В 1890-х годах пара хранителей маяка сражается со стихиями, духами и друг с другом в мрачном захватывающем следующем за «Ведьмой» фильме Роберта Эггерса.
«Маяк», второй полнометражный фильм режиссера Роберта Эггерса («Ведьма»), представляет собой захватывающую и бурную драму, которая вовлекает множество веяний, хотя и объединяет их в свой собственный увенчавшийся успехом зловещий готический исторический арт-триллер. Действие фильма происходит в 1890-х годах, и наполнено звуками туманных горнов, эпическими порывами ветра, а также сильно устаревшим ощущением мифа и легенды, фильм снят в мерцающем строгом черно-белом, в радикально старомодном 1.19:1 формате (почти идеальный квадрат, как у раннего звукового кино).
Это придает всему происходящему странную иммерсивную четкость. Сюжет фильма разворачивается на безлюдном острове с зубчатыми черными скалами, где грубый старый морской волк, которого играет Уиллем Дефо, декламируя свои реплики, как Капитан Ахав в запое, ухаживает за маяком в течение четырех недель вместе со своим новым помощником, которого играет с угрюмой сдержанностью - а затем с агрессией, которая вырывается из него, как демон - Роберт Паттинсон.
Они единственные персонажи в фильме (если не считать кокетливой сирены русалки, которую играет Валерия Караман, которая мелькает в эпизодах, которые кажутся снами), но это не значит, что это какая-то минималистская драма. Как режиссер, Эггерс - максималист - он ставит «Маяк» как фетишистскую аутентичную историю об изнурительных условиях, пьяных посиделках при одиноком свете свечи и беспощадном физическом труде, хотя фильм также является своего рода призрачной историей (призраки тоже могут быть простым вымыслом, разве нет). Это также агрессивная пьеса для двух актеров, в котором мужчины, борющиеся за власть и дух товарищества, болтают, шутят и толкаются, прикалываются и ругаются, как если бы они были персонажами, написанными Сэмом Шепардом в настроении, когда хочется орать морские песни.
«Маяк», созданный с необычайным мастерством - это фильм, который вы не можете классифицировать, и это часть его привлекательности (хотя это также может создать ему некоторые маркетинговые проблемы). Но даже если вы не видели «Ведьму», вас может пробирать до костей, как будто вы испытали сверхъестественный шок.
Дефо и Паттинсон, играющие этих грубых, соответствующих времени мужланов, достаточно увлекательны, чтобы фиксировать наше внимание, но в фильме также есть своя квота предвестников мегаплекса: крикливая чайка, которая может быть живым духом, мелькание щупалец Нептуна, почти мистическое отношение персонажа Дефо к самой будке маяка с ее светящимся вращающимся стеклянным маяком. Что именно там наверху? И что на самом деле происходит между этими двумя мужчинами? Мы видим фрагмент выживания, фильм ужасов или исследование медленно назревающего взаимного безумия? Как насчет всего вышеперечисленного?
Оба актера сенсационны (и они работают вместе, как один), но с точки зрения явной силы показа это фильм Дефо. Он играет Томаса Уэйка, стареющего «вики», в качестве узнаваемого предмета китча - грубого, бородатого, хромающего старого моряка с перевернутой трубкой и акцентом, замаринованного в джине. И все же Дефо так глубоко погружается в это ходячее клише, что на наших глазах превращает его в сложный и многослойный персонаж.
Предполагается, что Томас обучает Эфраима Уинслоу (Паттинсона), бродягу, который хочет заработать достаточно денег, чтобы осесть в искусстве содержания маяка. Но Томас, в основном, хочет, чтобы ему повиновались, и он относится к Ефраиму как к личному галерному рабу.
Он мелкий тиран, чей предыдущий помощник сошел с ума, и у Дефо есть готовый заряд речевой игры. Эггерс написал сценарий вместе со своим братом Максом Эггерсом, основываясь на киношной эксцентрике грамотности морских волков в журналах того периода, отрывках из произведений Мелвилла и сочинениях романиста и поэта Новой Англии Сары Орн Джуитт. В результате Дефо играет Томаса, как шекспировского задиру («Будь я проклят, если в тебе нет старого дегтярного духа, парень!»).
Вся его предыстория состоит из одной строки диалога, которую Дефо превращает в грустное хайку: «Тринадцать Рождеств в море. Маленькие дома. Она этого не простила». Сверхъестественный или нет, но настоящий демон, который бродит на «Маяке» - это призрак мужского одиночества.
В роли Эфраима Паттинсон демонстрирует интенсивную физическую деятельность, перетаскивая огромные бочки с нефтью и сгребая уголь, свисая со шкива, когда он белит высокий кирпичный фасад маяка (все сооружение было построено для фильма, хотя вы могли бы поклясться, что это действительно маяк, который существует уже 150 лет). Он также мастурбирует на фигурку русалки из слоновой кости. Паттинсон может быть рецессивным актером, и на какое-то время здесь, со своими обвисшими усами, он, кажется, играет еще и скромного трутня Паттинсона. Но в действии «Маяка» исполнение Уиллема Дефо - это своего рода издевка, и Паттинсон, ее жертва, оказывается на высоте - когда он выплевывает речь о том, как ему надоело слушать старика, это самая яростная игра в карьере Паттинсона. (Ну, за исключением сцены, где Эфраим вымещает свою ярость на той чайке). По мере продолжения фильма, его глаза начинают гореть в глазницах.
В какой-то момент у мужчин кончается выпивка, они начинают пить керосин и погружаются в танец безумия. Но даже тогда их дуэль продолжается. Фильм дразнит нас, ожиданием откровения в последнем акте, и оно прибывает не совсем по расписанию.
«Маяк» никогда не перестает играть с нашими ожиданиями, а это затрудняет коммерческий спрос. Сможет ли он подключиться к массовой аудитории? Может быть, не так плавно, как «Ведьма». И все же фильм, основанный на «Ведьме», доказывает, что Роберт Эггерс обладает чем-то большим, чем безупречное жанровое мастерство. У него есть возможность запереть вас в лихорадке того, что происходит на экране.
Перевод: Marishka, специально для only-r.com
