Девушка из агентства «Эскорт» Если вы думаете, что эскорт услуги – это завуалированная проституция, то вы ошибаетесь. Возможно, и существуют агентства, которые пытаются презентабельным фасадом прикрыть сомнительные вещи, но наше агентство «Эскорт» к таким не принадлежит. Более того, скажу, что внешне наша фирма производит гораздо более скромное впечатление, чем есть на самом деле. Мы не даем громких и привлекающих внимание объявлений. Наше название хоть и числится в официальном каталоге, но наткнуться на нас можно только случайно. Да и название наше ничем не примечательное, в отличие от каких-нибудь «Queens Palace» или «ELITE ESCORT».*
Но нам и не требуется обширная реклама. Наши клиенты – все сплошь особо важные персоны. Точнее, это VIP** даже среди «особо важных персон», если вы понимаете, о чем я. Из-за своего высокого статуса и желания избежать огласки они вынуждены пользоваться услугами только проверенных агентств, таких, как наше. Поэтому все работники агентства «Эскорт» проходят тщательную проверку, подписывают бумаги о неразглашении, и вы должны понимать, что в моем рассказе не будет реальных имен. Я горжусь своей работой и не хочу ее потерять.
Платят мне хорошо, даже очень хорошо. Но нравится мне не столько количество нулей в моем счете, сколько возможность общаться с такими людьми, к которым в обычной жизни я не смогла бы подойти ближе чем на километр.
Хотя, между нами, девочками, «особо важные персоны» – такие же люди, как и все. Среди них есть умные и интеллигентные, общение с которыми восхищает и действительно обогащает, есть не блещущие интеллектом, но красивые, с которыми просто приятно показываться, ну а есть… О последних мы помолчим.
Особенность нашей работы состоит в том, что наши клиенты –
очень известные люди. Так как они вынуждены постоянно мелькать на экранах и на страницах различных изданий, об их жизни простые граждане знают всё. Ну, или почти всё. И любая девушка, появляющаяся в их обществе, сразу привлекает внимание и вызывает интерес. Разумеется, нашими услугами не пользуются для посещения официальных мероприятий. Но все закрытые вечеринки, различные светские вечера для элиты, мужские клубы – это наш профиль. Да, все эти мероприятия носят статус «для своих», но, к сожалению, слишком большая известность наших клиентов заставляет папарацци охотиться на них. И иногда этим пронырам удается сфотографировать наших клиентов даже на закрытых вечеринках или после них, когда те в слегка потрепанном виде отправляются домой. А так как в этот момент рядом находится девушка из эскорт-услуг, она тоже неминуемо попадает в объектив. И тут начинаются сложности. Конечно, никто не заподозрит, что девушка, поддерживающая какого-нибудь нетрезвого медиамагната – сотрудница эскорт-агентства. Наши имена и фотографии вы не найдете ни в одном каталоге. Но фантазии обывателей безграничны и, порой, фантастичны, и случайно засветившейся девушке может быть приписана связь с клиентом в самых грязных ее проявлениях или, скажем, ее посчитают тщательно скрываемой от публики женой. Это может испортить политическому деятелю карьеру или разрушить популярному актеру имидж «одинокого и свободного».
Поэтому считается желательным, чтобы клиент пользовался услугами каждой из девушек всего один раз. Хотя агентство учитывает пожелания наших особо важных персон, и если кто-то хочет пригласить одну и тут же сотрудницу несколько раз, агентство идет ему навстречу, хотя и предупреждает о возможных последствиях. Если же в силу непреодолимых обстоятельств снимки клиента с работницей эскорт-услуг становятся публичными, больше никогда этой девушке с этим клиентом работать не позволят. Чаще таких засветившихся переводят в другое отделение агентства, предлагая менее именитых клиентов из совсем другой сферы. Конечно, мы заинтересованы не попадать в объективы камер, быть незаметными, неузнаваемыми. Нас учат менять внешность, накладывать разный макияж, уметь сыграть роль «случайной прохожей» и многому другому. Так что хочу заметить, наша профессия не из простых.
Наши интересы при выборе клиента не учитываются, что очень печально. Конечно, не в том смысле, что любой девушке больше понравится быть спутницей молодого, красивого и обходительного мужчины, чем пожилого, обрюзгшего и хамоватого. Нет, я профессионал, и для меня не имеет значения, как выглядит или ведет себя мой клиент. Но грустно, когда в моей анкете указано, что я владею иностранными языками и могу поговорить об искусстве, а меня выбирает министр обороны или, скажем, какой-нибудь чемпион мира по боксу, польстившись на особенности моей внешности. В этом случае мне приходится перед встречей спешно штудировать кучу литературу на интересующую его тему, чтобы уметь поддержать беседу и не показаться идиоткой другим посетителям, с которыми ему придется общаться на мероприятии. Жаль, что клиенты не понимают, что красивая мордашка и аппетитная попка не могут быть интересными долгое время, и вау-эффект быстро проходит, если девушке нечего сказать. А мы вынуждены поддерживать высокий статус клиента среди его знакомых и коллег, даже если он сам не до конца это понимает. С другой стороны, польза в этом, несомненно, есть. Из-за того, что у меня было много разных клиентов, мне пришлось ознакомиться с самыми различными сферами науки, техники, искусства и спорта, так что теперь я могу поддержать беседу на абсолютно любую тему.
В этот раз мой клиент был достаточно легким. Не сообщая пока его имя, мне выдали на него досье, чтобы я могла подготовиться. Я узнала, что он известный актер, и я должна буду сопроводить его на закрытую вечеринку после премьеры его фильма. Говорить о кинематографе я могла часами, поэтому предстоящая работа особых волнений не вызывала. Правда, меня предупредили, что этот актер является общепризнанным секс-символом и имеет имидж «одиночки», поэтому его женское окружение находится под постоянным наблюдением. Я должна была заранее особенно тщательно подготовиться, чтобы случайно засветившись рядом с ним, не вызвать подозрений. Впрочем, облегчало ситуацию то, что клиент считался очень общительным и дружелюбным по отношению к женщинам (я еще подумала, что бы это могло значить?), а потому еще одна дама в его окружении не вызовет особых толков. Хотя и лишит клиента возможности пользоваться ее услугами в будущем.
За несколько часов до мероприятия я получила оставшуюся информацию об имени клиента и месте встречи. Вскрыв конверт, я присвистнула. Что ни говори, а Томас Дуглас – это вам не какой-нибудь… Впрочем, ладно.
Я профессионал, и мне все равно, кто мой клиент.
Разумеется, я знала о мистере Томасе Дугласе многое. Но это вообще моя обязанность. В силу того, что я общаюсь с «особо важными персонами», я поневоле нахожусь в курсе всего, что происходит в высшем обществе. Тем более, хоть мы и выглядим, как спутницы высокопоставленных известных мужчин, к нам они все же относятся как к наемным работникам, как к прислуге, как к красивому аксессуару, а потому часто забывают, что у нас есть глаза, уши и мозги. Их счастье, что они имеют дело с высокими профессионалами, поэтому могут не бояться, что конфиденциальная информация куда-то просочится.
Итак, я была в курсе биографии мистера Дугласа и ажиотажа вокруг его имени. Хотя лично с ним раньше я не встречалась, тем не менее, вполне представляла, что меня ждет. Допускаю, что он уже пользовался услугами нашего агентства, но такая информация не разглашается даже на служебном уровне, и никто из девушек никогда не расскажет о своих клиентах.
Несмотря на декларацию моего профессионализма, я, тем не менее, не могу отрицать, что предстоящая работа мне чрезвычайно нравилась. Не будучи поклонницей этого актера (да и честно говоря, не будучи ничьей поклонницей, так как, вращаясь в VIP-мире, я поняла, что кумиров там нет и быть не может), я все же испытывала легкое удовольствие при мысли, что мне придется быть спутницей такого красивого мужчины. Вполне допустимые эмоции.
За час до начала вечеринки меня привезли в отель, в котором остановился мой клиент, провели через служебный вход и указали дверь его номера. Я постучалась, и дверь передо мной открылась.
– Здравствуйте, я Анна, – представилась я. Мистер Дуглас еще был не готов к выходу. На нем была белая футболка, мятая, будто он спал в ней, и потрепанные джинсы. Мой клиент вытирал полотенцем гладкий, видимо, недавно побритый подбородок.
– Здравствуйте, рад знакомству, – он протянул мне руку, и я слегка удивилась, почувствовав, что он воспринимает меня как… друга, а не как красивую девушку. Вот откуда фраза «дружелюбен с женщинами». Может, он гей? Впрочем, мне все равно. Сексуальные услуги в наши обязанности не входят, и клиентов об этом строжайше предупреждают, чтобы даже в мыслях не имели предложить. Поэтому, какой бы ориентации ни был мистер Дуглас, ко мне это никакого отношения иметь не будет.
Я пожала протянутую руку, ощутив силу и одновременно мягкость его пальцев, а он сказал:
– Проходите, – и посторонился.
Я вошла в номер люкс, впрочем, вполне обычный для постояльцев такого уровня.
– Могли бы вы подождать немного? Я скоро буду готов. Чувствуйте себя свободно, – скороговоркой произнес он и скрылся за дверью смежной комнаты.
Я направилась в ванную, чтобы на всякий случай проверить и подкорректировать свою внешность. Вернувшись, я застала мистера Дугласа уже одетым в новые черные джинсы, отлично сидящие на нем, черную футболку и клубный пиджак. Впрочем, я знала, как будет одет мой клиент для вечеринки, так как эта информация была мне предоставлена, и свой наряд я подбирала, чтобы ему соответствовать.
– Ну и как я выгляжу? – мой клиент улыбнулся, а я почувствовала, что он волнуется. Определять настроение клиента также является профессиональным навыком, весьма помогающим в работе.
– Любая дама на вечеринке позавидует тому, что у меня такой спутник, – я улыбнулась, давая понять, что немного подшучиваю над ним. Томас Дуглас хмыкнул, но заметно расслабился:
– Тогда детали обсудим по дороге? Мне сообщили, что машина подана.
Да, он определенно уже пользовался услугами нашего агентства.
Мы сели в подземном гараже в автомобиль с тонированными стеклами и быстро покинули отель через служебный выезд. Чтобы попасть на главную дорогу, нам пришлось объехать отель, и я увидела возле входа толпу девушек и женщин. Поклонницы моего клиента? Я посмотрела на мистера Дугласа, желая узнать его реакцию. Он перехватил мой взгляд, чуть улыбнулся уголками губ, но никак не прокомментировал ситуацию, а вместо этого начал обговаривать детали нашего общения на вечеринке.
– Основная информация вам уже была предоставлена о том, какого рода услуги мне требуются. Ничего сверх этого. Просто спутница, которая будет находиться рядом, при желании участвуя в разговоре. Никаких прикосновений, держаний за руку и под руку, объятий и прочих интимных жестов не требуется. Я не стремлюсь создать впечатление, что пришел на вечеринку со своей девушкой.
Он точно гей. Обычно мужчины приглашают девушек из эскорт-агентств, когда не имеют постоянной партнерши, но хотят создать видимость своего успеха у женщин. Впрочем, мистеру Дугласу нет необходимости создавать такую видимость, так как его успех у слабого пола просто зашкаливает.
– Сразу предупреждаю, что я не буду никак за вами ухаживать. Ни подавать руку, ни пододвигать стул, ни заказывать вам напитки, ни еще что-либо в этом роде. Поэтому не ждите от меня этого и не просите, особенно на публике.
Он странный.
Я кивнула, подтверждая, что поняла его, а потом спросила:
– Я называю вас..?
– Том. Я вас..?
– Анна. Если меня спрашивают о том, кем я вам прихожусь?
– Вы никак это не комментируете.
Я кивнула. Он продолжил:
– Вы не обязаны находиться все время возле меня. Если я занят какой-то беседой, и ваше присутствие не требуется, можете наслаждаться вечером, танцевать, выпивать, делать что-либо еще, но, разумеется, в разумных пределах. Покинем вечеринку вместе и тогда, когда я скажу. Сейчас не могу назвать точное время, так как это зависит от многого. Когда мы вернемся в мой отель, вы можете вызывать машину агентства и быть свободной.
Он говорил четко, подробно, расписывая все возможные варианты, и я поняла, что он привык к такому образу жизни, когда все должно находиться под контролем. В принципе, высокопоставленные люди всегда зависят от графиков и планов, но у него, по-моему, это приобрело навязчивый характер.
– Если на вечеринке со мной захотят познакомиться другие мужчины, как мне себя вести?
Томас недоуменно воззрился на меня, а потом медленно произнес:
– Как вам будет угодно. Почему я должен лишать вас возможности с кем-то знакомиться?
– Я не об этом. Я имею ввиду, я могу понравиться какому-то мужчине как женщина, и он начнет за мной ухаживать. Скажем, предлагать мне выпить или просто занимать меня беседой, приглашать танцевать. Раз вы не будете демонстрировать, что мы пара, мужчины воспримут это как сигнал к действию. Разумеется, в моих разговорах и танцах с другими мужчинами нет ничего предосудительного, но может получиться так, что я вам буду нужна, а я в это время буду занята, и мне будет неудобно прерывать общение с другим человеком. Я не должна производить впечатление невоспитанной особы. Поэтому я и уточняю, какого рода действий вы ждете от меня в таких ситуациях.
Мой клиент задумался. Потом осторожно спросил:
– А как вы ведете себя в таких ситуациях обычно?
– Обычно мои клиенты пытаются создать видимость того, что мы пара, а потому другие мужчины не пытаются знакомиться с занятой, как они считают, женщиной. А если какой-то особенно настырный товарищ все же пытается проявить ко мне внимание, мой клиент уводит меня от него, ну или что–то в этом роде, демонстрируя на меня свои права.
– Нет, представлять вас как свою девушку я не намерен точно, – ответил мистер Дуглас и снова задумался, а я обиделась. Большинство моих клиентов с огромным удовольствием изображали связь со мной, иногда увлекаясь и позволяя себе лишнее. Например, могли начать обнимать довольно интимно или целовать. Разумеется, я не прерывала таких действий на публике, чтобы не поставить своего клиента в неловкое положение, но потом намекала, что неплохо бы погасить свой пыл. Делала я это деликатно, чтобы ни в коем случае не задеть клиента, например, поясняя, что как профессионалу, мне не положено увлекаться, а он своими действиями что-то пробуждает во мне, и это может осложнить наши отношения, и бла-бла-бла. Ну, или придумывала что-нибудь в этом роде. Предложений сексуального характера я, слава богу, не получала, так как клиенты были строго об этом предупреждены. Хотя, конечно, нельзя исключать, что какая-нибудь «высокопоставленная персона» не посчитает себя выше установленных правил, но, слава богу, пока обходилось без проблем. Правда, были ситуации, когда мои клиенты всерьез увлекались мной и приглашали меня на свидание, пытаясь вести себя со мной как с обычной девушкой, но я объясняла, что не имею права с ними встречаться, иначе буду уволена. Впрочем, это тоже была отмазка, мне просто не хотелось встречаться ни с кем из них.
Но сейчас, чувствуя кардинальный протест от мистера Дугласа, я почувствовала себя уязвленной. Да, он красив, но и меня природа внешностью не обидела, почему же он так сопротивляется изобразить моего парня на один вечер? Поразмыслив, я слегка успокоилась, предположив, что, может быть, у него есть постоянная девушка, которую он не может по какой-либо причине взять на вечеринку, но и не хочет давать ей повод для ревности. Ну, или возможно у него есть постоянный парень, если мои предположения о его нетрадиционной ориентации верны.
– Знаете, думаю, вам стоит вести себя как свободной девушке, которая не особенно заинтересована в новых знакомствах, – наконец подал голос мой клиент.
– То есть изображать недотрогу? – уточнила я.
– Да, что-то в этом роде. ДопустИм легкий флирт без серьезного продолжения. Справитесь?
– Я профессионал, – кратко ответила я, а потом почему-то задала вопрос, который меня саму удивил:
– С вами флиртовать нельзя?
Томас слегка усмехнулся и ответил:
– Можно, но не в большей степени, чем это будут делать другие женщины. Все же у меня имидж секс-символа, женщины автоматически начинают со мной флиртовать, даже не задумываясь об этом, и единственная девушка в моем окружении, не делающая этого, сразу же привлечет к себе внимание. Мне это не нужно. Я хотел бы, чтобы вы не выделялись из толпы.
Я кивнула, но его слова мне не понравились. Отдавало каким-то снобизмом и самовлюбленностью. Словно прочитав мои мысли, он тут же добавил, усмехаясь:
– Не подумайте, что я считаю себя этаким альфа-самцом. Женщины флиртуют не со мной, а с тем образом, который они себе придумали, с моим имиджем. Но вы здесь как раз на работе по поддержанию моего имиджа, поэтому я и жду от вас подобных действий.
– Безусловно, я выполню все ваши требования, – стараясь придать себе строгий профессиональный вид, ответила я.
– Все не надо! – неожиданно расхохотался мой клиент. – Мало ли чего я могу потребовать на пьяную голову!
Его мальчишеский смех выбил меня из колеи. Он непредсказуем, с ним будет сложно.
– Давайте обсудим этот момент, – деловито произнесла я. – Если вы выпьете больше, чем положено, как мне себя вести?
Он пожал плечами:
– Мой телохранитель дотащит меня до машины. Вы загружаетесь тоже и едете с моим бессознательным телом до отеля. Дальше как договаривались. Да, не забудьте про ситуацию с папарацци. Впрочем, как всегда, уезжать я буду с толпой друзей разного пола, так что ваше присутствие в моей машине никого не удивит. Главное, не привлекайте к себе внимание.
«С бессознательным телом»? Он так много пьет?
– Как вы склонны себя вести при употреблении спиртного? Я имею ввиду, вы сказали, что можете что-то от меня потребовать, на что я не должна буду соглашаться. Или это была шутка?
Томас снова пожал плечами и скорчил рожицу:
– Не думаю, что я излишне надоедлив в пьяном виде. Кстати, я не так уж много пью. Просто я решил учесть все ситуации, поэтому и заговорил об этом. Вам не стоит меня бояться.
– Я вас не боюсь.
Он вдруг оглушительно рассмеялся и ответил:
– А вот это даже обидно!
Что-то мой навык понимать настроение клиента дает сбой.
Вечеринка проходила своим чередом. Я общалась с Томом и его знакомыми, которые подходили к нему. Он коротко представлял меня по имени, ничего больше не комментируя и позволяя мне общаться с другими так, как мне заблагорассудится. Иногда, чувствуя, что он о чем-то хочет поговорить с человеком приватно, я ненавязчиво покидала его и занимала себя сама, тем не менее, продолжая наблюдать за ним и готовая сразу подойти, если я почувствую, что ему требуется мое присутствие.
Один из таких случаев не замедлил представиться. Я увидела, как какая-то довольно красивая девушка вцепилась в Тома и отчаянно начала с ним флиртовать. Разумеется, я не стала бы вмешиваться, не мое дело – личные отношения клиента, но в данный момент я почувствовала сильное неудовольствие Тома. Я не понимала смысла, но четко вникла в его правила. Ему хотелось держать всех женщин на одном расстоянии от себя, не слишком далеко, позволяя им легкий флирт, но и не подпуская ни одну из них ближе проведенной черты. Эта дама черту явно переступала. Она подхватила Тома под руку, прижималась всем телом и зазывно хлопала ресницами. Том добродушно и дружелюбно улыбался, но, не знаю уж каким там органом чувств, я ощущала флюиды раздражения, идущие от него. Как еще эту дамочку не смыло потоком злости, льющимся от Тома, не понимаю. Видимо, она была непробиваемо тупа. Я поспешила подойти, но не представляла, каким образом смогу оторвать эту наглую особу от своего клиента. Том поднял руку, к которой прилепилась дамочка, и взлохматил волосы. Несмотря на то, что его локоть поднялся высоко, и даме неудобно стало за него держаться, она его не отпустила. Том вернул руку в прежнее положение. Я не понимала, почему он просто не сошлется на какое-нибудь важное дело и не уйдет от дамочки. Наверное, у него были на то причины. Если бы это был любой другой мой клиент, я просто подошла к нему и обняла или поцеловала, демонстрируя, что у меня есть права на этого мужчину. Но с Томом я так повести себя не могла, получив четкие указания на отсутствие интимности. Я подошла, поздоровалась, пытаясь по реакции Тома понять, каких именно действий он от меня ждет. Том представил нас друг другу, причем пытался крутить той рукой, за которую держалась дамочка, но его действия не увенчались успехом, избавиться от ее цепких пальцев ему не удалось. Не понимаю, как можно быть такой навязчивой? Неужели она не понимает, что он пытается от нее избавиться? Но что делать мне? Мне пришло в голову опрокинуть на нее какой-нибудь бокал, чтобы заставить уйти приводить себя в порядок, но вряд ли Тому это понравится, так как несомненно привлечет внимание. Что же придумать? Наконец решение нашлось. Я пообщалась с ними, затем отошла, чувствуя, как отчаянный взгляд Тома упирается мне в спину, покрутилась вокруг, а затем снова подошла к ним.
– Извините, – сказала я, а потом приблизила свои губы к уху дамочки и кое-что ей прошептала. Она сделала круглые глаза, сказала:
– Извини, Том, я сейчас, – и как-то бочком стала удаляться от нас.
– Спасибо! Ты меня спасла, – облегченно вздохнул Том. – Что ты ей сказала?
– Не думаю, что мужчине стоит это слышать. Скажем так, намекнула на проблемы в ее одежде. Но сейчас она поймет, что у нее все в порядке, и вернется, так что я предлагаю тебе куда-нибудь удалиться.
– И все-таки? – не сдавался он. – Мне интересно, что?
– Том! – укоризненно покачала я головой. – Право, не стоит!
– Хорошо, – вздохнул он. – Но ты меня заинтриговала.
– Ничего, не умрешь, – рассмеялась я.
Он рассмеялся вместе со мной:
– Без сомнений. Но она не подумает, что ты сделала это из ревности? В смысле, не подумает, что ты моя девушка?
– Затрудняюсь предположить, что творится в ее голове. На ее месте я бы давно поняла, что ты пытаешься от меня избавиться, и удалилась, а она вон как долго держалась. Но в любом случае, я старалась говорить так, будто всерьез обеспокоена ее проблемой и чисто по-женски хочу ей удружить. А почему ты сам от нее не удрал?
Том вздохнул:
– Не имею права огорчить ни одну женщину. Отказ от общения не должен идти от меня, и нельзя, чтобы кто-то из женщин затаил на меня обиду. Послушай, давай перейдем вон к тем диванчикам.
Мы выбрали одиноко стоящий маленький диванчик так, чтобы рядом не было свободных мест, и уселись, а я не замедлила спросить:
– Том, но почему? Что такого, если кто-то на тебя обидится? Так не бывает, чтобы все были тобой довольны. В этом нет ничего страшного.
– Анна, это долго и сложно объяснять. В этом часть моего образа: я дружелюбен со всеми, я должен вызывать желание общаться, должен располагать к себе. Ко мне не должно быть страшно подойти.
– Угу, – усмехнулась я. – А на самом деле ты маньяк и режешь женщин в подворотнях.
Том так заливисто расхохотался, что на нас стали оборачиваться.
– Заманчиво, – тихо добавил он, отсмеявшись.
– Ты ненавидишь женщин?
Том покачал головой, но ничего не ответил.
Вечеринка подходила к концу. Вокруг все больше попадалось весьма нетрезвых граждан, которых их телохранители или друзья пытались сопроводить домой. Общение стало шумным, бесконтрольным, в общем, типичная картина. Я выпила немного, столько, чтобы не привлекать внимание своей трезвостью. Том выпил больше меня, но хоть глаза и выдавали его, держался он на удивление хорошо.
Последние полчаса я сидела возле бара, наблюдая за ним, а он стоял в компании нескольких сильно подвыпивших мужчин и женщин, и они, бурно жестикулируя, что-то обсуждали. Через некоторое время он подошел ко мне и сел рядом на высокий стул, заказал себе еще пива, и не глядя на меня, сказал:
– Планы изменились. Мы продолжаем вечеринку и едем в «Шато Мармон».
– И я?
– И ты.
– Зачем?
– Напоминаю, ты на работе, – ответил он.
Я разозлилась, но не подала виду, спокойно ответив:
– Нет необходимости напоминать мне, что я на работе. Я профессионал. Под словом «зачем» я подразумевала «что мы там будем делать, и в чем будут заключаться мои обязанности».
– Извини, я не хотел тебя обидеть. Мы там будем валять дурака, – он поморщился. – Я обязан ехать, мне нужно быть в этой тусовке, хотя, честно говоря, я бы хотел поехать домой и завалиться спать.
– В чем будет заключаться валяние дурака конкретно для меня?
– В том же, в чем и сейчас: просто быть рядом, когда ты мне нужна. Каких-то особых новых указаний не будет. Не думаю, что там будет что-то интересное. Мы заказали несколько бунгало, народ еще немного потусуется и заляжет спать.
– Зачем же им ехать?
Том пожал плечами:
– Хочется.
М-да. Аргумент.
– А тебе зачем быть в этой тусовке?
Том тоскливо взглянул на меня:
– Все для того же имиджа. Слишком мягкий дружелюбный парень скучен. В моем образе должно быть нечто дикое и неуправляемое.
– И как же это сочетать? – удивилась я. – Женщины не должны бояться к тебе подойти, но при этом ты должен быть диким.
– Спроси что-нибудь полегче, – угрюмо буркнул он.
Когда мы стали рассаживаться по машинам, и я подошла к тому автомобилю, где сидел Том, то поняла, что мне не хватило места. Я не знала, было ли место в другой машине.
Я вопросительно взглянула на Тома, не зная, как мне поступить. В это время какой-то парень, сидящий с краю, сказал мне заплетающимся языком:
– Детка, садись мне на колени, мы поместимся.
– Я, пожалуй… – начала я, собираясь сказать, что поеду в другой машине, но тут вмешался Том:
– Джек, у тебя на коленях сидеть опасно, вдруг тебя укачает.
Все заржали, а Том обратился ко мне:
– Можешь мне на колени сесть. Я не так сильно пьян.
Я забралась в машину, переступая через чьи-то ноги, и, почему-то страшно нервничая, плюхнулась Тому на колени. Но, в конце концов, не я была инициатором интимных прикосновений, мой клиент не должен быть мной недоволен. Он обнял меня за живот, видимо, потому что некуда было деть руку. Сдавленная со всех сторон, я тряслась на его коленях во время движения, и думаю, ему было жутко тяжело и неудобно, но он продолжал перебрасываться репликами с друзьями и подшучивать над ними. Был все тем же дружелюбным парнем.
Из подземного паркинга мы по туннелю перебрались в соседнее здание, чтобы не проходить мимо ресепшена, а потом вышли в сад.
Большинству почему-то захотелось искупаться в бассейне. Слишком пьяным это было явно противопоказано, но кажется, опасность никого не волновала.
– Надеюсь, утром служащие отеля выловят все трупы, – буркнула я себе под нос и услышала рядом смешок. Оказывается, Том беззвучно подошел и стоял у меня за спиной:
– Я полагал, что беру девушку, умеющую поддерживать беседу об искусстве кино, а у тебя какие-то криминальные наклонности: то маньяки, то трупы.
– У меня широкие интересы и многогранные способности.
– Я заметил, – улыбнулся он.
Мы молча наблюдали, как люди плескаются в воде. Кто-то прямо в одежде, кто-то разделся до трусов, в том числе и девушки, груди которых белели в темноте, покачиваясь на волнах. Все орали, визжали, хохотали и обменивались дурацкими шутками. Где-то за кустами слышался звук извергаемого из желудка.
– И каждый из них – чей-то кумир, – пробормотала я.
– Надеюсь, у тебя их нет, – серьезно ответил Том. – Потому что разочаровываться больно.
– Нет, у меня нет, – заверила я. – А как ты живешь во всем этом?
– Между прочим, это твои потенциальные клиенты, – усмехнулся он. – Как ты позволяешь себе о них так отзываться?
– Пожалуешься? – поинтересовалась я.
– Нет. Просто ты так пафосно заявляла, что ты профессионал, что теперь меня твои слова немного забавляют.
– Я не могла сразу понять, как себя вести с тобой.
Казалось, он удивился:
– А теперь поняла?
– Да, – кивнула я, и, не обращая внимания на его усмешку, продолжила, – тебе претит пафосность и выпендреж. Тебя тошнит от всего, что тебя окружает.
– Бла-бла-бла, – скривился он. – Пришла такая умная девочка Анна и сразу разобралась, что за птица этот актер Томас Дуглас.
– Конечно, я же профессионал, – кивнула я.
– Кажется, я тебя сейчас ударю, – спокойно заметил он.
Я повернулась и внимательно всмотрелась в него. В свете фонарей его глаза странно поблескивали, придавая лицу пугающее выражение.
– Что? – не выдержал он моего разглядывания.
– Ты не похож ни на одного из моих клиентов.
– Ой, да ладно! – поморщился он. – Я такой же, как все. Просто сегодня у меня нет настроения напиваться. А в другой день я мог бы точно так же прыгать полуголый около бассейна.
– Врешь, – сказала я.
– Ну ладно, вру, – согласился он. – Не полуголый и не около бассейна. Просто напивался бы, потом всем надоедал с разговорами о какой-нибудь недавно вычитанной фигне, потом плюнув на всех, ушел бы в пустую комнату и играл на гитаре, не попадая по струнам. А утром мучился бы от головной боли. Чем лучше?
Я промолчала.
– Ладно, пойду, погляжу, куда нас поселили. Скоро вернусь.
– Я останусь тут ночевать?
– Да. Если твое время вышло, я заплачу дополнительно.
– Кажется, это я тебя сейчас ударю.
– Теперь я вижу, что ты профессионал, – ухмыльнулся он и удалился.
Я стояла около бассейна, чувствуя, как ночная прохлада покрывает дрожью мое тело. Черт знает, что я творю. Что на меня нашло?
– Детка, пойдем купаться, – услышала я уже знакомый пьяный голос. Так и есть, тот парень, что предлагал мне сесть ему на колени. Джек, кажется. В одних трусах, он, покачиваясь, приближался ко мне. Капли воды на его довольно привлекательном тренированном теле блестели в свете луны. – Снимай свое платье и идем! Давай развлекаться. Зачем тебе этот зануда Том?
– Он не зануда! – возмутилась я.
Парень расхохотался:
– Еще одна девочка попалась на крючок Тома. Да только ты ему не нужна, как и все остальные бабы. Плевать ему на всех баб, понятно?
Все-таки, гей? Но я не рискнула задать такой вопрос, а вместо этого пожала плечами:
– Мне все равно.
– Ну, вот и пошли купаться, – он приобнял меня, коснувшись голой спины в вырезе платья. Меня пробрала дрожь от его мокрых рук. – Идем-идем, – уговаривал он, обнимая крепче.
Меня он не пугал и не был противен. Просто было холодно, и я устала. Где там Том?
– Или ты боишься, что у тебя нет купальника? – усмехнулся парень, и я увидела, что он пялится на мои соски, которые торчали сквозь тонкую ткань платья, демонстрируя отсутствие бюстгальтера. – Так тут все свои.
– Я не боюсь. Просто я не умею плавать.
– Ничего, мы тебя быстро научим, – захохотал он и вдруг резко толкнул меня в бассейн.
Я бултыхнулась в воду, на секунду ослепнув и оглохнув, потом вынырнула на поверхность и поплыла к бортику, безумно злясь и на себя, и на этого придурка Джека. Конечно, плавать я умела.
Вдруг я услышала рядом громкий всплеск, а затем крик и хохот Джека:
– Том, ты сдурел?
Он бултыхался в воде неподалеку. Прыгнул вслед за мной?
– А если бы она утонула? – я услышала холодный голос Тома и увидела, что он стоит на краю бассейна. Так это он Джека столкнул?
– Да что с ней станет? – засмеялся опять Джек.
– Вот и с тобой ничего не станет, – ответил Том и подал мне руку, так как я уже поднималась по ступенькам из бассейна.
Вдруг он отвел взгляд в сторону и принялся стаскивать с себя пиджак.
– Детка, классно выглядишь! – услышала я улюлюканье и смех Джека. Неисправимый оптимист.
Выглядела я… голой. Белое платье, промокнув, стало абсолютно прозрачным и теперь демонстрировало полное отсутствие белья.
Том накинул снятый пиджак мне на плечи и сказал, по-прежнему не глядя на меня:
– Пойдем, я покажу, где мы остановились.
– Ты говорил, что не будешь подавать мне руку и все такое, – вдруг сказала я.
– Сегодня мы оба нарушаем свои правила, – ответил он. – Идем.
Том завел меня в небольшой дом.
– Мы будем здесь вдвоем, подальше от этих придурков. Вот твоя комната. К сожалению, здесь нет никакой одежды, даже халата, и вряд ли мы ночью что-то найдем. Да и честно говоря, я устал и не хочу поднимать персонал на ноги. Впрочем, ты все равно будешь спать, так что одежда тебе не понадобится. А я сейчас позвоню, закажу тебе платье, к утру его доставят. Какой размер?
– К утру это платье высохнет, так что не нужно.
– На всякий случай закажу. Вдруг, высохнув, это платье будет выглядеть плохо. Говори размер.
Я назвала и добавила:
– Я верну деньги.
– Это компенсация за тяжелые условия работы, так что не нужно, – усмехнулся он. – Ладно, отдыхай. Спокойной ночи.
Мне не спалось. Я ложилась то на один бок, то на другой, вздыхала, но сон не шел. Сегодня день оказался какой-то сумбурный и… ни на что не похожий. Том, наверное, дрыхнет без задних ног, а я тут кручусь. Вдруг мне показалось, что я услышала музыку. Закутавшись в простыню, я встала и выглянула за дверь. Кажется, действительно кто-то играет. Том говорил, что кроме нас тут никого не будет, но мало ли. Я выбралась из комнаты и пошла на звук. Музыка была слышна все громче и громче, пока наконец я не добралась до двери и тихонько приоткрыла ее, чтобы посмотреть, кто музицирует. В гостиной за фортепиано сидел Том, как и я, закутанный в простыню, и играл что-то печальное. Дверь скрипнула, Том оборвал музыкальную фразу и оглянулся:
– Я разбудил тебя? Извини, – произнес он.
– Нет, я не спала. А ты почему не спишь? – сказала я, заходя в комнату. – Не помешаю?
– Не помешаешь, заходи. Не сплю, потому что бессонница.
– Ты же говорил, что хотел завалиться спать.
– Я и сейчас хочу. Не получается.
Я села на диванчик сбоку от Тома:
– Тебя что-то беспокоит?
– Не думал, что у девушек из эскорт услуг есть еще и обязанности личного психолога, – усмехнулся он.
Я молча поднялась с дивана, намереваясь уйти.
– Нет, извини, сядь. Я не хотел тебя обидеть, – он потер лицо руками. – Я очень устал и не соображаю, что несу.
– У тебя есть девушка? – неожиданно спросила я.
Он усмехнулся:
– Тебе не кажется, что ты переходишь границы?
– Извини.
– Нет девушки.
– Ты гей? – ляпнула я.
– Что? – искренне удивился он. – Если у меня сейчас нет девушки, это не значит, что мне нравятся парни.
– Извини. Просто ты всех девушек держишь на расстоянии. Вот я и подумала…
– Я
всех держу на расстоянии, не только девушек.
– Почему?
– Почему? – он словно задумался. – Я не могу никому доверять. Я не хочу никому доверять. Помнишь, я сказал, что женщины флиртуют не со мной, а с моим образом? Я не хочу сближаться с кем-то, кто, разговаривая со мной, видит не меня.
– По-моему, ты утрируешь. Наверняка есть люди, которые знают тебя настоящего. Так не бывает, чтобы все были чужими.
– Да я сам не знаю, какой я настоящий. Откуда им-то знать? – он печально усмехнулся. – Когда-то я хотел… чего-то добиться. Я еще не знал, чего именно, но амбиции были наполеоновские. Просто хотелось оставить на земле след, хотелось сделать нечто эдакое, чтобы мое имя узнали, чтобы я значил что-то. Я еще помню, каким я был: жизнерадостным, смешливым, готовым всем верить и каждому открывать свою душу. Я был глупым, претенциозным и безалаберным. Теперь мои амбиции удовлетворены. Имя мое знают. След я оставил, – Том усмехнулся, – наследил от души. Только нет меня прежнего. Нет никакого. Осталась только внешняя оболочка от меня, упаковка, а внутри все выхолощено. И эту пустоту я наполняю искусственными образами, теми, которые нужно показать.
Он покачал головой, усмехнулся своим словам и задумчиво тронул клавиши.
Повинуясь невольному порыву, я поднялась, подошла к нему и села позади него на край банкетки. Обняла его за плечи и прижалась к его спине.
– Не нужно меня жалеть, – напрягся он. – Я не для этого рассказывал. Черт, кто меня за язык тянул?
Я не видела, но догадалась, что он поморщился:
– Вот тебе наглядный пример, почему нельзя доверять людям и открывать душу.
Он снова усмехнулся.
– Я не собиралась тебя жалеть, – сказала я, прижавшись щекой к его спине в том месте, где простыня съехала.
– А что ты собиралась делать? – поинтересовался он. Я промолчала.
– Все равно это ни к чему. Ну, вот открылся я тебе, а что это изменит в твоей и моей жизни? Ничего. У тебя создастся впечатление, что мы стали с тобой близки. Что я с тобой не такой, как с другими, более откровенный, более искренний. Я, возможно, тоже подумаю, что… Что я для тебя не просто очередной клиент, что ты увидела во мне человека. Только все равно это ни к чему. Очередная иллюзия, когда пути людей пересекаются на секунду случайным образом и тут же расходятся, а им кажется, что в этом было какое-то провидение судьбы. Мы все одиноки, одинокими приходим в этом мир и одинокими умираем.
Я молчала, все так же прижимаясь грудью к его спине и обхватывая руками его плечи. Может быть, он прав. Наверное, прав. Но мне все равно сейчас. Сейчас, в этой точке пересечения наших судеб я хочу просто обнимать его и слушать, как взволнованно и тревожно бьется его сердце. Мы все придумываем себе какие-то правила, следуем им, а зачем? Если получается, что в них нет никакого смысла, и нарушить их – единственно верное решение. В этой точке пересечения.
– Отсядь, пожалуйста, – вдруг сказал он.
Я провела руками по его плечам, стягивая простыню. Моя уже валялась где-то на полу.
– Анна, – строго заговорил он. – Я действительно не гей. Я здоровый молодой мужчина, и у меня давно не было секса. Поэтому, пожалуйста, пересядь на диван.
– Почему у тебя давно не было секса? – спросила я.
– Потому что довольно затруднительно найти женщину, которой можно доверять, особенно в такой интимном вопросе. Многие, даже нанятые за деньги в соответствующих агентствах, не могут устоять перед искушением поведать миру, что побывали в моей постели, или рассказать о каких-то моих странных пристрастиях, к тому же приукрасив действительность. – Он снова хмыкнул, но тут же посерьезнел и тихо попросил:
– Энн, пожалуйста! Я просил тебя отсесть.
– Я проигнорировала твою просьбу.
Он замолчал. Потом вновь заговорил, поворачиваясь ко мне:
– Меня строго предупредили, что девушки из агентства «Эскорт» не оказывают интимных услуг.
– Пожалуй, я тебя все-таки ударю, – пообещала я и поцеловала.
Я ушла, когда Том заснул. Ушла, осторожно ступая, чтобы ненароком не разбудить его. Вызвала машину агентства, собралась, надела свое платье, которое уже высохло и выглядело достаточно прилично. Что будет делать Том с тем платьем, которое он заказал для меня, не знаю. Ну, пусть подарит кому-нибудь.
Когда подъехала машина, я вышла из погруженного в тишину дома и в утренних сумерках отправилась домой. Надеюсь, Том не будет в претензии, что я покинула его. Мы же договаривались, что я провожу его до отеля. Я и проводила. Правда, не до того, из которого мы уезжали, но Том не уточнял таких деталей. Впрочем, даже если он и будет недоволен, мне все равно.
Основное правило девушки из эскорт-услуг: не испытывать чувств к клиенту. Раньше мне казалось, что это условие легко выполнить. Оказывается, я была наивна, до сих пор не встречая клиентов, которые могли быть угрозой моему профессионализму. Я не смогла противостоять его обаянию, его доброте, его странной ранимости и огромной несгибаемой воле, спрятанной за добродушной насмешливостью и внешним дружелюбием. Его одиночеству. Я смотрела в окно и не видела проносящиеся мимо улицы, а слезы текли по моему лицу. Я оплакивала свой профессионализм, разбившийся о смущенную улыбку одной «особо важной персоны».
Я больше никогда не встречусь с Томом. Больше никогда он не воспользуется моими услугами. И даже если бы он захотел сделать повторный запрос на меня, а агентство решило бы пойти ему навстречу, учитывая его статус, Тому все равно это не удастся. Потому что из агентства я уволилась. Пути, сойдясь на секунду, разошлись.
*«Queens Palace», «ELITE ESCORT» - реальные названия эскорт-агнетств.
**Very Important Person или VIP (в переводе с английского — «очень важная персона», «начальство», «высокопоставленное лицо», «большая шишка») — человек, имеющий персональные привилегии, льготы из-за своего высокого статуса, популярности или капитала.
VIP в роли «особый пассажир, специальный клиент, требующий нестандартного внимания» появилось в английском языке в 1940–е годы, предположительно в Великобритании. Так в авиации называли пассажиров высокого ранга, для полётов которых требовались комфортабельность и специальные меры безопасности.
Во второй половине XX века аббревиатура «VIP» прижилась и вне сферы авиации. Её функции расширились, так стали титуловать не только пассажиров, но и особо богатых и авторитетных клиентов в прочих сферах. «Особо важными персонами» стали называть высокопоставленных политиков, влиятельных бизнесменов, «звёзд» шоу-бизнеса. Термин «VIP» часто эксплуатируется в рекламе и названиях эксклюзивных сервисов, рассчитанных на состоятельного и элитарного покупателя. Также во многих фирмах VIP-клиентами называют постоянных клиентов и предоставляют для них эксклюзивные дисконты и интересные договоры.
Источник: http://www.only-r.com/forum/39-351-1
