Солнце садится, но рабочий день только начался. Это сентябрь 2019 года, и Total Film находится в безымянном логистическом аэропорту в Викторвилле, штат Калифорния.
Мы здесь для того, чтобы посмотреть ночные съемки фильма «Карусель», рабочее название «Довода» - последнего высокобюджетного оригинального блокбастера от режиссера Кристофера Нолана. Все, что мы знаем, это то, что это боевик, разворачивающийся в мире международного шпионажа. И это почти все, что мы будем знать... пока.
Когда оранжевый закат угасает до черноты, Эмма Томас (жена Нолана и давний партнер по продюссированию) выступает в качестве нашего гида по съемочной площадке, в то время как
подготовка к практической сцене ведется в редкостном масштабе. Сегодня вечером Викторвилль дублирует Осло. Синие огни вспыхивают от «полицейских» машин и «машин скорой помощи», когда грузовик обливает землю водой, копируя дождливую норвежскую столицу.
Да, и еще есть такой пустячок, как «Боинг-747», врезающийся в стену ангара. Не частичная стеклопластиковая копия реактивного самолета. Не компьютерная графика. Это настоящий самолет, купленный производством фильма. На нем изображен (вымышленный) логотип Norskfreight. Обломки разбросаны внизу, сверху задрапированы обрывками крыши ангара. Левое крыло, в особенности, выглядит потрепанным. Масштаб просто ошеломляющий.
Нолан, одетый в жилет hi-vis поверх своего фирменного блейзера, осматривает место происшествия, проверяя начальников отделов. Он удивительно расслаблен, учитывая обстоятельства (мы упоминали о самолете в натуральную величину на съемочной площадке?). Несмотря на всю грандиозность затеи, первая съемка была сделана на удивление быстро, отражая точность и решительность, которыми так славится Нолан. Никаких долгих ожиданий, как на многих других съемочных площадках, мы уходим буквально ошарашенные.
С криком «Начали!» - первый дубль уже идет… Пламя вспыхивает вдоль правого крыла самолета, и один из левых реактивных двигателей с ревом оживает, жужжа и искрясь и почти раскачиваясь, пока не взрывается с пламенем и черным дымом. Мнимые аварийные службы воют, поливая из шланга обломки, перед тем как вырезать, что называется. Нолан проверяет воспроизведение на маленьком мониторе, который носит на шее (здесь нет традиционной «video village»), поскольку сцена перезапускается еще для пары дублей. На съемке такого масштаба невозможно не думать о цитате Орсона Уэллса о том, что натурная съемочная площадка - это «самый большой поезд, который когда-либо был у какого-либо мальчика!»
«О, конечно»,- соглашается Нолан, когда мы встречаемся с ним позже, в апреле 2020 года, во время последних этапов пост-продакшн, он говорит по телефону из офиса в своем доме в Лос-Анджелесе.
«Иметь в своем распоряжении «Боинг-747», и в конечном итоге выполнять с ним трюки? Это мечта каждого ребенка. Помимо творческого настроя, который вы пытаетесь получить посредством такого вида работы, опыта игры с такими вещами на съемочной площадке и предоставления его актерам... это просто привносит что-то в процесс, то, чего никогда не смогут зеленые экраны и компьютерная графика».
Для Нолана это способ заставить актеров и съемочную группу больше проникнуться реальностью того, что они снимают.
«Это очень распространенная жалоба съемочных групп на то, что дни с зелеными экранами - это одни из самых скверных дней на любой съемочной площадке», - продолжает он. «Ты приходишь на студию и целыми днями стоишь перед зеленым экраном. Я слышал это почти от каждого члена съемочной группы, с которым когда-либо работал. Таких жалоб, вы не услышите на моих фильмах. Я думаю, именно поэтому люди чувствуют себя очень, очень заинтересованными. Они видят то, что создается для первых зрителей. Они собираются стать первыми зрителями этого».
Даже с общепризнанным предпочтением Нолана практического кинематографа и его склонностью к зрелищам покупка самолета не всегда рассматривалась,
«Я планировал сделать это с помощью миниатюр и декораций, а также комбинации визуальных эффектов и всего остального»,- вспоминает Нолан. Во время разведки локаций в Викторвилле команда обнаружила огромное количество старых самолетов.
«Мы начали прогонять цифры… Стало очевидно, что на самом деле было бы более эффективно купить реальный самолет реального размера и выполнить этот эпизод для реальной камеры, а не строить миниатюры или идти по пути компьютерной графики».
Назовите это внезапной покупкой.
«Странно об этом говорить - что-то вроде импульсивной покупки, наверное», - смеется Нолан. «Но мы вроде как сделали это, и это сработало очень хорошо, когда Скотт Фишер, наш супервайзер по спецэффектам, и Нэйтан Краули, художник-постановщик, выясняли, как снять этот большой эпизод на камеру. Было очень захватывающе быть частью этого».
Работа Эммы Томас существует на том сложном этапе, когда воображение сценариста/режиссера Нолана становится реальностью.
«Мы на самом деле построили несколько декораций самолетов на протяжении многих лет в разных фильмах», - говорит Томас, когда мы встречаемся через несколько месяцев после съемок. «Вы подумаете: «Ну, это должно быть легко, верно?» Но на самом деле это не так. Они очень дорогие. Это всегда кошмарный сон. И поэтому, когда я прочитала эту сцену - хотя я была сильно взволнована ею, потому что она читалась эффектно - я также спросила: «Правда, Крис? Правда?»
Эта случайная разведка «кладбища самолетов» привела к реальному варианту, который TF увидел на съемочной площадке.
«Теперь, когда я посмотрела фильм, он такой, такой захватывающий», - добавляет Томас. «Это абсолютно все то, что я прочла в этой сцене, и даже больше. И все было бы иначе, если бы мы не смогли использовать для этого настоящий самолет».
Вернувшись на съемочную площадку в Викторвилле, после нескольких продуктивных дублей взрыва двигателя пришло время для съемки под обратным углом. Более 90 человек массовки, не считая каскадеров, и актер Химеш Патель (который добренчался до положения звезды в «Yesterday» Дэнни Бойла), одетый в комбинезон и защитное снаряжение, все они направляются Ноланом между глотками чая «Эрл Грей» из карманной фляги. Решив свернуть прямо на взлетную полосу без репетиции, толпа работников аэропорта реагирует на взрыв, который теперь воспроизводится огромной осветительной установкой, испускающей оранжевую вспышку. «Взрыв», на который нужно реагировать, указывает сам Нолан, держа в воздухе рупор.
Опять же, дубли получаются легко и быстро.
«Я всегда работал так быстро», - говорит Нолан. «Я начинал в малобюджетных и независимых фильмах, где нужно было работать быстро. То, что я узнал, когда впервые попал в крупномасштабное кино – «Бэтмен: Начало» был первым действительно крупномасштабным фильмом, в котором я участвовал - во многом зависит от вашего сотрудничества с вашим оператором-постановщиком, в данном случае Уолли Пфистером. Он очень, очень быстрый оператор-постановщик, как и Хойте ван Хойтема, с которым я сейчас работаю. Что мы обнаружили на больших фильмах, так это то, что иногда ограничение по времени заставляет вас делать интересный творческий выбор. То, с чем вы никогда не можете спешить и никогда не можете ускорить - это проблемы безопасности».
«Есть одна вещь, которую он никогда не выпускал из рук, и это скорость, и то, что он легко держится на ногах, и то, что он ловкий, и стремится поддерживать энергию»,- подтверждает Томас.
Продолжение следует.
Перевод: Marishka, специально для only-r.com
|
