За плечами у Джона Кьюсака сотни неудачных свиданий

Выходные трудоголика

Март 2012 года. Чикаго

Джон выкатил чемодан из стеклянных раздвижных дверей терминала, оставив за спиной суету и гул третьего по загруженности аэропорта мира. Глубоко вдохнул весенний воздух Города ветров, расплылся в улыбке, как Чеширский Кот. Пусть ненадолго, но он вернулся домой…

Джон уже давно живет в Лос-Анджелесе, поближе к сердцу киноиндустрии. Но возвращается передох­­нуть в родной Чикаго каждый раз, когда ему становится дурно от голливудских нравов — другими словами, часто. Тут у него есть своя квартира в высотном жилом комплексе, рядом живут мама, сестры, брат, племянники. В Чикаго похоронен отец — актер и режиссер Ричард Кьюсак.

Откинувшись на потертую спинку дивана такси, Джон пожалел о том, что больше не чувствует себя здесь так же свободно, как раньше. «В юности я клялся, что никогда не перееду в Лос-Анджелес, — говорит актер. — Но когда ты знаменит, нелегко жить где-то еще. В других городах люди не привыкли видеть киноактеров на улицах — ты становишься достопримечательностью, постоянно оказываешься в центре шума и ажиотажа. Например, я люблю проводить вечера в спортбарах, но в Чикаго не могу себе этого позволить. Здесь знаменитость и алкоголь в одном помещении — верный путь на страницы таблоида».

Джон ненавидит шумиху вокруг известных людей: «Я испытываю здоровый страх перед своим статусом, необходимостью давать интервью и участвовать в ток-шоу. Для меня культ звезд означает вымирание актеров. Чем больше люди знают о тебе как о человеке, тем меньше им хочется смотреть на тебя в кино и верить образам, которые ты создаешь. Мой принцип: сделал свою работу — и бегом в тень».

Последние полтора года Джон работал без передышки, его мотало от зимней, холодной и заснеженной Сербии до жаркой болотистой Луизианы. Сербия, где снималась значительная часть «Ворона», вспоминалась смутно. В тяжелой атмосфере балканской зимы, придавленный низким свинцовым небом, окруженный со всех сторон серыми сугробами и голыми деревьями, тянувшими к нему корявые пальцы-сучья, Джон на нервной почве почти перестал есть и спать. В конце концов усталость довела его до почти горячечного состояния: он отощал, впал в тоску и потерял ориентацию в пространстве.

По завершении съемок прилетев в Лос-Анджелес, Джон заблудился в аэропорту и был вынужден обратиться на стойку информации с анекдотическим вопросом: «Вы не подскажете, какой это город?»

К началу работы над фильмом «Газетчик» он немного пришел в себя. Но оказалось, что и в Луизиане Джону предстояло пострадать за искусство: провести несколько дней в болоте с крокодилами под ногами и москитами над головой. «По сравнению с москитами крокодилы вели себя как ангелы, — рассказывал потом актер. — Кроме шуток, эти два фильма серьезно претендуют на звание самых тяжелых в моей карьере».

Но вместо отдыха Джона ждала рекламная кампания «Ворона». Он исколесил Европу, добравшись и до Москвы. Где тоже не обошлось без приключений. Визит актера совпал с выборами президента РФ, митингом на Пушкинской площади и празднованием Международного женского дня. Джон сначала едва доехал по перекрытому центру города до отеля The Ritz-Carlton, а в последующие дни с трудом из него выбирался… Но это не помешало актеру исполнить давнюю мечту и сходить в Музей Михаила Булгакова. Когда Джон стоял посреди «нехорошей квартиры», а потом прогуливался по скверу на Патриарших прудах, ему казалось, что его вот-вот засосет в роман «Мастер и Маргарита». «Я верю в мистику, — утверждает Кьюсак. — Со мной происходили вещи, у которых не может быть рационального объяснения. Я часто просыпаюсь среди ночи с мыслью: с таким-то моим знакомым случилось или скоро случится то-то. И этот необъяснимый радар меня, как правило, не обманывает».

Страх первых свиданий

Дома Джон долго сидел в спальне перед раскрытым чемоданом, думая, с чего бы ему начать заслуженный отдых. «В Чикаго никто ничего не планирует, — любовно говорит он о малой родине. — Ты просто выходишь на улицу, встречаешь знакомых — и все решается».

Джон не был уверен, что готов сразу окунуться в светскую жизнь. Зато ему безумно захотелось, как в юности, проехаться по городу на велосипеде. Тот квартировал в доме сестры — актрисы Джоан Кьюсак, куда Джон собирался наведаться в самое ближайшее время.

«Моя сестра принципиально не разговаривает с родственниками по телефону, — смеется Джон. — Поэтому мы собираемся вместе чаще, чем большинство семей. Если надо о чем-то побеседовать с Джоан, приходится изыскивать способы сделать это лично».

Джоан провела младшего брата в кухню, где обедала ее семья — муж Ричард и сыновья. На столе тут же появились еще одна тарелка и приборы.

— Джонни, я давно говорила, что тебе надо плюнуть на Голливуд и вернуться домой, — сказала Джоан, когда обед возобновился. — Сэкономишь на авиабилетах.

— Нет, спасибо, я все еще люблю свою работу, — возразил актер. — Кстати, и ты получала бы больше хороших ролей, если бы переехала туда. Ты много теряешь из-за того, что торчишь в трех с лишним тысячах километров от всего самого интересного.

— Двое маленьких детей делают жизнь достаточно интересной, — пожала плечами Джоан. — Если бы у тебя была своя семья, ты бы это знал. Не хотелось бы, чтобы одержимость работой привела тебя к одинокой старости.

Джон вздохнул. В последнее время семейный прессинг по поводу его холостяцкой жизни набрал невероятные обороты. Впрочем, на успех никто особо не рассчитывал, потому что в семье за Джоном давно закрепилась слава большого оригинала. «Я был рад, что Джон начал сниматься в кино в подростковом возрасте, — однажды сказал отец. — Он все равно не делал ничего, чем полагается заниматься нормальному тинейджеру. Оживал только в театральной студии, а все остальное время мрачный бродил по дому».

Джон со словами отца не согласен. Но когда его просят вспомнить юношеские шалости, на ум приходят только поездки с друзьями на озеро Тахо за галлюциногенными грибами. «Я баловался этим с 19 до 27 лет, — признается актер. — Потом решил перейти на развлечения, которые

не так сильно отражаются на здо­­ровье­».

— Не смотри на меня так, будто я против семьи, — сказал он сестре, когда мальчишки убежали из-за стола играть в свою комнату. — Просто я еще не нашел женщину, с которой захочу не только родить, но и вырастить этих гипотетических детей. 

— В Голливуде и не найдешь. — Джоан нежно посмотрела на мужа, чикагского юриста, который не имел никаких дел с шоу-бизнесом. — Поэтому я хочу, чтобы ты перестал колесить по свету, хотя бы на некоторое время осел в Чикаго и поискал себе жену здесь. 

— Как ты это себе представляешь? — поморщившись, спросил Джон. — Нет ничего более жалкого и омерзительного, чем 45-летний мужик, который клеит девиц в барах.

— Джон, на свете много разных женщин и много разных способов с ними познакомиться, — улыбнулась Джоан.

Кьюсак угрюмо кивнул. Он всегда предпочитал служебные романы случайным знакомствам, потому что не силен в первых свиданиях. «У меня за плечами десятки, если не сотни, не­удачных первых свиданий, — жалуется актер. — Я даже не могу выбрать худшее. Бывало, я приглашал женщину в ресторан, начинал развлекать беседой и вдруг понимал, что уже минут сорок говорю я один, а она смотрит на меня непонимающим взглядом. Выяснялось, что я забыл сделать заказ…»

Джон не отрицал, что страх перед первым свиданием постепенно въелся в душу и приобрел очертания фобии. Но жить это ему пока не мешало. Он не на­­с­­только устал от одиночества, чтобы добровольно проходить через выкручивающее нервы унижение снова и снова.

— Я подумаю, — сказал он.

— Ты слишком много и долго думаешь, Джон, вот в чем твоя проблема, — устало вздохнула старшая сестра.

Господин Утешитель

Велосипед бодро нес Джона по знакомым до последнего камня мостовой местам. Порт встретил запахами водорослей, мокрого железа и машинного масла, главная торговая улица — Великолепная Миля — гулом голосов и многоцветьем витрин. У стадиона он немного поностальгировал по временам, когда мальчиком ездил на бейсбольные матчи на электричке, зажав в кулачке монетки. Обычно Кьюсак спускал здесь не только полтора доллара, выданные отцом на попкорн и хот-дог, но и деньги на обратную дорогу. И возвращаться приходилось зайцем.

Въехав под зеленые своды парка, Джон окончательно перешел на авто­пилот и принялся размышлять, почему из его голливудских романов так и не вышло ничего путного. Видимо, одна из причин крылась в его весьма специфической репутации — слухи среди актрис распространялись посредством сарафанного радио. К Джону Кьюсаку каким-то образом приклеился ярлык «отличного транзитного бойфренда», с которым можно утешиться после болезненного разрыва, заставить другого мужчину ревновать или просто скоротать время до следующей великой любви. Бесценным другом Джона делало то, что дамы могли изливать ему душу, не опасаясь лишней огласки.

При желании можно было даже припомнить, откуда пошла такая слава. Много лет назад, уезжая на съемки в Канаду, актер Роб Лоу попросил Кьюсака присмотреть за его подружкой — актрисой Мелиссой Гилберт. Пока Джон водил чужую девушку по музеям и кормил ланчами, Роб закрутил роман с партнершей по фильму. Узнав об этом, заплаканная Мелисса прибежала жаловаться к Джону. Он стал ее утешать — и не успел оглянуться, как оказался с ней в постели…

Кого он только не утешал с тех пор! Мэг Райан выплакивала на его плече горе после разрыва с Расселлом Кроу. А Ума Турман  и вовсе обращалась к Джону за сочувствием дважды — и после первого развода, и после второго.

В конце концов слухи о слабости Джона к несчастным женщинам просочились за пределы узких голливудских кругов. В 2006 году некая девица без определенного места жительства, пострадавшая от мужского коварства, начала писать ему любовные письма. Письма она бросала через забор в мешках, добавляя в качестве груза камни или отвертки. Девушка была настолько уверена в том, что Джон с радостью поселит ее у себя, что заранее начала считать его домашний и электронный адреса своими, указывать их в документах и раздавать знакомым. Актеру пришлось обратиться в суд с просьбой оградить его от подобных проявлений любви.

Таким образом интрижки Джона с коллегами по цеху всегда выходили непродолжительными и не давали повода задуматься о браке. Не любящий проявлять инициативу, он соглашался на те условия, которые ему предлагали, и был вполне доволен результатами. Поэтому даже растерялся, когда в его жизни появилась актриса Нив Кэмпбелл. Она не нуждалась в утешении и, кажется, просто получала удовольствие от его общества. Для актера это было важно. Незадолго до знакомства с Нив его бывшая возлюбленная Минни Драйвер заявила журналистам, что он вовсе не такой добрый и порядочный, каким хочет казаться. «Минни утверждала, что с женщинами я веду себя как свинья, — говорил Джон, который от неожиданности впервые в жизни комментировал личную жизнь. — Но она, к сожалению, говорит гадости про всех своих бывших мужчин. Минни пора понять, что она выставляет в невыгодном свете прежде всего саму себя».

Плохая реклама, которой Минни обеспечила Джона, не испугала Нив. Четыре года Джон ухаживал за молодой возлюбленной по всем правилам, познакомил с семьей и регулярно во­зил в романтические отпуска для двоих, но сомнения мешали сделать решительный шаг к алтарю. «Мужчинам бывает трудно смириться с тем, что из отношений ушла страсть, яркость, острота, — объяснял Джон. — Нам кажется, проблемы возникают из-за того, что рядом с нами не та женщина, она не восторгается нами так, как мы того заслуживаем. Даже если разумом мы понимаем, что страсть просто обязана переродиться во что-то более обыденное и спокойное, нашему эго это неприятно».

К тому же влюбленные никак не могли определиться, где им жить. Англофилка Нив была одержима мечтой поселиться в Великобритании, а Джон не представлял себе, что будет там делать…

В сомнениях и размышлениях роман сошел на нет. Но вскоре судьба подкинула Джону еще один шанс обрести семейное счастье в лице звездочки сериала «Детектив Нэш Бриджес» Джоди Лин О`Киф. Джоди оказалась терпеливее Нив — она ждала предложения руки и сердца семь лет, но тоже не дождалась. «Джоди мечтала прожить с Джоном до конца своих дней, но даже самая преданная девушка не может вечно находиться в подвешенном состоянии, — возмущались друзья актрисы. — Ему брак не нужен, и он недостаточно альтруистичен, чтобы сделать над собой усилие ради другого человека. Джоди давала ему шанс за шансом, пока не поняла, что зря тратит силы».

«Когда со мной что-то происходит, я всегда мучаюсь вопросом, было ли это результатом моих действий или за меня все решила судьба, — философствовал Джон. — Как понять, плывешь ли ты сам или тебя несет течение? И действительно ли ты хотел оказаться там, куда оно тебя принесло? Вот так я и живу, так устроена моя голова, и я не обижаюсь на людей, которым трудно выносить меня и мои вечные сомнения».

После Джоди у Джона больше не появлялось особенного желания заводить серьезные отношения. Последние полтора года актер прожил вообще без подруги — и нельзя сказать, что сильно страдал, чувствовал себя обделенным или неполноценным. «Я очень удачливый, счастливый человек, — утверждает Кьюсак. — Я люблю свою работу, друзей, семью. В юности я думал, что у меня нет ничего, кроме кино. Мысль о том, что мне перестанут предлагать роли, пугала. Но с тех пор моя жизнь наполнилась другими вещами, которые я люблю. Я занимаюсь кикбоксингом, пишу сценарии. Я уверен в одном: как только человек понимает, что на самом деле его возможности неограничены, все у него устраивается само собой».

В подземном гараже своего дома Джон пристегнул велосипед к металлическим перилам и поднялся к себе, мечтая о горячем душе и чашке крепкого кофе. Он провел в родном городе несколько часов, но уже чувствовал себя отдохнувшим и куда более оптимистичным, чем раньше. Может быть, со временем у него получится не ждать, пока все устроится само собой, а последовать совету Джоан…

Взгляд упал на кофр с ноутбуком. Джон плохо ладит с компьютерами, но как же можно было забыть о теоретической возможности познакомиться с кем-то по Интернету?! Узнать девушку поближе прежде, чем подвергать ее и себя испытанию личной встречей?

За чашкой кофе Джон попробовал сочинить послание, которое ему было бы не стыдно выложить в Сеть. «Что-нибудь абсурдное и смешное, — мысленно произнес он. — Мне наверняка понравится человек, который сможет ответить хорошей шуткой, поддержать игру. А если понадобится описать себя, я сделаю это так: «Приятный человек, умеющий иногда побыть противным»

Джон Кьюсак

Родился: 28 июня 1966 года в г. Эванстон (штат Иллинойс, США)

Семья: мать — Нэнси, в прошлом — учитель математики; сестры — Энн (50 лет), Джоан (49 лет) и Сьюзи (41 год) — все актрисы; брат — Билл

(48 лет), актер

Образование: ушел из Нью-Йоркского университета, будучи студентом второго курса

Карьера: дебютировал на экране в 1983 году в фильме «Класс», был звездой подросткового кино.

Снялся в 55 картинах, в том числе: «Пули над Бродвеем», «Воздушная тюрьма», «Тонкая красная линия»,

«Быть Джоном Малковичем», «Интуиция», «Любимцы Америки», «Любовь к собакам обязательна», «1408», «Игра по-крупному», «2012», «Машина времени в джакузи», «Ворон»

Его деньги

доходы

$50 млн — в эту сумму оценивается состояние Джона   

$20 тыс. — столько актер выиграл в кости на съемках фильма «Любимцы Америки» в 2001 году

расходы

$2,876 млн — такую сумму актер выложил за квартиру в чикагском небоскребе в 2005 году   

$2,5 млн — приблизительная стоимость особняка с тремя спальнями в Малибу, который Джон подарил сам себе на Новый год в 2000-м

Его женщины

Минни Драйвер

с 1996 по 1997 год

Познакомились на съемках фильма «Убийство в Гросс-Пойнте». «Для меня роман с гениальным шизофреником был лучше курсов драмы», — вспоминала Минни.

Нив Кэмпбелл

с 1998 по 2002 год

Как утверждала британская пресса, Джон подарил

Нив кольцо с бриллиантом, выложив за него $20 тыс. Но до

свадьбы дело так и не дошло.

Мэг Райан

с 2002 по 2003 год

Как-то Джон сказал, что всю жизнь мечтал встречаться с дамами старше себя. Но пока Мэг — единственная подруга актера, отвечавшая этому критерию.

Джоди Лин О`Киф

с 2003 по 2009 год

Конец роману положил отдых во Флориде. «Там у них состоялся разговор, но не тот, которого ждала Джоди, — рассказывают друзья. — После возвращения они общались как чужие».

Брук Бернс

2010 год

Последний роман актера продлился всего пару месяцев. «Брук всегда любила мужчин, которые заботятся о ней, — говорят ее подруги. — А Джон сам нуждается в заботе».