Творчество

Войдя, Карлайл коротко поздоровался, окинул взглядом кабинет и, не уделяя больше внимания сыну и невестке, полностью сосредоточился на мне. А я… мне всё еще было трудно думать об этом мужчине, которому на вид не дашь и тридцати, даже просто как об отце семейства, а не то что как о вампире, чей возраст превышает три столетия. 

Может быть, это невежливо, но я не встала при его появлении. Не хотелось испытывать на прочность собственные колени и лишний раз забавлять монстра зрелищем моего страха. Тем более что тонкостью обоняния он наверняка превосходил Эдварда, поэтому, разумеется, не сомневался в моей реакции. 

Сегодня Каллен-старший выглядел безупречно: идеально уложенные волосы, бежевая рубашка навыпуск с небрежно расстегнутой верхней кнопкой, домашние брюки чуть более темного оттенка, сияющие чистотой коричневые кожаные туфли. Я поймала себя на мысли, что это Эсме, скорее всего, гладила его брюки и рубашку, чистила ботинки, и мне стало как-то не по себе. 

Перехватив мой взгляд, Карлайл сухо сообщил: 
– Я сам слежу за своей одеждой и обувью. 

Вероятно, на моем лице немедленно отобразилось испуганное изумление, потому что он добавил, явно подавив усмешку: 
– А вот мысли читать не умею, по этой части у нас в семье только один специалист. 

Джаспер из-за спины отца укоризненно покачал головой, очевидно, напоминая мне о собственном совете быть сдержаннее, после чего последовала еще одна реплика главы клана: 
– И глаз на затылке у меня тоже нет, однако я точно знаю, что мой сын пытается тебе о чем-то сигнализировать, Белла. – Я смутилась и опустила голову, а Карлайл продолжал: – Поэтому, чтобы никто не мог оказывать на тебя давление даже самим своим присутствием, предлагаю побеседовать наедине. 

– Нет! – одновременно отреагировали Элис и Джаспер. В ту же секунду в дверях появился бледный и злой Эдвард. Он вцепился руками в оба косяка, словно преисполненный решимости сопротивляться тому, что толкало его внутрь. 

Карлайл презрительно хмыкнул и, пройдя к столу, вольготно устроился в кресле. 
– И как вы планируете мне помешать? Я и так пошел на уступки: позволил спрятать Беллу в моей лаборатории, поговорил с Эмметом и Розали, чтобы они не наделали глупостей, дал нашей гостье время успокоиться… Чего еще вы от меня добиваетесь? От своего намерения я не откажусь… во всяком случае не потому, что мне что-то запретят трое недорослей. 

«Недоросли» упрямо молчали и не трогались с места. 

– Хорошо, – снова заговорил отец семейства, по очереди оглядывая сыновей и невестку, – хотите, я дам слово, что во время разговора не причиню Белле никакого вреда? 

Первым отреагировал Эдвард: 
– Нет! Дай слово, что ты до нее не дотронешься, тогда мы подождем снаружи. 

Глаза Карлайла, на сей раз не скрытые за стеклами темных очков, сверкнули алым всполохом, но лицо осталось равнодушным, как и голос. 
– Согласен. 

– Скажи вслух, – напряженно выдавил Эдвард. Он часто сглатывал, словно боролся с тошнотой. Карлайл явно видел, что сыну плохо, но как будто нарочно тянул время, стряхивая с рубашки несуществующую соринку. Потом, похоже, решил, что покуражился достаточно, и не спеша произнес: 

– Обещаю, что во время предстоящего разговора и пальцем к Белле не прикоснусь. 

Даже я заметила подвох и открыла рот, чтобы запротестовать, но Элис была быстрее. Она подлетела к Эдварду и, выталкивая его за дверь, негодующе бросила свёкру: 
– Без уловок, иначе мы остаемся! 

Каллен-старший пренебрежительно передернул плечами и повторил, слегка перефразировав свое обещание: 
– Даю слово, что во время предстоящего разговора вообще не буду прикасаться к Белле, – и повернулся к невестке: – Ну что, теперь довольны? Тогда прошу на выход. 

– Еще минуту, – независимым тоном потребовала Элис и кивнула Джасперу. Тот мгновенно оказался возле меня и приобнял за плечи. Я с благодарностью почувствовала мощную волну спокойствия и шепотом поблагодарила эмпата. Вздохнув, он с явной неохотой отпустил меня, после чего вышел вслед за Элис. Слышно было, как они негромко переговаривались, поднимаясь по лестнице. Потом всё стихло. 

Карлайл встал, а я, несмотря на его обещание, испуганно сжалась на кушетке. Можно ли доверять данному им слову? Но вампир всего лишь подошел к двери и плотно ее прикрыл. Потом посмотрел на меня. 

– Не нужно бояться, – мягко сказал он и, неслышно ступая, возвратился за письменный стол. – Эсме сказала мне, что дала тебе свои записи. Значит, ты в курсе, что я не какой-нибудь злодей и насильник. Да, чтобы существовать, я должен питаться кровью. Но не желаю гоняться по лесу за всякой живностью, а потом пить эту вонючую и малополезную гадость, которая на вкус даже омерзительнее консервированной крови, хотя, разумеется, вполне способен загнать любую дичь. И, согласись, вряд ли можно поставить мне в вину то, что я не имею обыкновения получать необходимое с помощью физического принуждения, тем более что у крови, отравленной страхом, портится вкус. 

Я промолчала, хотя от моего внимания не ускользнули слова «физическое принуждение». Очевидно, других видов принуждения Каллен не чурался. Явно довольный моей покладистостью, он продолжил: 
– К сожалению, у нас с Эсме не всегда всё шло гладко, но мы прожили вместе больше семидесяти лет, причем большую часть этого времени – в любви и согласии. Не буду скрывать, некоторые из наших детей ее разочаровали, хотя на мой взгляд, она могла бы более снисходительно отнестись к поступкам, продиктованным самой природой этих созданий. Ведь никого не возмущает, например, что сокол охотится на грызунов, это не кажется ни жестоким, ни аморальным. Почему же тогда… но я отвлекся, – оборвал он себя и немного помолчал перед тем, как вернуться к первоначальной теме. 

Потом снова заговорил прежним мягким и спокойным тоном, напомнившим мне интонации Джаспера, который вообще был очень похож на отца: 
– Я хотел лишь довести до твоего сведения, что за годы брака с Эсме доказал свою бесспорную способность существовать рядом со смертной женщиной, не представляя угрозы ее жизни и здоровью. Более того, благодаря нашему союзу она могла бы прожить гораздо дольше, чем полагается человеку, если бы не… приняла иное решение. К тому же ты не могла не заметить, что для своего возраста Эсме выглядела чрезвычайно молодо. Это тоже побочный эффект моего яда… хотя, скорее, его следовало бы именовать гормоном или секретом, такое название кажется мне более подходящим. 

Бархатистый голос вампира завораживал, слова звучали весомо, возразить что-либо было трудно, во всяком случае, в том состоянии, в каком я находилась. Вот только… я действительно читала записи Эсме, но, кроме этого, видела ее саму. И еще: судя по благостному тону, Каллен не знал, чем заканчивался дневник, даже если читал его когда-то. «Может, показать ему?» – неожиданно пришло мне в голову. Но такой шаг явственно отдавал предательством. Эсме перед смертью доверилась мне, этот дневник – как ее раскрытая душа, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не позволить осквернить ее. 

Эти мысли неожиданно успокоили меня и вернули способность рассуждать здраво. Карлайл продолжал говорить – округло, убедительно, а я молча ждала, когда же он доберется до сути своего предложения. 

И вот это прозвучало: 
– Белла, я сознаю, что поступил некрасиво, когда обманом привез тебя сюда. Сожалею. Но обратного пути не существует. Ты останешься здесь или умрёшь. 

– Почему? – тихо спросила я, внимательно глядя на вампира. 

– Потому что есть такая организация – Инквизиция. Ее сотрудники следят за… 

– Это мне известно, – довольно непочтительно прервала я его. – Я спрашиваю, почему ты привез именно меня? Ведь, если не ошибаюсь, для этого понадобились значительные усилия. 

Карлайл отмахнулся: 
– Ничего особенного не понадобилось. Просто воспользовался ситуацией. Если бы у твоего пикапа не забарахлил двигатель, ты спокойно проехала бы дальше… ну, скорее всего. Но это случилось, да еще в таком удобном месте, и я всего-то скатил на дорогу валун – никто даже не удивился, такое здесь бывает. А дальше уже дело техники. 

Я молчала, зная, что он прекрасно помнит мой вопрос. И Каллен неохотно добавил: 
– Даже из закрытой кабины, даже сквозь неприятную мешанину дорожных запахов аромат твоей крови донесся до меня и очаровал. Если бы не Эсме… каким бы чудовищем я ей ни казался, в неверности меня обвинить нельзя… в общем, если бы я был одинок, то, разумеется, действовал бы совершенно по-другому. Больше того, не прочитай ты дневник моей супруги, я просто начал бы осаду по всем правилам. Льщу себя мыслью, что почти наверняка добился бы успеха. 

Трудно было не признать его правоту. Бесспорно, Карлайл красив, умен и обходителен. Пока мне не было известно о его неприглядной роли в «доставке десерта» парочке маньяков, лишь представления о порядочности – возможно, слегка устаревшие, – заставляли смотреть на этого неотразимого мужчину как на привлекательного, но безнадежно семейного человека, который уберег меня от ночевки в холодной кабине пикапа. И думать о нем исключительно с благодарностью и симпатией. Если бы я считала его холостяком, всё могло пойти иначе. Я поймала себя на том, что задумчиво кусаю губу: да, всё это чистая правда, но меня насторожил уже тот странный поцелуй на кухне, ну а после появления Эдварда мысли были заняты в основном им – странным нелюдимым парнем, который явно испытывал ко мне острую неприязнь и всё же помогал, как будто против собственной воли. 

Слова Карлайла, казалось, не требовали ответа, поэтому я молча ждала продолжения. 

Но когда вампир заговорил, в его тоне мне почудилось легкое раздражение: 
– Я хочу услышать твой ответ, Белла. 

Собрав остатки храбрости, я парировала: 
– Извини, не поняла вопроса. 

Каллен скрестил руки на груди и откинулся в кресле: 
– Что ж, выражусь яснее, хотя предупреждаю, ты испытываешь мое терпение. Я предлагаю тебе добровольно согласиться жить в моем доме и стать моим персональным донором. За это ты будешь регулярно получать щедрое денежное вознаграждение, я гарантирую тебе возможность дистанционного обучения в любом колледже и, разумеется, личную безопасность. 

– Только донором? – уточнила я. 

– Донором… с непосредственным контактом, разумеется. Ненавижу остывшую кровь, – вампир переплел длинные пальцы рук и хрустнул ими. Я вздрогнула от этого неприятного звука, хотя, пожалуй, причина была не в нем. Яд, попадающий в кровь «донора» при укусе… наркотик… зависимость… Ясно было, к чему ведет Карлайл, и мне это совсем не нравилось. 

– Я могу отказаться? – хрипло спросила я, еле ворочая языком во мгновенно пересохшем рту. 

– Имеешь полное право, – внешне невозмутимо отреагировал Каллен-старший, лишь глаза его снова полыхнули кровавым отсветом. Мне стало холодно. – Однако рекомендую продумать последствия. 

Он расцепил руки и уперся в край столешницы. Я следила за каждым его движением, замерев, как кролик перед огромным удавом. 
– Сам я не собираюсь причинять тебе какой-либо вред, – не спеша разъяснял вампир. – Но, конечно же, прослежу, чтобы ты не сбежала, иначе легко попасть в поле зрения Инквизиции, а это не входит в мои планы. 

– А если я… дам слово… подпишу обязательство… о неразглашении? – дрожащим голосом предложила я. Мысли путались, но всё во мне протестовало против капитуляции. Импульсивное желание сразу ответить отказом пришлось подавить, памятуя о наставлениях Элис и Джаспера, убеждавших вначале всё как следует взвесить. 

Карлайл ответил не задумываясь, словно ожидал такого хода с моей стороны: 
– Видишь ли, лично я ничего не опасаюсь и вполне тебе доверяю, но формально обязан в подобных случаях немедленно принять меры по уничтожению нежелательного свидетеля. Впрочем, мне даже не придется ничего делать. Просто не буду препятствовать Розали и Эммету осуществить их намерения в отношении тебя. Чтобы ты не питала иллюзий, посвящу в некоторые нюансы. Эти двое не утоляют жажду, они развлекаются и экспериментируют. Насколько мне известно, их последняя затея – выпивать человека на пике наслаждения. Дети уже отработали технику. Самое трудное, по их словам, – сохранить жертве жизнь до самого финала, это не всегда получается из-за физиологических особенностей полукровок, но Роуз и Эм полны энтузиазма и обязательно добьются своего. 

Теперь я дрожала всем телом, а Карлайл явно получал удовольствие от моего страха: 
– Возможно, ты надеешься, что тебя защитят Джаспер и Элис? Очень может быть, хотя прикинь сама, надолго ли у них хватит терпения. Но даже если предположить невозможное – допустим, они сумеют организовать тебе побег… жизнь смертных слишком непредсказуема, а обрывается иногда так внезапно… … Неужели свобода представляется тебе настолько ценной, что ты готова заплатить за нее парой родственников или друзей? К тому же… не знаю, говорили ли тебе дети, но у меня есть друг, который наделен даром ищейки. От него не укрыться ни на земле, ни под землей, так что бегство в лучшем случае даст тебе лишь временную иллюзию свободы. Отсрочку, не более. 

Я упорно молчала – не в последнюю очередь оттого, что не надеялась на свой голос. Карлайл, вероятно, решив сломить остатки моего сопротивления, встал. Опершись кулаками на стол, слегка наклонился вперед. 
– А может быть, ты запала на моего младшенького и это мешает тебе согласиться? – Меня настолько удивило жаргонное слово «запала» в устах обычно выражавшегося весьма классически вампира, что я даже не сразу поняла вопрос, поэтому промедлила с ответом. И тогда Каллен зловеще улыбнулся: – Забудь, девочка. Даже с Эмметом у тебя было бы больше шансов. Заметь, я говорю вовсе не о шлейфе убийств, который тянется за последним из моих отпрысков. И не о том, что он не менее ядовит, чем любой представитель его вида. Нет, я имею в виду нездоровую одержимость, которая толкает его к тебе и превращает в самую реальную угрозу для тебя изо всех, кто населяет нашу планету. Он и рад бы избавиться от своей болезненной страсти, но для этого, увы, существует только один способ – самоубийство. 

Я содрогнулась всем телом, сама не понимая, почему так испугалась последних слов Карлайла. Видит Бог, меня совсем не радовало существование вампиров и полувампиров и ничуть не расстроило бы их исчезновение… ну, разве что за исключением Элис, Джаспера и… «О чем я думаю! – вяло удивилась я сквозь подступающую дурноту. – Исчезнуть предстоит как раз мне, осталось лишь выбрать способ – каким он будет, болезненным или унизительным, быстрым или медленным…» 

Казалось, Каллен был доволен произведенным эффектом. Теперь он молча ждал моего ответа. На губах вампира играла улыбка, полная предвкушения триумфа. 

Меня мутило от страха. Я чувствовала себя загнанной в невероятно изощренную ловушку. Требовать «добровольного согласия», при этом не предоставляя никакого иного выбора… угрожая жизни моих родных и друзей… Вспомнилось вдруг, что сегодня понедельник и Чарли может начать беспокоиться, когда я не вернусь с работы. Или когда из кафе позвонят на домашний телефон, интересуясь, почему я не вышла на смену – ведь мой мобильник сломан. Где-то на задворках разума еще билась упрямая мысль о том, что должен же существовать какой-нибудь выход, но сосредоточиться было невозможно и надежда на благополучный исход окончательно растаяла под неподвижным взглядом вампира. Мне казалось, он уже представляет себе, как вопьётся в мое беззащитное горло. Во всяком случае, я представляла себе именно это. 

Я попробовала разлепить губы, чтобы сказать хоть что-нибудь, но потерпела неудачу. Потом некоторое время тщетно пыталась частыми вдохами наполнить легкие, однако загустевший колючий воздух не шел в горло. Последним усилием я встала… кажется… Но кабинет вокруг меня внезапно завертелся, наращивая скорость, неестественно-белый свет потускнел и стал багровым. Звон в ушах загремел набатом, под щекой вдруг оказался холодный каменный пол, вот только я не лежала, а стремительно проваливалась в темноту, падала, падала вниз по крутой спирали… 
 

***

Я открыла глаза и увидела над собой белый потолок – белый, а не серый сводчатый, как в подземном кабинете Карлайла. Потом в поле зрения вплыло чье-то расплывчатое лицо. Постепенно приобретя четкость, оно оказалось худеньким личиком Элис. Это меня почему-то успокоило, и я снова опустила веки. Но тут же резко распахнула их, одновременно пытаясь поднять голову. Меня удержала чья-то рука, однако исходящего от нее тепла оказалось недостаточно, чтобы приглушить хлынувшие на меня воспоминания, и горло перехватил тяжелый всхлип – первый из многих. 

Джаспер обхватил меня за плечи, однако вместо спокойствия я чувствовала какое-то тяжелое отупение, мешающее воспринимать происходящее. Пока удалось понять лишь, что без сознания я пробыла довольно долго, поскольку меня успели куда-то перенести из лаборатории. Ощущения постепенно возвращались вместе со способностью думать. Очень хотелось пить, и я невольно облизнула губы. Откуда-то слева явственно донеслось тихое рычание, а Элис, на секунду исчезнув из виду, снова появилась, уже со стаканом в руке. 

Я попыталась слабо отстранить стакан – с ним было связано что-то опасное… «Пей только из-под крана…» – словно услышала я знакомый шепот. Но Элис понимающе кивнула: 
– Эдвард здесь, всё проверено, не бойся. – Я с облегчением припала губами к влажному краю стакана и опустошила его буквально тремя глотками. – Еще? – с готовностью предложила она и, не дожидаясь ответа, вновь наполнила стакан. 

От холодной воды в голове слегка прояснилось. Я опять попыталась приподняться, и на этот раз Джаспер не препятствовал, даже помог мне сесть и подложил под спину еще одну подушку. Когда он убрал руки с моих плеч, стало тревожно, зато пропало неприятное «покрывало», словно отделяющее меня от мира. Я огляделась и увидела, что нахожусь в знакомой гостевой комнате, на своей кровати. Джинсы и пуловер были небрежно перекинуты через спинку стула, а меня во время беспамятства кто-то переодел в пижаму. За окном было светло, но пасмурная погода не позволяла даже приблизительно определить, утро сейчас, день или вечер. 

Джаспер сидел прямо на кровати, Элис – в кресле по соседству, а Эдвард знакомо подпирал дверной косяк. 

– Где… он? – шепотом спросила я, натягивая повыше одеяло. 

Элис догадалась, что я спрашиваю о Карлайле, и махнула рукой куда-то в сторону: 
– Только что ушел – когда увидел, что ты приходишь в себя. Велел успокоить и покормить. 

«Ну еще бы, – подумала я с кривой усмешкой. – Донору положено усиленное питание, а от страха вкус крови портится». С каждой секундой в памяти всплывали всё новые подробности недавнего разговора, от всепоглощающего отчаяния на глаза наворачивались слёзы, усиливалось ощущение пустоты в груди. Есть в таком состоянии я ни за что не смогла бы, и Элис, должно быть, это прекрасно понимала. 

– Что будем делать? – беспомощно спросила она, переводя взгляд с Джаспера на Эдварда и обратно. Я догадалась, что речь идет не о выполнении распоряжения Карлайла. 

– Тянуть время, – мрачно буркнул Эдвард. 

Ясновидящая на несколько мгновений застыла, закрыв глаза, потом разочарованно вздохнула: 
– Ничего. Ладно… может быть, позже, – и повернулась к Эдварду: – Что толку в отсрочке? Тебе всё труднее сдерживаться, мы тоже не железные, уже две ночи почти не спали. В конце концов или ты сорвешься, или она достанется «сладкой парочке». Так что Карлайл сейчас – единственный безопасный вариант. 

– Безопасный… – шепотом повторила я. 

Элис рассерженно уставилась на меня своими неправдоподобными глазищами: 
– По большому счету да, именно безопасный. Розали и Эммету придется умерить аппетиты, твоей жизни тоже ничего не будет угрожать – Карлайл достаточно опытен и умеет держать себя в руках. – Я молчала, но она внезапно вспылила: – И нечего так на меня смотреть! Я прекрасно всё понимаю. Но, во-первых, здесь не до гордости, нужно спасать твою жизнь, а во-вторых, выигранное время никогда не бывает лишним. Эх, если бы я умела видеть хоть на месяц вперед!.. – она зажмурилась и покачала головой. – И всё же какое-то шестое чувство подсказывает, что нужно соглашаться, Белла. 

Я сглотнула, борясь с комком в горле. 
– Это… он приказал уговорить меня? 

Ясновидящая возмущенно всплеснула руками: 
– Да он едва ноги от нас унес! Ладно Эдвард – тот вообще парень горячий, чуть что в драку, но даже Джаспер вышел из себя, когда увидел, что ты лежишь, словно мертвая. О себе лучше помолчу, до сих пор в горле першит от крика. Хотела бы я посмотреть, как Карлайл попытался бы нам в тот момент приказывать. Пусть спасибо скажет, что… – она осеклась и после паузы закончила упавшим голосом: – И всё же положение безвыходное. Эх, если бы не эти извращенцы! 

Джаспер хмуро подтвердил: 
– Да, мне тоже кажется, что с отцом можно было бы договориться. Но Эммет и Розали всё равно тебя достанут. С ними только Карлайл способен справиться. Они вообще упёртые, а тут еще такой соблазнительный шанс Эдварду досадить… 

– Понимаю, – пробормотала я. – Действительно, получить желаемое, перехватив при этом добычу у конкурента… что может быть приятнее?.. 

Боль во взгляде вскочившей с кресла Элис заставила меня замолчать раньше, чем раздался глухой удар захлопнутой двери. Машинально повернув голову на звук, я увидела, что Эдварда в комнате уже нет. Мне стало не по себе – я вспомнила, как он пытался помогать мне, защищать, хотя, как выяснилось, с огромным трудом сдерживал собственные инстинкты хищника. Если бы не Эдвард, меня уже не было бы в живых. И пусть им двигал лишь интерес к моим нечитаемым мыслям, всё равно… Боже, как стыдно! 

В очередной раз всхлипнув, я закрыла лицо руками. Элис тут же оказалась рядом и заворковала: 
– Успокойся, Белла, мы всё понимаем, ты просто переволновалась. И Эдвард поймет, как только немножко успокоится. Он ведь тоже на пределе, хоть ему ничего и не грозит. 

– Карлайл сказал… – выдавила я, борясь с подступающими рыданиями. 

Элис погладила меня по плечу, на котором уже лежала волшебная рука Джаспера: 
– Мы слышали. Далеко не уходили… на всякий случай. Эдвард… он расстроился. Сильно. Хотел вмешаться, но сначала мы не пускали, а потом ты упала в обморок, тут уж мы все рванули. 

– А почему… расстроился? Карлайл говорил неправду? – я подняла голову и с надеждой заглянула в глаза ясновидящей. 

Она слегка смутилась: 
– По существу вроде нет. Кстати, в этом смысле мистер Каллен почти безгрешен – врет чрезвычайно редко, даже в случае острой необходимости предпочитает о чем-то умалчивать. Эдвард действительно… хотя лучше бы он сам тебе об этом рассказал. Но не всё так просто, ты, наверное, и сама догадываешься. Вот успокоишься немного, попробуем устроить вам «свидание», – последнее слово она привычно снабдила «воздушными кавычками». – Выслушаешь его. Не бойся, это вполне безопасно, я уже знаю, как всё организовать. 

Я пожала плечами. Гибель от руки – или, вернее, от зубов – Эдварда казалась сейчас не самым худшим вариантом. По крайней мере, это будет быстро. Наибольший страх, смешанный с омерзением, вызывали у меня, конечно же, Эммет и Розали. А предложение Карлайла – беспросветную тоску и презрение к себе, уж очень это «донорство» попахивало проституцией. Так, должно быть, чувствует себя жертва, загнанная на край скалы, когда прыжок с обрыва кажется предпочтительнее смерти от рук охотников-извращенцев или позорного плена. И только упрямая надежда мешает сделать самоубийственный выбор. 

– Но разве Карлайл разрешит? – спросила я у Элис, зябко кутаясь в одеяло. – Он же потребует ответ. 

Вместо жены ответил Джаспер: 
– Белла, отец не человек, но и не чудовище. И он заинтересован в твоем согласии, поэтому тебе стоит просто попросить, вряд ли он откажется дать день-другой на размышление. И… Эдвард прав: тянуть время – это сейчас единственная возможность, больше рассчитывать не на что. 

– И что даст такая отсрочка? – мрачно поинтересовалась я. 

– Сама по себе ничего. Но всегда есть шанс, что изменятся какие-то обстоятельства. Вот сейчас, например, Карлайл поехал в Абердин, чтобы созвониться с главой канадского клана Хантеров. Кто знает, что принесет этот разговор. Он может оказаться бесполезным для тебя, а может улучшить ситуацию. 

– Или ухудшить, – безнадежно пробормотала я. 

– Тоже не исключено, – согласился Джаспер. – Однако в любом случае от тайм-аута ты ничего не теряешь, так что задача ясна: тянем время. 

Элис вдруг оживилась: 
– Ухудшить не ухудшит, но точно усложнит, – пообещала она. 

Джаспер взял жену за руку, поцеловал тоненькое запястье: 
– Было видение, малышка? 

– Да, и достаточно четкое, – довольно ответила Элис. – Ждем гостей. Эдвард, правда, не слишком обрадуется, зато Карлайл определенно не пойдет на обострение. Можешь спокойно поесть, Белла. Во-первых, он вернется только поздним вечером. А во-вторых, до отъезда гостей наверняка не станет форсировать события. Но с Эдвардом тебе лучше поговорить, пока Карлайла нет дома. 

Я понимающе кивнула и уточнила: 
– А Эммет и Розали? 

– Их тоже нет. Поехали к океану развеяться. Ну и… поохотиться, не иначе, – сердито добавила она. 

При мысли о том, чем сейчас, вероятно, заняты эти двое, мне стало тошно. 
– Можно, я посплю немного? – попросила я. 

– Конечно. Я пока приготовлю тебе что-нибудь легкое, а мальчики по очереди подежурят на всякий случай. 

К глазам снова подступили слезы, меня захлестнула беспомощная благодарность. Должно быть, ощутив мои эмоции, Джаспер невесело улыбнулся: 
– Перестань, Белла. Это наша семья виновата перед тобой, а не наоборот. Жаль, что мы почти ничего не можем, но, повторюсь, всякое случается, будем надеяться на лучшее. 

Я промолчала, хотя была с ним не совсем согласна. У ребят такое горе, а тут еще я, пусть и не по собственной воле… Внезапно в памяти всплыло кое-что, зацепившее мое внимание: 
– А почему для телефонного разговора нужно ехать в Абердин? Какие-то секреты? 

Элис, видимо, обрадованная тем, что я хоть немного оживилась, словоохотливо ответила, остановившись в дверях: 
– Никаких секретов. Просто здесь пока нет домашнего телефона, а мобильными никто из нас пользоваться не может – сплошные помехи, ничего не слышно. Приходится ездить к ближайшему таксофону. 

– Так вот в чем дело, – протянула я, укладываясь поудобнее. – Интересная особенность. 

– Да, сильное электромагнитное поле. Между прочим, заметно усложняет существование. Нам вообще ко многим видам аппаратуры лучше не приближаться, поэтому среди нашей расы всё реже встречаются врачи, например. 

– А как же?.. – начала я, но Элис уже понятливо кивала: 

– Врач, которого привозил Эдвард? Элеазар окончил медицинский в девятнадцатом веке, тогда еще электротехники толком не было, не то что электроники. Поэтому сейчас у него частная практика, а всеми необходимыми манипуляциями с аппаратурой занимается смертная ассистентка. Он прекрасный семейный доктор, пациенты на него просто молятся. Одиночка, вот и примкнул к клану Калленов. Не «вегетарианец», но и не убийца. Пьет «консервы». 

Видя, что я задумалась, Элис добавила: 
– Все мы разные, Белла, как и люди. У каждого своя история, часто очень непростая. Не суди обо всех по паре отморозков, пожалуйста. 

– Детка, пусть Белла всё-таки поспит, – мягко предложил Джаспер. – И… ты что-то говорила насчет еды? Я проголодался, да и Эдвард наверняка тоже. 

– Прости, заболталась! – Элис выпорхнула за дверь, а Джаспер передвинул кресло поближе ко входу и уселся с каким-то журналом в руке, явно намереваясь охранять мой сон. 

Мне казалось, что уснуть будет трудно, всё-таки я перенервничала, к тому же с раннего детства не засыпала в чьем-то присутствии и вообще не привыкла устраивать себе «тихий час» днем. Однако стоило привычно свернуться клубком на левом боку, как меня накрыл глубокий сон – к счастью, без сновидений.

_________________________________________ 
от автора:

Карлайл раскрыл свои карты, вот только вряд ли от этого стало легче. Теперь Белла отчетливо сознает, в каком чудовищном тупике находится. Обморок спас ее от необходимости немедленного решения, но это только небольшая отсрочка. Принесет ли результат тактика, предложенная Эдвардом? И к лучшему ли изменят ситуацию предсказанные Элис события? Белле остается лишь одно - надеяться.