Творчество

Влажный воздух, размешанный с туманом, проглотил меня сразу же, как только за мной закрылась дверь. За что я люблю лондонские туманные вечера? Да уже хотя бы за то, что этот мягкий влажный воздух, как губка, вымывает из волос и одежды удушливый сигаретный запах, возвращая прозрачную свежесть и чистоту. Он приглушает яркий дальний свет машин, светлую горечь горящих в темноте окон, гасит звуки, делая их приятнее...
Это анестетик большого города, придуманный самой природой.
Странная смесь речных испарений, холодного воздуха и тёплого человеческого дыхания.
Этот вздох вечернего Лондона окатил меня с головы до ног, будто водой. Привкус пива на губах – вот всё, что напоминало о вечере, почти проведённом в кругу почти друзей.
Смешно...
Но смеяться, когда зуб на зуб не попадает, не особенно хорошая идея. Не сдерживая дрожь – так проще согреться или притерпеться к холоду, - я пошла прочь, не особенно задумываясь о том, куда иду. Стук моих каблуков был моим единственным спутником.
Местные студенты, музыканты, выпивохи и прочие любители ночных улиц, ещё сидели по заведениям, поэтому улица была пустой и совершенно безлюдной. Но этот стук, так мало созвучный с другим, выбивавшим гулкое стаккато внутри моей грудной клетки, меня раздражал. Ещё немного – и я сниму эти ходули, чтобы оставить их в ближайшей урне. Почему было не надеть удобные балетки? Хотела Дэну досадить, а досадила сама себе.
Почему было не уехать с Фелтоном? Распускала бы нюни, сидя на мягкой кожаной обивке заднего сиденья его новой машины. Ну да чёрт с ним, переночевала бы у него в Кенсигтоне... Не всё время же быть правильной девочкой. К тому же, это так утомительно...
Притомозив, я попыталась понять, куда забрела. Как назло, ни одной вывески. Судя по приглушённым туманом и расстоянием звукам, недалеко был вокзал.
Тот самый вокзал Кингс-Кросс.
В кармане завибрировал мобильный, будто мне мало было собственной дрожи. Кажется, я уже вся покрылась гусиной кожей. Вытащив плоский RAZR, я, не глядя, приняла вызов.
Я была готова каждого отчехвостить по-полной программе.
- Какого чёрта... – начала было я, но меня огорошил смех, последовавший почти сразу.
- Это не Рэдклифф, и тем более не Фелтон. Это Паттинсон. Не кричи, пожалуйста. А, впрочем, кричи – так я быстрее пойму, где именно ты находишься.
Роберт?! Вопрос первый: откуда у него мой номер? Вопрос второй: опять же, какого чёрта?
- Извини, - сказала я почти шёпотом. – Эммм....
- Роберт, - он говорил неприкрыто издевательским тоном, как будто и вправду верил, что я могла забыть его имя. – Меня зовут...
- Роберт Томас Паттинсон тебя зовут, я в курсе.
- Ты где, малыш? – в трубке что-то дрогнуло, но я предпочла думать, что интонации у него остались прежними – небрежно-издевательскими.
- Какая разница, Карлсон? Особенно тебе...
- Умно. У тебя ключ от моей квартиры, если тебе повод нужен.
«Настя, а ты ведь продолжаешь вести себя, как дура», - сказала моя совесть голосом Дарины Махневой. «Ты реально понимаешь вообще, что ты делаешь?» - обратился ко мне разум голосом Дэниэла Рэдклиффа. Моё ослиное упрямство предпочло промолчать. Но мне кажется, оно обязательно заговорило бы со мной голосом Тома Фелтона.
- Окей, я...
- Стой там. Я тебя вижу.
Через пару минут из кромешной туманной мглы вынырнул Роберт. Клетчатая рубашка расстёгнута, на щеках яркие пятна румянца, на плече – кофр с гитарой. Признаться, без киношного антуража он выглядел намного приятнее. К тому же...
Его небрежная расхлябанность была полным попаданием в образ. Он смотрелся и ощущался абсолютно гармонично и цельно.
Остановившись, он перебросил гитару с одного плеча на другое.
- Ты далеко собралась? Прямо по курсу вокзал. Ближайшая стоянка такси в паре кварталов у меня за спиной.
- Ты для этого меня вызвонил?
- Ну, должен я был убедиться в том, что Дэн дал мне именно твой номер.
Прямой, как линейка. Но это хоть честно.
- Спасибо. Значит, мне туда.
- Стэсс...
- Что? – я замерла на месте, приготовившись к его очередной непредсказуемой реплике.
- Я вообще пошутил насчёт Фелтона, и... в общем, давай я тебя провожу. Райончик не самый тихий.
- Ты всерьёз думаешь, что я не справлюсь сама? – наперекор всему, я продолжала выделываться, хотя мне действительно было стрёмновато идти одной ещё пару кварталов.
Роберт сделал один-единственный шаг мне навстречу.
- Если бы я думал так, то точно не предложил бы тебя проводить.
Эта его нелогичность окончательно сбила меня с толку. Скинув туфли, я встала перед ним, сделавшись на полголовы ниже.
Стопы благодарно заныли, хотя холодно было неимоверно.
- А сейчас?
На самом деле, зрелище было более чем жалкое: совершенно замёрзшая девушка, стоящая босыми ногами на холодном асфальте. Кажется, у меня даже губы начали дрожать. Роберт улыбнулся.
- Девушка в таком виде – это удар ниже пояса, Стэсс. Ты выглядишь, как участница конкурса мокрых футболок. Теперь ты меня просто обязываешь...
Чёрт... Со всем этим трюкачеством я забыла, что у меня под майкой ничего и нет, кроме моей груди. Прикрыться руками означало признать своё поражение.
- Чёрт с тобой, золотая рыбка... Пойдём. Ты прав, я себя не на помойке нашла.
Он протянул мне руку. Залюбовавшись изяществом его кисти, я не смогла отказаться, и сжала его пальцы.
По-сравнению с Робертом, я была настоящей ледышкой.

Когда я сообразила, что мы продолжили движение в прежнем направлении, прошло уже минут десять, и возмущаться было совершенно не комильфо. В конце-концов, в этом районе Роберт ориентируется лучше меня. Я за пару минут придумала сотню логических обоснований того, почему мы не развернулись прямо там, парой улиц выше, но в глубине души меня точил маленький червячок сомнений.
Мне почему-то казалось, что Роберт ведёт меня совершенно точно не к такси.
Сухое тепло его руки заставляло меня дрожать ещё больше. Я чувствовала себя жителем подводных глубин, которого прихотью прилива выбросило на берег. Это больше, чем не в своей тарелке. Это в чужой среде обитания.
Когда мы остановились перед простой железной дверью парадного, пришлось взглянуть в глаза правде и Паттинсону. Правда оказалась жестокой, а Паттинсон... Он улыбался. Тихой исключительно английской улыбкой.
- Запоминай код от двери, - небрежно бросил он, и быстро накнопал пятизначную комбинацию своим точёным пальцем. Естественно, я не запомнила.
- Ладно, - он взял меня за руку и накнопал то же самое, только моим пальцем.
Мои представления об этом человеке заваливались стремительнее Пизанской башни. Всё, что я читала о нём в интервью, уже казалось бредом. На зануду он был похож меньше всего. А зная, что мы даже родились в один день, я могла представить, что за любитель приколов скрывается под этой непритязательной клетчатой шкурой. Впрочем, меня немного порадовало то, что я знаю о нём побольше, чем он обо мне. Во всяком случае, я решила быть паинькой и больше не выпендриваться. Мало ли, чем это может закончиться.
Для того чтобы подняться на третий этаж, лифта не требовалось. Естественно, открыв дверь, Роберт уступил дорогу даме. Дама плюхнула туфли за порогом и осторожно ступила в темноту.
Было очень тихо, даже часы не тикали.
Включив свет, он запер дверь.
- Ну, вот мы и пришли...
Очень своевременное заявление.
- Собственно, я эту квартиру выбрал потому, что внизу охраняемый холл, и кто попало здесь не ходит...
«Ну, конечно! А я только что вместе с тобой прошла – это не кто попало? Или ты проинструктировал все три смены охраны, что сегодня с девушкой придёшь? Впрочем, ты, наверное, частенько приходишь не один»
Ехидствовать мысленно было даже прикольнее, чем вслух.
- ... ну и «06 St Chads Place» неподалёку. Люблю там играть. В общем, добро пожаловать. Будь, как дома.
«Но не забывай, что ты в гостях. Фелтона держи отсюда подальше».
- Надеюсь, ты не сердишься, что я притащил тебя сюда. Просто... Ты замёрзла и разнервничалась. Чаю хочешь?
- Я ноги помыть хочу, если ты не против. Я замёрзла, как... Не знаю, как кто.
В его взгляде промелькнула растерянность.
- Конечно. Ванная там.
Пройдя по указанному направлению, я обнаружила большую и светлую ванную комнату. Нравится мне новая сантехника и английская педантичность...
Только оказавшись под душем, я перестала дрожать. Включив горячую воду, я была готова визжать от восторга, потому что наконец-то согрелась. Намыливаясь душистым гелем, я уже напевала что-то себе под нос, когда сквозь полупрозрачную стенку я рассмотрела силуэт Паттинсона.
Песня стала в горле на ребро.
- Роберт?!
- Я принёс полотенце... тебе.
Постояв ещё с полминуты, он всё же вышел.
Нет, в деталях он меня точно не рассмотрел, но в общих чертах тонкое рифлёное стекло это позволяло.
Мне захотелось уйти сливом.
Квартира Роберта, полотенце Роберта, халат и тапочки тоже его. Поневоле начнёшь думать... что удачно вписываешься в интерьер. Поплотнее закутавшись в тонкую махру, я вышла, подволакивая ноги в тапочках как минимум сорок второго размера.
Как выяснилось при повторном осмотре, Роберт был владельцем отличной квартиры-студии, и прямо сейчас он возился с чайником в её кухонной части. Его клетчатая рубашка была небрежно наброшена на спинку дивана. На Роберте была надета лаконичная белая футболка.
- Ты тактичен, как танк на Трафальгарской площади.
Он полуобернулся. Усмешка у него была такая же ехидная, как тогда, в пабе, когда они схлестнулись с Фелтоном.
- Да нет. Просто я – это я. Не привыкай. Максимум через три дня я улетаю в Ванкувер.
Когда он принёс мне чай, я уже забралась в кресло с ногами, сворачиваясь в клубочек.
Три дня... А говорил, что послезавтра.
- Кстати, я позвонил Дэну... Он привезёт твои вещи утром.
Что?! Рэдклифф сделает что-то сам, да ещё и утром?
Просто вечер сюрпризов, который только начался.
Чай был с молоком, хотя меня никто не спрашивал... А, впрочем, я люблю чёрный чай с молоком...