В дверном проёме появляется помятое лицо Чепмен, обрамленное стогом соломоподобных волос. Её физиономия выражает крайнее предвкушение, как будто она собирается раскрыть свой рождественский подарок. Глядя на неё, Роберту хочется совсем не по-джентльменски кулаком стереть это выражение с лица Чепмен, но приходится гасить в себе ярость, ведь в данной ситуации босс Бринни, а не он.
- Я так и думала, что ты решишься довериться мне, - с благоговением произносит Чепмен, приближаясь к Робу и играясь пистолетом, словно каким-то йо-йо. Она садится в изножье кровати, так, чтобы Паттинсон с пристёгнутой к спинке рукой не смог дотянуться, и сразу переходит к делу: - Расскажи мне с самого начала, как вы с Крис познакомились?
«Я был под валиумом и ни черта не помню!», - хочет сказать Роб, но вместо этого лишь качает головой и начинает торговаться:
- Не так быстро! Я голодный, мокрый, не спал всю ночь и мне надо в туалет! Сперва тебе придётся выполнить мои требования, а потом уже и я расскажу тебе о нашем с Кристен знакомстве.
На лице Бринни отражается сомнение, и она сдвигает свои кустистые брови к переносице, глубоко, задумавшись. Потом встаёт и покидает комнату. Роберт издаёт разочарованный стон: он не выдержит больше и упадёт в обморок от перенапряжения и боли в ране и затёкшей руке. Но к его облегчению, спустя пару минут Чепмен возвращается, но не одна, а с Джейком. Почуяв Роба, он рычит и скалится, а шерсть на загривке встаёт дыбом. Брин, придерживая пса, подходит к Робу и протягивает ему ключ от наручников. Неверяще глядя на Бринни, Паттинсон принимает его.
- Отстегни себя и верни ключ мне, - командует Чепмен. – Только без глупостей! Или мы с Джейком за себя не отвечаем!
Но Роберт и сам понимает, что оказать сопротивление вооружённой женщине со злобным псом он просто не сможет, тем более в его болезненном состоянии. Поэтому Роб послушно отстёгивает наручник и с облегчением разминает руку, которую от притока крови начинает сводить судорогой. Паттинсон возвращает ключ Бринни, которая, забирая его, как бы невзначай поглаживает пальцы Роба.
- Иди впереди меня и не дёргайся, - приказывает Чепмен, кивая на дверь. – Где ванна ты знаешь.
Паттинсон подчиняется и, пошатываясь, отправляется в сторону ванной комнаты. Когда он заходит внутрь, Брин закрывает за ним дверь на замок, гулко бряцая ключами.
- Советую не совершать необдуманных поступков! – доносится, приглушённый дверью, голос Чепмен. – Я оставляю у порога Джейка, чтобы не возникало соблазна.
Она уходит. Роб понимает это по звуку удаляющихся шагов. Поступь у Брин тяжелая и немного шаркающая. Когда всё стихает, Роберт, расслабляясь, выдыхает. Справив нужду, он подходит к раковине, над которой висит простое круглое зеркало. Моя руки, Роб разглядывает себя: под глазами залегли огромные тени, веки опухли, а губы обветрело. Усмехнувшись своему виду, Паттинсон ищет глазами аптечку, которая, по идее, должна быть где-то здесь. Поиски длятся недолго, так как Брин постаралась убрать с полок все предметы, чтобы Роб не мог использовать хоть что-то в качестве оружия. Однако белую коробку с красным крестом всё же оставила. Как и ожидал Паттинсон, в аптечке лежат только пластырь, антисептик и тайленол, но никаких шприцов с иголками, бинтов и прочего нет. Стянув с себя мокрую рубашку, Роберт обрабатывает ожог, оставленный дулом пистолета, шипя сквозь зубы проклятия, когда антисептик начинает, пузырясь, щепать рану. Заклеив повреждение пластырем, Роберт вытирает влажное тело маленьким полотенцем для лица, что сиротливо висит на крючке возле раковины. Какие же сумасшедшие предусмотрительные для своей умственноотсталости!
Спустя немного времени возвращается Бринни и без стука открывает дверь. В одной руке у неё новый комплект одежды, а в другой пистолет. Джейк, словно гвардеец возле Букингемского дворца, замирает рядом с ногой Чепмен.
- Вот, переоденься в сухое, а потом позови, когда закончишь, - говорит Брин, глядя на Роба таким взглядом, от которого ощущаешь себя голым, и возникает желание одеться.
Дождавшись кивка Роберта, она снова закрывает дверь, но не уходит, ожидая его в коридоре.
- Можно на этот раз пристегнуть левую руку? – спрашивает Паттинсон, когда они снова возвращаются в уже ненавистную ему спальню. Мокрое постельное бельё и матрас уже заменены на новые, сухие.
- Как хочешь, - пожимает плечами Бринни, и, взяв назад у Роба ключ от наручников, она уходит, возвращаясь с подносом еды, от запаха которой рот Роберта наполняется обильной слюной.
***
- Ну, так какая у вас с Кристен была первая встреча? – спрашивает Чепмен, снова устроившись в изножье кровати, выпучив и без того навыкате глаза.
- Эм… - начинает Паттинсон, отгоняя от себя прилипчивый сон. – Я приехал на прослушивание на роль Эдварда, а она уже была утверждена на роль Беллы. Так и познакомились.
По нахмуренному лицу Брини, Роб понимает, что вовсе не такой рассказ она хотела. Снова провести ночь без сна в мокрой постели он не желает, поэтому набрав в лёгкие побольше воздуха, говорит:
- Когда я пришёл, была вторая половина дня, поэтому впереди меня прошло уже дюжина парней, которые проходили ту же сцену, что потом и я – поцелуй с «Беллой». В общем, когда я пришёл, у Кристен были огромные, опухшие от поцелуев губы, которыми она смешно причмокивала. И когда это подобие вантуза с ушками приблизилась ко мне, и мы поцеловались, то я понял: моя жизнь уже никогда не будет прежней!
- … не будет прежней, - с отчаянным благоговением повторяет последнюю фразу Чепмен. Она легко верит в тот бред, что Роб только что наплёл, да ещё считает эти нелепые эпитеты в адрес Стюарт милыми мелочами, подчёркивающими любовь.
- А теперь мне надо поспать, - устало произносит Роберт, потирая пальцами глаза. – И завтра я расскажу тебе всё, что пожелаешь.
- Ладно, спи, - легко соглашается Бринни, вскакивая с кровати. – Мне как раз надо главу моего фанфика дописать. Про вас с Кристен, я тебе потом почитаю! Мне интересно узнать, много ли я угадала!
- Хорошо, всё, что угодно, только, пожалуйста, завтра, - еле ворочая языком, говорит Паттинсон. Сытная еда и тёплая постель располагают ко сну, навевая ласковую дрёму. Не думал Роберт, что когда-нибудь будет так счастлив просто поспать.
Чепмен, пританцовывая, уходит, выключая свет. А Роб сразу проваливается в сладкий сон.
Так продолжается несколько дней: Бринни выспрашивает у Роберта подробности его отношений с Кристен, Паттинсон выдумывает всё более нелепые истории, которые Брин с радостью проглатывает и просит ещё. Она провожает его в ванну и, к счастью для Роба, оставляет одного, не вмешиваясь в его приватность, как в первый день, поэтому Роберт спокойно принимает ванну каждое утро.
Но Чепмен достаёт его не только расспросами, но и мучает чтением вслух своих фанфиков, которые просто вопиюще бездарны. Они состоят на девяносто процентов из заштампованных фраз из слезливых дамских романов в мягком переплёте, и на десять процентов из жалких потуг Бринни изобрести что-то своё, которые в итоге получаются явными перлами, а не шедевром авторской мысли. А вместе это представляло собой дистиллированное порно, немного разбавленное ничего не значащими диалогами.
- … и Кристен издала крик умирающей касатки, который отразился от шёлковых стен дорогого отеля, и унеслась на волнах экстаза, уже одиннадцатого за ночь. Роберт последовал за ней, - словно молитву заканчивает читать эпилог Чепмен, не хватает только в конце «Аминь» до полноты эффекта. А потом спрашивает у эмоционально выжатого Роба, который от третьего дня малоподвижности чувствует слабость в мышцах: – Ну, как? Угадала?
Этот вопрос она задаёт после каждой описанной ей сцены секса, а Роб всегда отвечает одно и то же, с некоторыми изменениями:
- Да, всё так и было. Особенно про касатку и шёлковые стены, - безэмоционально произносит Роберт.
- Я знала, я знала! – хлопает в ладоши Бринни, подпрыгивая на месте. Её дряблая кожа подпрыгивает вместе с ней, словно студень на тарелке. Роберт брезгливо отводит взгляд. – Мне кажется, что ты слишком оброс, - задумчиво продолжает Чепмен. – Тебя надо побрить, ведь прятать такие подбородок и линию челюсти – преступление!
Она заставляет Роберта проделать обычную процедуру с наручниками перед походом в ванную комнату. Однако теперь Бринни не уходит, а приказывает Робу сесть на приготовленный табурет и завести руки за спину. Приковав Паттинсона к батарее, Брин на некоторое время удаляется, оставляя Роба наедине с рычащим Джейком, отчего Роберт чувствует себя ещё уязвимей. Наконец, Чепмен возвращается со свёрнутым белым махровым полотенцем, помазком и опасной бритвой. Роб сглатывает тугой комок, который застревает в горле. Паттинсон надеялся, что от сына осталось нечто более безопасное, например, электробритва или простой станок. Должно быть сын Чепмен – суровый
реднек или вроде того.
Бринни ласково наносит на подбородок Роба мыльную пену, словно ухаживает за особо дорогой и редкой старинной китайской вазой. Такое поведение наравне с недавними пытками выглядит контрастно и странно, доказывая нестабильность психики Брин. Она берёт с раковины бритву и подносит её к лицу Роберта, который не сводит с неё глаз и боится сделать лишнее движение. Кажется, он даже затаивает дыхание.
- Вот так, - выдыхает Чепмен, соскабливая пенную щетину с правой щеки Паттинсона, и сбрасывает в раковину. – Люблю, когда ты гладко выбрит, на самом деле, все любят тебя таким. Ты безумно красив! Кристен счастливица! Я знаю, ты гордишься ей!
Бринни продолжает нашёптывать всякую бессмыслицу, перескакивая с одной темы на другую, а Роберт неотрывно следит за её руками, ведь одно неверное движение и Брин пустит ему кровь или перережет глотку. От напряжения с левого виска Роба катится капля пота, теряясь в пене, а на лбу выступает испарина. Наконец, Чепмен заканчивает, вытирая подбородок Паттинсона влажным полотенцем. Роберт облегченно выдыхает.
С этого дня в обязательный ритуал по походу в ванну добавляется бритьё. И с каждым разом Бринни позволяет себе касаться Роба дольше и не по необходимости, как раньше. Это и напрягает, и даёт надежду, что её можно будет расположить к себе и уломать отпустить его. Или снизить её бдительность и завладеть оружием. Поэтому Роберт не спешит отвергать её робкие домогательства.
Проснувшись очередным, утром, которое похоже на все предыдущие, как две капли воды, Роберт ощущает на себе пронизывающий взгляд Чепмен. Роб резко садится в кровати.
- Что ты здесь делаешь? – сощурившись, спрашивает испуганный Паттинсон.
- Наблюдаю за тобой, - сладко улыбнувшись, отвечает Бринни. – Ты такой миленький, когда спишь. Надеюсь, ты не обидишься, что я сделала несколько фото?
Роберт изо всех сил сжимает челюсти и жмурит глаза. Ему так хочется наорать на эту психопатку, размазать её по стенке. От бессилия, Роб несколько раз мощно дёргает закованной рукой, словно пытаясь освободиться. Эти действия вызывают подозрение у Брин, и она, насупившись, косит глаза.
- Нет, конечно, как пожелаешь, - фальшиво улыбаясь, выдавливает Паттинсон, понимая, что не хочет разрушить то, что он выстраивал уже почти неделю. Чепмен должна думать, что Роберт полностью всем доволен и в её власти, а потом он сделает неожиданный рывок, как затаившийся кот, которого поймали дети и против его воли тискают: он кажется расслабленным, но на самом деле выжидает момента, чтобы убежать.
- Вот и отлично! – хлопает себя по коленям Чепмен. – А теперь пора в ванну и завтракать.
За окном сгущаются сумерки, и темнота отвоёвывает у света всё больше территории, когда Роберт заканчивает очередной рассказ о его сказочной истории любви с Кристен:
- …и в эту годовщину я решил подарить ей целый ящик жвачки, потому что Крис так мучается со своим вечно открытым ртом! А так ей будет, чем его занять…
- Ох, как романтично! Ты замечаешь все эти её маленькие проблемы и стараешься их решить! Ты – идеальный парень! – восклицает Чепмен, размахивая руками.
На этот раз она сидит гораздо ближе к нему, а пистолет лежит рядом с её бедром, а не покоится в руках. В глазах Брин столько любви и обожания, что Роберт решается попытаться, уговорить Чепмен, отпустить его.
- Бринни, послушай меня, Бринни, - аккуратно начинает Роб, сдерживая срывающееся дыхание. – Отпусти меня, пожалуйста! Я больше не могу просто лежать здесь постоянно и не видеть белого света, не дышать свежим воздухом! Я скучаю по своим родным и друзьям, по своим собакам… я скучаю по Крис, - её он добавляет только, чтобы затронуть романтично настроенную натуру Чепмен. – Мне так тяжело, Бринни, пожалуйста…
От хорошего настроения Брин не остаётся и следа. Она резко вскакивает и гневно произносит, брызгая слюной:
- Я думала тебе хорошо со мной! Я думала, мы подружились, что я тебе нравлюсь! А ты хочешь меня бросить! Никуда ты не пойдёшь, ты – мой! Ясно?!
После этих слов, еле сдерживаемая ярость выплёскивается наружу, словно лава из жерла вулкана, и Роб, вскакивая с кровати, выворачивая руку, кричит:
- Отпусти меня, тупая сука! Я сказал: немедленно отстегни этот, чёртов наручник! Ты пожалеешь! Ненавижу тебя, мерзкая корова! Ненавижу, поганая психопатка! Ненавижу!
Бринни, испугавшись его ярости, пятится к двери и покидает комнату. А Роберт продолжает биться в истерике, остервенело дёргая закованную руку, сыпля проклятия и пиная стену. Потом, выбившись из сил, сорвав голос и до крови расцарапав браслетом наручников запястье, Паттинсон, обессилено падает на кровать, еле сдерживая нервные слёзы, которые всё равно, прорвавшись наружу, вытекают из уголков глаз. Что же теперь делать? Как ему справиться со всем этим, если эта сумасшедшая не хочет его отпускать вообще? От вырисовывающейся перспективы по телу Роба пробегает стая мелких мурашек, а в мыслях похоронным маршем звучит та заевшая мелодия из приёмника, надрывным голосом певца, словно предупреждавшая его о скорой опасности.
***
Том уже, которое утро встречает в душном участке шерифа графства Кэтрон. На потолке, едва перебирая лопастями, крутиться вентилятор, от которого нет совершенно никакого эффекта, кроме противного скрипа, что он издаёт. Старридж пытается получше устроиться в неудобном кресле в кабинете помощника шерифа Клифа Снайдера(1), который, огородившись высокими кипами бумаг, что-то усердно записывает в ярко-желтый скоросшиватель. Том переводит взгляд на полуприкрытое жалюзи окно, за которым вовсю разгорается полдень. Где же Роберт? Как так вышло, что его не смогли найти не в следующем городке, что располагается прямо по федеральной трассе, ни в другом городе, что чуть дальше по ответвлению? Самого Тома подобрал мимо проезжавший фургон с рабочими с местной ТЭЦ, и Старридж надеялся, что Роб окажется в том же городке, что и он. Или хотя бы появится позже. Но Паттинсона всё не было, а его мобильный не отвечал, поэтому Том обратился к местному шерифу Шоуну Менджесу, который пообещал бросить все силы на поиски. Но прошла неделя, а Роберта так и не нашли.
Том тяжело вздыхает; на сердце тяжким грузом лежит бремя вины – зачем он отпустил Паттинсона одного? Почему не остановил и не объяснил, что бродить одному по безлюдным трассам крайне опасно? Почему не настоял на своём и не заставил Роба остаться в машине? Что он теперь скажет миссис Паттинсон, когда она спросит? Шериф Менджес посоветовал пока родным ничего не сообщать, возможно, Роберт скоро может объявиться сам, сказал, что такие прецеденты уже были. Но самое главное в том, что Роб изначально предполагал, что едет совсем по другой дороге, ведь Северный Идальго, о котором он говорил, располагается совершенно в другой стороне от Квемадо, поэтому Роберт даже не представляет, где находится!
- Да, надо бы смазать вентилятор, - выглядывая из-за бумаг, говорит помощник шерифа Снайдер. С его бейсболкой и густыми усами, он похож на водопроводчика Марио из одноимённой игры. – Не расстраивайся, найдём мы его, а потом нас ещё по центральному телевидению покажут: у нас в городке не каждый день находятся такие звёзды!
На лице Снайдера расплывается хитрая озорная улыбка, и он снова ныряет в бумаги. Дверь раскрывается, и в кабинет входят вспотевший шериф Менджес(2), на голубой форме которого, отпечатываются пятна пота, со своим заместителем(3). Том нетерпеливо встаёт им навстречу. По взглядам и языку тел полицейских, Старридж понимает, что хороших новостей для него нет.
- Мы с Йеном объездили несколько близлежащих городков, оповестили местную полицию, но пока безрезультатно, - устало произносит шериф, снимая очки и промокая лицо носовым платком. – Как вы и просили, мы не допустили никаких утечек в прессу.
- Да, спасибо, - говорит Том, потирая ладонями лицо. – Что теперь делать? Есть ли ещё какие-то поселения, которые ещё не проверены?
- Мы обследовали почти всё, включая местность вдоль шоссе, - качает головой шериф Менджес, тяжело опускаясь в кресло, которое натужно скрипит под его весом. – Сейчас разрабатываем отдельных криминальных личностей, которые могут что-либо знать. Думаю, пора оповещать родственников.
Том сокрушённо кивает. В голове у него полный сумбур: они знакомы с Робертом со школьной скамьи, вместе попробовали впервые курить и вместе первый раз напились до зелёных чертей, а также рассказали друг другу о своих первых девчонках. Все значимые моменты детства и юности они разделили между собой, а теперь может статься, что он больше никогда не увидит Роба и будет доживать свой век с чувством вины за пропажу друга.
- Слушай, Шоун, - снова выныривает из-за бумаг помощник шерифа Снайдер. – А как насчёт того заброшенного шоссе с россыпью городов-призраков вдоль него? Парнишка мог зайти туда, подумав, что там могут быть люди, да поранился чем-то или ещё что? А?
- Дело говоришь, - удовлетворённо кивает Менджес. – Что же, Йен, вперёд, надо проверить!
Заместитель шерифа Йен Флэтчер ловко, для своего грузного тела, вскакивает с кресла и, поправляя кобуру, шагает на выход.
- Можно мне с вами? - перехватывая за локоть шерифа, спрашивает Том.
Полицейские переглянувшись, соглашаются, и все трое направляются на парковку.
(1) Помощник шерифа Клиф Снайдер (2) Шериф Шоун Менджес (3) Заместитель шерифа Йен Флэтчер Люди реальные, я их не выдумывала =)
Источник: http://www.only-r.com/forum/38-314-1#157444
