В 1954 году я жил в Голливуде. Я был знаком со многими знаменитостями и режиссерами. Одним из них был человек по имени Николас Рэй. И однажды Ник пригласил меня на одну из вечеринок, которые он каждую субботу устраивал в Шато Мормон.
На этой вечеринке я и встретил Джеймса Дина. Мы присели, завели разговор, очень долго болтали о кино и фотографии. И под конец Джимми сказал: «У меня вскоре выходит новый фильм. И в Санта-Монике состоится его предпоказ. Сходи, посмотри».
Вот я и отправился туда, было это в среду вечером. Как оказалось, это была картина «К востоку от Рая». Я был сражен, и когда вышел из кинотеатра, на аллее перед ним меня ожидал Джимми на мотоцикле. Конечно же, я начал говорить, насколько непревзойденна его игра, признался, что хочу с ним поработать над чем-нибудь.
Тогда еще я не знал, что сотрудничество это станет знаковым, но знал, что мальчишка станет звездой. Вот мы и договорились встретиться утром следующего дня. Мы болтали на протяжении целых пяти часов, постепенно разговор превратился в собеседование – я спрашивал о местах, где он родился и вырос, о планах на будущее. После этого разговора я решил, что желаю поработать с ним как моделью, символом новой генерации актеров Голливуда. Узнав побольше подробностей его биографии, услышав о среде, в которой он вырос, я захотел вернуться в те места, откуда он родом – как оказалось, это был городок Фэйрмаунт в Индиане – затем направиться в Нью-Йорк, где он учился и дебютировал на Бродвее, а уже оттуда – обратно в Голливуд. Он согласился. После того пятичасового разговора я позвонил в издательство журнала Life, и они тоже дали свое согласие, мол, вперед, сделайте это, мы уладим все в течение двух дней.
Наше путешествие в Фэйрмаунт было меланхоличным, а для меня еще и весьма познавательным – это был крохотный фермерский городок – а я ведь родился в большом городе, знаете ли – и люди в этом городке оказались очень приветливыми, они приняли нас с распростертыми объятиями. Были просто невероятно дружелюбны, до сегодняшних дней я близко дружу с некоторыми семьями. Но, тем не менее, находясь там, я понимал, что Джимми никогда не вернется в эти места. Вообще-то, одну из фотографий я так и назвал: «Ты больше не можешь вернуться домой», чтобы проиллюстрировать это ощущение. И это самые любимые мои фотографии, сделанные за всю жизнь.
Ты пытаешься уловить спонтанные ситуации, но также и сам обязан создавать такие ситуации – для фотографа это не является чем-то необычным – но я не задавался определенной целью. На снятых мною снимках он позировал, и было очевидным, что он позирует. И здесь я не лгал, для меня это не имело значения. Но что было почерпнуто из окружения, так это мое восхищение его тетей и дядей. Они оказались прекрасными, прекрасными людьми, до такой степени, что даже сердце сжималось. И вся суть трагедии Джимми заключалась в том, что он совершенно не понимал, чем обладает. Он был просто одинокой, чуждой этому миру душой, снующейся вокруг в поисках одному богу известно чего. Большинство ребят сочли бы жизнь на этой ферме вполне удовлетворительной. Его кузин Маркус, сын дяди, является достойным парнем.
Однажды утром мы проснулись, и Джимми вырядился в темно-синее пальто и белый шарф. И он сказал: «Идем! Хочу показать тебе кое-что!» И мы отправились в город, зашли в салон ритуальных услуг, где несколько комнат были заложены гробами – повсюду множество гробов. Я был потрясен увиденным. А затем он забрался в один из них – забрался в гроб. Поначалу мне подобная идея совершенно не понравилась, мне было некомфортно снимать подобное. Но я пошел ему на уступку, потому что желал сохранить продолжительные отношения с ним. Вот мне и пришлось иметь дело со всеми его детскими выходками в гробу. А затем я попросил его: «Сядь спокойно. Просто сядь и посмотри на меня» . И мне хочется верить, что именно на этом снимке видно, насколько потерян он.
В жизни Джимми было столько различных совпадений, к примеру, то, что его дедушку его звали Кэл Дин. А посмотревшие «К востоку от Рая» вспомнят, что героя его звали Кэл. Вот я и привел его к могиле дедушки. Грустно говорить об этом, но в тот момент он ведь был на самом деле близок к этому надгробию.
Впервые Джимми показал мне эту сторону своей натуры, которую я не замечал ни в Индиане, ни уже в Голливуде – он не мог уснуть, он страдал бессонницей, бодрствовал до поздней ночи. Я же следовал за ним повсюду. Посещал вместе с ним бары, ходил на встречи с друзьями. Нью-Йорк чем-то утомлял его, и поэтому он принялся доводить до изнеможения меня. Мне пришлось мириться с тем, что он порой договаривался со мной о встрече и не всегда появлялся. Но я оставался упорным, потому что чувствовал, что сумел уловить нечто, и мне хотелось продолжать. Вот я и следовал за ним повсюду, неважно, куда он вел и что хотел показать. Я наблюдал за его взаимоотношениями с людьми, излюбленными местами, мы посетили актерскую студию, различные места, где проводят время молодые актеры. И мне представилась одна из лучших возможностей для фотографа – дождь на Таймс-Сквер. Мне просто необходим был символический снимок. И эта фотография превзошла все мои ожидания, я был поражен.
Когда мы вернулись в Голливуд, он был подписан на фильм под названием «Бунтарь без идеала». Снимал его все тот же Николас Рэй, который нас и познакомил. Мне хотелось продолжать его фотографировать. И чтобы предоставить возможность делать это, Ник нанял меня в качестве его ассистента, и просто случайно у меня на шее постоянно висела камера – в то время как моим тайным заданием было сделать фотографии, которые впоследствии могли бы быть использованы журналом Life.
Результатом всего этого стала наша дружба, ведь нам понравилось работать вместе.
После завершения работы над «Бунтарем без идеала» я отправился во Францию, где работал 3-4 недели. А затем мне захотелось увидеться с Джимми. Конечно же, мы были рады видеть друг друга. Джимми рассказал, что на ближайшие выходные запланировал поездку, и предложил присоединиться. И сначала я загорелся охотой, мол, да, с удовольствием, будет весело! И до сегодняшнего дня не знаю, что на меня нашло, но я взглянул на него и сказал, что не могу: «Мне очень жаль, но нет, я не могу». Ну и… он поехал, и… несколько дней спустя, в пятницу вечером я ужинал с его девушкой в ресторане, и метрдотель ресторана подошел к нашему столику и сказал, что Джимми мертв. Мы не могли поверить в это, бросились проверять. Но оказалось, что это правда. Джимми погиб в своем автомобиле… на автостраде. По счастливой случайности меня с ним не было.
Перевод: Королевишна, специально для only-r.com
