваемый запах гари и пота я тоже ни с чем не спутаю, - добавила моя рассудительная подруга с нескрываемой иронией. – Молодой человек в клетчатой рубашке? – Паттинсон поднял голову, привычно улыбаясь. – Да, да… Вы, - Кейти подчёркнуто выкала, подтрунивая над его изрядно потрёпанным видом. – Ванная комната выше по коридору. Мистер Фелтон… - Том, который уже отнёс свой пакет в кухню и вертел в руках только папку с бумагами, обернулся на её голос. – Не будете ли вы так любезны, одолжить нашему гостю чистую футболку из вашего гардероба?
- С превеликим удовольствием, мисс, - он изобразил галантный полупоклон. – Чего не сделаешь для старинного приятеля…
- Твоя щедрость просто поразительна, - парировал Роберт. – Надеюсь, подаренные тобой рога будут достаточно ветвистыми… - добавил он почти шёпотом.
- Что, прости? – тут же переспросил Фелтон, у которого всегда было хорошо со слухом.
- Я сказал: «Спасибо, Том. Ты очень щедр». Боюсь, в плечах будет тесновата.
У меня появилось странное чувство: на короткое мгновение мне показалось, что Том собирался сказать что-то очень важное для меня. Вместо этого он поднимался по лестнице, пропустив Роберта вперёд.
Подмышкой у него по-прежнему была зажата чёрная кожаная папка с бумагами.
***
- По-моему, вы зря пытаетесь что-то придумать, - в очередной раз произнёс Роберт, наливая себе ещё один бокал красного. Бледно-голубая футболка Тома действительно была ему узковата в плечах. – При первой же нормальной проверке всё станет очевидно. Окурки, слюна, ДНК…
- Ты проходил по базам полиции? – поинтересовалась Кейти с совершенно невинным видом.
- Нет, но мало ли.
- Роб, я ценю твоё стремление быть центром любой ситуации, но вообще-то квартира выгорела полностью. Там на месте дивана ком спёкшегося пластика, ни одного целого окна… - Фелтон посмотрел на меня, и это было закономерно: мне стало не по себе при мысли о том, во что превратилось моё ещё совсем недавно уютное гнёздышко. – Единственная улика против тебя – твоё раскаяние… Честно, на твоём месте я поступил бы так же: подорвался и спасал бы себя самого в первую очередь. Но в данный момент ты уже ничего не можешь исправить.
- От того, что ты сядешь, мёртвые не встанут, - тут же подхватил мысль Дэн. – Никто из нас не хочет, чтобы ты втянулся в это, Роберт. Стэсс не было в стране, тебя там тоже никто не видел. Перестань геройствовать! Это уже лишнее… Твои каникулы закончатся, и ты спокойно полетишь работать за океан.
- Сперва возите меня, как шкаф. Теперь в Америку отправляете, как бандероль какую-то… Чёрт, кому-то вообще интересно, что я сам думаю, чего хочу? – муж смеялся, но я прекрасно понимала, как мало в этом его смехе подлинного веселья. – Да, я трус. Я сбежал. И сейчас я тоже, скорее всего, сбегу – спасибо, что придумываете хором для меня оправдания. Но… если бы меня там не было – пьяного, расстроенного и дымящего, - и пожара бы тоже не было.
- Я не могу убеждать тебя пойти и обо всём рассказать. Просто потому, что не вижу в этом смысла, - развёл руками Дэн.
- Разве что, ты хочешь крупно выручить страховую компанию, которой не придётся платить людям за потерянное жильё, - добавил Том. – Оно тебе надо?
- Тебе тоже заплатят? – спросил Роберт, глядя мне в глаза. Я только пожала плечами.
- Заплатят, если не будет установлен факт того, что имел место умышленный поджёг или неосторожное обращение с огнём. Пока что всё идёт к тому, что заплатят. Хочешь оставить Стэсс без цента – валяй. Иди, сдавайся, - ответил за меня Том. – Как думаешь, если всплывёт тот факт, что ты – муж…
- … объелся груш, - сквозь зубы вставил Паттинсон, но Том продолжал:
- … а она – жена, которая всё это время была со мной. Как думаешь будет истолкован твой благородный демарш? Не находишь в своих действиях мотива?
- Ты говоришь так, будто сидел в моей голове, - усмехнулся Роб. – Классно придумал.
- Это очевидно, Роберт! Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы списать всё произошедшее в Барбикане на твою природную расхлябанность. Но юристы страховщика не будут входить в твоё положение, чтобы играть себе в минус!
- Не дури, Роб, - очередная короткая ремарка от Дэна прозвучала даже слишком многозначительно.
- Убедил, - так же коротко и беззлобно огрызнулся муж. – Теперь можно, я поем?
Сцапав Кейт за руку, я увела её на кухню под каким-то пустячным, хотя и благовидным предлогом.
- Пуффендуй сегодня в ударе, - резюмировала она. – Мне тоже хотелось сбежать, чтобы эти павлины могли перестать распушать свои хвосты. На этот раз всё как-то слишком серьёзно…
- Как у вас с Дэном? – поинтересовалась я. Потому что уже хотелось извиниться за все неудобства, которые я, так или иначе, ей причинила.
- Обыкновенно. Спокойно, ровно… Мы собираемся в Киев летом: Дэнни рвётся увидеть моих бабушку с дедушкой, дом Булгакова посмотреть. Знаешь, глядя на ваш карнавал, я радуюсь, что у нас всё так, будто мы знакомы всю жизнь.
- Понимаю. Но я тоже не хотела, чтобы всё вышло так, как вышло. Жаль, что мы вот так вломились в вашу идиллию…
- Слушай, ну ты-то перестань, - она усмехнулась. – И я, и Дэн скучали по всей этой возне, по общению… Он не слишком любит Нью-Йорк, даже при страстной любви к работе. Он рвался в Лондон так же, как ты, как я. Ему хорошо здесь, и он всё время говорит о том, с каким удовольствием взялся бы за ту антрепризу, которую вы придумали, когда всё ещё было легко и просто. Так что если ты хочешь сделать приятное, то займись этим, как сможешь.
- Я постараюсь, - честно сказала я, понимая, что в дурдом мне уже окончательно расхотелось. – Я уже почти… Мне легче, и я…
- Бедная моя! - Кейти обняла меня совершенно неожиданно. От неё пахло ванилью и солнцем никогда не виденной мной Италии. – Видеть не могу, как ты мучишься! Ты никому ничего не должна. Не лежит у тебя душа – да положи ты болт на всё! Чёрт с ней, с квартирой, даже не думай об этом переживать! Не думай о Роберте и даже о Томе не думай. Займись собой.
- Спика, спасибо…
- Не за что. Пока ты спала, Эммз звонила. Она будет в городе через неделю, жаждет встречи. Как думаешь, стоит перезвонить и обнадёжить?
- Я хотела бы провести день с вами, девчонки. И с Лондоном. Я так соскучилась по всему этому… А ещё мне хочется нормально побыть с Томом. Просто поговорить – безо всех этих бесконечных оправданий и извинений, откровений и воспоминаний. У меня и без того постоянное чувство оторванности от жизни.
- Знаю, мне это знакомо. И мне почему-то кажется, что всё у тебя будет уже очень скоро, - эта её загадочная улыбка, подкреплённая сиянием тёмных, всегда будто смеющихся над собеседником, глаз, действительно внушала надежду. Так, как будто она знала что-то, чего пока не знаю я. – А пока давай займёмся чаем, пока Слизерин с Гриффиндором учат Пуффендуй уму-разуму.
- Держу кулачки за Когтевран, - ляпнула я, недвусмысленно намекая на мою любимую майку, которую мне в незапамятные времена своими руками сделала Дарина.
- Аналогично, - присоединилась Кейти. – Хотя, временами мне кажется, что моё место в Слизерине. Уж очень хочется заслать всё к чёрту и жить в кайф.
Кажется, Кейт возилась с замысловатым итальянским десертом, а я уже приготовилась ловко открыть дверь пальцами левой ноги, чтобы впустить в гостиную разнос с чаем, когда до меня долетел обрывок беседы.
- … Фелтон, ну какого рожна тебе ещё надо? – в голосе мужа было раздражение и злость.
- От тебя? Ничего. Просто хочу, чтобы ты понял: я никуда не денусь. Я буду ждать, как ждал и до этого. Потому что я люблю её. И она меня любит. Странно, что ты до сих пор отказываешься это принять.
- Странно, что ты не предложил ей свои услуги тогда, в марте…
- По-моему, ты лучше меня знаешь, что я хотел быть честным с тобой!
- А я хотел быть с ней больше, чем твоей честности. И каждый получил то, чего хотел. Ты – позу благородного рыцаря, а я – любимую жену.
- Голливудская любовь живёт до тех пор, пока партнёрша не сменилась, - в голосе Тома было отчаяние. – Не так ли?
- Тебе виднее. Не твоя ли вышла замуж не так давно?
- Ты можешь соскальзывать сколько угодно, Роб. Но тебе придётся её отпустить: не важно, когда это произойдёт. Просто потому, что ты уже почти год, как сел не в свои сани.
- А тебе приятно думать о том, как мы были счастливы вместе?
- А вы были разве? Хочешь поговорить с моей ревностью? Не выйдет, потому что этого зверя я предпочитаю не выпускать.
Мне захотелось трансгрессировать на Северный полюс.
- Что, чудовище Слизерина? – ехидство так и сочилось, но Фелтон был серьёзен.
- Похлеще… Не хотел бы я знакомить его с тобой. Подвинешься ты или нет, у нас со Стэсс всё будет хорошо, я могу тебе это честно и откровенно пообещать.
Видимо, муж не нашёл, что ответить. Вместо него отозвался такой же серьёзный Дэн.
- Год назад я предпочёл не вмешиваться, но… Знаешь, Паттинсон, я почему-то ему верю. И если ты хочешь правильных поступков – повремени с признательными показаниями в полиции. Начни с того бардака, который ты развёл в собственной семье. По крайней мере, задумайся над этим.
- Совет от человека, который не в состоянии справиться с хаосом внутри собственного мозга, - огрызнулся Роб. Но Дэн, как и полагается гриффиндорскому льву, не обиделся.
- Можешь считать меня ущербным - сколько влезет. Но это был совет твоего друга, которому не всё равно, что ты делаешь со своей жизнью.
- Мне всегда казалось, что ты – больше её друг.
- Ты не ошибся. И, если хочешь, я лезу сейчас именно потому, что задрался уже думать о том, что зря не влез тогда, когда ты назначил меня шафером…
Я вспомнила тот день и бледное бородатое лицо Рэдклиффа, который старался казаться собранным и серьёзным. И мне стало грустно и приятно от мысли, что не у каждого человека в мире есть такие друзья, как у меня.
Ведь и ты тоже мой друг, Роберт…

Чай был чёрным. На десерт был холодный дзукотто с апельсиновым ликёром.

***
Прощание вышло коротким и неловким: Роберт категорически отказался остаться у Рэдклиффа, даже после его личной настойчивой просьбы. Мы толпились в полумраке прихожей, переминаясь с ноги на ногу и путаясь в аргументах.
- Ребят, вы не извините нас на минутку? – поинтересовался заметно более расслабленный Паттинсон. Он не говорил, с кем хотел бы остаться, но все и так всё поняли. Дэн посмотрел сперва на меня, потом на Тома.
- Разве что, действительно на минутку, - сказал, наконец, Фелтон. И первым шагнул обратно, в гостиную. Когда за спиной Кейти закрылась дверь, стоящий у порога Роберт засунул руки в карманы джинсов, будто пытаясь удержать самого себя от необдуманных действий.
- Ты действительно не хочешь остаться? – спросила я. Он покачал головой.
- Зачем? Я тут действительно лишний, хотя я прочувствовал на себе всю вашу дружескую заботу. В другой день я был бы тронут до слёз, но… - вопреки сказанному, его глаза были влажными. – Не сегодня.
- Роберт, я хотела попросить тебя кое о чём.
- Всё, что хочешь, - он прислонился к стене, глядя в пол, не показывая больше мне своих глаз.
- Позвони Клер. Или Вики.
- Хорошо.
- Поезжай домой, а не в отель. Мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты там.
- Хорошо, я переночую в доме родителей. Позвонить, когда доберусь?
- Да, было бы просто отлично. Ты что хотел?
- В смысле? – спросил он, по-прежнему не поднимая взгляд. – А, точно. Да ничего, в сущности. Извиниться. И попрощаться.
- Перестань… Я как-нибудь переживу эту ситуацию с квартирой, Роб. Главное, что ты в порядке.
- Правда? Я в порядке, да… Теперь даже не понятно, на какой адрес мне прислать тебе документы.
- Какие… - начала было я, но тут же запнулась, осознав правду и не зная, радоваться мне прямо сейчас или обождать с этим до его ухода. – А… Спасибо.
- Я передам Алану. Или твоему… агенту. Идёт? Можешь дать контакты своего юриста, когда будешь готова.
- Нам нечего делить, зачем мне свой юрист?
- Может, я буду претендовать на твои деньги, не думала об этом? – он усмехнулся и тут же добавил. – Шучу, конечно. Если ты доверяешь мне, я просто передам бумаги… Я позвоню, ага. Обними меня, пожалуйста, - вдруг выпалил он.
Мне ничего не стоило просто подойти и обнять его, позволяя его ладоням устроиться на моей талии, метнуться по привычке вверх, к лопаткам, и снова бессильно упасть вниз, цепляясь за пояс джинсов.
Когда-то, в почти забытом сне, я сказала тебе непростительное заклятье, Роберт. Но сейчас… Я безумно люблю тебя, слышишь? Чувствуешь? Безумно люблю, как ты смеёшься, как куришь, как споришь, как дышишь. Я люблю в тебе личность. Чуть безалаберного, но такого настоящего человека – как сейчас. Не мужчину, нет. Человека, которого я хотела бы знать до тех пор, пока живу на этой дивной планете.
- Не пропадай, Роберт… Пожалуйста, - прошептала я, горькими сухими губами касаясь его волос. Он только кивал в ответ, стискивая меня – честно и больно. Прижимаясь к моей шее мокрой щекой.
Отодвинувшись, он быстро вытер лицо тыльной стороной ладони.
- Бля… Я плачу от неукротимой жалости к себе. Крокодиловы слёзы. И это уже слишком.
Ни сказав больше ни слова, он скрылся за дверью.

***
Когда чашки и блюдца были сложены в посудомоечную машину, Кейти отправилась в кабинет для вечернего музицирования, наполняя комнаты светлыми переливами Рахманинова, а Дэн завалился на диван с очередной классической книгой, всё будто бы встало на свои места.
Мы с Томом сидели у камина, переполненные и одновременно опустошенные невыносимой лёгкостью разрубленных узлов. Вопреки всем моим опасениям, меня не клонило в сон: мне нравилось лежать щекой на его мягком пуловере мятного цвета и слушать, как ровно бьётся его сердце. Я считала толчки, периодически сбиваясь со счёта и начиная вновь… Вместе с лёгкостью чувствовалось прозрачное ощущение праздника, чего-то волшебного, отчего мой собственный пульс то и дело срывался в пляс. Протянув руку, Фелтон взял с дивана ту самую чёрную папку, которую я видела уже третий раз за этот долгий суматошный вечер.
- Что это, Том? – поинтересовалась-таки я. Он молча улыбнулся, вынимая бумаги. Я попыталась разобрать написанное, но тщетно.
- Это? Дом. Точнее, участок земли в Виндзоре, где он будет построен. Твой и мой. Мы придумаем его сами и сделаем таким, каким захотим, Стэсс.
- Виндзор? Это чудесно, но… – я посмотрела в его лицо, расцвеченное золотисто-розовыми бликами. - Ты же хотел дом в Рединге, нет?
- Хотел. Я люблю деревню, но я знаю, как ты любишь Лондон. Поэтому я выбрал пригород. Разумный компромисс. А на то время, пока будет идти стройка века…
- … один добрый человек сдал вам квартиру в Сохо, - донеслось с дивана.
- У меня дежа вю, или это снова одна из многочисленных квартир Мальчика, Который Вечно Даёт Мне Приют?
- Не вижу в этом ничего плохого, кстати, - ответствовал Дэн, шурша страницами. – Аренда ни разу не символическая - Том на этом настаивал. Так что за мой дырявый карман ты можешь быть спокойна, Девочка, Которая Никак Не Допишет.
- Ах, ты… - но запустить в благодетеля тапком было бы слишком: равносильно добровольной попытке спугнуть ангела-хранителя. Потому я беззлобно рассмеялась, обнимая Тома ещё крепче. – Фелтон, любимый мой… Не утонуть бы тебе в океане моей благодарности.
- Ты можешь об этом не помнить, но я ещё и великолепный пловец. Так что со мной ничего не случится… - он поцеловал меня сперва в уголок рта, а потом и в губы – мягко, без напора, будто помня о присутствии Рэдклиффа и соблюдая приличия. В этом было что-то бесконечно трогательное…
- Эй, только не начинайте обмениваться благодарностями прямо здесь, я хотел почитать ещё немного, - не удержался смеющийся Дэн.
Собрав бумаги обратно в папку, я снова посмотрела на Тома. Меня мучил вопрос относительно лечебницы, который я всё не решалась озвучить. Взяв меня за подбородок, касаясь большим пальцем моих губ, он посерьёзнел.
- Я хотел попросить тебя повременить с госпитализацией. Если хочешь, мы можем снова улететь к морю или обложиться дизайнерскими проспектами, чтобы выбрать всё, что нужно для дома. Хочешь, можем навестить твою сестру в Финляндии – ты же так и не попала к ней на Рождество… Только не запирайся в больничной палате. Мне кажется, что вместе мы справимся куда лучше. Да и Док Спенсер считает так же. Помнишь такого?
- Конечно, помню! Ты звонил ему?
- Он сам звонил. И сделал корректировку назначений. А я обещал ему, что буду следить за тем, как ты возвращаешься. Давай попробуем, а?
- Я хочу быть с тобой, Том. Не важно, где и в каком часовом поясе. Я несколько раз поняла это сегодня.
- У тебя есть время подумать об этом…
- Я не хочу думать, - возмутилась было я, но он прижал палец к моим губам, призывая к молчанию.
- … пока строится дом. Потом я не приму никаких возражений и доводов. И ты никуда не денешься от меня, детка. Никуда…
Дэн на своём диване очень выразительно и пафосно вздохнул – и мы все рассмеялись.

«Я уже никуда не денусь, милый. Потому что я всегда была и буду твоей», - сказала я про себя, чтобы не разбивать хрустальную лёгкость момента.

Через полчаса из родительского дома отзвонился Роб.
А ещё через полтора месяца он прислал мне полный пакет подписанных им документов по бракоразводному процессу. Всё было кончено в канун Валентинова Дня 2013…