Есть ли жизнь после «Сумерек»? Для главного мужчины этой франшизы все это закончилось созданием списка странных ролей у очень смелых режиссеров. И фотокамерами, которых он теперь избегает.
Лучшее в Роберте Паттинсоне – насколько странный он все же человек. Если бы он не играл, он был бы одним из тех служещих компаний, который улыбается половиной рта и избегает проходить мимо куллера. Он дружелюбный, но странный – со смехом как у Баттхеда, если бы он, правда, ходил в милую частную школу в Барнсе. Мы встретились с ним в мае на Каннском кинофестивале, как только он закончил курить под небом, вот-вот готовым разразиться дождем. Назвать его одежду «гранжем» было бы плохой услугой тому гранжу, о котором подумали вы. Это просто какой-то беспорядок: рубашка дровосека, футболка, кроссовки, белые джинсы.
«У меня такое похмелье» , - стонет он, когда я включаю запись. –
«Чувствую себя совершенно отвратительно».
Комната забита журналистами. Они сидят группами, ожидая свои 15 минут с РПатцем, чтобы привести потом цитаты из «Сумерек», которых итак полно в интернете. Вампирская сага закончена, но она такая же нежить, как и ее герои. С 2008 по 2012 эти пять фильмов, основанных на романах Стефани Майер, заработали £2 миллиарда по всему миру и сформировали фан-базу, которая все еще горячо любит их главного персонажа. Для многих он всегда будет Эдвардом, бессмертным, который заботился и влюбился в Беллу (Кристен Стюарт). Они добавили мистики, став и вне-экранной парой. Добавьте к этому еще и важную роль в «Гарри Поттере» и вас совсем не удивит, что этот бледный красавчик проводит большую часть своей жизни в заголовках. Это был очень странный опыт совершеннолетия для самого младшего из троих детей семьи, выросшего в вежливом пригороде Лондона и, как я узнал, в действительности не особо жалующего большие фильмы.
Что ему нравится – например, его последняя роль в «Ровере», независимом триллере от режиссера Дэвида Мишо, который даже не видел «Сумерки». Это радует Паттинсона, который взахлеб говорит о фильме, даже хотя и бурно провел прошлую ночь на вечеринке, и «забыл» , что должен сегодня работать. Есть несколько более нормальных 28-летних мультимиллионеров. Мы говорим о недавнем интервью для «Dior», в котором он сказал, по глупости, о французских девушках, поскольку:
«Меня спрашивали: «Ваш любимый элемент этого запаха?». Он качает головой от бессмысленности такого вопроса.
«Я также сказал кому-то, что пользуюсь увлажняющими средствами, а затем увидел, что они написали об этом… Я провел все это время, пытаясь добиться серьезного отношения к себе, а они написали этот чертов заголовок об увлажняющем креме!».
Дело в том, что он подавлен. Все, чего он хочет, и в чем нуждается – доверие. А за что его помнят: пять Сумеречных фильмов и какие-то модные контракты. Итак, последние пару лет, со времен «Космополиса» Дэвида Кроненберга в 2012 году, он ищет странные, грязные роли. Он единственный актер, который занимался сексом в лимузине – на экране – дважды за эти десять лет. В «Ровере» он испражняется в пыльных кустах. Я приведу цитату Кэтрин Хардвик, которая сняла первые «Сумерки», о нем:
«Роб, очевидно, нелепо фотогеничен, но он также настолько же талантлив. Я вижу его, создающим стилистических, странных, диких персонажей». Он смущается, слушая первую часть, но вторая ему нравится.
«Я выбираю роли такие странные, что их нельзя судить обычными терминами», - говорит он. Его мозг скрипит; его голос же тихий и усталый. –
«Если есть что-то, что знакомо большинству, я не знаю, смогу ли сыграть подобное. Я не так подхожу к ролям. Если есть определенное видение персонажа, я не стану утверждать, что собираюсь добиться именно этого. Так что мне нравится играть по собственным правилам. Вы можете придумать новый набор эмоций, который на первый взгляд для вас самого не будет иметь никакого смысла».
В «Ровере» он играет Рэя, окровавленного бродягу в будущей Австралии, разоренной беззаконием после необъяснимого коллапса. Он мог бы быть солдатом и, как выразился Паттинсон, но это было бы «помехой». Актер здесь блестяще выглядит, принеся багаж лучше всего известной ему работы в мрачный, серьезный фильм – «Безумный Макс», если так хотите – чтобы сыграть рядом со злобным Эриком Гая Пирса. И песня, которую поет его персонаж, подобрана довольно хорошо: «Не ненавидеть меня, потому что я красив». Зубы Рэя ужасны: пирамидально-острые и кривые. Они напоминают Паттинсону
«детей в школе, которые не чистили зубы» - «чудаков» , он улыбается.
«Всегда были те, кто слишком много играл в видео-игры».
И вот что забавного в Паттинсоне – или, по крайней мере, в его похмельной версии. Нет никакого фильтра. Большинство звезд держало бы при себе свое мнение о людях, которые играют в видео-игры, ведь большинство из них смотрит ваши же фильмы. Но он не делает этого. Полагаю, что ментально и физически отсталый Рэй – это его «Майли Сайрус»-момент, разрушение чего-то невинного перед лицом публики.
«Это как сделала Майли Сайрус», - повторяет он, улыбаясь, но я не думаю, что он когда-либо думал о себе как о ком-то невинном. И ему определенно все равно. У него даже нет публициста. Я мог бы спросить его, с кем он встречается, но любой ответ, данный этим всемирно обсуждаемым молодым сердцеедом в мае, был бы уже неактуальным в августе. По пути в Канны я прочел о его личной жизни. Были слухи и о модели Имоджен Керр, и о Кэти Перри, и о стилисте Кэти Перри.
Я спросил, как он думает, чем он запомнится, с чем его имя будет ассоциироваться в гугле в будущем. Стюарт – его коллега по «Сумеркам», о которой он недавно сказал:
«Дерьмо случается» - всегда будет там. Как и «Сумерки». Что еще?
«Гей»? – смеется он. Но это действительно не о вас, добавляю я. Вы – это образ, который контролируют маниакальные фанаты, те, которые твитят одну и ту же новость о любой из ролей сотню раз за минуту.
«Они очень активные», - кивает он. –
«Хорошие публицисты. Но я не люблю называть их «фанатами». Думаю, это грубо, когда люди говорят: «Я люблю моих фанатов!». Вы ведь даже не знаете их». Он продолжает, говоря, что считает, будто подобная любовь сомнительна, ведь он
«довольно ненадежный», прежде чем произнести с театральностью:
«Как вы можете любить меня? Вы не можете!». Я понятия не имею, сколько из этого разговора он запомнит.
Мне удалось ухватить пять минут с Пирсом – который выбрался из своей сладко-подростковой роли Майка в «Соседях» сыграв серию отрывочных ролей в тяжелых фильмах – чтобы понять, есть ли у него советы как сбежать от подобного прошлого. Он не завидует своему коллеге, намного более известному, чем был он в 1980-х.
«Я рад, что мне не пришлось справляться с подобным», - говорит он, честно. –
«Это довольно тяжело. У Роба отличное чувство юмора, но даже ему сложно справляться с этим. Он видит что-то из «Сумерек» и говорит: «Аргх, не важно…». Пирс не может ему помочь. Трудно обогнать настолько активное прошлое. Паттинсон ходил в ту же подготовительную школу, что и Том Харди, хотя и почти десять лет спустя, и я представляю, насколько он завидует медленно развивающейся карьере его товарища по школе.
«Люди всегда спрашивают: «Вы в действительности можете играть?», - говорит мне Паттинсон. Он расстроен. –
«Что ж, а какого черта, по-вашему, я делал в «Сумерках»? Хорошо или плохо, но я играл. И так каждый раз».
Я спрашиваю, отказывали ли ему в ролях из-за того, что он делал раньше.
«Один раз. Это была одна роль, когда кто-то сказал: «Я не могу выбрать тебя из-за «Сумерек»». И что это был за фильм? «Ох, просто какой-то фильм, который в любом случае провалился».
Он составил список 20 режиссеров, с которыми хотел бы поработать. У него
«нет карьерных планов», но он хочет, чтобы это были фильмы, за которыми
«люди хорошо могли бы провести время, о которых можно поговорить с друзьями». У него еще есть два фильмы, которые мы не видели, у Вернера Херцога и Антона Корбейна. Он снялся в двух проектах Кроненберга за два года, второй – голливудская сатира «Звездная карта». Он придерживается своих слов.
«Ваша последняя работа – ваша последняя работа, и потенциально вы никогда не сможете получить еще одну работу», - говорит он. –
«Так что, знаете, «Я работал с Вернером Херцогом» - это лучше, нежели говорить: «Я снимаюсь в «Чем-то там-3», особенно когда вы заработали на этом кучу денег, снимались 11 месяцев, и еще 8 месяцев продвигали, а затем все скажут, что это д*рьмо. Думаю, снимать фильмы для кого-то еще, кроме себя, это безумие»
Он отвечает пространно, как и все страстные люди, это наполовину монолог, наполовину разговор. Признания появляются быстро и они искренние. «Я слышал, как актеры говорили, что они не читают отзывы и что они их не волнуют, но я думаю, что они делают это. Всех это волнует». Или когда я спрашивал о видео на «YouTube» под названием «Роберт Паттинсон ненавидит Сумерки», он пожимает плечами:
«Я сказал так много глупостей». Затем он обвиняет критиков, которые
«дали больше свободы мейнстримным фильмам, сделав их развлечением», и думает, что это
«безумие», когда высмеянный «Космополис» должен находить своих зрителей в разделе ночных фильмов телевидения. Я надеюсь, что он все же нашел своего зрителя. Это умный фильм.
«Когда люди делают сложные вещи, уже и так довольно тяжело зрителям смотреть их», - говорит он. –
«Они зависят от критиков, которые должны подтолкнуть их к таким фильмам хоть немного». Он раздражен, что очень часто они этого не делают.
Если «Ровер» - снятый в городке с 50-ю жителями,
«которые живут там, чтобы убраться подальше от этого мира» - это та удаленность, которой жаждет Паттинсон, тогда «Звездная карта» - это культура селебритис, с которой он лично знаком. На съемках первого он
«перестал носить поддельно-грязный грим и просто выглядел покрытым грязью». В последнем же он носил достойный выхода на красную дорожку костюм и ездил по Беверли-Хиллз в лимузине с известными актрисами. Все здесь очень смутно, с Джуллианой Мур в качестве конченой дивы, Джоном Кьюсаком и Оливией Уилльямс в качестве пугающей, властной пары с ужасными детьми, и Кэрри Фишер в роли Кэрри Фишер.
«Думаю, он веселый», - говорит Паттинсон. –
«Подрывной, агрессивный. Но ведь это Кроненберг». Он видел таких ребятишек, как Бенджи (Ивэн Бёрд) в фильме, которые были слишком молоды и потеряли все это, но не понимает, почему люди ведут себя подобным образом.»
Ближе к концу Пирс врывается через большой занавес и пытается заставить Паттинсона присоединиться к его фотосессии. Молодой человек морщится.
«Ненавижу, когда меня фотографируют. Ненавижу это», - протестует он. На него давят. Он откровенно отказывается.
«Я слишком застенчивый». Он не хочет быть больше в центре внимания. Играть главные роли, говорит он, невесело. Большие фильмы, говорит он, не веселые. «Вы просто не получаете интересных ролей, и вы просто должны выкладываться ради фильма, который вам, может быть, даже не нравится. Это огромная проблема». Он просто хочет сниматься в странных фильмах и заниматься своей странной музыкой. И не то, чтобы последнюю он собирался выпустить.
«Я не очень хорошо справляюсь с критикой», - он вздыхает. –
«Я уже достаточно критиковался за один аспект моей жизни. Мне не нужно, чтобы критиковали и другой».
Весь день я вспоминаю об этой самой острой фразе, которую я когда-либо слышал от Паттинсона, шутке на американском ток-шоу, которая очень хорошо характеризирует его. Это было у Джимми Фэллона, два года назад, когда ведущий сказал, что у «миллионов Сумеречных фанатов» разрывается сердце из-за конца саги.
«Горько, не так ли?», спросил он. Его гость сделал паузу, встретился с ним на мгновение взглядом, как делал это со мной.
«Эм», - ответил он, -
«для них». После нашего интервью я услышал, как он сражался с вопросами о супергероях, и смог бы он пережить апокалипсис. Позже он вышел выкурить еще одну сигарету под дождь.
«Я довольно хорошо себя чувствую, будучи собой», - сказал он мне ранее и, смотря на него, мокнувшего под дождем, я поверил ему. На самом деле, где-то в его голове, думаю, он уже давно не притворяется.
Перевод: Тео.
