Творчество

Глава 6

Аннабель не могла в это поверить. Ее заперли в камере, как преступницу, и в этом виноват Пабло. И Джон, который из-за красивых глаз Гутьереса все ему рассказал... Она ничего плохого не сделала, но сидит за решеткой уже пятый день. Сутки по прибытии провела в лазарете. Отказалась увидиться с Джонни. Используя свое право позвонить, набрала номер Сальмы, чья визитка оказалась в кармане куртки. Девушка привезла ей кое-какие необходимые вещи и пообещала позаботиться о делах. Они могли поговорить еще десять минут. И Аннабель спросила:
- Как здоровье дяди Сантьяго?
- С ним все в порядке. Любовь семьи всегда лечит. И это самое главное.
- Расскажи мне немного о Санти...
Ани отвела взгляд и покраснела.
- Ты уже говорила, что любишь его, так что не смущайся, Анна. Я знаю его почти шесть лет. Я дружила с Хуакиной.
- Девушкой, которая погибла? Какой она была? – не удержалась Ани, пытливо глядя на Сальму.
- Смуглая, черноволосая, очень «горячая»... Мы много смеялись, танцевали, путешествовали. Она заканчивала магистратуру, мечтала стать писательницей. Интересовалась историей и политикой... Ты, наверное, знаешь, что в нашей стране долгое время было очень неспокойно, война между наркомафией и полицией длилась много лет. Политическая обстановка осложнялась... Молодежь перестала веселиться и начала бунтовать. Парни и девушки не раз погибали в перестрелках – на улицах, в барах, на дорогах... Многие потеряли своих друзей. Тут уж было не до праздности. Хуака, конечно, не осталась в стороне. Она боролась за справедливость вместе с Санти и горсткой мятежной молодежи. И однажды пуля ее настигла... Она умерла на руках Сантьяго. С тех пор он забыл об осторожности, словно искал смерти. Он больше не встречался с девушками, ну может только на одну ночь... Сантьяго изнурял себя работой. Его не раз ранили, он тяжело болел, но по-настоящему страдал только когда что-то случалось с близкими. Он одиночка, Анна. Даже если ты ему дорога, Санти не позволит тебе приблизиться.
Аннабель вытерла слезы.
- Он не любит меня?
- Мы не настолько откровенны друг с другом, и я не знаю, что у него на сердце. Но мне кажется, что он пытается защититься, отгородить себя от новой боли. Поэтому он не хочет жены и детей. Санти видел слишком много смертей. Он знает жизнь, такую реальную и жуткую, что не может мечтать и идеализировать ее... Ты из другого мира... Прости, это, конечно, не мое дело... – спохватилась Сальма. – Я не хотела причинить тебе боль.
- Я понимаю. К тому же, я дочь его врага. Гордон Краун – воплощение зла для Сантьяго. И еще многих людей...
- Санти не злопамятен. Он никогда не юлит. Если он что-то тебе говорил, не сомневайся в его словах. Я только предупреждаю... Мы, девушки, мечтаем о красивом доме с белыми занавесочками и счастливыми детишками, о любящем муже, который все для нас сделает... Санти – очень хороший человек, я им восхищаюсь и ценю, но он никогда не войдет в эту красивую девичью мечту, если она у тебя есть. Боль не проходит бесследно... – тихо закончила Сальма. Ее взгляд был полон жалости. - Прости... Я всего год замужем и очень счастлива. Это так некрасиво с моей стороны разбивать твои надежды о таком же счастье, но...
- Неважно. Спасибо, Сальма. Я ни на что и не надеялась. Я просто любила его. И всегда буду любить. – сквозь слезы шепнула Ани. – Он часть меня.
В их сторону направлялся полицейский.
- До свидания, Сальма. Спасибо за все.
- Я всегда помогу тебе. Ты хорошая девушка, Анна. Избавься от чувства вины. То, что ты сделала, приехав в Колумбию – по-настоящему благородно.
- Это не благородство. – с горечью произнесла Ани. – Это своеобразный подкуп Богу. Я хотела купить его прощение...
- Ты могла просто забыть обо всем и жить в свое удовольствие.
- Девушки, время давно закончилось. Вам пора, – обратился к Сальме охранник.
- Да, спасибо, что не выгнали раньше, – улыбнулась девушка.
- Ну, здесь не такой строгий режим. Ваша подруга у нас только временно, пока все выясняется.

И вот, эти выяснения тянутся почти целую неделю. Аннабель лежала в камере на койке с удивительно удобным для тюрьмы матрасом, ходила погулять на улицу, ела без аппетита, чтобы поддержать силы. Часами смотрела в небольшое окно на синее, освещенное жарким солнцем небо... И часто плакала – беззвучно, уткнувшись лицом в подушку, сдерживая дрожь. Ей было холодно и одиноко.

И в один из дней, когда она стояла у окна, глядя в небо, ее сердце дрогнуло от одного-единственного тихого:
- Ани...
Ее тело ослабело от звука этого голоса, который она так давно мечтала услышать.
- Посмотри на меня, пожалуйста, – попросил Санти.
- Не надо, Сантьяго. Меня отсюда выпустят, и я уеду. Я не хотела тревожить тебя...
Раздался скрежет металла о металл, резкий, громкий скрип открывшейся и снова закрывшейся двери. Ани сжала пальцами шершавый выступ окна. И тогда родной голос произнес совсем рядом:
- Я никогда не поверю, что ты хочешь уехать, даже не взглянув на меня. Mi cielo…
Эти слова звучали так нежно. Ани задрожжала всем телом и, повернувшись, оказалась в объятиях Сантьяго. Он прижал ее к себе, и Аннабель почувствовала его дыхание у виска. Обняв Санти, она молчала, слушая стук его сердца, ощущая тепло его тела, вдыхая его запах – и в ее груди не хватало места нахлынувшим чувствам. Они рисковали вырваться наружу, сметая все на своем пути, поэтому Ани неожиданно оттолкнула Сантьяго и отступила на несколько шагов. Их глаза встретились, и Аннабель окатило горячей волной страсти, волнения и желания. Он ничуть не изменился. И все так же лишал ее душевного равновесия одним своим взглядом.
- Почему ты здесь? Как узнал обо мне? – недовольно спросила она, пытаясь защититься.
- У меня есть друзья в полиции. Да и твои друзья говорили со мной.
- Друзья? Эти предатели Джон и Пабло? Пусть катятся куда подальше. Никто мне не нужен. Сама справлюсь.
- Узнаю мою Ани, – чуть заметно улыбнулся Санти.
Стараясь не цепляться, как за соломинку, за нежное слово «моя», Аннабель сердито буркнула:
- Так зачем ты пришел?
- А нужна причина? Ты в Колумбии, ты даже была в доме моей матери...
- Откуда ты знаешь?
- Я знаю не только это, Ани, – тихо произнес он. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?
- Нет.
- И сколько ты собираешься здесь сидеть? Ты слишком упряма. Только сейчас не время экспериментировать. У тебя опасный срок.
Анинабель почувствовала, что земля уходит из-под ног и прижалась спиной к стене.
- Около шести недель... Если будешь нервничать и плохо есть, можешь потерять ребенка.
Не удержавшись, Аннабель заплакала:
- Это только мое дело! Я справлюсь. Как ты вообще узнал?
- Я же сказал, у меня здесь знакомые. И поскольку ты сама, вместо того, чтобы позаботиться о себе сейчас, делаешь разные глупости... Ты вообще не должна была приезжать сюда.
- Ясно. Но я в Колумбии не из-за тебя. Уходи и не заставляй меня нервничать, раз ты так заботишься о моем здоровье.
- Как хочешь, – спокойно произнес Сантьяго, видя, что Ани смотрит в стену. – Ты здесь не из-за меня, ты лезешь куда не следует, рискуешь своей дурной головой, не думаешь о будущем...
- Тебе-то какое дело? – огрызнулась Аннабель.
- Ведь этот малыш... может быть моим, – тихо, словно что-то сдавливало его грудь, ответил Сантьяго.
- Может быть твоим? – с болью повторила Ани, подняв на него полные слез глаза. - То есть, ты думаешь...
- Прости, но... ты ведь была замужем, и...
- И ты решил, что я так легко забуду тебя и брошусь в объятия первого встречного? Так ты обо мне думаешь? – у Ани все тряслось внутри от боли и злости. – Ну конечно, я ведь избалованная, непостоянная девчонка, которая всем вешается на шею, в том числе и тебе.
- Я совсем не это хотел сказать...
- А что ты хотел сказать, Санти? Я не искала тебя, мне ничего не нужно. Просто помоги мне выйти отсюда, и я уеду, исчезну навсегда. Я не буду тебе мешать...
- А тебе не приходило в голову, твою дурную, ветренную голову, что я могу хотеть этого ребенка? – потеряв терпение, оборвал ее излияния Сантьяго.
Аннабель задохнулась от обиды. Но потом взяла себя в руки и почти равнодушно ответила:
- Я знаю, что ты не хочешь детей. И знаю, почему. Прости, что так получилось. У тебя, наверное, много вопросов – почему не предохранялась, почему не сделала аборт, почему вообще легла с тобой в постель...
- Ани, я знаю ответы на эти вопросы. Я тоже был там.
Аннабель горько усмехнулась:
- Ах, да, я и забыла, что ты очень ответственный.
- Прекрати, – резко сказал Санти. – Ты шипишь на меня, как...
- ...ядовитая змея, – закончила за него Аннабель. – И могу укусить.
- У меня есть надежное противоядие.
Сантьяго привлек ее к себе, и девушка почувствовала, что с трудом владеет собой. По телу разливалась приятная слабость.
- Отпусти меня. Сейчас же.
- Ты всегда хочешь одного, а требуешь другого?
- Отпусти! – угрожающе процедила она сквозь зубы.
Ее ногти до боли впились в его плечи, но Сантьяго не разжал рук.
- Я и не думал, что ты легко уступишь, но я тоже легко не сдаюсь. Ты нужна мне. И я буду сносить все твои царапины, побои, визги, писки, истерики... Если понадобится, привяжу к себе. Или буду любить до потери пульса. И ты сдашься, Ани. Потому что любишь меня.
- Нет, – упрямо сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза.
- Не сдашься или не любишь?
- Просто нет – и все, – буркнула Аннабель.
- Какой ты еще ребенок... – покачал головой Санти.
Это ее задело.
- Не смей так со мной разговаривать!
Девушка снова оттолкнула его.
- Если я уже не такая красивая, это не дает тебе права издеваться.
Неожиданно она снова расплакалась и начала заикаться.
- Я знаю, ч-что бледная, х-худая, стала п-похожа на мальчишку в этой одежде и с-с-со стриженными волосами... И я, н-наверное, воняю, потому что меня вырвало утром... Т-теперь я не подошла бы для п-приключения на одну ночь. Ты не захотел бы меня...
- Ани, милая... – шепнул он, но Аннабель не заметила промелькнувшей в его голосе нежности.
- Я тебе покажу, какая я милая!
Она рванулась к Сантьяго и принялась отчаянно лупить его кулаками:
- Убирайся! Я тебе не ребенок! Я просто идиотка, которая мечтает о невозможном! Влюбленная в мечту идиотка!
Не обращая внимания на побои Аннабель, Санти сгреб ее в охапку и закрыл рот жгучим поцелуем. Она мотнула головой, но его ладонь легла на затылок девушки, и Сантьяго практически заставил ее ответить на поцелуй. Тумаки становились все реже и реже. В конце концов руки Ани обвились вокруг его шеи, и она жадно прижала Санти к себе. Слезы вмиг высохли, и девушка почувствовала невероятную радость, настоящее ликование. Он еще и не думал отпускать ее, а Аннабель уже мысленно шептала: «Еще... еще... только не разжимай рук, только не отрывай губ...» Кто-то громко и некстати закашлял, и Ани почувствовала, что волшебство тает. Комната перестала кружиться, все встало на свои места. За решеткой стоял полицейский.
- Время вышло, – казалось, он с трудом сохраняет строгость в голосе.

Ани оттолкнула Сантьяго в очередной раз.
- Ты же слышал, вот и уходи.
Но она уже не могла обмануть его своим грубым тоном. Ее губы и руки сказали Санти слишком много.
- Хорошо, Вella. Но... только одну секунду, – обратился он к охраннику.
Санти нежно провел кончиками пальцев по щеке Ани и шепнул ей на ушко:
- Не похожа ты на мальчишку. И ты очень красивая. И я хочу тебя. И не на одну ночь.
Ани покраснела и от его близости, и от его слов. А когда подняла глаза, встретила взгляд Сантьяго. Они долго смотрели друг на друга. Ее губы молчали, но сердце шептало ему: «Я вся твоя, любимый, ты же знаешь. Я вся твоя, навсегда, навсегда...»

Всю ночь Аннабель не могла уснуть, чувствуя волнение и сладкий трепет в груди. Она забыла о тюремных стенах и решетках, о жаре и мучившей ее тошноте. Сантьяго заполнил собой все ее мысли. Один его взгляд, всего один взгляд – и земля начинала уходить из-под ног. Вот уж поистине: «Отведи от меня глаза свои, они вызывают во мне дрожь!» Самая великая песнь любви вторила голосу ее сердца. И ей, как возлюбленной царя Соломона, хотелось обойти город, все улицы, все площади, чтобы найти и вернуть любимого...

Утром пришел охранник и отвел Аннабель в кабинет начальника отдела. Увидев сидящего за столом Пабло, девушка недовольно сжала губы.
- Синьор Гутьерес поможет нам беседовать, – на ужасном английском вымолвил тучный седовласый господин.
- Итак... – начальник смерил севшую напротив Ани строгим взглядом. – Так кто же вы на самом деле? Аннабель Краун, Аннабель Краун-Ворд или Анна Ворд?
Пабло перевел, и Ани нахмурилась:
- Неужели неясно, что все это я?
Она еле сдержала негодование. Что за идиотский вопрос?..
- Нет, синьорита, неясно. Все это похоже на хитрые манипуляции. Почему вы вводите полицию в заблуждение? Кого пытались обмануть?
- Взгляните на мои фото, наконец, спросите Джона...
- Какого еще Джона?
- Моего бывшего мужа, вот он знает, – почти переходя на крик, отчеканила Аннабель.
- Нового приятеля Пабло? – начальник расхохотался, охранник тоже.
- Да скажи же им! – со злостью прошипела девушка, повернувшись к Гутьересу.
Тот ухмылялся.
- Они не поверят. Твои бумаги на развод из Америки не переслали, так что по документам ты Аннабель Краун-Ворд, а по действующему паспорту – Анна Ворд. Одно лицо, две фамилии. Они считают, что документ поддельный.
- Это же чушь. Объясни им, почему.
- Я и сам не понимаю, почему. Ты сделала глупость, поменяв имя. Серьезные дела не прокручиваются так быстро. Бумажная волокита тебя подвела. Так что помочь я не смогу, прости...
Начальник заговорил, и Пабло стал переводить:
- Синьорита, Америка выдала нам вас, как наследницу Крауна. Пока не выяснится, что вы не имели ничего общего с деятельностью отца, вы будете жить под домашним арестом, получив расписку о невыезде.
Аннабель была в шоке.
- Что? И где же я буду жить?
- Один человек поручился за вас, и поскольку нет причин ему не доверять... Синьор Сантьяго Родригес.
- Вы с ума сошли?
(Этого Пабло переводить не стал, покусывая губы, чтобы заглушить смех.)
- Я не буду с ним жить!
- Это приказ, синьорита Краун. Вам придется.
- Какой-то абсурд! Я ведь учусь на юриста и кое-что соображаю. Я требую адвоката, вы ущемляете мои права!
Аннабель вскочила, стукнув кулаком по столу.
- Сядьте, – строго сказал начальник. – Мы и так слишком мягко к вам относимся, учитывая тяжесть преступлений вашего отца. Скажите спасибо Родригесу и Гутьересу, что заступились за вас. Здесь вам не Америка, у нас другая система правосудия. Так что лучше придержите свой язык.
Ани так и тянуло выложить все, что она думает, но на этот раз она решила благоразумно промолчать. И побить Пабло при случае.

Молчала Аннабель довольно долго. Пабло побить ей не удалось, потому что он сразу куда-то слинял, так что девушке пришлось довольствоваться подушкой. Она бы подумала, что все это подстроено, но как-то не могла сочетать свое предположение со строгого вида начальником отделения. Только это странное решение о домашнем аресте, да еще в квартире Сантьяго, казалось Ани совершенным абсурдом. Как он этого добился? Разозлилась Аннабель не на шутку. И решила играть в молчанку.

...................................................................................................................................

Еще одна любимая мной песня Juanes - Volverte A Ver Она полна надежды...

Перевод...

---

Источник: http://anti-robsten.ucoz.ru/forum/

---