The Guardian: Роберт Паттинсон: «На самом деле я понятия не имею, как играть».
The Guardian: Роберт Паттинсон: «На самом деле я понятия не имею, как играть».
25.12.2019 06:55
Скоро он появится в чуть ли не самом лучшем своём фильме.
Почему же тогда один из лучших актеров Британии до сих пор настолько уверен в том, что не умеет играть? Роберт Паттинсон обсудил с Алексом Мошакисом свой страх перед сценой и ответил на вопрос, почему не смог сказать «нет» роли в «Маяке».
Хотите услышать нечто смешное о Роберте Паттинсоне? Он уверен, что не умеет играть. Вот Уиллем Дефо умеет, думает Паттинсон. Уиллем Дефо может переиграть кого хочешь в этом бизнесе. И Хоакин Феникс может. Хоакин Феникс может завязать шнурки на публике и получить за это номинацию.
А уж Брюс Уиллис... Брюс Уиллис! И в главной роли. Но вот Роберт Паттинсон... Неа.
«Мне известны лишь три способа, как сыграть сцену», - говорит он. Три! И все. И это после десяти лет в этой индустрии. «Я дергаюсь из-за каждого фильма».
Тридцатитрехлетний Паттинсон сидит в углу погружённого в полумрак ресторана в Ноттинг-Хилле, на западе Лондона, и макает кусочек хлеба в плошку с чем-то. Ранний вечер, снаружи темно и холодно. Он только что вернулся с репетиций к «Бэтмену», которые начались не так давно и которые, к его удовольствию, проходят в той же студии, что и «Гарри Поттер» когда-то.
«Бэтмен» - его первая мейстримная роль в студии, с тех пор, как он отправил на пенсию Эдварда Каллена, секси-вампира из «Сумерек». Это было в 2012 году.
Возможно, он устал. Или у него просто плохой день. Быть может, он каждый день приезжает на студию, но ещё не чувствует этих «бэтменовских» вибраций. Быть может, люди наконец согласятся с тем, что он на самом деле не умеет играть и его карьера придёт к мучительному и неизбежному концу, и весь мир рухнет.
Вот такие мысли ходят в голове Роберта Паттинсона.
«Я всегда склонен ожидать катастрофу», - говорит он, смеясь. Паттинсон много смеётся, полностью отдаваясь этому: закрывает глаза, запрокидывает голову, обнажая квадратную челюсть и ухоженную щетину, чуть искривлённый нос, и разражается громким хохотом. «Я рассчитываю на самое страшное развитие событий. И когда это происходит, я говорю: Ага! Я готов!»
Другие актеры порой страдают от приступов ложной скромности, но Паттинсон всем сердцем убеждён в собственной обыкновенности. Он не символичен, как другие ведущие актеры, он не перерабатывает, готовясь к фильму: что если он покажет прекрасную игру ещё до съёмок и не сможет воспроизвести это, когда заработают камеры, лишившись этой искры спонтанности? «Если я продемонстрирую что-то на репетиции, это обречено на провал», - говорит он.
Странно слышать об этих сомнениях, потому что последние шесть или семь лет Паттинсон медленно, уверенно продвигался вперёд, работая с лучшими режиссерами. Он работал с Дэвидом Кроненбергом над «Космополисом» и «Звездной картой», с Клэр Дени над «Высшим обществом», с Вернером Херцогом над «Королевой Пустыни» и с братьями Сэфди над «Хорошим временем».
В «Короле», пересказе шекспировской Генриады Дэвида Мишо, вышедшей в этом году, Паттинсон играет французского принца настолько блестяще, что, по рассказам, коллеги по площадке взрывались хохотом, слыша его акцент. Такое пугает Паттинсона, но это хотя бы реакция.
«Если я играю сцену и вижу, что мой партнёр ожидает от меня именно такого исполнения в этой сцене, если я вижу, что не удивил его, я чувствую себя глупо».
Тимоти Шаламэ играет монарха в «Короле», но именно сцены с Паттинсоном остаются в памяти: длинные светлые волосы и акцент, густой как французское сливочное масло.
В следующем месяце он будет блистать в «Маяке», ленте двух актеров Роберта Эггерса о хранителях маяка, сходящих с ума на заброшенном острове. Он появляется вместе с Дефо, «настоящим» актёром. Это, разумеется, вытрепало ему нервы.
«У него тонны энергии», - говорит Паттинсон, - «и это очень страшно».
Перед сценами Паттинсон бил себя по лицу, кружился на месте, чтобы вызвать помутнение, пил воду из луж, вызывал у себя рвоту. Для него этот процесс необходим - потому что, как вы помните, играть он не умеет.
«Так как играть я не умею, я стараюсь сделать все это реальным, и, с другой стороны, становится немного проще, если изменить своё физическое состояние перед съемкой. К сцене подходишь тогда с другим... (пауза) чувством».
Иногда его рвало по-настоящему.
«Я забывал, что на мне висит микрофон, поэтому и режиссёр и продюсер получали вот это каждый дубль...» он опирается на стену и имитирует звук тошноты. «Это отталкивало остальных». А его партнёра? «Не знаю, я был слишком поглощён тошнотой».
Герой Паттинсона в «Маяке» постепенно становится все более диким, словно охваченным лихорадкой. И Паттинсон думает, что то же самое происходило и с ним самим во время съёмок.
«Я стараюсь делать все возможное, чтобы не думать о том, что происходит. Чтобы быть полностью дезориентированным и ошеломлённым. Просто чувствовать, что происходит». Это работает? Да! Для всех, кроме самого актера, он абсолютно равен Дефо на экране. (А Дефо, заметив нехватку уверенности в Паттинсоне, сказал недавно: «Что же мне делать с этим очаровательным самоуничижением?» )Факт в том, что Маяк может принести Паттинсону номинацию на «Оскар». Может, «BAFTA». Все это говорит о том, что Паттинсон незаметно стал одним из лучших актёров Британии.
«Я потрясен тем, как его(фильм) приняли». Он пригубил сейчас своё пиво и продолжает макать хлеб. «Я люблю этот фильм. Он настооолько крут. Но я бы никогда не подумал...»
Он никогда бы не подумал, что люди увидят его - небольшой независимый фильм, снятый в 2018 году, - не говоря о том, что его полюбят, и это уже общее мнение. «Он (фильм) получился лучше чем все, что я делал до сих пор, и он очень хаотичен. Учитывая, что есть спрос на такой очень, очень странный материал - это так классно! Это то, чем я хочу заниматься».
Принято думать, что Паттинсон ушёл в независимое кино, чтобы спастись от мировой славы. «Сумерки» принесли ему море поклонников, а это море принесло в свою очередь такое состояние, которое ему при всей благодарности, абсолютно не нужно было. Фаны надеялись, что он искупается в славе, сыграет несколько главных ролей и станет тем, кем ему предназначено стать.
Но Паттинсону не хотелось играть по правилам. Он отведал мейнстрим и сделал выбор в пользу независимого кино, тем самым Роберт Паттинсон выбрал и спокойную жизнь, он отвернулся от Голливуда, потому что не выдержал этого жара, потому что попытался спастись.
Что касается спасения, то в вампирские годы оно требовало определенных стратегий. Иногда он заходил в ресторан с друзьями, менялся с ними одеждой во время обеда, чтобы исчезнуть через чёрный ход, пока папарацци ожидали красивого актера у главного входа в той же одежде, в которой он пришёл (выкусите, папарацци). Появление в артхаусных фильмах стало ещё одной стратегией побега - возможность продолжать работать, полностью уходя в тень. Он снялся в нескольких фильмах, которые немногие увидели на большом экране, потому, как думает мир, что часть его хочет исчезнуть. Деньги ему не нужны: «Сумерки» принесли ему огромное состояние. Почему бы и нет?
Нет! Он качает головой. Нет, нет и нет! Не в побеге дело. И он не пытался обмануть наши ожидания. По крайней мере не планировал такого. Ему просто не предлагали роли.
«Большой фильм так и не предложили». Он пробовался у Скорсезе, однажды у братьев Коэн, «но на эти роли пробовалось полмира», - говорит он. И кто он такой, чтобы прийти к Скорсезе и потребовать роль?
«Мне кажется, что какая-то часть меня нервничала при мысли о длинных сериалах - сагах». Но избегать их не было сознательным решением. Все, что ему хотелось - работать с режиссёрами, которыми он восхищался, снимать фильмы, которые ему хотелось снимать. «Это не было долгосрочным планом».
А все эти разговоры о нем, напуганным славой... Никогда не было чересчур. Паттинсон был одним из самых популярных людей планеты - РПатц, красавец Эдвард, бойфренд, а потом уже и бывший бойфренд Кристен Стюарт - ну вот так. Ему все это казалось классным. «Все эти разговоры о славе скучны. Тут нечего больше сказать. Вдумайтесь на секунду, что значит слава. Люди узнают вас в лицо. Все».
В ресторане никто не обращает на него внимания. Никто не оглядывается, не показывает пальцем и не хихикает. Сейчас все по-другому, говорит он, но его не особо и беспокоило бы, если бы все вернулось.
«Когда я был моложе, я был неуверен в себе, мне казалось, что люди будут разочарованы, познакомившись со мной». А теперь? «А теперь мне все равно».
Паттинсона давно тянет к сложным, странным персонажам. Он играет французского принца, мошенника из Нью-Йорка в бегах, преступника-астронавта с ребёнком на руках. Его героев зовут Дофин («Король»), Конни Никас («Хорошее время»), Эфраим Уинслоу («Маяк»). Он не играет персонажей, которых зовут Бен, Райан или Джо. Эдвард был уж настолько скучен, и то он - бессмертный телепат.
«Я не уверен, что знаю, как играть нормального человека», - говорит он. «Не думаю, что хорош в тонкостях».
Он наслаждается исполнением ролей, прямо противоположных ему самому, его натуре - нормальной, прямой и приземлённой, как он сам признаётся. «Мне нравятся герои, чьи решения невозможно понять», - смеётся он. «Меня восхищает, когда люди принимают неверные решения. Юмор и глупость ситуации».
Это видение Паттинсона, сбитого с толку, и за этим забавно наблюдать.
«Мне кажется, что я смотрю на мир и не понимаю, что происходит», - говорит он. «Я теряюсь. Хотя нет, это звучит негативно. У меня просто голова кругом». Он снова смеётся. Кажется, так было всегда.
«Не помню, из какой это книги, но этот отрывок запомнился мне. И я могу хорошо описать себя с его помощью: собака едет в лифте, и каждый раз, когда открывается дверь, она видит новый мир и не понимает, в чем дело. Вот так и я, каждый день».
Паттинсон вырос в Барнсе, на юге Лондона. Среди зелени и тишины. «Очень хорошее детство», - говорит он. В подростковом возрасте у него была фаза увлечения скейтбордингом, но ничего серьезного. Затем наступила музыкальная фаза. Он никогда не хотел становиться актером, но мечтал стать музыкантом. До съемок в «Гарри Поттере», в юности, он каждый понедельник играл на свободном микрофоне в Сохо , надеясь на прорыв.
«С пятнадцатилетнего возраста я так и не развивался во многих направлениях», - говорит он. «Это до сих пор мой стиль», - он указывает на свою футболку скейтбордиста. «И мой музыкальный вкус не очень изменился. Что-то вроде хип-хопа 1997-2002 гг. Ван Моррисон и Джефф Бакли. Всех их я открыл для себя, когда мне было 14».
Он говорит, что в детстве был белой вороной. И таким же остается и сейчас.
«Но тогда у меня были периоды чрезвычайной амбициозности, драйва и амбиций». Его главный дар, как он объясняет, заключается не в актерской игре, а в превосходном чутье на правильных людей, с которым он работает - людей, которые сделают его лучше.
«Мне кажется, что у меня хороший кинематографический вкус», - говорит он. «Я вижу даже после очень короткой встречи, ожидать ли от этого режиссёра чего-то хорошего». Ещё до начала работы с братьями Сэфди, он увидел лишь один кадр из их фильма и сразу понял, что им необходимо сотрудничать. Их согласие принесло огромную радость. А когда ему сообщили, что он получил роль в «Высшем обществе» Клэр Дени, режиссёра, которым он давно восхищался, он «едва устоял на ногах». «Я присел прямо тут на поребрик», - кивает он в сторону окна. «Я был словно под кайфом. Нет ничего лучше для актера, чем получить желаемую работу. Особенно если ее трудно получить». Он легко ударяет по столу. «Нет ничего лучше достижений!»
««Бэтмен»- тоже достижение», - говорит он. Паттинсон согласился на эту роль, потому «чувствовал связь с персонажем, не знаю почему», а ещё потому, что «просто очень хотел ее». Роль обладает «силой», поэтому «она притягивает многих. Это что-то неопределённое». Но ему уже осточертели вопросы. Он хочет продолжить работу над фильмом. «Я начинаю вспоминать, каково это - говорить о фильме «с ожиданием». Что бы ты ни сказал, реакция такова: «Ты идиот!!!» Люди, я ещё даже не начал! Мне ясно, что тут многое надо переработать»
«У меня нет более жёсткого критика, чем я сам, поэтому об остальных не беспокоюсь». А что он будет делать, если наступит тот самый «страшный случай»?
Если «бетменовские» вибрации так и не придут? Он размышляет секунду, потом запрокидывает голову и хохочет.
«Порно», - говорит он. «Но артхаусное порно».
