Второй фильм Роберта Эггерса отслеживает историю постепенного погружения в безумие двух хранителей маяка в 19-ом веке в их воображаемом путешествии по летописям морских мифов и фольклора.
Уиллем Дефо - Том Уэйк, курит трубку и поглощает спиртное, он - ветеран маяка, который так же хорошо разбирается в песнях моряков, как и в обслуживании острова.
Эти четыре недели на острове - пустяк для него, и, единственное обстоятельство, которое кажется подозрительным - травма его ноги.
Его предыдущий помощник умер от безумия после необъяснимых видений, оставив его с новеньким, Эфраимом Уинслоу (Роберт Паттинсон). Загадочная фигура, темная лошадка, он - противоположность Уэйка, который выглядит как выживший из ума старый моряк. Уинслоу оставил свою лесозаготовительную работу в Канаде ради работы на маяке; решение, в правильности которого он и сам не уверен на все сто.
Уэйк служит свету, проводя ночи взаперти в башне, а его тень расползается во все стороны по земле, окружающей маяк. Тем временем Уинслоу проводит большую часть своего времени за черной работой, начиная от чистки цистерны и заканчивая обслуживанием механизмов.
Уинслоу ловит Уэйка на том, что тот купается в блаженном свете маяка, его тело кажется одержимым им, как будто черпает из лучей сверхъестественную энергию.
Уинслоу продолжает выполнять грязную работу на острове, но мысли о свете маяка, как о запретном плоде, все больше и больше лишают его рассудка. То, что таится на самом верху башенной лестницы - для него загадка; загадка, которая терзает его и днем, и ночью, и вскоре это заставляет его задаться вопросом о собственном здравомыслии, а также о здравомыслии Уэйка.
Встречи с необъяснимым выводят Уинслоу из душевного равновесия, но эти приступы безумия так коротки и неясны, и происходят ли они на самом деле? Или это его разум играет с ним? Или может быть, что еще хуже, он уже идет по стопам последнего помощника Уэйка?
Непрестанное пускание газов и пьянка Уэйка отвращают от него Уинслоу. Но за пьянкой (и еще раз пьянкой) они создают своего рода дружбу, хотя явное недоверие все равно разделяет их.
«Тесное» соотношение сторон кадра «запирает» вас в маленьких комнатах, заставляя смотреть на то, как один лишний стакан алкоголя резко меняет ход событий, настроение обоих мужчин быстро меняется от совместного распевания морских песен и пьяных танцев до длинных, агрессивных монологов, наполненных сложными морскими ругательствами.
Сценарий блистает в эти моменты, архаичный диалект не становится барьером, вместо этого он усиливает насыщенность каждой строки, игра слов вовлекает вас в разговор, требуя, чтобы вы погружались в каждое произнесенное слово, заставляя задуматься так же, как Уинслоу.
Отношения двух мужчин становятся все более «вывихнутыми», по мере того, как они проводят больше времени на острове, и Эггерс с легкостью увеличивает интенсивность их развития.
Властный туманный горн звучит все громче и громче, море становится все более неспокойным, и камера быстрее скользит по неровному ландшафту острова.
Эггерс обладает замечательной способностью оставлять аудиторию совершенно неуверенной в том, что происходит на экране, но при этом продолжать играть по-крупному. Просто, когда вы думаете, что вы наконец-то нашли связь сюжета с реальностью, она ускользает, стирая какое-либо чувство ясности.
И именно эта неуловимость ясности делает третий акт настолько потрясающим, поскольку финальная сцена снята так, что в ближайшие годы войдет в историю кино наряду с классикой.
Такие фильмы встречаются нечасто. Ускользающий и вгоняющий в ступор, он проберется под вашу кожу и оставит вас с большим количеством вопросов, чем ответов. Тот факт, что такой фильм получил финансирование в 2019 году, безусловно, является хорошим знаком.
Перевод: Lovely, специально для only-r.com
